Будешь? неожиданно протянул пачку.
Тотчас закачала я отрицательно головой:
Нет, спасибо. Не курю.
Ухмыльнулся довольно. Не прокомментировал. Взглядом бесцельно уткнулся вдаль, забродив по кронам деревьев:
А я вот набрался «храбрости», всё бросить никак не могу: то возможности нет (одна нервотрепка), то потом желания заморачиваться всем этим. Так что как-то так, уже второй десяток лет. Да и поздно уже наверно.
Никогда не поздно, тихо смеюсь. Смолчал. Лишь только взор метнул на меня, да на губах растянулась добрая улыбка. А я вот, решаюсь продолжить, потому и не начинала чтоб потом не мечтать, не ломать голову, как закончить
Да ладно? загоготал.
Ага, киваю головой. Сама в шоке. Во многом подражала Федькеа тут сдержалась. А там и он, слава богу, в спорт подалсяа потому одумался. Так только иногда, когда выпьетможет, ну и после учтиво не договорила.
Жвачку? сообразил, неожиданно вспомнил. Тотчас нырнул в кармани протянул мне упаковку.
Благодарно улыбнулась:
А вот от этого не откажусь.
На, бери все.
Куда мне? тихо хохочу.
Ну, выброси, съязвил.
Забросил внезапно мне руку на плечо и притянул к себе. Поддаюсьплюхнулась на грудь. Странное, необычное, трепещущее ощущение укололо меня. И не сказать, что противное, жуткоеникак нет. Наоборот тем и пугает. Всё как-то сразу стало ни по чем. Что было доселесловно рукой сняло: совсем другие мысли, чувства разразились внутри.
Его запах, тепло лишь поначалу ужалили, и то шипами моего детского страха, неизвестности, неловкости, неожиданности. А далеесловно море, чувства захлестнули, отчего невольно, уступая какой-то непонятной слабости, зависимости, упоению от невероятного, безудержного, порабощающего удовольствия, зажмурилась я бесстыдно. Сжалось мое сердце, вторя и остальным мышцам во всем теле. Хотелось провалиться в этот омут, уйти на самое днои никогда уже из него не выныривать обратно.
Так че это было? несмело. Отчаянная моя попытка прогнать дурные мысли из головы. Уставилась ему в лицо, взор из-подо лба.
А? дернулся. Глаза в глаза. До неприличия близко. И еще хуже сталоволнение дрожью пошло по всему телу, заживо испепеляя меня под его давлением, обаянием. Но выдерживаю напряжение, нещадный взглядов бой.
Говорю хрипло, отчего поморщилась невольно, вы как-то его, ее назвали. Что это за гадость? прокашлялась.
А, ухмыльнулся. Отвел очи в сторону, взор бесцельно поплыл около. «Чупа», «чупакабра», тихий, смущенный смех. Та еще ядерная штука: всякой х*рни намешают. И пока весь желудок не выплюнешьне остановишься.
Так, а че именно «чупакабра»? не унываю, хватаясь за этот интерес, удивление, как за спасательный круг.
Рассмеялся еще громче (пристыжено):
Ну, махнул рукой в сторону (где недавно были). Затяжкаи снова ядовитая улыбка. Сама же ощутила: все соки вытягивает, что кажется уже, и сдохнешь сейчас.
Тотчас залилась звонким смехом, наитием давясь:
Что, и тебе как-то досталось?
Ну так, гыгыкнул. Раза три. Первыйпьяный был и не понял даже че случилось. Думал, палёнка. Потом объяснили. Ушел на тот раз от меня камикадзе. Но, да ладно, как говорится, плохой опыттоже опыт. Второй развтихую было, заранее, причем многие тогда пострадали В общем, сложно было виноватого найти. Но, а на третий разтут уж я оторвался. Досыта накормил ублюдка, что тот в больничку попал. Капельницы ставили, от обезвоживания спасая. Вот те и «чупа»
Дак а че там в ней? заерзалась я невольно, прозревая еще больше.
Гыгыкнул сдержано:
А х** его знает, потушил бычок о соседнюю балку, развороти бросил окурок в пепельницу. Обнял уже обеими руками меня, сжал крепче, притиснул к себе. Глаза в глаза (невольно чувствую, как жар от смущения бесстыдно залил мои щеки; еще бешеней заколотилось сердце; сжались мышцы внизу живота, разжигая откровенное полымянеприкрыто дрожу от волнения под Мирашева напором). Улыбнулся:Я как-то таким не заморачивался. У меня другие приемы.
