Даже Варе был слышен взволнованный женский голос из динамика телефона.
Так, меня слушай! Анюта, я пошёл тебе навстречу. Ты полгода назад у меня в кабинете рыдала, просила отца с работы не выгонять. Ой, не рассказывай мне, какой он специалист на вес золотая и сам знаю. Цены бы ему не было, если бы за воротник так не закладывал. Угу. Вот именно! Я зачем зарплату Михал Саныча тебе отдаю? Как он у тебя умудрился забухать? На какие шиши? А-а, сосед? Ну, так выдай пинка соседу. Пока я не выдал пинка твоему бате. А даже не фигурально, а вполне буквальноты меня знаешь. Вот и ладно. Бывай, Анюта.
Любопытная у тебя кадровая политика, Варе надо было что-то сказать. Нестандартный подход.
Да, приходится воспитывать, отозвался Тихий, убирая телефон в барсетку.
А скажите, Тихон Аристархович, боевое ранение, благодаря которому вы оказались в моем кабинете, вы здесь получили? У себя в ресторане?
Вот еще! фыркнул Тихий. У нас заведение почтенное, драк не бывает.
Что, гости совсем не буянят никогда?
Кто ж им позволит-то?
И вышибала имеется? улыбнулась Варя. Или это Налим Никодим?
Я сам кого хочешь вышибу.
Вот в это Варвара сразу и безоговорочно поверила. А тут и солянка подоспела. Скворчащая и мелко нарезанная.
Варя, тебе десерт оформить?
Не-ет, простонала Варвара. Правда, очень всё вкусно, но я больше ничего не смогу съесть!
Тогда два кофе нам сделай, Никодим Иваныч. А десертв следующий раз.
Варвара Глебовна, вам какой кофе?
Варя не успела ответить, Тихон это сделал за нее:
Так же как мне сделай.
А если мне не понравится?
Вот и посмотрим, сложил на груди руки Тихон. Вот и проверим.
Посмотрели. Проверили. Оказалось, Тихон Аристархович пьёт кофе с молоком и сладкий, а Варя была уверена почему-то, что он пьёт чёрный, крепкий и без сахара. Брутальные мужчины всегда пьют крепкий и без сахара. А Тихий пьёт светло-коричневое сладкое пойло. Вкусное, зараза. И никак ему не подходящее.
Он, разумеется, отвёз ее домой. Конечно, проводил до квартиры. И задал вопрос, который, как надеялась Варя, человеку, прочитавшему две книги и слушающему «какую-то муть по радио», достанет ума не задать.
Пригласишь на чашечку кофе?
Мы уже пили кофе.
Тогда чашку чая?
Кончился чай.
Какао? спросил он с отвратительным оптимизмом.
Слушай, Тихон, вздохнула Варя. Давай, я тебе просто заплачу деньгами за ужин. И прекратим этот спектакль.
Обижаете, Варвара Глебовна, тоже вздохнул Тихий. И даже как-то смешно надул губы. Какой спектакль? Я вас ужином от чистого сердца угостил. И подумал: вдруг вы тоже от чистого сердца захотите пригласить меня на чашку какао.
Тихон, я тебе от чистого сердца говорю начала Варя запальчиво. А потом выдохнула. Вот как есть говорю. Как на духу. После такого обалденного ужина я могу думать только об одном.
И это не я, проявил чудеса сообразительности Тихий. И не какао.
Это подушка. В данный момент я могу думать только о сне.
Понял. Отстал.
Варя не поверила своим ушам в такую быструю капитуляцию. И совершенно правильно сделала.
В щёчку хоть поцеловать можно, Варвара Глебовна? На прощание, так сказать?
Можно. «Неужели обойдёмся малой кровью?» подумала она. Только быстро.
Прямо в первый раз меня просят это сделать быстро, хмыкнул Тихон. Обычно просят наоборот.
Варя хотела ответить, но не успела. Потому что ее поцеловали. В губы. Коротким, сухим и тёплым поцелуем. Совершенно необоснованно ее взволновавшим.
Тихий, это не щека!
Да? Ну так мы медакадемий не кончали, анатомию не изучали.
Тихон!
Бывай, Варвара Глебовна. Я позвоню.
После этих слов он обхватил ее шею здоровенной лапищей, наклонился и еще раз поцеловалтак же коротко и сухо, но уже в щеку. А потом повернулся и пошёл. А Варя так и осталась стоять. С раскрытым, между прочим, ртом. И сонное состояние как-то развеялось.
