Келлер смеется на другом конце трубки, а потом отвечает:
Не-е, мужик, не жеребец. Как насчет папочки? Шлем тебе поздравления с холодного заснеженного Гранта, что в Миннесоте.
Я ни разу не размышлял о погоде в Калифорнии, потому что она одинакова круглый год, но всегда поражался экстремальным изменениям, которые происходят в других районах страны. Нет, мне никогда не хотелось прочувствовать их на своей шкуре. Просто это так захватывающе.
У вас как, холодно?
Да, сегодня немного прохладно. Вчера было минус двадцать. Не думаю, что нас ожидает потепление.
Это все равно, что жить в Заполярье, чувак.
Единственным минусом в такой погоде является то, что Стелла не может гулять. В последнее время она превратилась в машину по производству снеговиков. А еще представляет себя ледяной принцессой из одного из ее фильмов и пока не споет все песнине успокоится.
Мисс Стелла замечательная певица. Она прирожденный исполнитель. Так оно и есть. В ней больше индивидуальности и харизмы, чем в большинстве взрослых.
Говорит, что хочет петь, как Кейти. Я не против, но, черт возьми, нужно купить ей другой фильм, потому что эти песни уже даже сняться мне. Они преследуют меня. Я не могу от них избавиться. Келлер хихикает, а я улыбаюсь. Он, наверное, стал бы слушать эти песни каждый день до конца жизни, если это сделает его маленькую девочку счастливой. Именно это мне больше всего нравится в Келлере; он всегда ставит интересы других превыше своих.
Что еще интересного у Стеллы?
Готовимся к Рождеству. Малышка увлеклась поделками из цветной бумаги, блесток и клея, так что вся свободная поверхность в квартире украшена сверкающими оленями, колокольчиками, омелой, деревьями и т. д. Убеждает меня, что она тут не при чем, но как-то подозрительно, почему у мисс Хиггинс блестит раковина. Стелла обвиняет в этом безобразии эльфов, которые, судя по всему, приходят ночью, когда мы спим. Признаться, я предпочитаю верить этой истории, если уж ей так хочется, чтобы это было правдой.
Стелла обсыпала блесками черепаху?
Ага. Боюсь, что ей припишут жестокое отношение с животными, поэтому никому об этом не рассказываю.
Обещаю, янем, как рыба. Не хочу, чтобы Стелла провела Рождество в сером бетонном мотеле и в оранжевом комбинезоне. Ты летишь в Чикаго на праздник?
Нет. Вообще-то, завтра к нам приезжает отец, и мы проведем несколько дней вместе. А на Рождество собираемся к родителям Шел. Дунк готовился несколько месяцев и, наконец, собирается сделать ей предложение. Мне не терпится увидеть выражение ее лица. Судя по голосу, Келлер счастлив.
Отличная новость, чувак. Они реально хорошие люди.
Так оно и есть, отвечает он. Это еще одна черта, которая мне нравится в Келлере. Он искренне желает лучшего для других. А как насчет тебя? Чем будешь заниматься на Рождество?
Ну, мы будем зависать на фазенде с Паксом и Скаут. Я познакомлю их с традицией есть булочки с корицей на пляже рано утром.
Знаешь, Стелла поинтересовалась у меня, не сделаю ли я булочки с корицей на Рождество. Она помнит, как их готовила Кейти в прошлом году.
И ты собираешься?
Естественно. Я, конечно, не повар, поэтому купил их в магазине вчера вечером. Их просто нужно бросить на противень и запечь. Они определенно не будут таким вкусными, как домашние, но явно намного лучше, чем мои.
Ты отличный отец, чувак.
Я стараюсь. Ну что ж, урок балета у Стеллы вот-вот закончится, так что пора прощаться. Я просто позвонил, чтобы пожелать тебе счастливого Рождества. Если не затруднит, передай поздравление и Одри.
Не вопрос. Тебе и твоей маленькой ледяной принцессе тоже счастливого Рождества.
Спасибо. Пока, Гас
Созвонимся, Келлер.
И вот всего один звонок сделал мое Рождество. Он помог мне осознать то, что я и так уже знал: твоя жизнь напрямую зависит от людей.
Пока не забыл, захожу на «Амазон» и отправляю в корзину все фильмы, которые любила смотреть Грейси. Их, наверное, с десяток. Также добавляю несколько новейших диснеевских саундтреков на CD и маленький фиолетовый проигрыватель для Келлера. Ну а потом оплачиваю экспресс-доставку, чтобы все это было получено в Гранте завтра.
