Давай. Будь хорошей девочкой, кивает мне на дверь. Что? Серьезно? Мы в детском саду?! И лицо попроще сделай.
Издевается, сволочь! Для него это развлечение, а меня из вуза могут выгнать. Ненавижу таких!
Выхожу обратно, как нашкодившая малолетка. И лишь когда слышу его снисходительное «заходи», открываю дверь. Попытка номер два.
Он сидит в той же позе, только телефон положил на стол. Рассматривает меня с любопытством. Каждый раз, когда видимся, он так на меня смотрит.
Ну рассказывай давай.
Да нечего рассказывать особо. Я у вас ничего не крала. И никто из нас к вам не залезал в кабинет. Мы же не самоубийцы, поясняю я. Холодов молчит, лишь удивленно приподнимает бровь. Честно! Мы ни при чем.
А кто при чем тогда?
Рассказываю легенду, слово в слово, как вчера договорились. На Холодова стараюсь даже не смотреть. Он не перебивает.
Я никогда такого раньше не делала, но тут решила попробовать. В общем
Телефон давай.
Зачем?
Посмотрю, когда тебе сообщение пришло от Робин Гуда.
Я туго соображаю, особенно когда вся на нервах, как сейчас, и не сразу понимаю, при чем тут Робин Гуд.
Э-э-э так я удалила его. Сразу же.
Все равно давай.
Молча отдаю ему мобильник.
А файлы с тестами?
Удалила. Тоже, шепчу себе под нос, и до меня доходит, насколько жалко я, должно быть, выгляжу сейчас. И именно перед ним!
Совсем врать не умеешь. Я так и думал.
Так уничижительно на меня не смотрели, даже когда я была толстой и в девятом классе меня поймали в столовке за поеданием пончиков.
Совсем воображения нет, Тамара. Может, все-таки кофе с коньяком?
Вот гад!
Знаете, я Мне нечего больше сказать вам. Я не знаю, кто взломал ваш компьютер.
Мне имя нужно. И я знаю, что ты знаешь.
Легко спрыгивает со стола и идет ко мне. А я как под гипнозом смотрю на него. Вот сейчас схватит за шиворот и потащит, как котенка, в деканат. Но нет, он останавливается в шаге от меня, протягивает руку и пальцами гладит по щеке.
Не знаю я! И руку уберите, пожалуйста, мой голос слегка дрожит.
Он смеется, но все же опускает руку и даже чуть отходит от меня.
Точно не знаешь? Может, это была Иваненко? Или Зайцева?
Я так отчаянно машу головой, что даже такой испорченный циник, как он, должен мне поверить. И, кажется, верит.
Не они, значит, кивает, будто соглашаясь со мной.
Я наконец выдыхаю. Слава богу! Хоть девчонки вне подозрений.
Козлов?!
Как обухом по голове. И никуда не денешься от его взгляда.
Н-нет. Конечно нет! При чем тут Колька?
Ну, значит, ни при чем, снова соглашается, а я дух перевожу. Он вообще очень расслаблен, улыбается. Как будто каждый день грозится выгнать студентов из универа. И для него это норма. Прирожденный «чистильщик». Какие еще будут варианты?
Нет у меня никаких вариантов. Я не знаю! Отпустите меня! Пожалуйста!
Последнее слово уже кричу, напряжение внутри зашкаливает, рвется наружу. Ему явно все равно, что меня могут отчислить.
Пожалуйста?
Пожалуйста, умоляюще смотрю в его синие глаза, тщетно ища там хоть намек на сочувствие. Я не могу вылететь отсюда. И девчонки тоже не могут. Мы никогда, обещаю, никогда не будем у вас списывать, мы да я все что угодно сделаю! Только не надо в деканат.
Что угодно? переспрашивает. А он реально заинтересовался, вон, даже улыбаться перестал. И что ты можешь мне предложить, Тамара?
Да что угодно! Что хотите, быстро тараторю, главное, чтобы не остановил, не одернул. Я многое умею. Я могу убирать, мыть, стирать, гладить, шить. Да я так готовлю Весь курс об этом знает. В очередь парни выстраиваются за моими пельменями. А когда еще и мама приезжает
Мама? Приезжает?
Ну да, я же не отсюда. А мама часто приезжает. Рыбу привозит, ну и готовит, там, борщ, уху мы их очень любим.
Пельмени? Уху?
Ага. Мама у меня сибирячка, а папа с Астрахани. Мы любим поесть. И готовить умеем.
Ты, значит, предлагаешь мне взятку, Скалкина? насмешливо говорит он, а я прямо чувствую, как моя призрачная надежда договориться с Холодовым распадается на атомы и исчезает в воздухе. Забавно, обычно девушки мне предлагают другое.
