После утреннего похода на пляж Раиса Константиновна устроилась в спальне под вентилятором.
В этом Богом забытом Штормовом нет даже кондиционера, Южную духоту она переносила с трудом.
Зато тут рыбалка отменная. Вячеслав Аркадьевич лёг на широкой кровати звездой, чтоб руки и ноги не прикасались к телу.
Это не отдых, а выживание, в десятый раз пожаловалась ему жена, прикрывая глаза.
Дожидаясь, когда взрослых скосит сон, сёстры мастерили браслеты, рассевшись за длинным деревянным столом. Солнце пробиралось сквозь виноградную листву, расцвечивая двор пятнами теней, расчерчивало лица полосками.
Илья ловил в пруду красноухих черепашек и заставлял их есть принесённые Инной листья одуванчика. Черепахи сопротивлялись насильному кормлению и норовили вернуться в безопасный водоём. Когда они скребли маленькими лапками и шипели, Инна визжала.
Папа сказал, что суп из вас сварит!
Илья выпустил перепуганную черепашку в воду.
Из этих не варят. Разводят специальных, заметил он.
Так я зря их откармливаю? искренне расстроилась Инна.
Марина отложила в корзинку готовый браслет из триций, придвинула к себе продырявленные ракушки гребешков.
А тебе их не жалко?
Инна на мгновенье задумалась.
Мы же креветки едим, и мидии, почему мне черепах должно быть жалко?
Степашу же мы не едим. Они вроде домашних питомцев.
Алсу не вслушивалась в спор сестёр. С приездом постояльцев у неё появилось новое увлечение: томно вздыхать, поглядывая на Диму. Как подступиться к нему и продемонстрировать симпатию, она не представляла. Он казался таким чужим, абсолютно городским. А его манера разговаривать совершенно пленила: никто из ровесников Алсу не говорил таких витиеватых фраз и вряд ли знал значения хотя бы половины слов, которыми он так легко разбрасывался.
Когда он пускался в рассуждения о столичной жизни, она слушала, затаив дыхание. Всё, что он рассказывал, казалось диковинным, словно из другого мира, будто сюжет фэнтезийного романа. Диме льстило такое пристальное внимание, и он беззастенчиво привирал, на самом деле вставляя в истории элементы из просмотренных фильмов и прочтённых книг.
Марина забралась на беседку и заглянула в окно спальни на втором этаже «скворечника». Родители Ильи крепко спали. Она тайком кивнула ему и, спустившись на землю, уселась на скамью, будто и не собиралась никуда идти. Но выдержав несколько минут, выскользнула за калитку.
Он догнал её у канала.
Что Диме сказал?
Ничего. Он не заметил, что я сбежал.
Сняв шлёпки, Марина легко пробежала по нагретой солнцем трубе и обулась уже на другой стороне.
Илья повторил её манёвр, но не так грациозно. На середине едва не оступился и заработал унизительный смешок.
Марина не стала ждать, когда он обуется, побежала вперёд. У рощи серебряных лохов она не пошла к дюнам, свернула налево. Постепенно дорога поднималась вверх и переходила в утоптанную земляную тропу. Заповедник располагался на высоком берегу, чуть уходя вглубь мыса, другая его граница выходила к морю. Марина уже не бежала, шла медленно, прислушиваясь к пению птиц. Приходилось пригибаться, проходя под скрученными ветвями можжевельника, и поглядывать под ноги. В заповеднике обитали не только безобидные ящерицы и черепахи, но и змеи.
Илья догнал Марину и взял за руку.
А нам сюда можно?
Почему нет? На машинах запрещено, а пешком можно. Особенно если знать, куда идти. К морю лучше не соваться, оттуда могут погнать.
Илья шёл рядом, не выпуская ладонь Марины, она и не пыталась вырвать кисть, словно это естественный для них способ передвижения.
Почему не приехал год назад?
В Египте были. Мама настояла на культурном отдыхе.
Марина фыркнула:
А тут, значит, не культурный?
Илья пожал плечами, не подозревая, что коснулся опасной темы. Марина обожала Штормовое, её любимым посёлком можно было только восхищаться.
Мама говорит, что не очень. Боится, что папа превратится в местного подзаборника и растеряет налёт цивилизации, необдуманно процитировал свою мать Илья.
Марина вырвала ладонь и ускорилась.
Тогда чего вы сюда приехали? Сидели бы в своей Москве.
Летом там скучно.
