Что за чертовщина?
Я не поеду в чье-то машине в компании посторонних людей, говорит, посмотрев в сторону. Для меня это не комфортно. Им со мной тоже будет не комфортно.
Мои мозги усиленно соображают.
Что это за заскок такой?
С чего ты это решил? выкрикиваю я. Что за чушь?
Я прекрасно знаю, что он бесит очень большое количество людей. Он и меня дико бесил, но это потому что он грубый и невыносимый
Это реальность, говорит серьезно.
Может ты ещё детей ненавидит? И стариков? возмущаюсь я.
Может быть, отвечает деревянным голосом.
Мои брови сходятся на переносице.
Но на самолетах же ты летаешь? требую я. И ничего, выдержал.
Это другое, продолжает глядеть куда-то в сторону. Я не умею общаться с людьми из вежливости. Многих это обижает или бесит.
Объясни, топаю я ногой.
Я уже объяснил. Я не люблю посторонних. Они не любят меня.
Он не общительный. Это я тоже прекрасно знаю. Закрытый. Сложный. Кажется, он был таким с самого детства, именно поэтому в школе превратился в волчонка, которого все задирали. Но сейчас-то он не маленький! Я не психоаналитик, но это так не должно быть. Почему его отец не объяснил ему этого, черт возьми?! Кто, если не он? Он вообще вкурсе? Или у него на собственного сына тоже времени не нашлось?
Нас просто подкинут до города, пытаюсь достучаться я. Просто подкинут, и все.
Я не знаю этих людей, упрямо повторяет он.
Но я их знаю! дергаю за его куртку.
Алена выпускает он мой локоть и отходит на шаг.
Это моя сестра продолжаю ему в спину. Двоюродная
Езжай с ними, подхватывает лопату и идет к багажнику.
А ты? требую, идя следом.
Отцу позвоню захлопывает крышку, направляясь к водительской двери.
Схватив его за рукав, разворачиваю к себе.
Да он сюда два дня добираться будет.
На базе переночую.
Я понимаю, что настаивать дальшеэто как биться головой о стену.
Что за человек? Почему меня так задели его слова?
Со мной в школе учился такой отморозок, которого лично я бы даже в общественные места пускать запретила. И как бы там ни было Ник он адекватный и умный, просто бескомпромиссный и местами придурок. Но он думает о себе слишком строго!
Ведь это простые вещи
Я не понимаю. Не понимаю его. Кажется, он этого и не требует, но ему явно не по душе этот разговор
От очередного порыва ветра меня встряхивает, колючий холод ползает по ногам.
У меня экзамен завтра, Барков сглатываю, чувствуя ужасный дискомфорт в груди. Мне надо в город.
Дискомфорт от того, что по каким-то неведомым причинам я не хочу ехать куда-то без него. Он что, останется здесь один? На этой базе? В каком-нибудь номере?
Он не маленький.
Ну и что?
Провожу тебя до машины, кивает, блокируя свою машину.
Поехали со мной, прижимаю к груди окоченевшие в варежках руки.
Олененок упирает он руки в бока и расставляет ноги.
Пожалуйста, Барков выпаливаю я.
Он смотрит на свои ботинки. Хмурый и задумчивый.
В этой куртке и ботинках он выглядит таким здоровым, что где-то в животе у меня щекочет.
Он молчит, и я повторяю вымученно:
Ну поехали Я без тебе не хочу
Не знаю, что творю но я сказала правду.
Ты забрал меня из дома, теперь верни обратно снова выпаливаю я.
Вдохнув так, что взмыла вверх широкая грудь, он чертыхается.
Боишься, что тебя по дороге высадят? кивает на меня подбородком. Потому что ты в попе заноза?
Нет кусаю губы от смеха. Не этого
Я боюсь. Но совсем не этого.
А чего? рывком открывает он водительскую дверь.
Усевшись боком на сиденье так, что качнулась машина, достает из бардачка документы и засовывает их в нагрудный карман.
Улыбаюсь в своем шарфе, потирая друг о друга ноги и руки и умирая от холода.
Захлопнув дверь, Ник опять блокирует машину и, сделав ко мне два широких шага, наклоняется.
А-а-а-й визжу, оказавшись висящей на его плече.
Куда? рычит он, накрыв своей лапой мою задницу.
Там упираюсь руками в его спину. Где вагончик с кофе!
