Это самое «незабываемое» свидание в моей жизни. У меня их всего четыре было, одно еще в школе. Тот парень не знал, как от меня отделаться, потому что я инвалид по части флирта и думала, что «моего» человека вообще в природе не существует, а теперь
Теперь я уже так не думаю. Но я совсем ни в чем не уверена.
Он меня поцелует?
Мнусь на месте, не зная как дать ему понять, что хочу этого!
А ты как доберешься до дома? спрашиваю очень тихо.
Такси вызову, отвечает он. Ты заходить будешь, или еще поморозимся?
Прекрасно!
Тогда пока! выхватив из кармана ключи, подлетаю к двери и, отпихнув его в сторону, впечатываю таблетку в замок домофона.
Дернув на себя дверь, влетаю внутрь, но в мой локоть впиваются жесткий пальцы, и удивленный голос Баркова спрашивает:
Куда ты, блин, разогналась?
Толкнув меня из тамбура в подъезд, сжимает ладонями плечи и нависает сверху. Скинув с головы капюшон, сгибает в колене ногу и упирается руками в стену вокруг моей головы. Смотрит в мое лицо, а у меня опять начинается! Ступор и всплески в животе, потому что он близко. И он так смотрит на мои губы. В голубых глазах загорается что-то незнакомое и пугающе-опасное, от чего у меня слабеют колени.
Я тебе сто пятьдесят раз говорил не смотреть на меня так, говорит хрипло. Ты допрыгалась
Сглатываю, когда шершавая ладонь обнимает мое лицо, палец очерчивает скулу. Склонив голову, прижимается холодным носом к моей щеке. Хватаюсь за его куртку, боясь свалиться на пол. Веки опускаются, остаются только одни ощущения и его запах.
Тёплые губы целуют уголок моих, и я всхлипываю. Отодвинув мокрый шарф, задевает ими мою шею и бешено бьющуюся под кожей жилку. Медленно и плавно. Так коварно. Это щекотно, умопомрачительно приятно, остро и головокружительно.
Ещё чуть-чуть, и я буду на полу
А-а-а выстанываю в потолок, когда прихватывает тонкую кожу зубами и безумно, безумно нежно, неторопливо ее посасывает.
Ма-ма
Его тело вздрагивает от этого звука. Я и сама не знала, что так умею! У меня в ушах шумит кровь.
М-м-м мычит он со страданиями и болью, утыкаясь в мою шею лицом.
Шумно и рвано дышит, пока глотаю ртом воздух, пытаясь развеять белые круги перед глазами. Ник с усилием делает длинный вдох, а за ним ещё один, продолжая утыкаться в мою шею.
Блин, Олененок хрипит его голос. Пошел-ка я домой
Что? еле ворочаю я языком.
В ответ он целует место своего укуса и, сделав быстрый вдох, отталкивается от стены.
До завтра, бормочет себе под нос, а потом разворачивается и выскакивает из подъезда, как ошпаренный.
Моему потрясению нет конца.
Открыв рот, остаюсь одна в пропахшем сыростью подъезде. С горящими щеками, колотящимся сердцем и засосом на шее!
Глава 32
Осторожно! возмущаюсь, отлетев в сторону от чьего-то плеча.
Глаза разуй! летит мне в ответ.
Свои разуй, рычу, обернувшись.
Придурки
Приложив к турникету пропуск, прохожу мимо охранника на КПП своего учебного корпуса, на ходу снимая шапку и путаясь в шарфу.
Выхватив из кармана звонящий телефон, тащусь по лестнице, медленно переставляя ноги. На дисплее неизвестный номер, и я уже решаю не брать, потому что от зарядки осталось восемь процентов, но вдруг это звонят по делу?
Да? вхожу в коридор и вижу толпу из своих одногруппников перед дверями экзаменационной аудитории.
Они шумят, как стадо орангутангов. В нашей группе всего четыре девушки, включая меня и Аньку, все остальные парни, потому что технические специальностиэто мир парней, зато мы, девочки, можно сказать, что-то вроде экзотики.
Кстати говоря, где Анька?
Оглядевшись, нигде не вижу ее рыжей головы.
В нашей группе к ней особое отношение. Парни над ней не стебутся, потому что она часто воспринимает все слишком буквально, а когда Анька расстроенаэто как померкшее солнце. Кому охото с таким связываться? Только садамазохисту и камикадзе.
Ну и где она?
