Нет, думаю, это обычные нервы, говорит Джесс. Ребенок намного крупнее, чем Тай. Наверное, мама боится, что дело закончится кесаревым. Но по большому счету беспокоиться не о чем. У Тэмми все замечательно. Она большая, как дом, но светится счастьем и все в таком духе. Ладно. Мой провал с ювелиркой был плохой новостью. Хочешь услышать хорошую?
Конечно. Давай.
Она делает театральную паузу, а потом объявляет:
Я собираюсь стать организатором праздников!
Ну, разумеется. Я вздыхаю.
Прикольно.
Мог бы порадоваться за меня, говорит она обиженным тоном. Я наконец-то поняла, чем хочу заниматься!
Как раньшекогда она поняла, что хочет быть поваром. И оператором в банке. И дизайнером ювелирных изделий. Но я оставляю свое мнение при себе, потому что мы, Каннинги, поддерживаем друг друга несмотря ни на что.
Тогда я очень рад за тебя, искренне говорю я.
Джесс болтает о своих новых планах всю дорогу до дома, но перед спуском в подземный паркинг нам приходится попрощаться, потому что внизу связи нет. Мы договариваемся созвониться на выходных, после чего я поднимаюсь в квартиру, снимаю с себя все слои зимней одежды и принимаю душ.
Пока есть время до игры Веса, я готовлю себе еду, а потом с тарелкой ризотто с цыпленком усаживаю себя на диван. Я проведу вечер, болея за своего мужчину. А когда он сегодня вернется домой, воспользуюсь советом сестры и поговорю с ним о своих чувствах.
Главноетвердый настрой.
Насколько твердый?интересуется мой вероломный мозг. И я, улыбнувшись, принимаюсь за ужин.
Глава 12
Вес
Сегодня происходит нечто необъяснимое. Все мои переживания из-за разлада с Джейми словно выплескиваются на лед и превращают меня в агрессивную, целеустремленную, непобедимую машину-убийцу. Я забиваю хет-трик. Блядский хет-трик, и фанаты «Торонто» срывают горло от радости, когда третий период заканчивается, и наша команда побеждает «Нью-Йорк» на их родной домашней арене.
Раздевалка бурлит возбуждением. Практически все, кто был в заявке, подходят ко мне, чтобы похлопать меня по спине или, в случае Эриксона, подхватить на руки и закружить, как малыша.
Пацан, охренеть! восклицает он. В жизни не видел такого охуительного хоккея!
Я ухмыляюсь.
Три гола ерунда. В следующий раз я забью еще больше.
Он гогочет.
Блядь, Весли, я тебя обожаю. Клянусь.
Тренер, заглянув в раздевалку, по-быстрому двигает речь на тему того, какие мы молодцы, но нас и без нее распирает от счастья. После игры к нам, как всегда, допускается спортивная пресса, и это в своей работе я люблю меньше всего. Рано или поздно все интервью становятся утомительными. Однако сегодня девушке-журналисту удается припереть меня к стенке. Бекки какая-то-тамона у нас частый гость.
Сегодня у нас в эфире новая рубрика, с широченной улыбкой объясняет она. Мы назвали ее Быстрой Пятеркой. Это пять забавных вопросов, которые позволят фанатам узнать настоящего Райана Весли.
Поверь, от настоящего меня они вряд ли будут в восторге.
Ну что, ты согласен? напирает она.
Как будто я могу отказаться. Общение с прессой прописано в наших контрактах отдельной строкой.
Давайте, говорю я.
Она делает знак оператору. В следующую секунду перед моим лицом оказывается микрофон, и меня представляют зрителям как «сенсационного новичка Райана Весли».
Итак, поехали! В ее голосе столько воодушевления, словно ничего веселее придумать нельзя. Чай или кофе?
Кофе. Надеюсь, все вопросы будут такими простыми.
Рок или танцевальная музыка?
Рок. Без вариантов. Я сейчас подсел на Black Keys.
Здорово! сияет она. Пляж или горы?
Как будто я помню. Каникулы придуманы для других.
Пляж, отвечаю, потому что Джейми нравится океан, и я хотел бы сходить с ним на пляж. Да, я хочу много недостижимых вещей.
Кошки или собаки?
Хм никто? У меня никогда не было домашних животных.
Ого, выдыхает она, словно я признался в чем-то скандальном. Детка, если б только ты знала. И последний вопрос. Ты предпочитаешь белокурых голубоглазых простушек, или тебе нравятся роковые брюнетки?