Жестко стаптывая своими ботинками развороченный снег, он быстро шагает к Оксаненой Ниве.
Глава 30
Капюшон его толстовки закрывает мне весь внешний мир. Пытаюсь скинуть его, но делаю только хуже. В моих ботинках столько талой воды, что теперь уже не важно, дойду я до машины сама или нет, но если бы я пошла сама, рухнула ы в ближайший сугроб, уверена, а этот варвар продирается через снег так, будто у него не ноги, а тараны!
Пишу и хихикаю, выкрикивая все, что приходит в голову.
Дурак ааай ты из леса что ли? Ааааааай
Блин, рыкает Ник, прибавляя ходу. Не вертись!
Хотя это без разницы! Кажется, я для него вообще ничего не вешу, и от этого мои внутренности опасно плавятся, даже несмотря на то, что мне кошмарно неудобно! Это плавление так пугает, что я вмиг замолкаю, пораженная тем, что что Никита Идиот Игоревич может быть таким. Каким? Заботливым неандертальцем, вот каким!
Неудобно! визжу я.
Тссс
Обогнув капот буксующего Шевролет, переходит на легкую трусцу, от чего меня болтает в три раза жестче!
Ник! ору я возмущенно.
Добрый вечер слышу его приглушенный голос, а потом он сгибает колени и ставит меня на ноги.
Добрый эээ тянет Оксана где-то за моей спиной. Вечер
Рука Баркова сжимает мою талию, пока путаюсь в капюшоне, сползжей на глаза шапке и в своих волосах, упав на его грудь.
Обернувшись, вижу как она карабкается в машину и велит маленькому Толику:
Двигайся
Пошли тащу Никиту за руку.
Меня начинает ощутимо колотить от холода, ведь выходя из дома я собиралась В КИНО!
Дергаю ручку машины с другой стороны Нивы, но она не поддаётся. Убрав мою руку, Ник сам открывает дверь и, подхватив меня под локоть, помогает забраться в этот трактор.
Двигаясь по сидению, срываю с рук мокрые варежки и стуча зубами объявляю:
Всем привет! Здрасти, дядь Валер!
Привет, Аленка, отвечает муж Оксаны с водительского сиденья.
Привет, лениво отвечает с переднего пассажирского их старший сын Костя.
Меня окутывает прогретый печкой воздух салона. Как же я замерзла, боже ты мой! Дворники как безумные гоняют по лобовому стеклу снег. Повернувшись, жду пока Ник усядется в машину.
По очереди постучав ботинками о заднее колесо, он снимает перчатки и энергично отряхивает ими перед своей куртки. Хватается ладонью за потолочную ручку и легким рывком приземляется рядом со мной.
Суетимся с Оксаной, пытаясь расчистить ему место, потому что он занял собой половину заднего сиденья. Согнув ноги в коленях под углом девяносто градусов и широко их разведя, пригибает голову, пытаясь втиснуться и закрыть за собой дверь.
Зажатая между ним и Оксаной, кусаю губы. Смотрю на него и чувствую себя виноватой.
Может не стоило его тащить? Это как застрять в лифте, только движущемся.
Сорвав с головы черную балаклаву, в которой выглядел, как настоящий головорез, Никита ерошит светлые волосы, в которых самый настоящий бардак.
Добрый вечер, осматривает присутствующих, расстегивая горловину своей куртки.
Приветствую, отзывается водитель, бросая на него любопытный взгляд через зеркало.
Забросив руку, Ник кладет ее на мое плечо, прижимая меня к своему боку. От этого жеста у меня опять все плавится, но я даже не думаю сопротивляться.
Ну что, все на месте? щёлкает радиоволны Дядя Валера.
Ага, отзывается Костя с переднего сидения. Поехали уже. Надоело.
Машину встряхивает, и поначалу мне кажется, что на этом поездка закончится, но потом мы трогаемся с места, и это похоже на поездку в каком-то аттракционе, так нас трясет.
Стягиваю с головы шапку и пытаюсь расстегнуть ворот шубы, но мои пальцы просто не гнутся.
Это что, так сейчас модно? изумляется Оксана, глядя на мои волосы.
Да, дую на свои пальцы и отшучиваюсь от больной темы, а что, не похоже?
Дай сюда слышу над своим ухом, и моя рука оказывается в большой холодно ладони Баркова.