У подножия лестницы Тихон обернулся. Смерил ее странным взглядом, совершенно не поддающимся расшифровке.
Передумала? Будет какао?
Нет! рассмеялась Варя, стряхивая оцепенение, и полезла в сумочку за ключами.
Так под его взглядом и открыла дверь. И закрыла. Не оборачиваясь. Но знала, что он смотрит. Уже перед сном Варвара сообразила две вещи.
Первое. Она не дала ему номер своего телефона. Впрочем, вряд ли для Тихона это станет сколько-нибудь существенной проблемой.
И второе. Она много чего ему рассказала. О работе, отце, матери, брате. Кажется, будто говорила за сегодняшним ужином она одна, притом, что подобная болтливость была не очень-то Варе свойственна. А вот поди ж тырассказывала. Потому что Тихон умел слушать. Смотрел внимательно, задавал по ходу правильные и к месту вопросы. Вот Варя и разговорилась незаметно для себя. А от собеседника Варя узнала только то, что енисейский налим лучше всех прочих налимов. Даже название ресторана, принадлежащего Тину, не узнала.
Действие четвёртое
На сцену выходят второстепенные персонажи со стороны героя.
Но и без этого героиня медленно, но верно попадает под обаяния героя. А кто бы мог подумать?..
Из авторской суфлёрской будки, скептически: «А ну-ка, давайте, удивите меня!»
Тишенька, здравствуй.
Здравствуй, мама.
В трубке явственно вздохнули. В этом вздохе и удовлетворение от короткого, но искреннего «мама», и сожаление, что слышится это слово чаще всего только по телефону. Но сегодня не только по телефону.
Тиша, мы c Лизой приедем сегодня в Москву, ей надо кое-что купить для школы, а у нас выбор, сам понимаешь, какой. Так, может быть
В котором часу приедете? Я встречу.
Ой, да не надо! Мы дела свои сделаем, а потом бы встретились с тобой где-нибудь
В котором часу. Вы. Приезжаете? чуть ли не по слогам настаивал Тихон. Или мне самому расписание смотреть и гадать, какой вы электричкой приедете?
В трубке еще раз вздохнули.
Мам, а давай, я за вами сам приеду? Тут езды-то на машине меньше двух часов.
Не надо, Тишенька, что ты, не надо! Мы сами доберёмся!
Ну да Желчь всё же разлилась. Там же на трассе при въезде в город знак висит, поди. «Тихону Тихому въезд в Коломну запрещён».
Ну что ты такое говоришь, Тиша!
В котором часу приезжаете? насильно подавив раздражение, снова спросил он. Нарочито спокойно.
Ну, всё купили?
Всё! радостно кивнула Лиза, прижимая коробку с планшетом к груди. Еще несколько пакетов заброшены в багажник «Эскалады». Шопинг определенно состоялся.
Спасибо, сынок, Серафима Андреевна погладила сына по руке. Она едва достаёт ему до плеча. Невысокая, пухленькая. Не стоило столько денег тратить, правда
Тихон лишь моргнул пару разтолько это выдало раздражение.
Надеюсь, он не выкинет покупки в этот раз. Все-таки нужные вещи. Для школы.
Не выкинет, спокойно и твёрдо произнесла мать. И ты не прав, если так думаешь.
Я всегда неправ, скривил губы Тихон.
Пятнадцатилетняя Лиза совсем по-детски засопела. Она любила старшего брата. Но не любила, когда он такой.
Ну что, поехали обедать? Или полдничать уже? Я сейчас позвоню в ресторан
Тиша, не надо к тебе! всполошилась Серафима Андреевна. Да зачем? У тебя там всё солидно, дорого, а тут мы. И вообще, у нас с Лизой яблочки с собой есть. И морс. И
Тиша-а Лиза повисла на руке старшего брата, сразу заметив, как он изменился в лице от слов матери. А своди меня в «Макдоналдс», а? Ну пожалуйста-а
Он помолчал. Выдохнул. Машинально погладил Лизу по голове.
Ладно. «Макдоналдс» так «Макдоналдс». Взял младшую за руку. Пошли, Лизун. Главное, чтобы меня там никто из знакомых не видел. А то потом смеха не оберёшься.
Как дела у Нины и Антона? Тихон рассеянно болтает пакетиком чая в чашкебольше, чтобы занять руки.
Хорошо. Работают оба.
Новостей нет?
Нет. Но мы верим и надеемся.
Мое предложение в силе, ровно произносит сын.
Не надо, твёрдо отвечает мать. И потом, это твои деньги. Ты их сам заработал. Трать на себя.
