Тихо смеюсь. Сдержанно уже, обреченно.
Истомно прикрыла веки, не вынося этого сумасбродства, напряжения, его напора.
На встречу опоздаешь, колко шепчу.
Так ты ж ключи не берешь
Резво распахнула я очии снова близко, и снова сводит с ума. Немного отстранилась и устремила взор на наши кисти. Беру связкуно не поддается, удерживает. Дразнит.
Ну, и?
И снова глаза в глаза.
Только водку там без меня всю не выжри.
Опять пристыжено смеюсь:
Почему же?
Не люблю буйных мадемуазелей.
И снова проигрышхохочу откровенно, свободной рукой на мгновение прикрыв лицо; чувствую, как снова сгораю от стыда и смущения.
Жаль, а так хотелось заливаюсь не так ядовито, как догорая в полнейшем фиаско. Ладно, как скажешь.
Печаль, игривая серьезность.
Что? прыснула я опять от смеха.
Да и я о том же
Ржу, давясь застрелившейся кукушкой:
Ты хоть сам знаешь, чего хочешь?
Да. Но по договоруэто запрещено, и вдруг подмигнул мне.
Обомлела я в прозрении.
Резво отстранился, обронил связку в мою ладонь.
Но ты права, внезапно (или наконец-то) искренне и по делу. Чем раньше начнем, тем быстрее кончим.
Разворотпошагал на выход.
Покорно подалась и я за ним
Глава 3. Плата
Глава 3. Плата
***
Пройтись по набережной: от Петра I к самой императрице Елизавете Петровне. Тезке, как мой новый знакомый выразился.
Стоп. Он знает мое имя?
А его? Так и не удосужилась спросить
Хотя надо ли?
Что принесет нам эта встреча? И будут ли еще?
И надо ли это "еще"?
Ибо толк? Вот смысл? Зачем ему? Поиграться?
Спасибо. Наигрались. Наигрались, сломалии выбросили. И кто теперь я? Или что?
Как там мой «знакомый» сказал «Коварная», «роковая» хм, и даже не женщина уже. Нелепость. Разочарование. Бессмысленность.
Пустоцвет.
Что я ему дам если и получу взамен искренность? Что?
Ничего.
А потомуи не надо. И не стоит.
Лучше не начинатьчтоб потом болезненно не заканчивать.
***
И не забралась я в машину, нет: а все по той же набережной неспешно потопала, пошагала, побрела дальше Хотя до мелкого «маяка» так и не добралась: сигнального огня в форме красного «фонарного столба» в конце пирса. Этот «молодец», как и его брат-близнец, гордо возвышался над своим молом, а именноего головной частью. Он строго указывал, как входящим в акваторию порта (и внутренний залив) судам, так и выходящим, где именно границы, ворота канала. И заботливо предупреждал, очерчивая свои формы, уточняя координаты, где раскинулся «прирученный», «прикрученный» к береговой линии, но непобедимый, непроходимый волнорез.
Свернула вбоки вдоль, по побережью Среди янтаря, ракушек, водорослей и вспенившихся волнразуться и блуждать, теряясь в мыслях и нахлынувшей печали, полном осознании того, где я, кто/что я и на что в итоге решилась. Совершила. Что меня ждет по прибытиюкуда податься. Домой? Родители? Все будут искать. И «этот»проходу не давать. Надо остытьвсем остыть, а дальшедальше видно будет.
И работу сменю. Пошло оно всё к черту! Надоело
Исполню свою старую, древнюю мечту. Как там мой «новый знакомый» говорил: «выполню долг», и вдруг пусть не тысячи, но пару жизнейа тоже спасу. Авось хоть так не буду зря кислород в легких гонять. Хоть какую-то пользу принесу. Хоть для чего-то, чем-то будет мое существование оправдано.
***
Не знаю, сколько прошло времени, сколько так нелепо бродила туда-сюда, нарезая «круги», витки вдоль каймы моря, но внезапно (наконец-то) послышались за моей спиной чьи-то резвые, уверенные шаги. ОбернуласьОн самый, мой «Герой». Еще миги замер рядом:
Янтарь вывозить запрещено, вполне серьезно, грозно выдал.
Не сдержаласьзахохотала, тотчас залившись краской, я:
А так хотелось, чуть слюной не подавилась, запнувшись из-за резкой смены настроения.
Позорно проигралне смог больше удерживать лживую маску строгости и тоже заулыбался:
Не, ну скривился, если только чуть-чуть
Ну, мне так, пожала плечами. Один кусочек с килограммчик, не больше.
А-а! паясничая, завёл. Так бы сразу! Можно будет, если что, под платье запихнутьскажем, что беременна.
