Собравшиеся, как полагается, минутой молчания почтили память Георгия Ивановича Мартова. Лита стояла вместе со всеми с налитой рюмкой водки, понимая, что в такой момент нужно выпить что-нибудь крепкое. Она с ужасом думала, что через какое-то мгновение ей придется ощутить внутри пожар. Это было давно забытое чувство, но выделяться сейчас ей не хотелось. Благодаря Георгию она узнала вкус настоящих, дорогих вин и иногда по вечерам с удовольствием наслаждалась бокалом красного божественного напитка. Все уже снова сели за стол, а Лита только очнулась от своих мыслей. Она поспешно выпила и заняла свое место. Антон предложил ей маслины. Лита поблагодарила, мельком взглянув на него. Он выглядел предупредительным, внимательным. И во время обеда Мартова незаметно присматривалась к нему. Его глаза, поведение не выражали ничего такого, что напридумывала себе Лита. Она вздохнула с облегчением. Ей так не хотелось терять замечательного друга в лице Антона. «Господи, о чем я думаю! пристыдила себя Аэлита. Прости меня, любимый, я сегодня совершенно расклеилась. Все не так. Не осуждай меня, пожалуйста. Я просто пытаюсь жить без тебя Уже два года».
Вечером, когда все разошлись, а Жорка заснул, Лита вышла из дома и пошла в сторону озера. Саша последовал за нею на почтительном расстоянии. Хозяйка медленно подошла к лавочке, села и стала смотреть на застывшую водную гладь. На горизонте садилось солнце, окрашивая разделяющую небо и землю полосу в оранжево-красный цвет. Лита вспомнила, что такой же закат она много раз наблюдала, стоя здесь вместе с Георгием. Впервые, у голубой кромки озера, она попыталась выяснить у него подробности гибели его жены. После того разговора Лита дала себе слово не копаться больше в прошлом Георгия. Она решила полностью положиться на его опыт и мудрость. Это было до их свадьбы, а потом настал сентябрьсамый волшебный месяц в жизни Литы. И такого дня рождения, как в том году, она не помнила. Казалось, она попала в сказку, а у Мартова где-то припрятана волшебная палочка, взмах которой исполняет любые желания. Шорох неподалеку заставил женщину обернуться. В нескольких шагах от нее стоял Саша, собираясь закурить сигарету.
Это ты, Саша, устало сказала Аэлита. Присаживайся, если хочешь.
Я постою, покурю. Не стану вас окутывать облаком дыма.
Очень заботливо с твоей стороны. Знаешь, а ведь мне последнее время так хочется снова почувствовать вкус табака. Но, увы. Дал словодержи, снова глядя вдаль, тихо произнесла Лита. Оказывается, я не могу нарушить обещания, данного Ему.
Высильная женщина, Аэлита Владимировна. Для чего вам становиться такой, как все. Сигарета сейчас в таком почете, что просто противно становится. А вы не идете в ногу со временем и благоухаете духами. Это гораздо больше подходит женщине. Саша не часто бывал многословным. Вот почему Лита оглянулась и улыбнулась ему. Простите, если сказал что-то не то.
Ты прав, Сашенька, на все сто процентов. Конечно, я не должна походить на ходячую пепельницу. Спасибо, что ты оказался рядом. Только со мной все в порядке и я хочу немного побыть одна. Иди, пожалуйста.
Саша молча кивнул и направился по устланной отшлифованными камнями дорожке к дому. Он несколько раз оглянулся, заметив, что Лита прижала голову к коленям, а плечи ее вздрагивают.
Ну что ж теперь поделать? бормотал себе под нос Саша, остановившись на крыльце дома.
Ты с кем говоришь? выглянула из окна столовой Стеблова.
С умным человекомс самим собой.
Понятно, а хозяйка где?
У озера. Что-то с ней творится сегодня. На себя не похожа, заметил Саша.
День для нее тяжелый. Она и так со своей скорбной ношей ходит, а тут весь день только и напоминаний об этом. Поневоле станешь смирнее обычного, глядя вдаль, ответила Стеблова. А потом добавила:Это такое счастьетосковать по любимому. Вспоминать о счастливых временах, если, конечно, есть что вспоминать. Она счастливая настолько, что даже сама не подозревает об этом. У большинства все уходит в слова, бессмысленное сотрясание воздуха, в призрачные надежды, вечный поиск.
