Странно, чем определяется предел женского всепрощения?
Только собственной оценкой ситуации. Ты настолько хотела стать слабой, что тебя подмяли под себя, а ты все еще на распутье. Лариса Алексеевна Шмелева, спроси у своего сердца, чего оно хочет теперь?
Покоя. Я устала от жизни на передовой. Позабавиласьи довольно, надев очки, подвела итог Лариса. Пойдем на работу. Поход в кафе отменяется, слишком много воспоминаний. Пойдем, смотри, Саша уже подъехал.
Да, фигуру, считай, мы сохранили, поднимаясь со скамейки, сказала Лита. Я бы могла отпустить тебя домой, но не стану этого делать. Лучшая терапия в твоей ситуациитрудовая. Очки можешь не снимать. Мода у тебя такая, временная.
На часах было без десяти минут десять, когда вслед за удивленным Сашей в офис зашли Лита с Ларисой.
Доброе утро, Саша, проходя в кабинет, на ходу сказала Мартова.
Лариса поприветствовала охранника по обычаю громким хлопком ладонь о ладонь и тоже заняла свое место за столом в приемной.
Покофейничали? спросил Саша, когда дверь за Аэлитой закрылась.
Поговорили на свежем воздухе, а до кафе так и не дошли, чувствуя себя неуютно в очках, ответила Лариса. Она видела, что Саша внимательно вглядывается в ее лицо, но тактично больше вопросов не задает. А ты хочешь кофе? Пять минути я приготовлю.
Нет, спасибо. Мне вчера вечером Елена Васильевна своего фирменного кофейку приготовила, так я около трех еле уснул.
В следующий раз ложись около одной, улыбнулась Шмелева.
Да ладно вам смеяться. Старый анекдот, между прочим, могли бы и что-нибудь посовременнее придумать, буркнул Саша, усаживаясь в свое кресло неподалеку от входа в приемную.
После работы и придумаем, открывая регистрационный файл в компьютере, заметила Лариса. Потом нажала кнопку связи с Мартовой. Аэлита Владимировна, на десять пятнадцать записан Раевский.
Спасибо, я просмотрю свои записи о нем, ответила Лита.
Кстати, Лариса Алексеевна, знаете, чем отличаются женщины от комаров? вдруг спросил Саша, состроив серьезную гримасу.
Что ты еще придумал? почувствовав подвох, Шмелева подперла рукой подбородок. Ну, и чем же?
Комары кусаются только летом, довольно выдал Саша. Это из новых анекдотов. Так, чтоб конца рабочего дня не ждать.
Ничья, улыбнулась Лариса и, не выдержав, прыснула от смеха в ладони.
Новая неделя началась. Исключая обстоятельства личной жизни Ларисы, все шло как обычно. К субботе Шмелева окончательно порвала со своим последним увлечением. Она демонстративно выставляла на улицу присылаемые корзины цветов, раздавала сладости, и даже столь любимый пористый шоколад из рук Руслана больше не мог соблазнить ее. Сгорая в душе от желания снова помириться, Лариса все-таки решила вычеркнуть белокурую бестию из своей жизни. Лита не думала оказывать на нее никакого давления. Другое дело мама Ларисы, которая отказывалась понимать планируемый дочерью разрыв.
Мужчина не сдержался, приложил руку, так сказать, ничего страшного. Сама, видать, виновата. А такого кадра упускать глупо. Держи язык за зубами и будь покорнойполучишь больше, чем ожидаешь. Такие материнские наставления только утвердили Ларису в желании поскорее начать новую жизнь. Подаренный автомобиль она безо всякого зазрения совести оставила у себя, считая его моральной компенсацией за то, что ей пришлось терпеть от предмета своей страсти. Конечно, какое-то время машина будет немым напоминанием обо всем, но память устроена очень гуманно. При желании она стирает ненужное. Синяк на лице был уже не заметен благодаря посещению косметолога и легкому маскирующему макияжу. Осталось ждать полного рассасывания внутренних, сердечных швов после очередного разочарования.
Лита взяла с подруги слово, что та больше не будет скрытной.
Шмелик, это ведь полный идиотизм, что ты сразу же не побежала плакаться в мою жилетку, укоряла подругу Мартова. Ты что, решила, отношения «начальник-подчиненный» могут изменить нас? Тогда грош цена такой дружбе!
