На повороте аллеи он взял ее за руку. Элен не стала противиться. Они присели на каменную скамью, скрытую от посторонних взглядов высокими зарослями самшита. Небо снова затянуло облаками, стало прохладнее. Элен была одета легко, а потому невольно поежилась. Филипп покровительственно обнял ее за плечи. «Александр» промелькнуло у нее в голове. Этот простой жест разбудил в ней тоску. Уныние, которое на самом деле никуда и не девалось, а просто притаилось в глубине души, вдруг вырвалось наружу. Сама не зная, зачем это делает, она прижалась к своему спутнику, и они впервые обменялись продолжительным поцелуем. Губы у Филиппа были нежные и теплые. Его руки соскользнули с плеч девушки, коснулись ее спины, груди И все-таки прикосновения эти были сдержанными, почти целомудренными.
Идемте! Вы совсем замерзли.
И, все так же нежно обнимая Элен, Филипп проводил ее к машине.
На пороге дома Элен он снова ее поцеловал. От волнения она закрыла глаза. Но перед ее мысленным взором тут же возник Александрзагорелый, с кудрявыми волосами и сияющими глазами Она поспешно высвободилась из объятий Филиппа.
Спокойной ночи! И спасибо за все.
Не проронив ни слова, он удалился.
После телефонного разговора с дочкой Франс встревожилась. Элен снедает какая-то тайная тоска! В прежние времена аббат Брайе навещал Франс по меньшей мере раз в неделю, и она привыкла делиться с ним всеми своими бедами. Быть может, отец Александр также не откажет ей в утешении и совете?
И она решила пригласить священника на ужин. Встав из-за стола, Анри Монсеваль удалился в свой кабинет, и они с отцом Руфье остались наедине в столовойпросторной комнате с белыми стенами и ярко-красными занавесками из традиционной для Прованса тканикретона. Наконец у Франс появилась возможность перейти к интересующей ее теме.
С некоторых пор Элен сама не своя. Думаю, смерть аббата Брайе так на нее повлияла. Но не только это Эта история с предложением руки и сердца
Александр вздрогнул:
Какая история?
Она рассказала мне, что Филипп Фурнье сделал ей предложение. Он любит Элен, я это знаю. Но я так и не поняла, что они решили. И Элен, рассказывая мне об этом, была какой-то странной
Когда она возвращается?
Думаю, к выходным должна вернуться.
Быть может, все выяснится после разговора с глазу на глаз?
В воскресенье вечером Элен уже была в Дё-вен.
Но даже не подумала известить об этом Александра.
Во вторник он позвонил ей сам.
Значит, пусть не желая этого, но ты все-таки вернулась? жизнерадостно поинтересовался он.
Девушка ничего не ответила.
Неужели ты и вправду на меня злишься, Элен? Прости, пожалуйста! Когда ты позвонила, я с ног валился от усталости. Но с тех пор я часто о тебе думал. Хочешь присоединиться к нашему туристическому клубу? Мы собираемся каждую неделю по четвергам, вечером, в Доме молодежи.
Хорошо, проговорила Элен безразличным тоном. Я приду.
Если хочешь, я за тобой заеду. И заодно завезу твоей матери книгу.
В четверг, уже в машине, разговор начался с банальностей. Оба чувствовали себя несколько неловко.
Говорят, ты выходишь замуж? задал неожиданный вопрос Александр.
Ничего еще не решено, ответила Элен. Но с некоторых пор я всерьез об этом задумываюсь. Филипп меня любит, так почему бы и нет? С ним я буду счастлива
Говоря это, она отвернулась, чтобы Александр не увидел выступившего на щеках румянца. Она лгала. И он это знал.
Несколько минут они ехали молча. Погода испортилась, ветер то и дело взметал над дорогой груды мертвых листьев.
Элен
Что?
Что, по-твоему, есть любовь?
Девушка посмотрела на своего спутника с изумлением.
Совпадение взглядов, полнейшее единение с любимым.
А сделать все для блага любимого, пусть даже с риском его потерять, это ли не любовь?
На несколько секунд их взгляды встретились, и у Элен появилось странное ощущение, что он знает все ее мысли, улавливает все оттенки испытываемых ею чувств даже раньше, чем она сама отдает себе в них отчет.