Д-другое?.. Деньги, да? У меня нет, упавшим голосом произношу и вдруг вспоминаю о Кольке. Он у нас мажор. Не такой, конечно, кто на «Бентли» и «Мазерати» у входа паркуется, даже парковкой брезгует, но все же. Папа у него богатый. И он обещал помочь в случае чего. Но если надо, я найду!
Нет, Скалкина, не деньги, терпеливо произносит Холодов, словно хочет разъяснить мне что-то особенное. По крайней мере, не только деньги. Не подбери я тебя напуганную ночью на дороге с огромным рюкзаком, решил бы, что ты но нет. Ладно, топай давай в свою общагу и не спутай на этот раз Дубининскую и Дубнинскую.
То естьтопай? Вы меня отпускаете? уточняю, потому что сама не верю. Не может быть! Он же «чистильщик» и сволочь! А девочки?
Девочки твои, смотрит на меня внимательно, пусть спят спокойно. Пока.
Пячусь к двери, не отрывая от него взгляда. Да, я наивная, да, не соображаю быстро, туплю часто, но вот не верю, чтобы он меня отпустил. Он не добрый, совсем не добрый препод.
Спасибо. Спасибо большое, Ярослав Денисович! впервые называю его по имени-отчеству. Странно как-то, как будто еще не распробовала на вкус, как его зовут. Ярослав Денисович
Беги, Скалкина. И помни
Что?
С тебя должок.
Сердце гулко бьется в груди. Да я с ним инфаркт в двадцать лет заработаю! Несусь по коридору, к лестнице, а оттуда вниз, на волю. Не верю до сих пор, что сейчас мне никто не бросит в спину: «Скалкина, в деканат!» Божечки мои! Неужели пронесло?! Точно пронесло? Какой должок еще? Что ему надо-то будет еще? Так, надо девочкам позвонить, они вообще где-то тут должны быть, обещали же меня подождать. И Кольке тоже. И Голубеву, он ведь за меня так беспокоился.
Останавливаюсь уже на ступеньках, чуть не взвываю от досады. Конечно, он меня так легко отпустил, знал ведь, что вернусь. Вернусь обратно, за своим телефоном. Лишь бы не ушел куда, а то потом ищи его. Хотя обычно мне везет на неожиданные встречи с ним. С Ярославом. Гадом английским. И самым красивым преподом, что я видела!
Подбегаю к кабинету через пару минут, быстро стучу и жду. Тишина в ответ. Снова стучу и по сторонам озираюсь: его нигде не видно, рядом только какие-то девчонки посматривают подозрительно, одна даже что-то шепчет подружке. Да плевать! Дергаю дверь, она поддается. Странно, может, оставил кабинет открытым?
Семь минут, Скалкина. Это лучше, чем я ожидал.
Не понимаю, что он несет. Главное, что он здесь, а значит, и мой мобильный тоже.
Телефон отдайте, пожалуйста. Я забыла взять.
Бери, показывает глазами на сотовый, который сиротливо лежит на пустом столе. Думал, ты до завтра его не хватишься.
Он стебется, он все время стебет меня, у него других развлечений нет? Только над студентами куражиться? Я бы съязвила, вот честно. Не люблю, когда потешаются. Не сразу, далеко не сразу, но я научилась давать отпор таким вот красивым высокомерным засранцам. Но тот засранец не был моим преподавателем.
Быстренько ввожу ПИН-код, надо посмотреть, писал ли кто. Видимо, слишком быстро нажала, телефон не разблокировался. Нажимаю еще раз
Глупо ставить на телефон ПИН из года своего рождения. Поэтому я тебе его поменял.
К-как поменял?
Это он, получается, разблокировал и
Скалкина, подтяни орфографию, больше ошибок в вашем чате только Иваненко делает, раздается прямо под ухом. Ты как вообще до третьего курса дотянула?
Вы что, читали мои сообщения?!
Конечно.
Он, кажется, удивлен моим вопросом.
Это неэтично! Вы же преподаватель.
Именно. А вовсе не «сука-пидор». Для сына профессора философии у Козлова слишком плебейский дискурс.
Чего? переспрашиваю, а сама с ужасом думаю, что еще он мог там вычитать.
Неважно. Погуглишь, если захочешь. Иди.
А пароль какой?
Год моего рождения.
Ладно, с паролем потом разберусь. Главное, удалось сбежать.