Карие глаза и светлые волосы, отвечаю я быстро, радуясь, что наконец-то избавился от нее.
Она важно кивает, словно услышала нечто невероятное.
Интересное сочетание. Таких женщин немного.
Что ж, Бекки, вероятно, поэтому я до сих пор холостяк.
Она хихикает, и интервью наконец-то заканчивается.
Но когда она отворачивается, я замечаю, что на меня, приподняв бровь, смотрит Блейк. И я поступаю, как любой другой тайный гейпрокручиваю в голове все ответы, проверяя, не выдал ли на себя компромат. А потом даю себе мысленного пинка за то, что сказал на весь мир, что люблю кареглазых блондинов.
Хотя вряд ли Блейк смог провести параллель. Он, наверное, стоит там и думает, где у него больше шансов столкнуться с семнадцатифутовым велоцирапторомна пляже или в горах.
Наконец я ухожу в душ. Когда вся команда садится в автобус, чтобы выехать в аэропорт, наш менеджер выходит вперед и делает объявление.
Парни, выдвигаемся в «Мариотт». Наш рейс отменен.
Я издаю стон, а Блейк одновременно со мнойрадостный рев.
Вечеринка у меня в номере! Дотянувшись через проход, он шлепает меня по плечу. Все равно ночные рейсы отстой. Закажем выпивку и еду. Будет круто.
Для меня, впрочем, ничего крутого здесь нет. Мне надо к Джейми. Наша размолвка невыносима, и нужно как можно скорее положить ей конец. Я думал, что замена кресла смерти на новое станет идеальным поводом к примирению, но дождался только сказанного сквозь зубы «спасибо». Тогда я смешно пошутил на тему того, что теперь в нашей квартире нет привиденийпоскольку он верил, будто в нем кто-то умер, однако Джейми едва улыбнулся в ответ.
На расстоянии пяти сотен миль мне тем более ничего не исправить.
От «Мэдисон-сквер-гарден» до отеля всего одна миля, но из-за снега поездка растягивается на полчаса. Потом мы ждем, пока нашей банде найдут номера и раздадут ключи. А вот еду привозят практически сразу, потому что Блейк проработал этот вопрос еще из автобуса. («Это Brother Jimmys BBQ? Братан, у меня экстренная ситуация. Все очень плохо, и только ты можешь меня спасти»)
Он заказал еду на нас всех. Неудивительно, что ресторан поторопился с доставкой. У него в номере я забираюсь на батарею и проглатываю сэндвич с тушеной свининой. Когда я хочу вернуть Блейку деньги, он машет рукой.
Вы меня периодически кормите, так что убери свои деньги, окей? Сейчас принесут пару ящиков пива. Не уходи.
Все это здорово, но мне нужно поговорить со своим любимым мужчиной. Ичерт! мой мужчина тоже хочет поговорить со мной. Я обнаруживаю, что он, несмотря на позднее время, три раза звонил мне по скайпу. От радости у меня кружится голова. Возможно, я все-таки не промахнулся с покупкой нового кресла.
Когда все утыкаются в телевизор, я по-тихому ухожу к себе в номер. Мою сумку уже принесли. Я забрасываю ее в шкаф и вешаю туда же костюм. Потом надеваю футболку и треники и в следующую секунду уже звоню Джейми.
Привет! говорю я, когда он отвечает. Извини, что так поздно. Мы сегодня не сможем вернуться домой.
Бэби, я уже догадался. Просто так сильно хотелось увидеть тебя. Он улыбается, и я чуть не плачу от радости, что эта улыбка предназначена мне.
Мой рот открывается и закрывается. Я понятия не имею, какие слова могут стереть напряжение прошедшей недели.
Я так соскучился по тебе, признаю́сь я. Звучит, наверное, неубедительно, ведь утром мы проснулись в одной и той же постели. Но зато честно. В том смысле, что всю неделю
Джейми кивает. Между его бровей залегает морщинка, и я узнаю́ этот взгляд. Он хочет что-то сказать или сделать. Меня охватывает дурное предчувствие. Иисусе. Он же не собирается бросить меня прямо по скайпу?
Бросить меня?
О, боже всемилостивый. Неужели я правда об этом подумал? Неужели я перешел от «у нас черная полоса» к «любовь всей моей жизни собирается меня бросить»?
Бэби? В моем голосе еще никогда не было столько испуганной робости. Сердце чуть не выпрыгивает из груди. Все хорошо?
Он открывает рот.
