Натали БеннеттИзгоиСерия: Бесплодные пустоши3
«Изгои»третья книга из серии «Бесплодные пустоши». Ее можно читать как самостоятельное произведение, но я все же рекомендую ознакомиться вначале с «Дикарями» и «Девиантами».
От автора
Ниже приводится краткий обзор событий из книг «Дикари» и «Девианты», которые будут иметь отношение к «Изгоям». Для тех, кто не читал первые две книги, ожидаются легкие спойлеры.
Кали спасла Арлен из сарая, где ее держали каннибалы. Их обеих приютил Ромеро, лидер Дикарейсатанинского культа, маскирующегося под преступную группировку. Когда все случилось, его сопровождали двое мужчин: Кобра и Гримм.
Две первые книги были посвящены в основном ликвидации другого культа, известного как «Орден», что в конечном итоге было достигнуто. В первой книге была комната, заполненная чужими вещами. В дальнейшем это объясняется более подробно. После этого Арлен была похищена братом Ромеро Ноем в качестве «компенсации».
Только не забывайте, читая «Изгоев», ничто нельзя принимать за чистую монету.
Данная книга является самостоятельной в серии и посвящена Арлен и Гримму, прозванному Мрачным Жнецом.
Надеюсь, что вы полюбите этих двух безумцев так же сильно, как я.
Pulvis et umbra sumus (прим.: с лат. «Мы лишь прах и тень»).
Прелюдия
Здесь нет света, лишь тьма.
Наш мир был переполнен чудовищами, больше не утруждающими себя ношением приветливых личин.
Праведники и непорочные либо погибли, либо прятались. Их место с наслаждением заняли грешники и развратники.
Я не являлась исключением.
Я любила смерть.
Она явилась мне в образе человека, которого почитают как самого Мрачного Жнеца. Его называют демоном, выходцем из ночных кошмаров; верным солдатом армии дьявола.
Он оказался той самой расплатой, которую я никогда не предвидела.
ЯПерсефона для Аида.
Онстрадание, которого так страстно жаждала.
Он стал для меня отпущением грехов, продемонстрировав, что в аду тоже существовала красота.
Приняв его таким, каков он есть, я стала для него избавлением.
Но мы были вовсе не родственными душами, а разделенным надвое вечным пламенем.
Мы намеревались испепелить все и всех, кто стоял между нами и дорогой обратно в наш темный рай.
История наша очень захватывающая, порой мучительная, а иногда и жестокая.
Свои моральные принципы рекомендую оставить за дверью.
Ты обнаружишь, что у нас, изгоев, их попросту не было.
Глава 1
Арлен
Прошлое
Он велел мне сидеть ровнее, выглядеть помягче, держать рот на замке и обязательно улыбаться.
Разумеется, он напрочь забыл, какова его дочь. Я никогда не умолкала. Рот мой был словно револьвер, а языксеребряной пулей. Прицеливалась не всегда удачно, однако, загнанная в угол, могла отлично попасть в цель.
Не самая лучшая черта характера, но неоднократно выручавшая.
Решила, что это был один из таких случаев.
Замуж за этого человека я не выйду, сразу же вклинилась в разговор без всяких обиняков.
В комнате стало так тихо, что было слышно, как во дворе шелестят листья золотистого плетня. Мама предупреждающе взглянула на меня, но я проигнорировала.
Арлен, укоризненно произнес папа.
Ты сказал, что она все поняла, вздохнул Родрикжених, о котором велась речь.
Дик, я все отлично понимаю. Но замуж за тебя не собираюсь. А как насчет того, чтобы найти женщину ближе себе по возрасту?
Как видно, я сочла, что это замечательное решение. Дикнет. Он ехидно хмыкнул, но даже рта не открыл, чтобы поспорить. В свои тридцать девять лет Родрик (Дик) был довольно привлекательным мужчиной, с копной светлых волос и зелеными, как баксы, глазами.
Кроме того, он был старше меня на добрых пару десятков лет, причем совершенно не в моем вкусе. Собственно, никакого особого типажа у меня не было, но если бы и имелся, то уж точно не мужчина в костюме, который вилкой ел чесночный хлеб.
Это было ненормально.
Мама рассеянно потерла лоб, отводя взгляд, словно я только что взвалила груз целого проклятого мира на ее чрезмерно привилегированные плечи.
Может перенесем эту дискуссию в кабинет?
Папа уже поднялся, чтобы так и поступить, но, прежде чем Родрик согласился или возразил, одарил меня испепеляющим взглядом, который говорил о многом.