Обмерла я, пришпиленная шуткой: заледенела в лживой улыбке, не имея, не наскребя сил переиграть, что-либо ответить, и даже просторазыграть равнодушие.
Учуял. Тотчас попытался исправиться:
Ну, или мне, робко заулыбался, рисуя на лице радость. Я тоже сойду за добротную беременную дамочку, и так ловко сгримасничал, скривился, сложив губы уточкой и выгнувшись в игривой, похотливой («заезженной», «классической») позе для "селфи", что я не выдержалав момент прыснула от смеха и подалась, покатом пошла на своего Клоуна. Подхватил учтиво, сжав в объятиях. Ржу откровенно, не имея сил сдержатьсяуже буквально на грани истерики. Слезы, предатели, проступили-потекли, вот только уже не от горечи и боли, а от этой серьезной, солидной такой, немой комедии.
Че ты ржешь? попытка состроить обиженку. Не веришь в меня?
Тыдурак, или только прикидываешься? заикаясь, едва не захлебываясь, невольно плююсь я.
Ой, всё! попытка отстраниться, взмахнул высвободившейся рукой. Не любишь ты меня! Не ценишь! Уеду я к маме!
Ты, случаем, не актер?
Окаменел. Охрипло, шумно вдохнул. Еще миги тотчас прикрыл испуганно рот рукой, жадно выпучил очи. А рожаи того смешнее, отчего просто уже оседаю, сгорая от приступа ражча, хватаясь за живот.
Как ты узнала?! рычит чудным басом. Только никому! лживый, испуганный взгляд около. А затем жестприжал палец к губам:Т-с-с! Сча фанатки набегуткабздец нам!
Нам? хохочу. Или только тебе?
НАМ! бешено взревел. Как так? Конечно нам! Ты женевеста моя! А они, закачал вдруг головой, не простят тебе этого! Точно говорю! строит умный, всезнающий вид. Зуб твой на отсечение даю!
Гогочу истерически, вновь давясь слезами:
Зуб мой на отсечение?!
А-ага! не менее придурковато.
Взвыла я позорно, уже не имея сил сопротивляться.
Дико, идиотически:
Ну, тогда шумный вздох, глотая жадно воздух. В машину пора и деру давать надо!
Пора-а осипло, словно какой-то старый дед-маньяк, протянул, тут ты права-а. На мгновение обмер, и вдруг искренне подмигнул. Еще миг, еще вдох и сам, подавляя в себе смех, выдал (голос стал, как прежде, нормальным, тихим, спокойным):Ладно, без шуток действительно пора.
***
Едва въехали обратно в родной город:
Ну, что Невеста. Куда тебя подбросить? ухмыляется.
На Павлика Морозова, у библиотекиесли несложно.
Рассмеялся вдруг. Взор на мгновение на меня, оторвавшись от дороги:
Прямо на Павлика? Там же у библиотеки? И обязательно Морозова? Или можно на своего?
Опятья покатом, заливаясь, задыхаясь от смеха.
Ты сегодня перестанешь? Или как?
А надо? поддается и тоже хохочет (но тихо, сдержанно).
Ну обычно, после того, как хорошо и много посмеешьсянемало потом и поплачешь.
Так ты же вроде уже поплакала Или нет? Я че перебил малину?
Не перебил, коротко рассмеялась, пристыжено пряча взгляд.
Успела?
Успела
Ну, вот и славненько, улыбнулся. Взор в зеркало, на меня, на дорогу А то ишь какая, виноватого нашла.
Да я не про то торопливо пытаюсь оправдаться, сгорая еще больше от смущения.
Да я знаю, добро так, нежно прошептал. Усмехнулся. Так ты из Балтрайона?
Миги отчего-то нахожу силы на игру.
Не без язвы:
Подругада.
А ты к подруге?
Киваю головой, не отвечая вслух. Скривилась, поджав губы.
Нет ни сил, ни желания объяснять. А вернее, вспоминать всю горькую правду своей жизни.
Еще миги замерли на остановке.
Ну, обернулся, взор мне в очи. Прощай Невеста. Али, до встречи
Ухмыльнулась.
Пристыжено прячу взгляд.
А самойтак и скребут кошки на душе. Внутри сердце вопит, требует удержать Его, не отпускать любой ценой и под любым предлогом. Но идейноль Да и неправильно всё это.
Живо ныряю руками к волосам и выпутываю из прядей гребень. Еще миги протягиваю своему «знакомому»:
Держи.
Что это? улыбается, но мой напор, выжиданиеи поддается, берет.
Заколка.