И этот магнетический взгляд, приводящий ее в такое волнение Хотя она видела, что так же точно он смотрит и на других женщин.
Элен невольно поежилась.
Замерзла? спросил он, поднимая стекло.
Нет.
Дело было не в вечерней прохладе. Элен испытала внезапный страх перед Александром, который представлялся ей загадочным созданием. Временами она ловила себя на мысли, что в нем ощущается некое смятение, даже опасность, таящаяся в глубине и ждущая момента, чтобы вырваться на свет божий
Потянулись долгие зимние месяцы. Стараясь отвлечься, Элен с головой погрузилась в музыку. Она заключила несколько контрактов, чтобы пореже бывать в Вендури, но все равно возвращалась туда на выходные и ничего не могла с собой поделать. Ей нужно было видеть Александра.
Отношения между ними снова стали дружескими. И все же Элен не могла до конца его понять. Внешне столь открытый и экспансивный, в действительности Александр не спешил никого пускать в свою душу.
Однажды в субботу, как это уже вошло у нее в привычку, Элен пришла в пресбитерий, чтобы вместе с отцом Александром выбрать гимн для завтрашней мессы. Они долго беседовали, после чего молодой священник совершенно естественным образом предложил ей поужинать вместе.
В этот вечер настроение у отца Александра было особенно спокойным и безоблачным, и Элен никак не находила в себе сил встать и уйти. Или, скорее, ей не хотелось уходить одной. Если бы только она могла увести его с собой далеко-далеко!..
Давай съездим к придорожному кресту! предложила она.
К какому кресту?
К тому старому кресту, что на склоне холма.
Элен, это слишком далеко. Уже стемнело, и на улице холод
Но мы ведь поедем на машине! Александр, ну пожалуйста!
И девушка отдернула занавеску на окне, откуда открывался вид на холмы.
Посмотри, какая красота!
Тучи разошлись, и огромная луна, казалось, проливала на землю поток неподвижного бесконечного света, на фоне которого черными и синеватыми тенями выделялись деревья и дома. Выше, над городком, сверкали снежные шапки холмов.
Они словно серебряные, прошептал Александр. Хорошо, едем! Только надень теплую куртку, у меня есть запасная.
Как ни куталась Элен в анорак, пропитанный запахом его хозяина, у нее зуб на зуб не попадал от холода. Крест на холме, казалось, был окружен светящимся ореолом, все вокруг представлялось нереально прекрасным. Александр долго молился, преклонив перед крестом колени. Когда же он встал, его взгляд светился такой невыразимой любовью, что Элен невольно бросилась к нему.
Очень стыдливая от природы, она сделала над собой усилие и попросила:
Мне бы так хотелось, чтобы ты меня обнял!
После короткого колебания он нежно привлек ее к себе. Девушка не смела шевельнуться. На протяжении нескольких мгновенийили минут, она и сама не зналаона ощущала себя очень близко к Богу, как если бы целомудренные объятия Александра очистили ее тело и возвысили душу. Ее любовь к Всевышнему раскрылась, вырвалась из ее груди и заполонила собой весь мир Элен уже не ощущала холода. Ей казалось, что она парит в потоке белого, прозрачного света
Над собой она видела едва различимую в темноте шевелюру Александра и его черные глаза, неотрывно на нее смотрящие.
Обратно они ехали молча. Александр то и дело прибавлял скорость, и лицо у него было напряженное, как у человека, который испытывает боль. «Мы снова далеки друг от друга! Как такое возможно?» думала Элен. И это после того, как они пережили вместе эти прекрасные мгновения, эту радость, это единение!
Внезапно Александр посмотрел на нее:
Это хорошо, что ты собираешься замуж за Филиппа. Думаю, ты будешь с ним счастлива.
Будучи не в состоянии вымолвить ни слова, Элен прижалась лбом к стеклу и закрыла глаза. В груди у нее все сжалось от острой боли. Но плакать было нельзя ни в коем случае.
Вот ты и дома! До свидания, Элен!
До свидания.
Она хлопнула дверцей, поднялась на крыльцо и вошла в дом.
Несколько недель Элен старалась не встречаться с молодым священником. В душе у нее бушевали гнев и разочарование, но боль понемногу притуплялась.