Угу, тихо и словно себе сказал Тихон. Мои деньги. Мои грязные деньги.
Только вернувшаяся из туалета Лиза спасла Тихона Тихого от материнской отповеди.
У Софии как дела?
Именно так. Софии. Не Софьи, не СониСофии. София Тихаябарышня серьёзная и строгая.
София портрет твой рисует, ответила за мать Лиза. То есть, поспешила она исправиться, пишет. Пишет твой портрет. По фотографии.
А Тихон не на шутку изумлён. Это же не ее То есть Она же в этом Так у меня день рождения только через полгода А фотография откуда? совсем растеряно спросил он.
А что ты думаешь, у нас в доме нет твоих фотографий? Голос Серафимы Андреевны сердит. Устала она. Сильно устала от своих упрямых мужчин и их многолетнего раздора. А ты, Лизавета Аристарховна, взяла и всё выложила! А София сюрприз готовит на день рождения Тише, между прочим!
Лиза смущённо наклонила голову.
Лизун, ты знаешь, кто такой Добби? приходит Тихон на помощь младшей сестре.
Добби? Это эльф! Эльф-домовик из книжки про Гарри Поттера.
Хорошая книжка?
Очень!
Ладно, усмехнулся он. Почитаю на досуге. А расскажи мне вкратце зачем ему подарили носок?
Электричка отходит через пять минут. Последние минуты на перроне.
Тишенька неуверенно, почти робко просит мать. Ты бы может приехал бы, а? У отца ведь день рождения через неделю.
Чтобы он меня за порог выкинул?
Да что ты такое говоришь!
Так ведь было уже.
Было и было. Теперь Теперь так не будет. Он изменился, Тиша, сильно изменился.
Проверять не хочется, произносит он устало. Ладно, раз не хотите, чтобы я вас до Коломны довёздавайте, садитесь в вагон. Скоро отправление.
Серафима Андреевна поднимает руку. Тихон едва заметно качает головой. Отрицательно. Но она, подумав, руку не опускает. Крестит ему лобмелко, но решительно. И оборачивается к дочери.
Идём, Лиза. И правда пора садиться.
Лиза Тихая успевает на прощание повиснуть на шее у брата. А потом они с матерью проходят в вагон.
Отхода электрички Тихон не дождалсяповернулся и ушёл. Из окна вагона две женщиныодна в возрасте, другая совсем юнаянаблюдают, как его широкая спина скрылась в толпе.
Тихон Аристархович не заставил себя ждать. И Варя не знала, рада она ему или нет. Снова накрапывает мелкий дождь. Зонта снова нет. Машину завтра обещали отдать. И что бы Тихому не приехать завтра? Завтра причины для отказа были бы. А сегодня, где их найти? Как?
Собачьей упряжке привет. Тихон улыбается так, словно рад встрече. Словно закадычные друзья и не виделись сто лет.
Только вы, Тихон Аристархович, так изысканно даму приветствуете.
Ну так я же уникум.
Доктор, я феномен? начала Варя фразу из расхожего анекдота. И осеклась.
Но Тихий фразу уже опознал и даже не рассмеялсязаржал. Громко. Искренне. Запрокинув назад голову.
Жестокая вы женщина, Варвара Глебовна. А всё почему?
Почему? спросила Варя немного смущённо. Анекдот всё же на грани фола. Мало ли что Тихий к таким привык. А она сама-то? Сама зачем задаёт такой уровень и тон разговору?
Потому что десерт не откушали! Исправим?
Варя посмотрела на протянутую ей руку. У него просто огромные ладони. Наверное, даже больше, чем у ее отца. Чем у Кольки. Варя привыкла с детства к обществу больших мужчин. Но Тихон был каким-то особенно крупным. Не размерами. А тем, как она его воспринимала. Остро и нервно. С чего бы?
Вот что у тебя за манера, Тихон Приглашаешь девушку в ресторан, когда она только что с работы.
А чего не так?
Ты на меня посмотри! Варя развела руки.
Посмотрел. Он только что не облапил ее взглядомот растрёпанной рыжей макушки далее к оранжево-коричневому шёлковому шарфу, бежевому плащу, синим джинсам и удобным темно-серым кроссовкам. Меня всё устраивает.
А меня нет! Люди в ресторан ходят в приличном виде! В красивых платьях! А не в кроссовках на босу ногу.
Как скажешь. Он как-то ненавязчиво и ловко подхватил ее под локоть. В пятницу пойдём при полном парадевечернее платье, декольте. Декольте обязательно, слышишь?