Да. Все нормально. Просто яЕго сексуальный рот закрывается, а потом он тихо вздыхает и опять улыбается. Но эта улыбка кажется слегка неестественной. Лучше расскажи об игре, потому что это был отличный хоккей. Серьезно, я даже вспомнил, почему мы им увлеклись.
Хорошо, говорю я, пытаясь осмыслить эти перепады температуры. Меня сегодня как прорвало. Даже не знаю, как так случилось. В воротах будто появился магнит, настроенный на меня одного.
Рад, что вратарем был не я. Джейми закидывает свои сексуальные руки за голову, и я замечаю, что он в нашей постели, вижу выбранное мной деревянное изголовье и фланелевые простыни, которые я купил, когда наступила зима, и Джейми начал жаловаться на холод.
На меня тяжелой волной накатывает тоска по нему и по дому.
Я бы убил за возможность перенестись домой прямо сейчас. Поверить не могу, что я испоганил нам всю неделю. Я бы показал тебе, как эротично ты выглядишь.
Джейми усмехается, и я, внезапно прозрев, чуть не даю себе по лбу.
Твоя борода! Куда она делась? Его лицо теперь гладко выбрито.
НуОн пожимает плечом. Надоела. Да и чесалось. Он подносит руку к щеке и медленно проводит ею до подбородка.
Когда его мизинец задевает губу, я слышу собственный стон.
Каннинг, сделай так еще раз, требую я.
Он выгибает бровь.
Зачем?
Затем, что мне надо это увидеть.
Он уступаетвидимо, расслышав в моем тоне отчаяние. Снова подносит руку к щеке и закрывает глаза. Я смотрю, как он делает долгий вдох и на выдохе плавно ведет рукой вниз. Когда кончики его пальцев оказываются около рта, он на пару миллиметров приоткрывает веки. Потом проскальзывает двумя пальцами в рот и сосет их.
Блядь, выдыхаю я, завидуя и его пальцам, и камере, и постели. Сними-ка футболку.
На долю секунды мне кажется, что он скажет «нет». Мы никогда так не делали. И только что пережили дерьмовейшую неделю. Но вот Джейми немного приподнимается, фокус смещается, и я вижу один потолок. Потом взмах его рук, стягивающих футболку. Когда камера опять опускается, весь экран занимает его золотистая грудь. Наверное, он поставил планшет на колени, потому что я вижу кубики его пресса, а по краям экранашироко расставленные соблазнительные соски. И идеальную руку с золотистыми волосками, перекрывающую пупок.
Потрогай свою грудь, требую я, чувствуя себя сварливым доминантом в каком-то похабном видеочате. Вот только на экранемой Джейми. И кончики его пальцев поглаживают дорожку светлых волос на животе, кружат вокруг пупка.
Я ерзаю бедрами. Мой член уже встал. Я видел обнаженный торс Джейми миллион раз. Но сейчас он выставляет себя напоказ. Для меня. Он расправляет ладонь. Дотягивается пальцами до соска, и по его телу проносится дрожь.
Я слышу свой глухой, измученный хрип. Будь мы рядом, я бы отбросил его руку в сторону и присосался к этому твердому бугорку.
Теперь второй, рычу я. И медленно, Каннинг.
Сначала он склоняет голову на подушку и закрывает глаза. Затем, медленно взяв свою грудную мышцу в ладонь, трет сосок большим и указательным пальцем, а потом щипает его.
М-м-мвыдыхает он, и я весь моментально покрываюсь мурашками.
Каннинг.
Да?
Я сейчас пиздец какой твердый.
Не открывая глаз, он улыбается.
Насколько?
Из меня выплескивается смешок.
Разденься полностью, бэби. Хочу увидеть тебя.
Сначала он со стоном потягиваетсядразнит меня. Потом его глаза цвета шоколада вновь открываются, и он проводит языком по губам. Я снова теряю его из вида. Комната на экране качается, затем выравнивается, и теперь мне видна его согнутая в колене нога, идеальное бедро, кусочек задницы и почти вся обнаженная грудь. Видимо, он переставил планшет.
Его рука между ног, но мне видно только выпуклость бицепса с мускулистым предплечьем. Самое интересное скрыто.
Слушай, это жестоко, говорю я, и он усмехается. Будь я там, я бы
Что? спрашивает он хриплым голосом. Расскажи, что именно ты бы сделал.
Я бы засосал твой язык, чтобы у тебя сразу встал. Ротего самая эрогенная зона. Он чуть ли не кончает, когда я жую его губы.