На первом этаже мало людей, пары давно закончились, но Маринка с Люсей и Леной должны быть где-то здесь. Вроде в буфете договаривались встретиться, но там лишь несколько парней. Не могу не только позвонить своим, но даже принять звонок! Этот гад выключил мой мобильный, как будто я должна знать, в каком году он родился. Высокомерный пуп земли! Что он вообще о себе думает?! Неудивительно, что всех бомбит от одного только его вида.
Скалка! окликает меня Дятлова и машет рукой. Иди сюда.
Они стоят у входа в актовый зал: девчонки, Пашка Голубев, Ренат Юнусов и Женька Скворцов. Вся наша компания, кроме Козлова, но Колька и не собирался сегодня быть в универе.
Я тебе уже сообщений пять отправила! Ну что? Ленка кидается ко мне, пытаясь прочитать ответ на свой вопрос у меня на лице. А я улыбаюсь. Наверное, только сейчас до меня доходит, что пронесло, что меня не выгнали. И девчонки тоже останутся.
Все нормально! улыбаюсь Дятловой и тут же тону в Пашкиных объятиях. Он отпустил меня.
Как отпустил? Точно?
Да не может быть!
Чего он хотел?
А ты что ему сказала?
Вопросы летят в меня со всех сторон, а я двух слов связать не могу, все силы куда-то ушли. Или там остались, в кабинете Холодова.
Так, все, ребята! командует Дятлова, в отсутствие Кольки она всегда чувствует себя главной в нашей компашке. Да и при Козлове иногда тоже. Собираемся и едем в общагу. Там нормально поговорим, не здесь.
Понятно, что расспросы продолжились в транспорте, особенно наседали девчонки, ну их понять можно, они сами на волоске висели. Странно, конечно, что Холодов не допросил ни Маринку, ни Зайцеву. Ну да ладно, главное, что проскочили вроде. О том, что за мной остался должок, думать сейчас не хотелось, как и о том, что репутацию себе англичанин за эти полтора месяца заработал такую, что впору ждать от него еще какого-то подвоха.
Так что с телефоном-то? Разрядился? спрашивает Ренат. Он сидит в автобусе рядом с Люсей и копается в своем айфоне. Коляну уже скинул сообщение, что едем. Он нас всех ждет в общаге.
С телефоном нехорошо получилось. Кстати, никто не знает, какого года рождения Холодова?
Это еще зачем?! почти хором выражают недоумение присутствующие. Скалка?
Он пароль на моем телефоне сменил, признаюсь я и под шум автобуса рассказываю, что этот гад сделал.
Парни ржут, но как-то по-доброму. Реня уже полез на сайт универа смотреть биографию Холодова.
Да нет там ничего, отмахивается Люська. Он когда только появился, так все девчонки бросились искать про него инфу. Красавчик же такой, вот губы и раскатали. Но все очень скупо про него, только фотка и что учился то ли в Оксфорде, то ли в Кембридже. В соцсетях его нет.
Вот же сука! с чувством произносит Пашка, крепче прижимая меня к себе. И знает же, что ему ничего не будет!
Почему? с любопытством спрашивает Марина. Мне, кстати, тоже интересно. Ведет себя Холодов очень раскованно, даже я это ощутила, хотя только-только приехала.
Да неважно. Голубев почему-то смущается и переводит взгляд на окно автобуса. Сука он просто, вот и все.
Так он, что, копался в твоем телефоне, пока ты бегала туда-сюда? Дятлова явно обеспокоена, знает, сколько всего можно нарыть в мобильном.
Да меня не было всего несколько минут, пытаюсь успокоить всех, а у самой в голове его слова про «суку-пидора» крутятся. Да вроде ничего такого и нет там. И жаловаться на него за то, что поменял пароль, я точно не буду.
В общаге приходится рассказывать все с самого начала, практически по словам, вспоминая все, что он спрашивал и что я отвечала. Сидим на кухне, я параллельно готовлю плов и еще мясной салат из остатков маминой буженины.
И ты прямо так и сказала, что готова ему гладить, стирать и обеды варить? Ревность в голосе Пашки заставляет меня чувствовать себя предательницей. Он к тебе не приставал?
Не-а, быстро произношу я, а у самой по спине мурашки от воспоминания, как он до щеки моей дотрагивался.
Она не в его вкусе! влезает Дятлова, и мне обидно от ее слов. Там такие крали к нему подкатывали с филологического
Вроде у него девушка есть, задумчиво говорит Люська. Ходили сплетни, что видели его вместе с какой-то брюнеткой. Хотя кто его знает.
Колька помалкивает, сидит насупившись, даже вопросов не задает. А мне не дает покоя мысль, как он все-таки достал этот тест и почему Холодов так легко нас всех отпустил. Да, и в каком году родился этот гад?!