Отец никогда не бил, а использовал только слова. Он объяснил, что в синяках и с норовом я никому не пригожусь, поэтому решил сломать меня иным способом, будто я проклятый жеребенок или вроде того. Было заметно, что Дику меньше всего хотелось идти и разговаривать с ним, но он все же отправился следом.
Они даже бросили остатки горячей лазаньи. Так и хотелось прокричать им вслед, что есть семьи, которые готовы (в буквальном смысле) из кожи вон лезть ради подобного лакомства.
Черт подери, в некоторых семьях ее бы просто доели.
Арлен, ты не имеешь права срывать эту сделку, прошипела ма, как только послышался щелчок закрывающейся двери. Я повернулась и укоризненно покачала головой.
Находясь по другую сторону стола, я пристально разглядывала ее и хмурилась. Она всегда была такой ухоженной. Не представляла, как она могла носить эти узкие туфли на высоком каблуке, причем каждый день, круглосуточно. И волосы она никогда не распускала. Хотелось бы мне, чтобы она смеялась, как прежде. Мама так изменилась за прошедшие годы. Главная ее цельбыть самой прекрасной женой, самым лучшим кулинаром и отличной домохозяйкой.
Теперь она даже забыла, как быть мне матерью.
В этом доме мнение посторонних людей имело слишком большой вес. А я уже очень давно перестала обращать на это внимание. Плевать было на то, что обо мне думают. Когда-то и мама была такой, но теперь закостенела.
Можно было бы обнять ее за плечи и до посинения твердить о былых временах, но все равно ничего не изменилось бы.
Ты вообще понимаешь, что только что сказала? Сделка, мамочка. Хочешь, чтобы мой брак был сделкой?
Милая, ее больше нет, и очень важно поддерживать нормальные деловые отношения между твоим отцом и Родриком.
Имеешь в виду Бэ
Тебе известно, что нельзя произносить это имя, возразила она.
Бэт. Ее зовут Бэт, и она твоя дочь.
Была моей дочерью, пока не опозорила нашу семью, сбежав, как какой-то шалопай, посреди ночи. И вполне естественно, что теперь все обязанности перешли к тебе. Прежде чем согласиться на условия твоего отца, Родрик намерен заручиться поддержкой самой богатой семьи в Центуриоле. Тебе известно, как много твой папа трудится, чтобы занимать свое положение.
Пришлось сдержаться, чтобы не закатить глаза. Я слышала фразу «папа много работает» столько раз, что даже могла процитировать ее во сне.
То, чем он занимался так усердно, было выше моего понимания.
Казалось, он ежедневно наряжается, чтобы просто сидеть на заднице и разговаривать по телефону, а все остальные должны были вкалывать, чтобы заработать на жизнь.
Попытавшись заправить прядь волос за ухо, я невольно хмыкнула, вспомнив, что они уже убраны назад в необычную и сверхмодную прическу, на которой настояла ма.
Возможно, тебе стоит рассказать мне, что это за важная сделка, если это действительно так уж серьезно.
Ты же знаешь, что я не могу этого сделать.
К чему вся эта секретность?
Не уверена, что это тот момент, когда я произношу, что мы опережаем события, или что настали смутные времена, поскольку никто из присутствующих здесь, похоже, не склонен преподать урок истории.
Она тяжело вздохнула драматично, надо заметить но никакого реального объяснения я так и не добилась. И никогда не получала.
Дик должен был жениться на моей сестре. Возможно, поэтому она и сбежала. Хотя сейчас это уже не имеет значения, не так ли? Вы не позволите мне сделать свой собственный выбор.
Как только раздался ее характерный мелодичный смех, стало абсолютно очевидно, к чему идет разговор.
В результате твоего выбора, все тело покрыто этими татуировками в неумелой попытке бунтарства, ты переспала с чистильщиком бассейна и не соблюдаешь все нормы поведения особенно речевого.
Переубедить эту женщину было просто невозможно. Надоело тратить время на то, чтобы пытаться объяснить, какая я, человеку, твердо решившему меня не принимать.
Сколько раз я должна была повторять, что чернила на моем телеэто искусство? О том, что у парня около бассейна было реальное имя, а сам он был моим самым первым в жизни.
Ты по-прежнему стремишься превратить меня во все то, что он терпеть не может.
Она шумно сглотнула, и внезапно на ее юбке появились невидимые глазу ворсинки.
Он, о котором шла речь, был еще одной темой, которую мне нельзя было затрагивать, урок, вдолбленный в голову с девятилетнего возраста.