Вижу, ухмыляется. Взор то на бижутерию, то на меня.
Этоплата: за гостеприимность, за услуги таксиста, экскурсовода тихо, мерно, с опаской и особой, какой-то трепетной сладостью, смаком перебираю воспоминания сегодняшнего дня. Комедианта, невольно смеюсь, поддаваясь вспышкам чудных картин его гримас, и за поставщика спиртного. Я заберу? кивнула в сторону заднего сидения, где, если мне не изменяет память, хранится мой спасительный сосуд с влагой, дающей силы на сегодняшнее безобразие и безумство. А то вдруг у нее там сухо
Еще одно моргание, взмах ресници вовсе улыбка стерлась с его лица.
Всучил силой в руки обратно трофей:
Не надо мне ничего, грубо, обиженно даже.
Криво улыбаюсь, уязвленная, что шутка моя так глупо вышла мне боком.
Пожалуйста, сую обратноне поддается. Я ее видеть не могу. А этому уроду вернутьи того обиднее. Пусть лучше удавиться от злости.
А мне-то она зачем? криво, горько рассмеялся. Я замуж пока не собираюсь, пожал плечами. И пусть улыбка вновь проступила на его устах, все же радости в ней не оказалось.
В ломбард сдашьнеплохие деньги получишь.
Сама и сдай.
Закачала головой:
Совесть не позволит. Как и выбросить.
Подруге подари.
Вместе с горем? резво выстрелила ему в очи. Отвечает тем же. С тем, что эта цацка мне в итоге принесла? Сколько скандалов, трагедий Как и вся эта свадьба
А мне можно? криво ухмыльнулся.
Так ты же ее сдашьи сотрется всё. А Инкаоставит. Знаю ее: жаба задушит и оставит. Позолота, жемчуг, фианиты ручная работа.
А может, проще тогда владельцу вернуть?
Явладелец, твердо, жестко, гневно.
Ну, дарителю
А мне он моё вернет? дерзко выпаливаю, отчаянно, с горечью, отчего враз скривился мой собеседник, отвел взгляд в сторону. Нервически сглотнул слюну. Решаюсь продолжить:То, что у меня отобрал, безжалостно и бесчеловечно, вернет?
Что? выстрелом осмелевшим в очи. Вот только я уже не выдерживаюи увиливаю взором. Вбок, за спину. В сторону бутылкинащупываю барышню взглядом.
Неважно. Так я возьму? киваю в сторону этилового.
Бери, что хочешь, тихо, робко, охрипло.
Спасибо за все. И не обижайся если что не так, где или когда сказала, сделала глупо или резко.
Резвое движениеперелезла, перекинулась через спинку сидения и схватила бутылку. Прижать к груди «трофей»не решаюсь удостоить Судью, что, ясен пень, откровенно осуждает сейчас меня за столь низменное поведение, но и плевать. Уверенное, стремительное движениеоткрыть дверь и подаюсь, вываливаюсь наружу, не прощаясь, но ловко роняя на пол авто на память, в благодарность вместо себя злосчастное украшение.
Глава 4. Древняя мечта
Глава 4. Древняя мечта
***
И пусть подруга хорошей была, и спиртное из самых глубин выворачивало боль и отчаяние, реветь, горевать больше не хотелось. То и дело мысли возвращались к моему новому знакомому и к тем, таким странным, бесшабашным, на грани риска и сладости, нескольким часам безумия, смеха и слез что оказались куда круче, ярче, запоминающееся и приятнее, нежели вся моя чертова жизнь.
Инке я так и не смогла про Него рассказать. Ничего. Вообще ничего. Сбежалаи сбежала. Благодетель подсобил с "лекарством"и весь трехтомник о случившемся. И без того было кому и за что кости перемывать. Но затем наступало затишьеи я вновь тонула в серо-голубых глазах, что фантомом стояли передо мной видела перед собой ядовитую ухмылку, гримасы и паясничания "Беременная мадемуазель" была сродни ангелу, спустившемуся с небес. Спасшим меня от меня самой. И пусть я действительно не намеревалась ни прыгать с моста, ни еще что иное из этой эпопеи учинять, в остальном жея была мертвая. Мертвая, пока Он, имя которого я так и не удосужилась узнать, не оживил меня, не вернул желание дышать, существовать и двигаться дальше.
Че улыбаешься? внезапно гаркнула на меня Инесса, отойдя от прострационного анабиоза.
В ментовку хочу пойти работать попытка увильнуть другой темой от правды.
Че? выпучила ошарашено на меня свои хмельные шары подруга, забыв как дышать.
Опером.