Я заметила, рассмеялась нервически; спрятала взор, давясь позором из-за своей слабохарактерности.
Ну прости неожиданно искренне (без натяжки, без пелены неловкости, притворства); на ухо. Вплотную, обжигая своим, будоражащим до мурашек, дыханием кожуказалось, я сейчас и взвою от этого беспринципного наваждения, палящего зноя, странного дурмана. Дурак, огорошивая меня, продолжил. Придурок. Идиот нашло на меня. Нельзя со мной спорить, пререкаться. Это как красной тряпкой помаячить.
Но ты ж не бык, язвлю, давясь нездоровым смехом, словно глотком воздуха.
Я хуже, тихое, едва уже не целуя.
Та-ак, послышался где-то сбоку знакомый голос. Мисс Радугу сегодня выбрали. Остался Мистер, и снова гогот одиночный.
Вздрогнул, отдернулся от меня тотчас Мирон. Взор пристальный около. Окаменел, словно перед броском. Больное, шальным ревом:
ОН?! полный бешенства взгляд мне в лицо. Отвечаю участием. Позорно, трусливо молчу: ни подтвердить, ни соврать не решаюсь.
И не надо
Мигом отстранил меня от себяподдалась, выровнялась на месте.
Тики сиганул хищником к врагу
Только и успел несчастный, бывший мой истязатель, сделать пару шагов в сторонукак тотчас поймал его уже деспот. Не церемонясь и не сдерживая себя ни в чем, заломил, скрутил ублюдка, на ходу, ловко заодно отобрав порцию для «Мистера».
Радугу, с*ка, еще одну хочешь?! Мистера?! Вот и жри, тварь убогая! зарычал исступленно Мирашев, силой вталкивая ему в рот «чупу». Еще пару ударов для усвоения эффектаи отступил, выпустил гада из своей хватки, пнув, отшвырнув от себя на землюпошел едва не кубарем тот идиот.
Выровнялся Мира во весь рост. Бесцельный взор около, утопая в мыслях, в наслаждении. Облизался в шальном, самодовольном оскале, отчего я невольно поежилась, будто кто морозной плетью страха и неприемлемости меня стеганул. Мгновениеи наконец-то схлестнулись наши взгляды. Больная ухмылка Мирона странным эхом разразилась, отозвалась во мне: безумное, жуткое чувствоволной захлестывая, заставляя задрожать от непривычной, шизофренической услады одновременно с отрицанием И вновь поежилась я, не зная, как правильно на все это реагировать.
Когда Рогожин за меня вступалсябыло бесспорно приятно, гордость и радость одолевали Но не так. Не то. Не знаю А этоэто нечто иное. Его, Миры безумие оно развратно, пошло, порочно заразительно. И вместе с его наслаждением, упованием превосходством, вседозволенностью и жестокостьюстранные ощущения (защищенности, беспечности) луной раздаются и во мне. Впервые и только рядом с этим демономне надо пытаться быть на порядок, на голову выше чтоб хоть как-то сойти за ровню, дабы быть достойной всего этого. Нет. Ничего. Априория уже всего этого достойна. И если чтото врага точно будет ждать хоть в каком-то виде, но «смерть».
Ты мне, с*ка, зуб выбил! обиженное, гневным рыком, где-то в темноте
Сча еще добавлю, урод е**чий! тотчас обернулся к нему Мирашев и метнул иступленный взгляд.
Но движение «жертвы»и где сидел там и открыл очередной всплеск «фестиваля»
Фу, б***ь, гаркнул кто-то.
Поморщились и остальные.
Свали отсюда! бешеное чье-то, девичье.
Подчиняется.
Обернулся ко мне Мирон. Шаги ближе, поддаюсь на участие, на автомате встав, потянувшись в ответ благодарностью. Но миги позорно замираюзаметив между нами Федьку. Взор того то на товарищей, то на меня (видимо, наконец-то отыскава потому резво движение ко мне ближе, вплотную):
А че у вас тут? Че не поделили? кивнул в сторону «Мистера».
Стою, нервно, идиотически моргаюи страшно даже признать всё то, что только разразилось вокруг, да и в этот миг внутри меня.
Чупу, б***ь, гневное Миры, перебивая ход моих истеричных мыслей. Шумный вздох, скривился. Прощальный, расстроенный взор на меняотвечаю тем же, обижено поджимая губы. Развороти пошагал прочь мой защитник, затесался в толпе. Упал за стол. Кивнул товарищуживо организовались стопки, плеснули прозрачную.