Подняв лицо, смотрю на него, чувствуя, как в груди замирает сердце.
Поднеся наши руки к губам, выпускает из себя поток горячего воздуха, а потом разминает мои пальцы и дует опять, опустив на меня глаза.
Еще шепчу одними губами, пристраивая голову на его плече.
Уголок его губ ползет вверх. Я чувствую их на костяшках своих пальцев. Его губы теплые и мягкие. От этого щекочет под рёбрами.
А вас как величать, молодой человек? вдруг спрашивает Оксана.
Черт
Оторвав глаза от моего лица, Барков переводит их на Оксану и отвечает:
Никита.
Вы всегда девушек на шее носите? шутливо интересуется она.
Обычно не ношу, после небольшой паузы сдержанно отвечает он.
Замолкает, кладя наши руки на свое бедро.
Я точно знаю, что Оксана на этом ни за что не остановится. И сейчас я приблизительно начинаю понимать, что он имел в виду говоря о дискомфорте и прочем. Я бы черт, я бы очень удивилась, если бы сейчас он вдруг вступил с ней в развеселый диалог и начал швыряться анекдотами, как сделал бы любой нормальный коммуникабельный человек
Ну, всегда первый раз бывает, воодушевленно продолжает моя сестра.
Наверное, отзывается Барков все в той же сдержанной манере.
Смотрит в окно, становясь напряженным. Я чувствую его своим телом. Чувствую, как напряглись мышцы бедра под моей ладонью, когда он поерзал по сиденью, как напряглась рука, лежащая на моем плече
Я отчетливо понимаю, что более сложного ответа Оксана не получит от него ни при каких условиях. И воспримет это соответствующе. Решит, что он высокомерный придурок, который хочет, чтобы его оставили в покое, потому что даже дураку понятно, что он не тугодум.
Он из-за этого напрягся?
Но ведь не все должны быть трепачами!
Но я не сомневаюсь в том, что на месте Оксаны подумала бы так же
Повернув голову, смотрю на сестру.
Не наверное, а точно, просвещает она. А фамилия у вас есть?
Есть, получает ответ Баркова.
Если бы дело касалось только нас с ним двоих, клянусь, я бы закатила глаза. Оксана же смотрит на меня, слегка выгнув брови и как бы спрашивая где ты его откопала?.
Я не хочу, чтобы она думала о нем так.
У него сегодня голова болит, говорю ей, повернувшись к Нику. Да?
Опустив на меня глаза, бормочет:
Да, прям раскалывается.
И у меня раскалывается, вру так, чтобы все слышали.
У-у-у тянет Оксана. У вас эта, как ее синхронизация?
Улыбаюсь, возвращая голову на его плечо. Опустив подбородок, смотрит на меня в ответ.
Гиперсинхронизация, отвечаю я, потому что взять на себя эту задачу Никита не собирается.
Ни и ладно.
Я могу за нас двоих.
Он так близко, что я чувствую его дыхание у себя на лбу. Чувствую и неосознанно тянусь. К нему. Забывая о том, что мы застряли в лифте, и совсем даже не одни.
Плотно сомкнутые серьезные губы на уровне моих глаз приоткрываются. Мои вслед делают то же самое. Наши пальцы сами собой сплетаются в замок на твердом как камень бедре, и мое дыхание становится чаще, потому что я безумно хочу почувствовать его губы на своих
Хочу!
И не только губы. Эти ощущения пронзают, как молния. Новые влекущие за собой что-то большее, чем жажду поцелуев. Это Господи, это возбуждение
Он чувствует так же?
Его губы сжимаются в тонкую линию. Из его носа вырывается воздух, мышцы бедра каменеют
А что такое си-н-хо-ни-за-ция? картавя, требует маленький Толя.
Ликвидация различий между копиями данных, рассеянно, но без единой запинки проговаривает Барков хриплым голосом.
Садись шепчу я. Пять.
Глава 31
Спасибо тяну руки к сестре, чтобы оставить на ее щеке легкий поцелуй.
Приходи в гости, целует она в ответ. Прическа класс.
Ага, треплю волосы маленького Толика. В курсе.
Хоть и со скрипом, но я стала к ней привыкать. Вариантов у меня все равно нет, только смириться. И кое-кому кажется тоже нравится. Когда я сняла шапку там, но турбазе, он почесал лоб и посмотрел так странно. Эти его взгляды, я понятия не имею, что они означают!