Петляли долго, с тропы сходили не единожды: пробирались по ковру из иголок пицундской сосны, выходили прямо к высокому отвесному берегу, на котором можжевеловое дерево стояло, подобно стражу всматриваясь вдаль моря. Скрученное, будто два великана выжимали из него соки, взявшись с двух сторон.
Ещё раз повернём направо и придём, сказала Марина и свернула в противоположную сторону.
Илья растерялся.
Ты, что путаешь стороны?
Марина и не подумала устыдиться.
Ну и что?
Тебе же не пять лет, Илья на секунду почувствовал себя взрослее и умнее, он-то давно не путался в таких простых вещах.
Наконец, пришли к дубу. На взгляд Ильи волшебным он не выглядел, но он не стал расстраивать Марину. Она с неподдельным энтузиазмом принялась копаться в траве у подножья дерева в поисках серебряного жёлудя. Обычных тоже почти не попадалось, только старые и сморщенные.
Расскажи о Москве, попросила Марина, осматривая очередной жёлудь. Поскребла ногтем, но серебро не показалось. Больше Анапы?
Намного больше. Она огромная! возмутился Илья.
Не представляю
Что не представляешь? Илья опустился на траву и, прислонившись к стволу спиной, прикрыл глаза.
Как можно жить там, где нет моря.
Ты карту страны, что ли, не видела? Многие живут далеко от моря, и не страдают даже. Москвастолица, там жизнь кипит. Все «звёзды», знаменитости, президентв Москве. Ты телевизор вообще не смотришь?
Марина обошла дуб по кругу и остановилась напротив Ильи.
У нас нет телевизора.
Дикари, в шутку обозвал он их семью.
Сам ты дикарь!
Марина недобро сощурилась, дышала прерывисто, через нос, но Илья не видел разгорающийся на её лице гнев, продолжал расслабленно сидеть, прикрыв веки.
Кроме ракушек, ты хоть чем-нибудь интересуешься?
Марина сжала кулаки, шумно фыркнула.
Я тупая двоечница, даже школу прогуливаю! она развернулась и побежала в сторону дома.
Когда Илья открыл глаза, Марины и след простыл. Шаги быстро затихли, и воздух наполняли только песни птиц и шум моря. Сначала он подумал, что она просто подшутила и дожидается его где-то неподалёку, может, за деревом, или за поворотом. Через час он по-настоящему заволновался, ведь дорогу не запоминал, рассчитывал на Марину. И теперь растерянно стоял посередине поляны, не представляя, в какую сторону идти.
Решил не сходить с тропы, а если кто-то встретитсяспросить дорогу. Плутал долго, едва не наступил на хвост ужу и успел проголодаться. С каждой минутой мрачнел и злился всё больше. Успокаивала только мысль, что это не джунгли и не тайга, а заповедник, где водятся не только редкие животные, но и люди. Нужно лишь быть более внимательным, и дорога отыщется.
Марина пришла домой рассерженная и голодная. Стащила из корзины оставшиеся с утра пирожки и ушла на побережье. Вернулась, когда солнце приобрело малиновый оттенок и намеревалось поцеловать горизонт. Взрослые разбежались по своим делам: Счастливчик и Вячеслав Аркадьевич наслаждались рыбалкой на канале, а Татьяна бродила по пляжу, предлагая сувениры отдыхающим.
Дима, Инна и Алсу притихли на качелях, наблюдая непривычную картину: Раиса Константиновна взволнованно мерила шагами двор. Ещё не плакала, но глаза уже наполнились влагой и покраснели.
Увидав Марину, она запнулась и быстрым шагом направилась в её сторону:
Илья не с тобой? Видела его?
Его нет?
Марина хотела его проучить и заставить побродить по заповеднику, не подозревая, что он так долго будет искать выход. Теперь шутка не казалась смешной, Раиса Константиновна испугалась по-настоящему. Её холёное безэмоциональное лицо потеряло привычный налёт сдержанного высокомерия.
Нужно звонить в милицию, решительно заявила она.
Я его найду!
Марина распахнула калитку и понеслась по улице. Страх не успел разрастись и насытить кровь адреналином, она успела добежать только до поворота, когда увидела Илью. Он шёл нарочно медленно, поравнявшись с ней, чуть приостановился, но ничего не сказал, прошёл мимо.
Навстречу ему вышла мама. Обняла, отстранилась, внимательно оглядела его лицо и снова прижала к себе.
Где ты был?