Что это с вами, Елена Васильевна? удивился Саша. Он всегда считал эту женщину лишенной всякой сентиментальности, а тут словно душевный плач прорвался наружу.
Ничего, спохватилась Стеблова, краснея. Это я так долго пыталась сказать, что Аэлита Владимировнаизбранная. Она необычная женщина, потому и ведет себя особенно. И вообще, в былые времена обсуждать хозяев считалось дурным тоном. Давай следовать хорошим традициям и заниматься каждый своим делом. Стеблова исчезла в окне.
Так я ведь не против того, чтобы выполнять свою работу, недовольно проворчал Саша. На пороге показался Игорь. Он увидел напарника и кивком головы показал ему следовать за собой.
Слушай, Саня, начал он, когда они отошли от дома в сторону хвойной аллеи, я навел справки о том «мерседесе», что у наших ворот зависал.
И что удалось узнать?
Хозяин машиныместный бизнесмен, директор спорткомплекса и такжеместного казино. Кстати, без охраны, которую нанимает в нашем агентстве, не перемещается.
Что за дела у него в наших местах? закуривая очередную сигарету, спросил Саша.
А в том-то и дело, что сейчас этот деловар отдыхает с супругой и детьми на Канарах, а его машиной пользуется другой.
Ты за полдня такие подробности выведал, похвалил товарища Саша.
Не выведал, а купил полный пакет информации, расплылся в улыбке тот. Слушай дальше. На джипе вышивают двое мужчин среднего возраста, один из них в близких отношениях с семьей хозяина автомобиля.
Насколько близких? Жена красавица со всеми вытекающими отсюда последствиями?
Ты не путай божий дар с яичницей. Бизнес у них переплетается. Короче, фамилии наших двух любопытных путешественников буду знать завтра.
Аэлите будем говорить только проверенную информацию. Оначеловек строгий, за туфту разжалует в рядовые, заметил Саша.
Знаю. Поэтому и говорю, что только завтра смогу точно все узнать. Оба увидели, как Лита не спеша направляется к дому. Она шла, распустив волосы. Белые густые волны ложились на плечи тяжелыми прядями. Игорь с Сашей переглянулись, и Саша сказал:
Помнишь, как Георгий Иванович у нас на первое свидание к ней отпрашивался? Не хотел, чтобы она поняла, насколько он не простой человек, помнишь?
Конечно. Мы тогда залегли в прибрежных кустах, постепенно превращаясь в чебурашек. Курить хотелось смертельно, а нельзя было. Скучает она по нему. В тоне Игоря чувствовалось уважение. Надолго ли хватит ее? Вокруг мужики так и вьются, глазами стреляют. Норовят найти брешь в обороне.
Да в какой обороне, Игорек? Она их всех просто в упор не видит. Разве можно встретить второго такого, как Мартов?
Не нужен ей второй, как ты не понимаешь?
Все я понимаю, только она слишком молода и красива.
Прибавь еще один немаловажный фактбогата, поднял указательный палец Игорь.
Слушай, дружище, а ты знаешь, что в далекие времена обсуждение своих господ считалось дурным тоном. Замеченных за этим занятием могли и турнуть. Так что давай займемся своими делами без лишних слов.
Ну, ты даешь, Саныч. Разве ж я против работы? Игорь недоуменно развел руками. «Только что хвалил, а тут же и обхаял».
Я знаю, что в своей области тысамый лучший. Ты уже скоро домой?
Да, через часок уеду, только не домой, а опять жепо делам. Пройдусь немного. Игорь приветственно махнул напарнику и медленно пошел в сторону одной из беседок в глубине участка.
Саша вернулся в дом. Лита разговаривала по телефону, судя по всемус мамой. Закончив разговор, она зашла в столовую, где Елена Васильевна закончила уборку и поила белокурого атлета кофе.
Саша, я попрошу тебя и Игоря ускорить сбор информации о наших незваных гостях, присаживаясь к столу, сказала Лита.
Думаю, что завтра сможем сказать что-то определенное, ответил Саша.
Аэлита, хотите кофе? спросила Елена Васильевна.
Нет, спасибо, я сейчас уже поднимусь к себе. Завтра много работы. Благодарю вас всех за сегодняшний день. Спокойной ночи. Лита устало, медленно пошла к выходу из столовой, но, по пути вспомнив о чем-то, оглянулась. Саша, приезжай завтра прямо в офис. Я поеду на работу на своей машине.