Анька жуткий ботаник, даже хуже меня самой. Это все попытки не подвести деда, который растил ее в одиночку с тринадцати лет и
Привет.
Забыв обо всем на свете, резко меняю направление движения. Свернув с прямой линии, подхожу к стене и прижимаюсь к ней лбом, тихо спрашивая:
Что это за номер?
Мой второй, сохрани, щекочет Никита мои слуховые рецепторы своим низким вибрирующим голосом.
Внутри сладко ноет от радости, хотя вчера я готова была его убить за то, что бросил меня там одну. А сегодня просто изнываю от желания увидеть услышать касаться
А он? Он чувствует так же?
Ладно колупаю пальцем старую краску на стене.
Слышу, как делает глубокий вдох на том конце провода.
Выспалась?
Это так глупо. Так ужасно глупо, но его голос делает мою голову пустой, как у неваляшки. У меня на шее засос! Очень маленький и очень аккуратный. Я бы убила любого придурка, отважившегося на такое, но не этого. Все, что сопутствовало этому засосу, было таким только нашим. Я я всю ночь вертелась, как поросёнок на вертеле. Крутилась, вертелась и мечтала о нем. Мечтала, что он рядом. Обнимает своими руками. Большой и тёплый. Дышит рядом
Это было так ярко, что я почти чувствовала его рядом.
Он этого хотел?!
Когда мы встретились впервые, он был загорелый, как папуас. Он отдыхал на Кипре со своей Лерой. У него весь нос был усыпан веснушками, они даже зимой у него есть, но не такие яркие и не в таком количестве. И теперь, когда я думаю о том, что там на этом Кипре он обнимал ночами ее и целовал и понятное дело чем ещё они там занимались меня накрывает дикая, безумная ревность
Боже
Я так влюбилась, что теперь боюсь.
А ты? спрашиваю его.
Тихий смех, и я закрываю глаза.
Нет, вздыхает, Не выспался. Я у твоего дома, выходи.
Распахиваю глаза, спрашивая:
Зачем?
Отвезу тебя на экзамен, расслабленно поясняет он.
Секунду кручу в голове его слова, а потом сокрушенно выдыхаю:
Барков
М-м-м?
Акустика в этом коридоре, как в опере, поэтому говорю тихо, чтобы меня никто не услышал:
Сейчас без пяти девять
К половине как раз доберемся, продолжает он. Выходи. Или ты позже хотела?
Ник, опять вздыхаю, неимоверно расстраиваясь от того, что мы разминулись.Я уже в универе.
На чем ты добралась? спрашивает смурным голосом.
Очень хороший вопрос. Но если бы он просто предупредил о том, что собирается меня отвезти.
Я даже не подумала.
Он приехал за мной.
Будто это само собой разумеется.
Будто мы пара.
Почему так пляшет сердце?
На Коле, говорю ему.
На ком? удивляется Ник.
Сосед сверху. Закинул по дороге на работу, поясняю я.
Че за сосед? спрашивает он.
Обычный сосед.
Обычный значит, тянет Никита.
Да, улыбаюсь я. Двое детей и собака. Ну знаешь, как у всех
Работяга то есть?
Да, и очень порядочный.
Ладно, раз так, слышу, как после короткого жужжания начинает работать двигатель машины на том конце провода.
Ты забрал машину? спрашиваю, не желая класть трубку.
Нет, одолжил, говорит Ник.
У кого?
У крёстного. Слушай, мелкая, заявляет он рассеянно, отец застрял где-то за городом, в какой-то деревне или посёлке, мне надо до него доехать, а потом приеду за тобой.
Барков, сам ты мелкий! возмущаюсь я.
Я не мелкий, смеется этот дурень. Совсем не мелкий, Аленушка.
Мое имя он произносит так, что мои щеки вспыхивают, как красные стяги.
Кусаю губу, жмурясь.
Я пошла, у меня экзамен
Олененок, кто на экзамен приезжает к девяти? Ты че, родная? вздыхает Барков.
А к скольки нужно приезжать на экзамен, который начинается в девять? интересуюсь я, закатив глаза.
К одиннадцати.
Гениально!
Это мой первый экзамен, ничего? спрашиваю его звонко. Вообще первый. Первый в жизни экзамен в университете.
А, тянет Ник. Ну да, точно. Тогда ломись в первую пятерку. Я должен был догадаться, что ты так и планировала.
А что такого?
Ничего, хмыкает он. Ты иногда предсказуема.
Это значит скучна? спрашиваю каменным голосом.