Воскресенье, 24 декабря (Скаут)
Одри упоминала вчера о госте не из города, который приедет сегодня. Поэтому я не удивлена, когда, возвращаясь с утренней пробежки, обнаруживаю на подъездной дорожке такси.
Водитель достает из багажника чемодан, а высокий, видный мужчина среднего возраста вытаскивает из кармана несколько купюр. Они благодарят друг друга, и гость направляется к входной двери, волоча за собой багаж.
Подойдя к ней, он поднимает руку, чтобы постучать, но я кричу:
Не стоит. Вы, должно быть, друг Одри. Я вся потная и тяжело дышу, поэтому не приближаюсь к нему слишком близко.
Мужчина разворачивается и довольно официально произносит:
Так оно и есть, мисс. У него иностранный акцент, возможно восточно-европейский.
Я подхожу поближе и протягиваю ему руку, а он в ответ свою. Худые, невероятно длинные пальцы крепко сжимают мою ладонь. Так делают те, кому часто приходится здороваться. Профессионально, но в то же время дружелюбно. Его сердечность успокаивает меня. Обычно я очень нервничаю, когда знакомлюсь с новыми людьми.
Привет. Меня зовут Скаут Маккензи. Я помощница Одри, прочистив горло говорю я.
На его лице расцветает улыбка, а в уголках глаз появляются морщинки.
А, Скаут. Ну конечно. Я так много о тебе слышал. Наверное, у меня на лице появляется беспокойство, потому что он быстро добавляет:Только хорошее, моя дорогая. Только хорошее.
Я не могу не улыбнуться в ответ. Не знаю, то ли это акцент, то ли сам мужчина настолько очарователен, но я чувствую себя вдвойне польщенной его комплиментом.
Ну что ж, заходите,
Густов. Он представляется, и я замираю.
Густов? Не такое уж распространенное имя. Интересно, это совпадение?
Заметив, мое замешательство, мужчина довольно смеется.
Я отец Гаса.
И все сразу становится на свои места. ЭтоГустов, а Гасэто Гас.
Приятно познакомиться с вами, Густов, произношу я, одновременно пристально разглядывая его. Мне всегда казалось, что Густов, простите, Гас похож на Одри. Они оба высокие со светлыми волосами, одинаковыми носами и губами. А их внушительный вид, смягчен ни с чем несравнимой добротой. Но глядя на этого мужчину, я вижу глубокие темнокоричневые глаза Гаса, его строение лица, рост, крепкое телосложение и то же самое дружелюбие, которое сверхъестественным образом может расслабить любого человека.
Мы заходим в дом. Густов снимает твидовый пиджак и бросает его на чемодан, который он поставил возле стены. Как только я открываю рот, чтобы сказать ему, что собираюсь поискать Одри, из-за угла выходит она.
Густов! Так приятно видеть тебя! расцветая в улыбке, восклицает мама Гаса.
Моя Одри. Ну иди же сюда. В его взгляде такая теплота и любовь, какая может предназначаться только кому-то очень близкому. Тому, кем дорожишь.
Когда они начинают обниматься, меня осеняет: если он отец Гаса, значитбывший парень или муж Одри? Как-то это странно. Но потом становится еще загадочнее, когда входит Гас и говорит:
О, донор спермы появился. Как дела, маэстро? Как прошел полет из Бинтауна[18]? Теперь он тоже улыбается во весь рот.
Три человека.
Семья.
Обмениваются объятиями и улыбками.
Наверное, мне нужно выйти из комнаты, а не пялиться на них. Моя семья определенно не «традиционная» и у нас в шкафу куча скелетов, но Одри и Гас казались такими нормальными. Идеальными, несмотря на отсутствие отца и мужа. Я всегда думала, что им просто не нужен другой мужчина в доме, потому что они вдвоем идеально дополняют друг друга, а сам Гас, должно быть, результат непорочного зачатия.
Начинаю продвигаться на выход, но меня останавливает Гас.
Не хочешь позавтракать с нами? Пакс тоже идет.
Мне нужно принять душ.
Рад, что мне не пришлось говорить тебе об этом, подмигивает он.
Гас, улыбаясь и качая головой, одергивает его Густов.
Я просто говорю, как есть. Она любит бегать. Большой выброс энергии всегда приводит к выделению большого количества пота. Он поворачивается ко мне. Сколько миль ты пробежала сегодня, Нетерпюха?
Двенадцать, отвечаю я, чувствуя, как от такого внимания к лицу приливает краска.