Значит, он хочет, чтобы она любила другого? Она так и поступит. Найдет того, кто по меньшей мере сможет утолить ее чувственные желания, и таким образом отомстит.
Этот опыт, она это знала заранее, затронет только ее тело, но не душу, и все же Элен решила отдаться ему до полнейшего самозабвения. И, если повезет, может, она все-таки перестанет думать об Александре?
Так кто же это будет? Конечно не Филипп! Она слишком сильно к нему привязана, чтобы заставлять его страдать. К тому же как мужчина он не очень нравился ей. У молодого человека, в чьих объятиях она себя представляла, были фигура и лицо Люка Ловара.
Зачем врать себе самой? Люк произвел на нее сильное впечатление, и она знала, где его найти. Он сам сказал, что ближайшие месяцы проведет в Париже.
И глаза у него такие же черные, как у Александра! с вызовом проговорила Элен.
И, привычно повинуясь порыву, потянулась к телефону.
Не прошло и недели, как Элен уже была в Париже. Упасть в объятия Люка Ловара она решила в тот же вечер. Она была уверена, что понравилась ему при первой встрече, и он явно был не из тех, кто тратит время на ненужные сантименты.
Они условились, что в пять вечера он заедет за ней и они отправятся в ресторан. Она не успеет собраться к назначенному часучто может быть проще? Поэтому, когда прозвенел дверной звонок, Элен вышла открывать в белом махровом халате, и с ее мокрых длинных волос на бежевый шерстяной ковер капала вода.
Острый, с перечной ноткой парфюм Люка, к которому примешивался сладковатый запах табака, подействовал на нее опьяняюще. У Элен закружилась голова, и она ощутила, как по ногам поднимается горячая волна и в низу живота становится жарко. Сердце забилось как сумасшедшее, и вдруг стало трудно дышать. Она испытывала и страх, и желание.
Спрятав лицо на груди у Люка, она не решалась поднять глаза. Надо признать, мужчина не колебался ни секунды. Войдя в квартиру, он окинул Элен долгим взглядом, усмехнулся и медленно, очень медленно раскрыл ворот ее халатика. Естественно, под ним ничего не оказалось. Он легонько, кончиками пальцев, погладил ее маленькие груди.
Потом, все так же неторопливо, его руки опустились, развязали пояс, и халат упал на пол.
Ты очень красивая. Тоненькая, как тростинка
И вот она, совершенно обнаженная, прижимается к нему Заставив ее поднять голову, он с неожиданной грубостью, до легкой боли, впился губами в ее губы.
Идем! сказал он.
Из гостиной дверь вела в маленькую спальню, где стояла покрытая меховым покрывалом кровать.
Идем! повторил Люк.
Он взял ее за руку и увлек за собой.
Было время заката. Через задернутые шторы в комнату проникал приглушенный розовый свет. У Элен появилось чувство, что в окружении шумов кафе и бутиков, которых было много на этой улочке, затерянной в шестом округе Парижа, они с Люком как в коконе, при том что вокруг все так же кипит жизнь, никому нет до них дела
Люк быстро разделся и склонился над ней. Поцеловал в губы, на этот раз нежно, потом его губы скользнули по ее шее вниз, к грудям. Невольный стон сорвался с ее губ, голова запрокинулась. Элен не ожидала, что эти губы, эти искусные пальцы, проникающие в самые потаенные места ее тела, могут привести ее в такое возбуждение и трепет.
Александр! прошептала она. Александр!
Люк резко сел на постели и уставился на девушку.
Элен попыталась привстать, но он схватил ее за плечи и прижал к кровати.
Что это еще за Александр?
Пристыженная, девушка не спешила с ответом. Сексуальное желание совершенно улетучилось, и ей вдруг стало зябко.
Не хочешьне говори! Но третьего в постели я не потерплю! заявил Люк.
Через пару минут он ушел, хлопнув дверью.
Ты никогда больше не должна с ним видеться, слышишь?
Бледный как полотно, со слезами на глазах, Александр тряс Элен за плечи.
Никогда не ищи встреч с этим человеком!
* * *
Едва вернувшись в Вендури, Элен рассказала молодому священнику обо всемразумеется, чтобы сделать ему больно, заставить ревновать. Однако столь бурная реакция ее ошарашила. И вот теперь, слушая Александра и глядя в его глаза, выражавшие гнев и мольбу, а может, и отвращение, она чувствовала себя поруганной, грязной. Порывистым движением отбросив его руки, она убежала прочь.