Ты как? Чет ты не очень выглядишь, заботливо прошептал мне Рожа. Обнялподдаюсь, прижалась к брату.
Да устала, не вру. Носом уткнулась в шею, обняла в ответ.
Че-то ты быстро, неожиданно кто-то сзади. ОбернулисьВалентин. Стукнул тот по плечу Федьку дружески, отчего мы оба даже невольно пошатнулись. Взор на наглецаотвечает тем же: то на меня, то снова на Рогожина. Весело продолжил Мазуров:Мы тебя до утра уже не ждали. Вон, махнул рукой, каких элитных тружениц тебе отфильтровали.
Да ну их, заржал смущенный Федор. Хуже вашей «чупы»думал сдохну.
Загоготал вокруг народ. Улыбнулась и яно без особой радости, задора: в голове вовсе иные мысли. Украдкой взгляд на Мирашевасидит опечаленный, грызет свой резиновый, местами подгорелый, шашлык и неохотно отвечает на какие-то вопросы собеседника
Шумный вздох. Да уж Федька. Вовремя ты. Не то слово вовремя.
Глава 9. Мира
Глава 9. Мира
***
Приткнуться, опереться на балку-опору беседки и уставиться на Федьку, сидящего за столом, лишь иногда позволяя себе метнуть взгляд на его соседа (через одного) который тоже, то и дело, не брезговал бегло жалить меня взором.
Так че там за тема, что, мол, на спор год не матерился? послышался, различаю слова Рожи среди общего шума. Вперился тот на Мирашева, заливаясь смехом.
О-о-о! Это да! нагло вклинился Мазуров. То еще было время! Как нас Мира изводил своими философско-этическими загибами!
Так уж и изводил! загоготал, давясь не то иронией, не то смущением Мирон. Что уж там? Были молодымичудили, как могли
А то ты сейчас не чудишь, заржал неожиданно Майоров (еще один друг-товарищ-брат Миры: Виктор, он жеМайор; плотно сбитый дядька: не человека целый шкаф; и, если верить внешности, то раза в два нас с Федькой по годам будет старше). Подошел ближе. Склонился над столом, схватил что-то с общей тарелки и принялся жевать.
А ты че как неприкаянный? метнул на него удивленный взор Мирон. Где бродил? Че-то давно тебя не видел. Думал, уже жена приехаладомой забрала.
Ага, забрала коварно ухмыльнулся тот.
И че тогда еще здесь? едкое, подыгрывая.
Да с бабой он был! не выдержал кто-то и гаркнул, где-то сбоку.
Цепкая попалась, ядовито-озорная ухмылка Виктора. Долго не отпускала.
Водяразло, гыгыкнул Мирашев.
Да по*** на них! Ты лучше про спор расскажи! нагло перебил их Рогожин, заливаясь хохотом.
А, ухмыльнулся Мирон. Да Едва осознанно взгляд метнул на меня, а затем уставился на собеседника, Федьку. Да ниче такого особенного. Поспорили на здание. Один упрямый «человечек» всё никак продавать мне его не хотел. Я уже и так к нему, и так. И бабла предлагал, раза в два выше реальной стоимости: по**й, сосите свой леденец на палочке и дальше. Ну, я и забилдругие дела есть. Да и варианты похуже, но не бедствуем в этом плане. А через пару месяцев какие-то уроды сожгли эту его, усадьбу. Он ко мнес ментами, с малявой: мотив, мол, возможности, отсутствие нормального алиби. Ну как я-то, конечно, быстренько второе себе организовално не отвязались. В итоге, я сам потом этих упырей и нашел, привелтак и так: «Держи виноватых, только отъе*ись. Ментам не сдам, подтверждать не стану. Сам с нимирешай: че надумаешь, то и делай. Только с тебя теперьруины твои погорелые, эдак подгоном в благодарность». Мне-то, на самом деле, этот дом и нах*р не вср*лсявсё равно под снос планировал. Но этот идиотне пробивной, опять рогом уперся: не отдам, орет мол, че хочешь делай, а не отдам, б***ь "невеже" (до сих пор помню это его е**нутое слово). Ну да! Как же? Я жедебил, отморозок, а тут жемать ее, историческая ценность! Не оценю всю красоту и важность по достоинству. П**дец, а я стою, смотрю: одни огарки торчат, а этот старик всё равно распинается, заливает мне про какую-то там значимость. В общем, доспорили до тогочто заключили этот е**чий договор: я не матерюсь на людях год и не устраиваю попойки и дракии тогда он безвозмездно мне всё дарит. А типок-то видный былмногих знал да и с ним самим приходилось еще долго разные вещи тереть, в разных областях работать, сталкиваться. Так что, если буду оступатьсябольшая вероятность, что сам перед ним спалюсь, или свои-чужие сдадут. Ну, короче, че? Идет, говорю. Пи**ец! Помню как меня ломало! Прям выворачивало наизнанку. Бесило всё до одури! Убить готов был всех. Особенно беда с лексиконом вышла. Я же тогда мат-перемат, где надо и не надо (это сейчаспроще). А тогдаполный боекомплект: имелся и использовался по-стахановски. Пока телка мне одна не подсказала, филолог, мать ее, рассмеялся вдруг, давясь неловкостью, явно перебирая какие-то свои тяжелые, тайные мысли, воспоминания, замену им найти. Ну, я и повелся.