Господи присматривается Оксана к тому, что творится за окном Нивы. Неужели добрались
Хочу себе такую машину, как у вас, надеваю я шапку. Только для девочки. Такие бывают?
Это розовые что ли? хмыкает с переднего сиденья старший сын Оксаны Миша. С котятами на капоте?
Лиловую, парируя. И пониже, чтобы не карабкаться.
Особенно тебе с ростом париться, усмехается он. Ты потолки лбом не задеваешь?
Маленький Толик хихикает, а я насупливаюсь. Шутки о моем росте меня не вставляют, поэтому оставляю ее без ответа. Я так долго комплексовала, что не способна реагировать по-другому, даже из вежливости. В эту минуту мне очень даже близка логика Никиты Игоревича.
Квартиру что, в твое распоряжение отдали? Вечеринки устраивать? осторожно спрашивает Оксана.
Эммм стараюсь я звучать беспечно. Ага
Разумеется, я не стану посвящать ее в причины того, почему я попросила привезти меня именно сюда, а не в двухэтажный особняк Барковых.
Все наши родные немного в шоке от того, что мама захомутала местного олигарха. Всем знакомым и родным интересно, как это произошло, и они жаждут подробностей, как наркоманы, но мама никогда не выносила за порог своих дел с Барковым. Да и не только с ним. В нашей семье мама что-то вроде «урода», которого за глаза все снисходительно жалеют, потому что она не вышла замуж и меня родила неизвестно от кого. Поговаривали, что он женился на другой женщине. В любом случае мне плевать, я его никогда в жизни не видела. Отца мне заменил дед!
Пытаюсь представить что будет, если они разведутся. Думаю, мамины кости будут обмывать до следующего Нового года.
Что-то у вас тут хоть глаз коли, замечает сестра, имея в виду двор моего дома, в котором работает два дохлый фонаря. Страшно мусор вынести.
Угу отвечаю, не зная что возразить.
Мне не страшно. У меня есть телохранитель. Два метра ходячих противоречий, запакованных в обертку из шести кубиков пресса и стальных бицепсов, которые встают перед глазами во всей своей рельефности.
Вот уж кто задевает лбом потолки.
Ох
Стрельнув глазами на своего мужа, Оксана прикрывает ладонью рот и понижает голос до заговорщического шепота, говоря:
Симпатичный
Ее глаза недвусмысленно указывают мне за спину, туда, где секунду назад исчез Барков. После его коронного выхода, вопросов у Оксаны больше не было, как и у ее сына. Это поездка могла бы стать неловкой, если бы не тот факт, что это моя семья и они не чужие, чтобы он там себе не думал.
Да, бормочу, от чего-то дико смущаясь.
Так его фамилия не Барков случайно? всматривается она в мое лицо.
Ее интерес такой неприкрытый и жадноватый. Кажется, все что связано с этой фамилией вызывает у людей жадный интерес. Наш город слишком маленький, чтобы в нем можно было просто затеряться какому-то меценату. Наверное, мама поняла это чуть раньше меня, поэтому закрылась ото всех в доме своего мужа, чтобы переждать.
Не спрашивала пожимаю плечом, пряча глаза.
Ладно, острячка, закатывает Оксана глаза. Иди давай.
Попрощавшись с остальными участниками нашего снежного ралли, выбираюсь из машины.
В городе ситуация совсем не лучше той, что творилась за городом, но здесь, по крайней мере, начали работать коммунальщики. Хотя с такой скоростью вырастания сугробов, им только на чудо и надеяться.
Снег все еще сыпет без остановки, сейчас из дома высунется только умалишённый или какой-нибудь собачник.
Завтра дороги встанут намертво. Понятия не имею, как добраться до Универа пешком?
Ладно, придумаю что-нибудь, все-таки не в лесу живем.
Ник расхаживает возле двери в мой подъезд, накинув на голову капюшон и пиная ботинком снег. Обернувшись, молча смотрит на меня и кладет руки в карманы своего пуховика.
Машина сигналит и, тараня колею, уезжает.
Мы остаёмся одни, и я я не хочу чтобы он уходил хочу, чтобы побыл ещё.
Вокруг никого. Так тихо, будто все вымерло. Из-под его капюшона вырываются клубы пара. Смотрим друг на друга, не двигаясь с места.