Поздно. Его колено падает на кровать. И вот он, мой призэрекция Джейми, гордо торчащая из поросли светлых, мягких волос на лобке. Из моей груди рвется стон. Даже спустя восемь месяцев я по-прежнему изумляюсь своему счастью, когда его тело реагирует на меня.
Боже, хочу взять тебя в рот. Мой голос осип. Ты течешь для меня? Возьми вон ту капельку. Одним пальцем. Как я сегодня раскомандовался, а? Но на самом деле главный здесь он. Иначе я бы не сжимал себя через штаны и не истекал слюной, приклеившись взглядом к экрану.
Он делает, как я попросил. Проводит пальцем по влажной головке. Потом облизывает его, глядя мне прямо в глаза.
О-ох, хриплю я, а он обсасывает свой палецпросто чтобы помучить меня. И блядь, как же мне это нравится. Теперь ласкай себя. Я не могу больше ждать. Одной рукой.
Джейми скользит рукой по груди и сжимает свой член в кулаке. Потом двигает имодин раз, другой.
Медленней, требую я. Да, вот так, говорю одобрительно, когда его движения становится томными и неспешными. Его грудь тяжело вздымается, лоб от напряжения сморщен. Каннинг, ты хочешь кончить?
Да, выдыхает он. Думал о тебе целый день. Ждал, когда же начнется твоя играОн начинает ласкать себя немного быстрее. А я от новости, что он скучает по мне, практически левитирую. Значит, я испортил не все. Или все, кроме нашего сексуального притяжения. Может, в последнее время мы и перестали нормально общаться, но у нас никогда не было проблем с тем, чтобы возбудиться при виде друг друга.
Возьмись за свои яйца, говорю я. Будь я с тобой, я бы их обсосал. Он стонет, тяжелые веки смыкаются. Я бы всего тебя вылизал. Все места. Смазал бы тебя своим языком. Его ритм немного сбивается. Голова откидывается назад, и он широко раздвигает ноги, словно предлагая свое тело мне.
С этого момента просто смотреть уже недостаточно. Моя рука сама собой пробирается за резинку штанов. Я стискиваю свой член. К черту. Встаю на колени и дергаю треники вниз. Мой член на экране планшета кажется до нелепого огроменным. Я бы рассмеялся, не будь я так возбужден. Я начинаю наяривать кулаком.
Бэби, я так сильно хочу тебя. Мой голос похож на придушенный хрип.
Джейми поворачивается к экрану. Видит мельтешение моего кулака, и его губы слегка раздвигаются, а рука тоже ускоряет свой темп, приноравливается к моему. Впервые за всю неделю между нами наступает гармония. Мы в разных комнатах, в разных городах, в разных странах, но я давно не ощущал такую близость к нему, и мы сейчас хотим друг друга так сильно, что оба задыхаемся, стонем, ласкаем себя с каким-то близким к отчаянию исступлением.
Я скоро кончу, стонет он.
Давай, стону я в ответ. Кончи себе на грудь.
Он издает восхитительный вздох, и жемчужная лента блаженства рисует на его прессе черту. Мускулы там напрягаются, и он выстреливает еще раз. И еще.
Я тоже уже почти. Трахая свой кулак быстро и жестко, я до боли жалею, что не могу оказаться сейчас рядом с ними. Но меня еще подпитывают остатки игрового адреналина. Боль и тоска устремляются по позвоночнику вниз, и я извергаюсь.
Я прихожу в себя где-то минуту. Джейми безмолвно исчезает с экрана. Я вытираюсь и жду, когда он вернется назад.
Через пару минут он ложится в кровать и накрывается одеялом. Потом перекатывается к планшету и подпирает свою гладкую щеку рукой.
Я сегодня разговаривал с Джесс, начинает он.
Я улыбаюсь. Его сестренка взбалмошная, как черт, но такая забавная. Обожаю ее.
Как она? Еще делает украшения?
Он хмыкает, согревая этим звуком мне сердце.
Нет. Теперь она хочет быть организатором праздников.
Ну разумеется.
Эй, может, это ее призвание, со смехом бросается он на защиту сестры. Потом затихает. И мои нервы снова сдают.
Что-то случилось? хрипло брякаю я.
Скачок его кадыка, когда он сглатывает, говорит сам за себя.
Нет. Ну, кое-что. Но ничего плохого, честное слово. Просто хочется сбросить кое-какой груз с души. Удар сердца. Но это может и подождать.