Ага, вмиг заржал кто-то из толпы. Помню, как первый раз нам свой «пюпитр разобранный» выдалмы думали, сдохнем от смеха.
Гыгыкнул Мирон, но не прокомментировал.
Слушай, а че там у тебя еще было? Такие перлы выдавал
Гладь поигранная, тотчас отозвался Мазур.
Ага, заржал неожиданно Рожа. Помню, как-то при мне такое выпалиля думал, ослышался.
Да скривился Мирон. За год то еще набежало. До сих пор иногда лезут дурные варианты.
А че еще было? ухмыльнулся Федька, раззадоренный весельем.
Че?.. задумчиво протянул. Б*я ну вы вспомнили! Это лет десять назад было! Не помню
Задумался Валик, перебирая варианты в голове, показательно при этом щелкая пальцами:
Этот как его?.. Ну, скажи мнеи я тебе скажу! кивнул на Майорова.
А баб как он называл! заржал Виктор.
А! Матрешки, зайчонки и еще как-то
Мензурки, любезно подсказал уже и сам Мирашев.
Ага, загоготал Валентин, точно! Мензурка потресканная и матрешка подзаборная, но они как слышалисильно обижались, с тех пор, помню, пошли одни только зайчики.
Зайчонки, учтиво поправил кто-то из ребят.
Ну, б***ь, всё сдали! гыгыкнул Мирон взор около, а затем вдруг на меня. Подмигнул, огорошивая.
Вскинула я бровями и скривилась, жадно, отчаянно уже перебирая в голове воспоминаниякак же меня-то он, гад редкостный, «величает»?!
А, это! враз вновь щелкнул пальцами Мазуров. Маракуя ты моченая!
Во-во! И «шагай по периметру отсюда быстро» или «вали матрешек строгать».
«Накую тебе ворота», «законтролить», «чешуя сомнительная»
«В пеший эротический поход»!
Заржал вдруг Мирон от такой словесной бойни.
Шумно вздохнув, хлопнул ладонями по коленям. Встал с места:
Ладно вам, скривился пристыженный. Многое из тогочестно сп***ено у других "философов". И вообще, что было, то было Главное, что дачу мне ту отдали. Снес я всё к буям собачьими построил там комплекс очуетительный. И, так и быть, уважил дедасохранил старое название, и даже антураж. Лучше прежнего стало.
Тогда, кстати, состроив умный вид, отозвался вдруг Майоров, к нему Мира и приклеилось.
А разве не от имени или от фамилии? отваживаюсь подать голос я, отчего тотчас Мирашев вздрогнул. Обернулся, бросил затею куда-то свалить. Глаза в глаза со мной. Уставились на меня и остальные.
Рассмеялся вдруг кто-то:
У него Мираот войны.
Невольно поежилась я.
Ни от первого и ни от второго, внезапно ответил, невольно перебивая предыдущего оратора, Мазуров.
Как так? взор учтиво перевела, устремила на Валентина, ведь мой прежний вопрос явно пах риторикой.
Улыбнулся как-то странно, загадочно мой собеседник:
Это от причитаний одного чудилы.
«Мира мне, мира!»чуть ли не хором крикнуло, проскандировало несколько человек, и тотчас заржали всей толпой.
Удивленная, перевела я ошарашенный взгляд на Мирашева.
Да не слушай их, ухмыльнулся тот, но как-то непонятно, сдержано. Махнул рукой. От обоих. Ладно, я сс*ть. Скоро буду, вежливо прокомментировал свои планы наш «блюститель культуры».
Неспешно пройтись ближе к Федьке и присесть рядом на скамью.
Че, устала стоять? тихо кинул мне сквозь ухмылку брат. Попытка его разжевать кусок местами все же обгорелого мяса.
Да так А ты как с ними связался?