Он оглянулся, нашёл взглядом Марину. Она смотрела на него с вызовом, будто не боялась разоблачения.
Я заблудился в заповеднике, выдал Илья, опуская глаза. Вроде недалеко ушёл, но не сразу нашёл тропу.
Раиса Константиновна на секунду опешила, смотрела на сына недоверчиво.
Зачем ушёл без разрешения, да ещё один?
Илья растерялся.
Я не подумал. Это случайно получилось.
Случайно?
Такая глупость, как хождение в незнакомом лесу, где водятся не только реликтовые деревья, но и хищные животные, никак не укладывалась в её голове.
Весь вечер Раиса Константиновна не выпускала сына из виду, присматривалась к нему, будто за время отсутствия его могли подменить или сделать что-то нехорошее, незаметное с первого взгляда. Спустя час она уже взяла себя в руки и ни капли не напоминала ту взволнованную женщину, что металась по двору. Такое лицо Илья ни разу у мамы не видел. В минуты злости или радости оно менялось незначительно, Раиса Константиновна никогда не выражала эмоции ярко, слегка обозначала их приподнятой бровью или сдержанной улыбкой.
У Юдиных всё было наоборот. Постоянные поцелуи, объятия, щедрые россыпи любви по поводу и без повода. Огорчались они тоже громко, правда причины находили для этого, на первый взгляд, абсурдные. Несколько дней назад Марина плакала навзрыд, обнаружив разорённое осиное гнездо. А вчера с неподдельной скорбью на лице собирала на берегу медуз и кидала их обратно в море.
Раиса Константиновна любовь выдавала как плату за хорошие поступки. Когда сыновья расстраивали её, она могла спокойно заявить: «Сегодня я тебя не люблю».
Выбрав момент, когда Илья останется без присмотра, Марина приблизилась к нему и протянула самую красивую ракушку из своей коллекции:
Прости меня.
Илья поднял взгляд, Марина смотрела прямо, насквозь прожигая своими прозрачными глазами.
Ты меня тоже прости.
Мир? он протянул ладонь, но ракушку не взял, предлагал скрепить дружбу рукопожатием.
На лице Марины расцвела широкая улыбка, она цепко ухватила ладонь Ильи.
Мир. И, кстати, я не двоечница. Всего две четвёрки в четверти.
Илья взял ракушку и ухмыльнулся.
Но прогуливаешь?
Прогуливаю, печально согласилась Марина. Если пороть будут, скажи, что это я тебя завела.
Илья изумлённо уставился на Марину, ожидая, что она улыбнётся, но она, кажется, не шутила.
Пороть? С чего вдруг меня будут пороть? К тому же мне уже двенадцать лет, кого в таком возрасте порют?
Марина неуверенно пожала плечами.
Ну мало ли, протянула она задумчиво. Нас папа ремнём лупит, но только за дело. Он нас любит и хочет из нас людей вырастить. И вообще он прикольный.
Прикольный, нехотя согласился Илья.
А как тогда вас с Димкой наказывают?
Мама с нами не разговаривает.
И всё?
Этого вполне достаточно.
Марина села на скамью, упёрлась подбородком в сложенные на столе кисти рук. Немного помолчав, сказала:
Пусть лучше порют.
10 глава
Утро началось с ссоры. Раиса Константиновна вернулась с пляжа и застала своих сыновей в огромной куче гороховых стеблей. Они сидели прямо на прогретой солнцем плитке и увлечённо копались в сочной листве, выискивая спелые стручки. Вскрывали их ногтем и выгрызали молодые горошины зубами. Сёстры Юдины окопались тут же и соревновались в скорости поедания гороха.
Урожай бобовых привёз Счастливчик. Ехал мимо поля, увидел, что горох уже достаточно поспел, и накосил полный багажник прямо со стеблями. Наличие у поля хозяина его мало волновало. В таком количестве он выращивался на корм для скота, и никто его особенно не охранял.
Добычу вывалил прямо по середине двора и щедро развёл руками.
Налетай, детвора.
Дима и Илья поначалу опасались есть горох таким непрезентабельным способом, но видя, как ловко вскрывают стручки девчонки и как закатывают глаза от удовольствия, решили присоединиться.
Раиса Константиновна опешила и не сразу смогла облечь возмущение в слова, стояла расставив руки в стороны, глядя на это безобразие.
Откуда этот горох? наконец выговорила она.