Нет, отвечает он. Это значитты правильная настолько, что мне хочется тебя попортить.
Поперхнувшись воздухом, вспыхиваю каждой клеткой тела.
Размечтался! выпаливаю я.
Да, хрипло смеется он. Наверное. Заберу тебя в районе двенадцати. Дождись меня.
Не знаю бормочу я.
Никуда не уходи.
Не уйду.
Ни пуха ни пера.
У меня автомат.
Шумный вдох, а потом вкрадчивое:
Город стоит. Дождись меня. Буду к двенадцати.
На этом он кладёт трубку, оставляя меня одну.
Оттолкнувшись от стены, печально смотрю на свой телефон, но давящая тишина вокруг заставляет обернуться.
Тринадцать моих придурков-одногруппников хихикают и тычут друг другу под рёбра локтями, прикрывая ладонями смеющиеся рты.
Ощетиниваюсь, запихивая телефон в карман.
Морозова, тянет удивленно Вася, наш староста. У тебя что, мужик появился?
От этой бестактности открываю рот. Тринадцать пар глаз смотрят на меня удивленно.
Офигеть хрюкает кто-то.
Теперь дашь списать?
Кто он? Руку бы пожать
Ну ты, мать, ему пистолетом угрожала?
Бегаю глазами по скалящимся лицам, чувствуя, как горят щеки. Рыкнув, проталкиваюсь через кучу безмозглых тел, процедив:
Придурки
Глава 34
В третий раз нажимаю отбой, прислоняясь лбом к холодному стеклу, за которым порхают мелкие снежинки.
Внизу дворник чистит дорожки, размахивая деревянной лопатой. Дорожки парка, как и коридоры университета выглядят вымершими.
Свесив с подоконника ноги, набираю сообщение Ане: «Ты меня пугаешь. Где ты есть?»
Это последнее что я успеваю сделать перед тем, как мой телефон выключается, потеряв последний процент зарядки.
Класс шепчу, стуча бесполезным гаджетом по колену.
Аня не берет трубку и она совершенно точно просто забила на экзамен по высшей математике. И это совершенно не укладывается в моей голове. Я знаю ее всего полгода, но точно могу сказатьэто абсолютно не в ее стиле!
Что-то случилось.
Мне пришлось наврать всем, включая нашего столетнего профессора, с три короба, чтобы как-то оправдать ее отсутствие, так как никто в нашей группе не знает, где она вообще находится.
Это ненормально. Это ненормально, и я не могу просто сидеть и ждать неизвестно чего. Решаю не ждать Никиту, а отправиться к Аньке домой прямо сейчас.
Спрыгнув с подоконника, заталкиваю в сумку телефон, зачетку, недоеденный пирожок с повидлом и весь тот бардак, который развела, пока сидела без дела и ждала весточки от Баркова.
Когда я стала такой послушной? Он велел ждать и я жду. Просить Никита Игоревич не умеет принципиально. Он умеет только приказывать, но меня и это почему-то больше не бесит!
Он такой и это можно терпеть. Терпетьэто не подходящее слово. С ним можно быть, и при этом не так уж сильно хотеть его убить.
Улыбаюсь.
Кажется, сегодня все решили обо мне забыть.
Даже моя мама не берет трубку. Что вообще творится?
Уже почти час дня, а от Ника ни слуху, ни духу.
Следуя дурацкой сегодняшней традиции, он тоже не берет трубку. Решаю позвонить ему из дома, когда доберусь до своей зарядки и розетки. Надеюсь он поймёт, что я поехала домой, ведь он опаздывает на час, а то и больше.
Завернувшись в свою шубу, заматываюсь шарфом и покидаю универ, на ходу проверяя наличие мелочи на проезд в своем кармане.
В последних классах школы я всерьёз продумывала о том, что могла бы переехать куда-нибудь, где не бывает зимы, ну или хотя бы стрелка термометра никогда не опускается ниже десяти градусов мороза, потому что к тому времени, как я добираюсь до дома своей подруги, всерьез опасаюсь того, что отморозила свой нос.
Дом Ани и ее деда находится в студенческом городке здесь же, на территории Универа. Это целая улица типовых одноэтажных домов с деревянными ставнями и верандами, которые строились для преподавателей еще в прошлом веке.
Эта улица и эти домики как взрыв из прошлого, но они безумно колоритные, особенно те, за которыми ухаживают.