Гас удивленно поднимает брови, а потом ухмыляется и шепчет одними губами, обозначая одновременно и свое одобрение, и шок:
Ни хрена себе.
А потом произносит уже вслух:
Вот видишь? Она пробежала утром половину марафона. Это кого хочешь заставит вспотеть.
Я не могу сдержать улыбку и принимаю приглашение.
Конечно, я пойду с вами позавтракать. Дайте мне двадцать минут.
В кафе, за яичницей и кофе я узнаю всю историю. Густов переехал с семьей из Украины в Сан-Диего, когда ему было тринадцать. Они с Одри посещали одну музыкальную академию и быстро стали друзьями. Сначала их объединила любовь к музыке, Одри играла на пианино, а Густовна скрипке, но потом появились и другие общие интересы, которые только укрепили их отношения. Когда они выпустились, мама Гаса решила оставить музыку и поступила в Университет Сан-Диего, где и получила степень по маркетингу. Густов же закончил Джульярдскую школу и начал успешную карьеру в Бостонской филармонии. Сейчас он уже дирижер. Всю свою взрослую жизнь они оставались лучшими друзьями. Когда Одри решила завести ребенка, то обратилась к Густову. Мама Гаса из тех людей, которые знают, чего хотят и тот факт, что она одинока и настроена на карьеру не встал у нее на пути. Они с Густавом обсудили этот вопрос во время одного из его визитов в Сан Диего, и он без раздумий согласился дать своей лучшей подруге то, чего она хотела больше всего в жизниребенка. До того, как он уехал, они договорились, что Густов вернется и сделает свой «вклад», чтобы начать процесс экстракорпорального оплодотворения.
Слушать их историю и наблюдать за тем, как обыденно, с шутливыми замечаниями от Гаса, они рассказывают об этом, кажется очень странным.
Нетрадиционная история, рассказанная нетрадиционными людьми.
А потом до меня доходит. Может быть, не традиционностьэто совсем неплохо. Может, моя семья и не должна быть идеальной. Вот как их. Ведь это работает. Даже больше. Это трио видится лишь пару раз в год. Одри сама вырастила Гаса и всегда была матерью-одиночкой, потому что именно так она и хотела. Но это не мешает Густову всем сердцем любить Гаса и наоборот. Это просто работает.
Моей благодарности тете и дяде за то, что они вырастили, меня нет предела, но я всегда чувствовала себя другой, странной. Потому что у меня не было ни мамы, ни папы. Даже просто мамы, или папы. А до переезда к родственникам, в бытность мою проживания с отцом, я была настолько юна, что едва могла вспомнить ощущение «нормальности». Хотя его и не было-то на самом деле.
Время, проведенное сегодня с этими людьмикак бесплатная терапия. Оно оставляет после себя надежду на будущее. Наверное, у меня было много таких «надежд» за все эти годы, но никогда еще я не испытывала прозрение.
У меня есть мама. Папа. Дядя и тетя. Я приняла их такими, какие они есть и не возмущаюсь по поводу их недостатков. Они есть у всех. Но я никак не могла принять того, кто мы есть вместе семья. Как родители они никогда не казались мне нормальными. Я всегда хотела быть частью идеальной семьи. Но, может быть, таких просто нет?
Думаю, самым большим прозрением для меня стало то, насколько я люблю свою семьювсех их. Даже, если они не столь сильно любят меня, это не важно. Главноечто чувствую я. Дело в моих чувствах и понимании того, что любовь не бывает идеальной. Но если благодаря ей в твоей душеспокойствие, то и неважно, если она немного односторонняя. Возможно, стоит расширить понятие семьи и включить в него друзей. Потому что друзьяэто семья, которую выбираешь ты.
Понедельник, 25 декабря (Гас)
Сегодня Рождество, поэтому я проснулся рано. Это мой любимый праздник, хотя в прошлом году он прошел как-то мимо меня. Опти умирала и было не до празднования. Я только что вернулся из длинного турне. Мой мозг был в отключке. Тело было едва живое от того, что ему ежедневно приходилось выносить. В общем, Рождество было загублено.
Но сегодня совершенно другой случай. Сегодня мы собираемся праздновать.
Густов уже много лет не навещал нас в этот день.
У меня привычка выходить на свежий воздух, как только, проснусь. Даже несмотря на то, что мне уже не нужна утренняя затяжка, я следую обычному ритуалу и просто вместо сигареты жую жвачку. Когда я открываю дверь, то вижу Густова, который сидит на веранде и пьет кофе.