Машина Элен на полной скорости катила к особняку Дё-Вен. Грязьвот самое подходящее слово! Она ощущала на себе руки Люка, прикосновения его губ, и к горлу подкатывала тошнота. Но приходилось признать, что к отвращению примешивалась нездоровая радость оттого, что ей все-таки удалось заставить Александра страдать.
Нужно было избавиться от всего этого, стереть из памяти, вернуть то ощущение чистоты Но как?
Приехав домой, Элен сразу схватилась за телефон.
Александр?
Я слушаю.
На следующей неделе ты собирался в Лурд, я правильно запомнила?
Да, на семинар, сухо ответил он.
Может, возьмешь меня с собой?
Ему потребовалось время на размышление.
Мне это очень нужно! взмолилась она. Пожалуйста!
Хорошо.
Через несколько дней они выехали из Вендури задолго до рассвета. Пока мимо проплывали мирно спящие пейзажи Прованса, они оба молчали.
И вдруг Александр указал на небо. На западе оно было совсем еще темным, зато восточная его часть окрасилась в цвет спелого абрикоса. И в этих золотистых рассветных лучах трава казалась особенно зеленой и яркой, а стены придорожных ферморанжевыми.
Элен, посмотри, какие прекрасные цвета!
Она только улыбнулась в ответ. Слова были не нужны. Между ней и Александром снова установилось то удивительное взаимопонимание, когда все ясно без слов.
В Лурд они приехали около часа дня. Перекусили сандвичами в каком-то баре, после чего Александр отправился на семинар.
Чувствуя себя слегка потерянной, Элен решила прогуляться по городу. В это время года в нем было особенно много паломников. Она присоединилась к группе, направлявшейся к аллеям Санктуария, и, оказавшись на площади Розер, полюбовалась двумя базиликами. Потом, сама не зная как, девушка очутилась перед чудесным гротом Масабьель. Вид обремененных недугами страдальцев, чередой проходящих мимо, растрогал Элен. Сколько боли и сколько веры На душе у нее стало легче и спокойнее. Собственные проблемы показались ей незначительными.
Вечером, причем довольно-таки поздно, Александр присоединился к ней в ресторане «Дю-Гав», как и было условлено. Мало-помалу к Элен возвращалась былая беззаботность. Разговаривали они с Александром свободно, в дружеской манере. Настроение у молодого священника было отличное. Может, он уже ее простил?
И вдруг в разговоре у него вырвалось:
Элен, дорогая.
Девушка замерла от неожиданности. Не может быть, она наверняка ослышалась
Что ты сказал, Александр?
Выдержав долгую паузу, он неторопливо, серьезным, почти торжественным тоном повторил:
Я сказал: «Элен, дорогая»
Она почувствовала, что краснеет, и, не зная, как скрыть свое смущение, расхохоталась. Александр же сохранял полнейшее спокойствие. Едва заметно улыбаясь, он снова принялся за еду. Судя по всему, фраза сорвалась с его губ не случайно и он был доволен тем, что она привела его спутницу в такое волнение.
Из ресторана они вышли почти в одиннадцать вечера. У Элен было ощущение, что еще немногои она задохнется от радости. Ей вдруг захотелось помолиться перед гротом, желательно в одиночестве. Когда же она, смахивая слезы, поднялась с колен, Александр стоял у нее за спиной.
Поглаживая ее по плечу, он проговорил мягко:
Не плачь, не надо. Явсего лишь промежуточное звено. Наступит день, и кто-то другой даст тебе все то, что я не вправе тебе дать.
А у нее в ушах все еще звучало недавнее «Элен, дорогая». Наверное, он уже успел пожалеть о своих словах. И все же они были сказаны, и Элен несмотря ни на что чувствовала себя счастливой и надеялась.
Ночь они провели в Лурде: Александру своего знакомого, старенького аббата, а Эленв маленьком отеле по соседству. Выехали они очень рано. Позавтракали в Арле, затем проехали по территории природного парка Камарг, оставив чуть в стороне Марсель и Тулон. Было уже поздно, когда дорога пошла вверхони достигли Маурского горного массива с его крутыми пиками и извилистыми дорогами.