Варю так ошарашили его слова и натиск, что она позволила усадить себя в машину. И только там уже
А не обнаглел ли ты, Тихий? Декольте ему подавай
А я галстук одену!
Надену, машинально поправила Варвара.
Надену, согласился он. Два. Галстука. Для симметрии к декольте.
И тут она не выдержала. И рассмеялась. И почему с ним так легко? Бывает. Иногда.
И снова в машине пахнет приятно и кожей. И опять «какая-то муть» наполняет салон осенней изысканностью джаза. И опять Варе уютно. И опять Тихон молчит. Но как-то уютно молчит.
Что у нас сегодня в меню?
Марго, усмехнулся Тихон. В смысле, расстегаи.
Ого
Угу.
Варя улыбнулась незамысловатости их диалога. Собственное хорошее настроение изумляло.
Машина резко перестроилась, и Варю прижало к стенке автомобиля. Сзади раздался громкий сигнал клаксона.
В ж*пу себе побибикай! Тихон спохватился: Извини.
Ничего. По-моему, в Москве за рулём не ругается только тот, кто не следит за дорогой.
Это точно! Тихон потёр левой рукой шею, повёл плечом.
На этот жест Варя обратила внимание еще в прошлый раз. Как врач. Характерный жест. Неслучайный. И сегодня решила спросить.
Хондроз?
Чего?
Ты шею постоянно трогаешь. И плечо. Шейный хондроз? Болит?
Он помолчал, пристально глядя на дорогу. Потом, словно опомнившись, ответил:
Не. Нет никакого хондроза. Так. Просто привычка дурацкая. У меня ничего не болит.
Не болит. Ноет.
Варвара, я тебя оставлю ненадолго. Надо кое-что лично проконтролировать.
Варя пожала плечами. Его ресторан, в конце концов. Мало ли. А она хоть в зеркальце на себя посмотрит. Может быть, что-то даже исправитне оставляет ощущение, что выглядит она так себе. На троечку.
Варя успела припудрить нос, проинспектировать глаза на предмет осыпавшейся туши, нахмуриться по поводу особо непослушных сегодня волоскончился бальзам. Попробовала на скорую руку убрать пряди в косу. И в этот момент на плечи ей легли большие тёплые ладони. Варя вздрогнула. Как она умудрилась не услышать, что Тихон вернулся?
А потом замерла. Даже дыхание затаила. Его пальцы разобрали наспех сплетённую косу. И принялись
Кто так косы плетёт, Варвара Глебовна?
Она не смогла ответить, даже если бы в голову пришли подходящие слова. Вообще, больше всего сейчас хотелось застонать от удовольствия. От того, что его пальцы неспешно трогают голову, перебирают волосы. Он он что, в самом деле, заплетает ей косу?
Стон разочарования удалось подавить чудомкогда Тихон убрал руки.
Ну вот, раздался из-за спины удовлетворённый возглас. Теперь у нас вид приятный и аккуратный, как сказал папаша, отрубив сынишке голову, чтобы излечить его от косоглазия.
Спасибо тебе сердечное, Тихон Аристархович. За волшебные прикосновения рук. За то, что заплёл косу. А больше всегоза эти слова, которые рассеяли неуместное волшебство.
Да вы просто король метафор, Тихон Аристархович!
Это не я король. А Диккенс. Фраза принадлежит Сэмюэлю Уэллеру из «Записок Пиквикского клуба», Тихон устроился на стуле напротив нее.
А синей книжкой было, видимо, полное собрание сочинений английского классика?
Не, помотал головой Тихон. Это Махал Саныч у нас за работой любит в паузах на кухне почитывать классика. И фразы этого Уэллера у него на каждый случай жизни припасены. Так что весь ресторан уже в курсе. Вот так-то Варежка.
Что?! Магия того интимного момента, когда он перебирал ее волосы, рассеялась окончательносначала радикальным лечением косоглазия, а потомВарежкой.
У сестры подружка есть. Варвара. Лиза зовёт ее Варежкой.
Варя подумалаи улыбнулась. Варежка. Мило. И вдруг осозналаТихон сказал ей что-то, не касающееся ресторана. Что-то личное.
А меня дома папа зовёт Вареником, поделилась она в ответ семейным секретом.
Тин улыбнулся. Подпёр щеку ладонью.
Ой, как я люблю вареники-и
И с какой начинкой больше всего? Варя весьма успешно сделала вид, что подтекста не заметила. Но уголок губ неудержимо пополз вверх.