С поля. Папа привёз, откликнулась Марина, выкусывая горошины из стручка.
А если поле обрабатывали от вредителей? спросила она скорее у самой себя, дети точно не переживали по этому поводу. В лучшем случае разболится живот. А что в худшем, я и думать боюсь. Дима, Илья, выплюньте эту гадость и марш в дом.
Спорить с родителями в их семье было не принято. Если папа ещё поддавался на уговоры, то с мамой подобные фокусы не работали. На неё не действовали ни жалостливые взгляды, ни обещания.
После того, как Илья потерялся в заповеднике, прошло три дня, но только вчера мама начала с ним разговаривать: истекло время молчаливого порицания. Нарваться на очередной бойкот не хотелось.
Как назло, пророчество Раисы Константиновны сбылось. Уже в обед у Димы прихватило живот, и он оккупировал туалет. Илья какое-то время подшучивал над ним, сидя за дверью, но потом отпросился на пляж вместе с семьёй Счастливчика. Раиса Константиновна осталась присматривать за старшим сыном.
Если бы Дима своей болезнью не удержал маму в пределах «скворечника», не случилась бы поездка на катере, которую так ждал Илья. Алсу осталась дома из солидарности к Диме, Инна боялась «Афалины», и пока ещё никто не уговорил её забраться на катер. Счастливчик не стал брать других курортников. Вручил жилеты Марине, Илье и его отцу, проверил крепления и отчалил от берега.
Отдалившись от берега, он заглушил мотор и развернулся к пассажирам.
А теперь сидим и ждём дельфинов.
Илья встрепенулся.
Реально, что ли? Дельфинов?
Марина с наигранным равнодушием махнула рукой в сторону горизонта.
Реально. Сейчас сам увидишь. Вчера весь вечер рассекали, напугали полпляжа.
Не дожидаясь позволения отца, она расстегнула жилет и, перекинув ноги через край катера, прыгнула в воду.
Вячеслав Аркадьевич кинулся к борту, но море уже сомкнулось над головой девочки. Он перевёл изумлённый взгляд на Счастливчика, но тот только пожал плечами.
Ей можно.
Вынырнула Марина в нескольких метрах от катера. Вдалеке показался плавник, и приближался он стремительно. Неудивительно, что курортники разбегались с криком «Акула! первое впечатление было именно такое. О дельфине думалось в последний момент, ужастики научили, что плавник над водойэто причина поберечь конечности.
Илья пристально следил за Мариной, сгорая от желания составить ей компанию. Она плавала кролем, качалась на волнах, лёжа на спине, ныряла с борта катера. Глубина её не пугала. В воде она смотрелась так же естественно, как дельфин, кружащий вокруг катера.
Анасейма! позвал он, произнося её прозвище с каким-то особенным благоговением, словно обращался к морской богине.
Марина подплыла ближе и уставилась на него прозрачными, полными моря глазами.
Тоже хочешь?
Илья в надежде оглянулся на папу, но он отрицательно качнул головой.
Нельзя. А там глубоко?
Очень. До дна я не достала.
Илья склонился ниже.
И тебе не страшно?
Марина широко улыбнулась.
Да ну, чего бояться. Это же море.
Илья неопределённо хмыкнул. Марина не бравировала, она действительно не боялась. А он успел накопить страхов целый мешок: его пугала темнота, роботы, а ещё ожившие домашние животные, похороненные на древнем кладбище. В своих фобиях он никому не признавался, пытался бороться с ними самостоятельно.
Марина сделала несколько кругов, намеренно призывая дельфина поиграть и приблизиться к катеру, чтобы Илья мог его рассмотреть. Он никогда не видел дельфина так близко и смотрел на него со смесью изумления и насторожённости. Животное оказалось не только гораздо больше, чем думал Илья, но и выглядело не таким уж и безобидным. Когда дельфин приближался к Марине, Илья напрягался и ожидал, что вот сейчас что-то произойдёт. Дельфин её укусит или потопит, но Марина не выглядела напуганной, смеялась и брызгалась водой.
Когда вернулись на берег, Илья ещё долго смотрел на Марину по-особенному. Впервые его восхитил не придуманный герой из боевика или книги, а реальный человек. И этот человек был не только его другом, но ещё и девчонкой. Марина же на него смотрела со смесью жалости и превосходства. Он мог бы стать олимпийским чемпионом или великим учёным, но без умения плавать так же хорошо, как она, уважение ему не светило. Марина прислушивалась только к морю.