С добрым утром, маэстро.
Он поворачивается ко мне и улыбается. Я люблю, когда он делает это именно так. Его улыбка всегда наполняла меня гордостью за то, что я являюсь частью его жизни.
Гас. Доброе утро. И счастливого Рождества тебе.
И тебе счастливого Рождества. Я киваю на его кофе. Вижу, ты уже приготовил себе напиток.
Он поднимает кружку и на его лице появляется шаловливая улыбка.
Определенно. И он хорош. Тебе стоит присоединиться ко мне.
Густов всегда привозит с собой собственный кофе. Наверное, турецкий. Он настолько крепок, что мне приходится разбавлять его половиной кружки молока и тонной сахара. Я даже и не пью кофе с молоком, но это единственная возможность сделать его «употребляемым».
Нее, япас. Не понимаю, как эта хрень еще не сожрала твои внутренности.
Он смеется, а потом замолкает на несколько минут и просто любуется закатом.
Кейт была единственной, кому нравился мой кофе.
Его слова вызывают у меня улыбку. Густов прав. Так оно и было.
Нравился? Да она обожала его. Вы, мой друг, оказывали на нее плохое влияние.
И почему это? обиженно произносит он.
Ты привил ей два порока: кофе и скрипку. Эти две вещи всегда будут ассоциироваться у меня с ней.
С радостью признаю свою вину, улыбается Густов и задумчиво кивает. Эта улыбка всегда предназначалась для Опти и Грейс. Он не часто бывал у нас, когда мы росли, но если приезжал, то всегда проводил время с ними. Их отца никогда не было рядом, поэтому у Густова было особенные отношения с Опти и Грейс. Так странно быть здесь и без них.
Даа.
Густов переводит на меня взгляд, и я понимаю, он собирается сказать то, что мне нужно услышать. Он всегда был мудрым, этакой «старой» душой. Думаю, именно поэтому Опти так любила его.
У нас у всех есть свой путь. Чем старше я становлюсь, тем больше мне хотелось бы верить в то, что мое предназначениечему-нибудь научить молодое поколение как ты. Но чему научили меня за все эти годы Кейт, Грейси и ты, мой мальчиктому, что я не учитель, а ученик. Вы троесамые искренние, пылкие человеческие создания из всех, что я встречал. Ваша дружбаэто что-то нереальное. Его лицо смягчается, и он снова улыбается мне. Ты так напоминаешь мне свою мать.
Я улыбаюсь, потому что это самое приятное из всего, что я слышал в жизни.
Густов кивает, признавая мою молчаливую благодарность.
А где скрипка Кейт?
В моей комнате. Она оставила ее мне. Наверное, тебе стоит забрать ее, ведь ты подарил Опти эту скрипку.
Он улыбается и качает головой.
Может я и подарил ее ей, но ты вдохновил Кейт играть, поэтому она принадлежит тебе.
Я хочу выставить ее в стеклянном шкафу. Что думаешь по этому поводу? озвучиваю я идею, над которой раздумываю уже довольно давно.
Думаю, это будет отличным мемориалом очень талантливой и милой девушке.
Вместо грусти я почему-то испытываю облегчение.
А ты сыграешь на ней еще один раз? Сегодня? Думаю, Опти хотела бы это увидеть перед тем, как ее скрипка «уйдет на покой».
Он поднимает взгляд в небо и на его лицо возвращается улыбка, предназначенная только для Кейт.
Почту за честь.
Несколько минут мы молчим, а потом Густов говорит:
Я не видел, что ты куришь с тех пор, как приехал. Посмею ли я с надеждой предположить, что ты бросил?
Бросил. Но теперь у меня другое пристрастиежвачка. Сменил одну отвратительную привычку на другую.
Это хорошо. И еще, Гас. Знаю, мы особо не разговаривали о твоей карьере, но я следил за вашими успехами. В основном через Одри, конечно, но также изучал отзывы об альбоме и интервью. У меня такое чувство, что ты еще не достиг своего пика, только не с твоим невероятным потенциалом. В зависимости от того, как его поощрять и развивать, можно достичь признания или потерпеть неудачу. Думаю, сейчас как раз наступает тот момент в твоей жизни, когда нужно реализовывать свои возможности. Я желаю тебе того успеха, который ты сможешь вынести. Потому что у каждого есть предел и некоторые ломаются раньше других, испорченные славой и деньгами. На секунду на его лице появляется напряженное выражение, но потом он снова переводит взгляд на меня и нежно улыбается.