***
Дочь, я даже не представляю, как ты это всё видишь честно. Да и потом, кому я буду звонить? Ябывший военный, а не Сама понимаешь: разные структурыразные начальники.
Вот только не начинай, ядовито ухмыляюсь отцу. Кто еще прошлым летом на залив ездил рыбачить с дядей Гришей, дядей Борей и дядей Колей? А?
Ну-у протянул, закатив глаза под лоб; откинулся на спинку стула. Ты выдала
А что им стоит? Пап! Пожалуйста! Мне очень надо!
Зачем?
Обмерла я. Былане была. Пойметне поймет:
Пользу хочу обществу приносить.
Опером? едко, с негодованием.
Да.
Почему не врачом?
И сколько мне будет, когда закончу учебу? Пап, ну что ты! А так уже что не есть
Школьный учитель физкультуры и опер?
Пап! Пожалуйста! Я тебя ни о чем никогда так сильно не просила!
А замуж за этого козла? кивнул куда-то в сторону и гневно стиснул зубы.
Но не вышла же
Но и аборт сделала!
Папа, не начинай!
Что папа?! ЧТО ПАПА?!! Кто теперь нам внуков родит?! КТО?! яростно бахнул кулаком по столу.
Пожалуйста тихо, обреченно, виновато, стыдливо спрятав взгляд.
Толя, перестань! слышу испуганный, взволнованный голос матери.
Сижу а слезы горькими ручьями уже стекают по щекам И хочется, очень хочется оправдать себя, спихнуть вину на виноватогоно и того будет хуже. Убьетпросто убьет его. И так ненавидел, а после сего признанияокончательно причины перевесят доводы рассудка.
Ой, всё! И ты туда же! резво вскочил с места. Махнул рукой:Пошли вы. ДУРЫ! разворот и пошагал прочь, скрываясь в коридоре (позорно уступая горюи тоже шмыгая носом).
Не слушай его, Лизунь чувствую тепло, тяжесть руки мамы на своем плече. Как-то оно да будет И, поди, не только в этомженское счастье и предназначение. А пользаэто хорошо. Но опер?.. Лиз Есть еще соцслужбы Работа в детдоме
МАМА! резко обернулась и дико взревела я, всматриваясь ей в лицо. Дрожу, трясусь, сгораю от ужаса и обида из-за ее непонимания. Я ИХ ВИДЕТЬ МОГУ! СЛЫШАТЬ! ДЕТЕЙ ТВОИХ! КАКОЙ ДЕТДОМ?!! Я ЖЕ РЕХНУСЬ ОКОНЧАТЕЛЬНО!!!
Сорвалась с места. Живо ноги в шлепанцы, открыла входную дверь и выскочила долой из квартиры в подъезд.
НЕ СМЕЙ! слышу грозное вдогонку бати. Не реагируюеще быстрее перебираю ногами по ступенькам. СТОЯТЬ!!!
Но еще миги выныриваю Привычной дорогой обратно к Инке
***
Август, 2016 г.
Поддался. Всем, кому мог, и кому надо былопозвонил. Папа позвонил. И договорился.
А потому на дворе августа я пишу заявление по собственному в школе и иду устраиваться в местное отделение милиции в качестве оперуполномоченного уголовного розыска.
Вы че, о**ели? вот именно такими словами меня встретили сослуживцы (хотя, конечно, выступая за моей спиной). Какая баба? Какая, на ***, учительница?! Вы о чем?! Она хоть раз пистолет в руки брала?! Или че, если че, указкой затыкает до смерти?.. О**еть. Продолжил все тот же Сергей Науменко, майор милиции, немного помолчав:Не, ребята я в эти ваши сексуальные игры не играю. Е**тесь, как хотите, но без меня.
Это приказ, послышался грозный голос начальника отделения, подполковника Курасова Юрия Александровича.
***
А затем и вовсе мне повезло невзначай (вряд ли нарочно) подслушать странный разговор всё того же подполковника всё с тем же (причем, единственным столь недовольнымостальные же пока только слюни на меня пускали) "Сереженькой":
Короче, отозвался Курасов. Твое дело простое: следи, чтоб не грохнули ее раньше времени. Во все дела допускай. Особенно ну, замялся, сам понимаешь какие Не щади. Ни каплипричем, вдруг его голос стих до шепота, хотя все равно слышно, это даже не моя просьба: а того самого кто за нее и ходатайствовал, по чьей милости она сейчас здесь, у нас. Пусть побесится девка, попробует, хлебнет горькойи попустит сразу. Сама уволится. Учительница, хмыкнул. Дожили а дальше кто? Няньки? От горшка до табельного?