Глава 10
Следующие недели в универе проходят на удивление спокойно. Видимо, кто-то наверху решил, что хватит мне потрясений. Дни идут как обычно: учеба, потом общага и снова учеба. Постепенно все наладилось, телефон удалось разблокировать, правда, только через пару дней. Козлов откуда-то нарыл год рождения Холодова, оказалось, что препод старше меня на восемь лет. До сих пор вспоминаю, как появилась у него на паре с работающим сотовым, не удержалась тогда, прямо перед его глазами покрутилась с мобилкой. Он сделал вид, что не заметил. Ярослав Денисович продолжает зверствовать, и чем больше я его узнаю, тем отчетливее понимаю, что тестэто еще цветочки были. Экзамен я у него не сдам, вот совсем без шансов. Про то, чтобы списать, речи больше нет.
Девчонки немного отошли, хотя первую неделю смотрели на меня недоверчиво, подозревали, что я не все им рассказала. Однако факт остается фактом: в деканат нас не вызывали, учимся, как будто ничего и не было. «Хвосты» свои я постепенно сдала все. Безумно боялась, что англичанин наш еще что-нибудь придумает, но он просто велел мне написать эссе. Ну я и написала наполовину. Вторую половину Пашка помог.
Он вообще меня практически не замечает Не Голубев, конечно, а Ярослав Денисович. Будь на его месте другой, решила бы, что почудилось про должок, но Холодовэто Холодов. У него, кстати, и правда есть девушка. Сама видела их однажды, она его возле входа в универ ждала. Красивая такая, изящная
Скалка, у тебя сейчас холодец убежит!
Вздрагиваю от окрика Пашки. И точно, уже выплескивается вода! Ну надо же, вроде на маленьком огне варю. Еще часок поварю и поставлю остывать.
Сегодня суббота, кто-то к родителям уехал, а наши засели за учебники. Просто завтра будет точно не до зубрежки: намечается первая серьезная туса за пределами общаги. У Соньки Безруковой день рождения, она с двумя девчонками большую трешку снимает в центре. Нашу компанию пригласили, и понятное дело, что не с пустыми руками пойдем. Вот холодец за ночь точно должен схватиться, а еще мяско в духовке сейчас готовится. Ну и тесто для пирогов тоже почти подошло. Закупали все парни, ну и девчонки тоже скинулись, все, кроме меня. Зато я весь день на кухне кручусь. Вот такое у нас равноправие.
Паш, ты сдал свою работу по экономике, кстати?
Голубев единственный, кто мне помогает на кухне. Морально, по крайней мере.
Не-а, не успел еще.
Тебе же вроде как обещали написать. Я смутно припоминаю разговор на прошлой неделе. Голубев ругался, что приходится отвлекаться от профильных предметов на всякую фигню типа права или экономики. Пашка будет программистом, он уже сейчас подрабатывает в небольшой IT-компании. И ему совершенно некогда писать что-то по экономике.
Обещали Да сейчас надо искать, кто напишет.
Да ладно? Разве это проблема?
Нет, конечно. Но сейчас надо тщательнее выбирать. Многих поприжали.
Это я тоже слышала, нескольких студентов выгнали с четвертого курса. И тех, кто писал, и тех, для кого писали. Бывает у нас и такое иногда.
Тамар, ты блины печь будешь? Оставишь нам стопку? У Соньки же сожрут мигом, даже не попробуем.
Буду, конечно, но утром уже.
В общем, часов в одиннадцать только освободилась. Так забегалась, что даже не подумала ни разу, что мне надеть завтра. Точно не мамины платья! Я после первого дня в универе так их ни разу и не надевала. Странно, что мама еще не просила новых селфи в них. Может, джинсы? Те, которые узкие и которые явно так понравились Стоп! Хватит о нем думать. Он мой преподаватель, старше меня, и у него есть девушка. Он высокомерный, самовлюбленный, циничный и злой! И я ему совсем не нравлюсь!
Хотя девчонки ревнуют. Смешно, конечно. Вспоминают иногда, как он меня не выгнал с того теста. Я по нему трояк получила, да мне больше и не надо. Английский языкэто точно не мое.
Тома, я возьму твою блузку сиреневую? Она мне великовата, конечно, но я хочу ее под свою черную юбку
Бери, Марин. Без вопросов, отвечаю уже сквозь сон. Глаза совсем слипаются.
Вообще, я сама собиралась ее надеть, но у Иваненко реально мало хороших вещей, поэтому мы все ей даем, что можем, ну и если размер подходит. Нам не жалко.
Да и не буду я по таким мелочам спорить, утром решу, в чем идти на день рождения.