Не ворчи, Владимировна, попивая после окончания приема кофе в кабинете Литы, отмахнулась Шмелева. Знаю я твою жилетку: твоих мокриц собирает, моих не хватало.
Не надо преувеличивать. У меня все нормально, стараясь избегать взгляда подруги, ответила Лита. Она только что выпила бокал любимого мартини с оливкой и теперь наслаждалась крепким кофе. Грех жаловаться. О такой жизни, как у меня, многие только мечтают.
Конечно, ты сейчас расскажешь, прикуривая коричневую сигарету с ментолом, сказала Лариса. Мы с тобойдве одинокие бабы, которым просто катастрофически не хватает мужского внимания, заботы и любви.
Лита поставила свою чашку на стол и громко рассмеялась.
Ой, не могу, Лариска, тыпрелесть! Только от тумаков в награду за любовь отошла, а уже говоришь о мужчинах, как о манне небесной. Воистину, твоему характеру можно позавидовать.
Валяй, тебе разрешаю, выдыхая густое облако дыма, улыбнулась Шмелева. Говорила я тебе как-то, что однополая сексуальная ориентация не способствует полному раскрытию личности и должному разрешению проблем.
Было дело. Ну и что?
А то, что из нас с тобой получилась бы отличная пара. Я уверена. Шмелева замолчала, глядя на покрывающееся краской лицо Литы. Лариса выдержала короткую паузу и в свою очередь разразилась громким смехом. Видела бы ты свое лицо, психоаналитик несчастный. Шучу я, вот такой юмор. Понимать надо.
Шмелик, оставь свои шутки для мужчин. Моя голова сейчас отключилась и настроена на встречу с Жоркой. Мартова бросила беглый взгляд на настольный календарь. Тринадцатое июня. Вроде бы день как день, а число это не люблю. Получается, что я верю в предрассудки?
Мой Шмелев имел на этот счет свое особое мнение. Когда дорогу ему перебегала черная кошка, он считал, что это к хорошему. А если белаявсе пойдет прахом. Каждый человек ставит себе препоны, придерживаясь кем-то установленных правил и обычаев. Только и всего, констатировала Шмелева.
Ты рассуждаешь, как Мартов. Он часто говорил, что мы сами себя загоняем в тупики обстоятельств, допивая кофе, сказала Лита. Он помог мне приопустить планку самооценки для того, чтобы со временем поднять ее еще выше.
Надеюсь, что ты еще не достигла своего пика. Лариса потушила сигарету, собрала на маленький поднос чашки со стола. Она не хотела ничего больше говорить. Лита все последние два года сводила к воспоминаниям о Георгии. Ей было очень легко сделать это, потому что даже через такой промежуток времени она чувствовала незримую связь с человеком, которого любила. Она старалась вспоминать о нем без слез, потому что однажды дала себе слово не отягощать его существования там, на небесах.
Я помою посуду и могу считать очередную трудовую неделю завершенной, выходя из кабинета, на подъеме произнесла Лариса.
Слушай, как ты думаешь, этот Иван Георгиевич Мартов уже отбыл на свою вторую родину? вдруг спросила Аэлита. Как ни крути, а мысль о его приезде время от времени бесконтрольно поселяется в моей голове.
Одному Богу известны его планы. Ты готова встретиться с ним?
Не знаю, просто мне интересно, насколько он сын своего отца, задумчиво ответила Лита, подходя к окну.
Лариса закрыла за собой дверь и увидела стоящего в приемной Сашу, тихо разговаривавшего с каким-то не менее высоким, но худощавым блондином. На вид ему было за тридцать. Опрятно, со вкусом одет, приятной наружности. Особенно выделялись на его лице большие черные глаза. Если бы не цвет его волос, Шмелева могла бы начать пускать в ход свое обаяние. Однако в данный момент реакция на светловолосых представителей сильного пола была у женщины настороженной. Лицо это она видела впервые, но сразу поняла, что перед нею не очередной пациент Мартовой. В нем четко просматривалась уверенность, спокойствие. Ему явно не была нужна консультация психоаналитика. Он медленно повернул голову в сторону появившейся Ларисы. Весь облик незнакомца был полон достоинства и нескрываемого любопытства.
Первым опомнился Саша. Обмен взглядами слишком затянулся, и охранник собрался что-то сказать. Мужчина мягким движением остановил его.
Добрый вечер, Лариса Алексеевна, обратился он к Ларисе. Она поставила поднос на стол и удивленно подняла брови.