Хорошо, Аэлита Владимировна. Я к десяти буду в «Доверии».
Спокойной ночи всем. Лита улыбнулась и стала подниматься по лестнице в спальню.
Она чувствовала наступающую усталость, которая сковывала тело и добавляла ей лет. Казалось, что ей было уже не тридцать с хвостиком, а далеко за шестьдесят. Ватные ноги едва слушались. Единственным желанием былопоскорее улечься в постель и уснуть. Только ощутить отдых после сна ей не удавалось уже давно. Когда бы она ни проснулась, тело было тяжелым, непослушным, обессиленным. Лита заставляла себя встать с постели и заняться собой. Умывание, пробежка, душ. Нехитрый комплекс возвращал немного сил, но Лита понимала, что этого мало. Она столько раз обещала себе пойти в больницу, сдать анализы, провериться по методу Фоля, которому доверяла с давних пор, но все оставалось на уровне невыполненных планов. Состояние вялости ненадолго отступало, и поход к врачу откладывался. В этом она была похожа на Мартова, тот тоже не любил выслушивать рекомендации, он считал, что достаточно здоров для того, чтобы самому справляться со своим организмом.
Лита, сама в прошлом кардиолог, часто думала о том, что смерть мужа от сердечного приступаэто как парадокс. Она ведь сумела бы помочь ему, но и подумать не могла, что, желая казаться сильным, мужественным, Георгий долгое время скрывал свои проблемы. Как глупо! Неужели он думал, что его болезнь изменит их отношения. Она стала бы относиться к нему еще более бережно, внимательно. По-видимому, он именно этого и не хотел. Ему нужно было видеть, что его любят здоровым, непотопляемым, исполнителем желаний.
Лита приняла душ и легла в постель. Она раскинула руки, легла свободнослишком много места для одной было на просторной двухместной кровати. Закрыв глаза, женщина попыталась вызвать образ любимого. Она стала вспоминать моменты, связанные с их недолгой, счастливой жизнью. Их было многоэто море любви, настоящая благодать: за такой короткий срок получить столько живительных воспоминаний. Ей хватит их на всю оставшуюся жизнь. Только многого и не случилось. Например, она не сможет узнать его реакцию на сообщение о том, что у них будет ребенок. Наверняка это стало бы еще одним ярким событием в их жизни. Да что теперь думать. Лита повернулась на бок, глядя в открытое окно, завешенное белоснежной гардиной. Та размеренно двигалась от легкого, освежающего ветра, и, глядя на нее, Мартова почувствовала, что впадает в состояние сна. Глаза словно и видели трепещущую белую ткань, но при этом смотрели неосознанно. Веки становились все тяжелее. Лита подложила ладонь под щеку, как в детстве, и через пару минут ровно дышала, погрузившись в глубокий сон. Она каждую ночь попадала в удивительную страну сновидений. Утром чаще всего вспоминала увиденные картины и необычные ситуации. Как психолог, пыталась их трактовать. Получалось, что ей пора отдохнуть и расслабиться. Только она не могла решить для себя, в чем это должно состоять? Новых увлечений она не ждала, так как была уверена, что не сможет больше полюбить ни одного мужчину. Единственное, что у нее было для релаксацииработа. Она получала прекрасную возможность уйти от собственных проблем, погружаясь на восемьдесять часов в день в чужие. Работа была бальзамом. Мартова каждое утро испытывала приятные ощущения от того, что ей предстояло перешагнуть порог фирмы и готовиться к встрече с нуждающимися в ее помощи людьми.
Дома тоже ее ожидали положительные эмоции от общения с Жоркой. Елена Васильевна, как могла, делала их жизнь спокойной, уютной, домашней. Она столько времени уделяла дому, хозяйству, малышу, что Лите частенько становилось стыдно за те чувства, которые она поначалу испытала к этой женщине. Мартов когда-то представил ее хранительницей очагатеперь это абсолютно соответствовало истине. Без Елены Васильевны все, чем занималась Лита, с рождением ребенка становилось невозможным. Ей нужно было бы приглашать в дом няню, иначе никак не получалось выйти на работу через месяц после появления ребенка. Кира Сергеевна не могла располагать собой. В любой момент ее организм переставал подчиняться хозяйке, и все время уходило на то, чтобы снова оказаться на ногах до очередного обострения. Так что рассчитывать на мать не было смысла.