Чтобы до этой улицы добраться мне приходится преодолеть парк и стадион, старый заброшенный кинотеатр, который уже лет сто не работает, конечную остановку нашего родного универского маршрута и аллею из столетних клёнов.
Подойдя к деревянной зеленой калитке со старинным металлическим почтовым ящиком, нажимаю на звонок, пытаясь разглядеть в окнах дома какое-нибудь движение.
Света в окнах нет, хотя сегодня пасмурно. Наверное опять повалит снег. Встав на цыпочки, хватаюсь варежками за частокол деревянного забора и, осмотревшись, кричу:
Калинина! Аня!
На мой ор раздаётся остервенелый лай Анькиной собаки, которая гремя цепью, мечется за воротами.
Тихо, Демон! шикаю, и собака тут же умолкает.
Это дрессированная немецкая овчарка, и здесь главное сделать правильный голос.
Набрав в лёгкие холодного воздуха, кричу опять:
Аня!
Кроме Демона на мое присутствие больше никто не реагирует.
Что за странный день?!
Куда все подевались?
Плетусь по аллее назад, чувствуя себя одной в постапокалиптическом мире, потому что вокруг ни единой души.
Добравшись до остановки трамвая, не чувствую пальцев на руках, но прежде чем ехать домой, решаю заглянуть в какой-нибудь фаст-фуд и порадовать себя кофе с рогаликом.
Пристроившись у окошка, достаю из сумки детектив Агаты Кристи и сама не замечаю, как пролетает время. Когда выхожу из кафе на улице уже зажглись фонари. Это ещё одна причина, по которой я ненавижу зиму. Такой короткий день, будто мы Северном Полюсе.
Сойдя с трамвая на магазине «Центральный», решаю зайти и купить чего-нибудь. Долго брожу между полок, не зная, чего хочу. Беру мороженое и колбасу, еще мандаринов и банку икры. Оставив на кассе половину своей стипендии, тащусь домой, жуя прихваченную на улице ириску.
Во дворе моего дома какой-то кретин припарковал огромный черный Джип, заблокировав выезд трем машинам.
Офигеть, возмущенно рычу, на всякий случай запоминая номер.
Войдя в подъезд, дую на замёрзший кулак, поднимаясь по лестнице, и замираю на первой ступеньке пролета своего этажа, когда вижу сидящего у себя под дверью Баркова.
Мое сердце в прямом смысле останавливается.
Его глаза, похожие на две щелки, а губы сжаты так, что на скулах пляшут желваки. Угрожающий колючий взгляд поднимается от моих угг вверх по ногам, одетым в красные обтягивающие джинсы, по моему короткому полушубку и замотанному вокруг головы шарфу, а когда заглядывает в мои глаза, я начинаю хлопать ресницами.
Его сцепленные в замок руки висят между колен, сам он сидит на верхних ступеньках лестницы, похожий на злого всклокоченного черта! Одетый в кожаную куртку на меховой подкладке, толстовку и синие джинсы. Светлые волосы растрёпанный, а не щеках немного светлой щетины
Мамочки, я люблю каждую его черту! Особенно глаза
Как день прошёл? спрашивает обманчиво спокойно.
Глава 35
Нормально мнусь внизу, пытаясь понять его странное настроение. А у тебя?
У меня? почти не разжимая зубов, говорит он. Да просто офигенно.
Я вижу прекрасно, что он ломает дешевую комедию.
Он психованный и злой.
Он что, собирается орать?
Из-за того, что я не дождалась?
Я знаю его полгода и никогда не видела, чтобы он орал. Тем более, на свою Леру. На неё он не орал никогда! На меня тоже никогда не орали.
Ты трубку не брал, ощетиниваюсь, складывая на груди руки.
Да-а-а? тянет он издевательски. Хммм
Я тебе четыре раза звонила, говорю обвинительно.
А я тебе семнадцать! вдруг взрывается он, хлопая себя по бедру.
Семнадцать?!
Открываю рот.
Зачем звонить, если понятно, что у меня телефон сдох
Потому что я тупой?! рычит Ник, выскакивая на ноги.
Ты не тупой! вскипаю я, глядя на него с подножья лестницы.
Он кто угодно, но не тупица! И мне не нравится, когда он так о себе говорит даже в чертову шутку!
Правда?! смотрит на меня, положив ладони на бедра и сверкая глазами.
Да! топаю я ногой. В чем вообще проблема, а?!
В чем проблема? снова рычит он. В чем, твою мать, проблема, Алёна? Как ты думаешь? Ты время видела?