Добрый вечер. Простите, не могу припомнить вашего имени, делая ударение на слове «вашего», произнесла Шмелева.
В этот момент открылась дверь кабинета и на пороге появилась взволнованная Аэлита. Она с ходу, не обращая внимания на незнакомого мужчину, скороговоркой произнесла:
Саша, на стоянке под окнами стоит черный джип «мерседес». Не тот ли? И только теперь заметив постороннего, поинтересовалась:Простите, вы к кому?
К вам, Аэлита Владимировна. Голос мужчины показался Аэлите поразительно знакомым, а когда она все поняла, почувствовала слабость в ногах. Тем временем он шагнул ей навстречу и протянул руку. Разрешите представитьсяИван Мартов.
Лита, как во сне, ответила на рукопожатие. В приемной воцарилось неловкое молчание. Наконец Лита поняла, что взаимное разглядывание слишком затянулось. Она молча отступила от проема двери, сделав гостю приглашающий жест рукой. Иван молча принял приглашение и, благодарно кивнув, зашел внутрь. Закрывая за собой дверь, Лита бросила многозначительный взгляд на Шмелеву и Сашу. Охранник снова занял свое место у входа в приемную, а Лариса кивнула, прикрыв глаза, что означало: «Все нормально. Я с тобой».
Присаживайтесь, пожалуйста, Лита указала Мартову на одно из глубоких кресел. Но Иван занял предложенное место только после того, как села Аэлита.
Последовала долгая пауза. Оба продолжали изучать друг друга. В стенах своего кабинета Лита почувствовала себя более уверенно. Шок от первых секунд встречи прошел, и Мартова поняла, что внутри нет негативной реакции на появление этого человека. Пытаясь придать лицу непроницаемое выражение, Лита не могла справиться с собой. Она впервые видела так близко старшего сына своего мужа. Того, который, будучи солидарным с сестрой, вычеркнул из своей жизни отца после женитьбы его на Аэлите. Ничего неприятного в его внешности не было. Иван был похож на свою мать: Лита видела ее фотографии у Стебловой. А вот черные глаза были точной копией отцовских. Лита почувствовала легкое волнение, у нее даже дыхание сбилось: так реально стало ощущение, что это Георгий смотрит на нее своими огромными глазами. Только во взгляде этом была не любовь, не страсть, а откровенное любопытство.
Простите за то, что я пришел в конце рабочего дня, начал Иван. Лита снова почувствовала себя в плену призраков. Ей хотелось закрыть глаза и попросить мужчину говорить еще и еще. И простите за то, что напугал Пал Палыча. Мы так быстро ретировались, потому что я не хотел, чтобы он узнал меня. Хотя, может, я слишком высокого мнения о его памяти. Столько лет прошло.
Значит, это вы подъезжали к загородному дому на днях? Лита задала вопрос, на который заранее знала ответ. Она спросила, чтобы хоть что-нибудь сказать.
Да. За рулем сидел мой товарищ, по делам которого я, собственно, и приехал в ***нск. Заметив усмешку Литы, он добавил:В том числе и по его делам, я хотел сказать.
Вы можете не оправдываться. Я не прокурор и не следователь. Мне не нужны ваши причины теперь.
Неправда. Сейчас вы больше всего на свете хотите знать, почему я пришел к вам. Мартов улыбнулся, и Лита почувствовала, что вот-вот улыбка сорвется и с ее губ.
Хотите кофе, чаю? переводя разговор в другое русло, спросила Мартова.
Нет, благодарю. Не хотел бы задерживать вас и вашу секретаршу, чтобы не оставить о себе плохую память. Со своей стороны приглашаю вас поужинать со мною. Прошу вас, не отказывайтесь: нам есть о чем поговорить.
Лита откинулась на спинку кресла и, не мигая, внимательно посмотрела на сидящего напротив мужчину. Он выглядит спокойно, уверенно, никакого чувства вины не слышится в его красивом голосе, от которого у Литы чаще бьется сердце. Женщина подумала, что со стороны выглядит, как смущенная гимназистка, а не хозяйка этих стен. Однако нужно было давать ответ.
Почему вы решили, что я могу принять ваше предложение?
Я ни в чем не уверен. Просто прошу. Мы потеряли столько времени на молчание, отчего бы не потратить несколько часов на плодотворную беседу? вопросом на вопрос ответил Иван.