Лита понимала, что на Стебловой держится все, но силы человека не беспредельны. И частенько Мартова подумывала о том, что нужно дать женщине возможность хорошенько отдохнуть. Но едва она заводила разговор, натыкалась на прочную стену обиды, непонимания. Елена Васильевна и не помышляла ни о каком отдыхе, ни о каких поездках, курортах. Она чуть не плакала, говоря, что умрет без этого дома, своих хлопот, без Жорки. Тогда Лита снова отступала, с благодарностью пожимая руки немолодой женщине, для которой собственная жизнь тесно переплелась с жизнью обитателей этого особняка. Только сегодняшний разговор с Еленой Васильевной оставил в душе Литы неприятный осадок. Вероятно, она обратила на него гораздо больше внимания, чем следовало бы, потому что ей даже ночью приснилось продолжение их диалога. Оно было не совсем приятным, потому что Лита открыла глаза, ощущая тяжесть на душе. Даже солнечный свет, под углом освещающий комнату, не поднял, как обычно, настроения. Отвернувшись от окна, Лита посмотрела на часы: половина седьмого. Организм пробудился вовремя, только не удавалось освободиться от ночных видений, крутившихся у нее в голове. «Неспроста мне это приснилось. Надо будет на свежую голову задать Стебловой парочку вопросов. Почему нет, собственно? Что я теряю?»Лита поднялась, умылась и переоделась для утренней пробежки. Вчера она позволила себе расслабиться, а сегодняобязательная тридцатиминутная зарядка с пробежкой. Спускаясь по ступенькам, услышала тихую мелодию, доносившуюся из кухни: Елена Васильевна стала отчаянной меломанкой. При каждом удобном случае она слушала музыку. У нее была даже своя теория по поводу того, какая музыка подходит для приготовления и поглощения определенных блюд. Диапазон мелодий у нее был широчайший. Она каждый раз слушала что-то, соответствовавшее ее настроению и кулинарным тонкостям. На этот раз слышался легко узнаваемый голос Джо Кокера. Лита заглянула на кухню.
Доброе утро, Елена Васильевна.
Доброе, Литочка. Завтрак скоро будет готов. Жорочка еще спит. Как ангелочек. Как вы спали? не прекращая колдовать над чем-то очень приятно пахнущим пряностями, спросила Стеблова.
Спала плохо. Мне откровенно мешал наш с вами последний разговор. Он достал меня даже во сне. Лита увидела, что Елена Васильевна напряглась. Чтобы избавиться от неприятного чувства, я после пробежки задам вам несколько вопросов. Надеюсь, вы любезно ответите мне на них. Ведь мы с вами взрослые люди и ко всему умеем относиться с пониманием.
Лита, Стеблова резко повернулась лицом к хозяйке, оставив на время приготовление завтрака. Я не стану говорить ничего о первой семье Георгия Ивановича. Все, что посчитал нужным, он и сам рассказал, а добавить мне нечего.
Вы так боитесь моих вопросов, что уже этим вносите хаос в мою душу. Чего вы боитесь? Лита всплеснула руками и оперлась о стену, почувствовав обычное утреннее недомогание в виде слабости и головокружения.
Ничего я не страшусь. Начитавшись умных книг в библиотеке Георгия Ивановича, я поняла, что нужно бояться только желания преждевременной смерти и все. Остальноесуета.
Тогда перестаньте каждый раз повторять, что я многого не знаю! Когда я прошу мне помочь, вы, как улитка, прячетесь в свою раковину.
Литочка, я считаю, что вы умная женщина. Потому прошу вас оставить эту затею. Стеблова вдруг подумала о предсмертной кассете Светланы Мартовой, которую до сих пор хранила. «Нужно будет выбросить ее от греха подальше, что уж теперь ворошить прошлое двух смертных». Занимайтесь своим здоровьем, маленьким сыном, прекрасной работой и наслаждайтесь жизнью. Она так быстротечна, что не стоит разменивать ее на поиск призраков. Вы ведь знаете, что я считаю этот дом своим. Почему же вы думаете, что я захочу выносить из него сор? Это не в моих правилах. Согласитесь, что нам хватает проблем, забот. Давайте жить настоящим. Только оно лишено наносного, полно смысла. Простите, из меня плохой оратор. Я лучше закончу готовить для всех завтрак.