Еще бы узнать причину возникновения вашего желания вести ее.
Давайте считать, что с годами ума прибавляется. Иван снова улыбнулся, и Лита почувствовала, что попадает под его обаяние. Это всего лишь ужин
Лариса, зайдите ко мне, после минутной паузы сказала по селектору Мартова. Шмелева зашла в кабинет с такой быстротой, будто все это время стояла под дверью, ожидая приглашения. Вы свободны на сегодня. Я все закрою. Скажите Саше, что он тоже свободен.
Боюсь, вам следует лично передать свою просьбу Александру, многозначительно сказала Шмелева. Воспользовавшись тем, что Иван взял с журнального столика журнал и начал листать его, сделала удивленную мину.
Хорошо, пригласите его. Мартова жестом показала, что все под контролем. Лариса кивнула и вышла из кабинета. Через несколько мгновений на пороге появился Саша. Услышав просьбу Мартовой, он более откровенно решил выразить свое недовольство ее решением.
Простите, Аэлита Владимировна, но я должен доставить вас домой. Вы не можете сегодня сидеть за рулем. Саша намекнул, что не забыл о бокале мартини, который позволила себе Мартова после работы, во время беседы о жизни с Ларисой.
Мартов хотел сказать, что справится с этой задачей сам, но промолчалон не должен вмешиваться в отношения Аэлиты со своим подчиненными сделал вид, что увлечен журнальной статьей.
Саша, я думаю, что Иван Георгиевич будет столь любезным, чтобы отвезти меня после ужина домой.
При этих словах Мартов поднялся и кивнул в знак согласия.
Абсолютно правы, Аэлита Владимировна, с удовольствием. Это только мне на рукупродлит время нашего общения.
Воля ваша. Саше ничего не оставалось, как сдаться. До завтра.
До завтра, Сашенька. Кстати, сообщи, пожалуйста, Игорю, что сбор информации по поводу сообщения Пал Палыча можно приостановить. Лита улыбнулась, заметив, как пристально смотрит на нее охранник. Утром мы собираемся к бабушке и дедушке, часов в девять. Будем тебя ждать.
Хорошо, я буду в половине девятого. До свидания.
Мартов протянул ему рукукрепкое рукопожатие и обмен улыбками состоялись без какого-либо напряжения. Саша впервые видел сына своего бывшего хозяина, ведь он, как и Игорь, пришел на службу к Георгию Ивановичу, когда дети его давно жили за границей. Вопросов по поводу слабоватого общения с ними охраннику задавать не полагалось. Однажды случайно подслушав разговор Стебловой с Милой по телефону, он понял, что появление в жизни Мартова-старшего Литы воспринялось его детьми крайне отрицательно. Саша не мог понять, с чего бы это им беситься и не поддерживать отношения с таким отцом, как Мартов. Он со всех сторон, как ни посмотри, был отличным мужиком. Они с Игорем давно обменялись впечатлениями о своем хозяине. Между собой они уважительно называли его «Иванович» и одобряли его решение прекратить свое отшельничество. Тем более что Лита обоим понравилась с первой же встречи.
То, что сын Мартова объявился только спустя два года после смерти своего отца, не добавляло ему очков в глазах Саши. Однако, вспоминая список своих обязанностей, парень не находил в нем пункта, позволяющего обсуждать личную жизнь хозяев. Потому все свои оценки он держал при себе. Его в данный момент даже больше интриговало то, что за десять минут общения новоявленный потомок смог уговорить Мартову на ужин. Впрочем, довелось ли уговаривать? Саша еще раз оглянулся на Литу и закрыл за собой дверь. Там его ждала Шмелева.
Ну, что, Лариса Алексеевна, может, хоть вас домой отвезти? расплылся в улыбке охранник. Когда рядом никого не было, он позволял себе переходить на более фамильярное общение. Вы ведь сегодня безлошадная.
Точно, у моей лошади тормоза полетели.
Переходит на неконтролируемый галоп?
Что-то вроде того. Лариса подкрасила губы и закинула ремень сумочки на плечо. Поехали, если не шутишь.
Я серьезен, как на исповеди.
Нашел духовного наставника. Мне бы самой стать на путь истинный, вздохнула Лариса. Разговорился ты, Сашка. Мартова говорила, что Георгий Иванович прозвал тебя Молчуном. Неужели так ошибался?