Ты бы могла быть счастлива, торжествуя, отмахнулась она.
Я потерпела поражение. В конечном итоге мы всегда возвращались к этой теме, вечно идя по кругу.
Куда ты направляешься? поинтересовалась мама, когда я отодвинулась от стола и встала.
Сейчас пойду смою эту гадость с лица, а затем лягу спать.
Твой отец захочет поговорить с тобой.
Ей было прекрасно известно, что я не намерена дожидаться этого разговора.
Добравшись до своей комнаты, я немедленно отправилась в ванную.
Увидев свое отражение, от души рассмеялась. Выглядела я как ходячая царапина.
Ма намеревалась скрыть некоторые из моих татуировок и намазала меня каким-то средством. Это было жутко неприятно и крайне бессмысленно.
На протяжении многих лет я была объектом сплетен и издевательств. Все в этом предвзятом городе знали, что у меня есть татуировки.
Вынув шпильки из волос, провела пальцами по длинным волнистым прядям, чтобы вернуть их к жизни. Небольшие светлые прядки, которые мне позволили сделать, резко контрастировали с естественным темно-каштановым цветом.
Сбросив отвратительно тусклое платье чайного цвета на пол ванной, быстро приняв душ, надев клетчатые пижамные шорты и старую спортивную футболку, мгновенно почувствовала себя гораздо более собой.
Выключив свет, повернула ручку на окне, чтобы впустить свежий воздух, и устроилась под своим любимым пледом. Перевернувшись на бок, уставилась в прекрасное ночное небо, где одиноко светила луна.
Казалось, наш задний двор тянулся до бесконечности, заканчиваясь там, где начиналась глухая кирпичная стена, окружавшая весь Центуриол.
Во всех отношениях я ощущала себя здесь, как в ловушке. Знала, что мама любит меня, и мне хотелось думать, что папа тоже, но они никогда не воспримут меня такой, какая я есть.
Было больно, что я не была такой, как они хотели, и обидно, что не могла стать самой собой. Ежедневно меня кормили и поили, однако что-то подсказывало, что в жизни есть нечто более важное, нежели это. Возможно, моя клетка и состояла из сверкающих золотых прутьев, но это по-прежнему была лишь клетка.
Это место многие называли Королевством, своеобразной утопией. Мне было понятно, почему, но все было не так.
Трава была лаймово-зеленой, водамерцающе-голубой, в магазинах всегда полно еды, а жители могли спокойно гулять посреди ночи, зная, что стена непрерывно патрулируется. Даже можно было купить несколько пилюль счастья (прим.: изготавливается из нескольких различных натуральных ингредиентов, благодаря которым этот БАД повышает устойчивость к стрессу и вызывает бодрость центральной нервной системы), если это вам было угодно.
По другую сторону стены располагалось нечто, возбуждавшее мое извращенное любопытство.
Бесплодные пустоши: завораживающие, враждебные, заброшенные территории.
Розоватые равнины были пристанищем различных преступных банд и анклавом каннибалов.
Полагаю, в этом и заключалась главная причина возведения стены: не пускать «их». Девиантов и изгоев: людей, которые считаются недостойными жить среди нас. Отверженные. Тех, кого не приемлет социум.
Не покидала мысль о том, как сильно их жизнь отличается от моей, и, как мне казалось, я единственная во всем городе, кто хотел выяснить, на что похожа жизнь за этой проклятой стеной. Нельзя сказать, что никогда и никому не задавала подобных вопросов. Спрашивала множество раз. Просто никто никогда не давал мне правдивого ответа. Равно как и мама не хотела делиться со мной историческими знаниями.
Вспоминая о набитом до отказа рюкзаке, спрятанном под кроватью, понимала, что рано или поздно покину это место, а мама с папой даже не подозревали об этом. Никто не знал, за исключением человека, который поведал мне тайну.
Репутация никогда не опережала меня.
Для окружающих, я была Арлен Проснер избалованной богатенькой сучкой, которая делала то, что приказывал папочка.
Все это и близко не было правдой.
Та девушка даже не помыслила бы о том, о чем шепотом сказал ее дядюшка, предложив покинуть Королевство через две недели.
Знала, что как только мы уедем, то никогда уже не вернемся. Возврат означал длительную процедуру, а большинство немедленно расстреливалось или отвергалось. В город и из города вело два пути, и оба усиленно контролировались. Насильно никого не принуждали оставаться внутри, но как только ты пересекал определенный рубеж уже все.
Были даже вывешены указатели; я их выучила наизусть.
Предупреждение: Территория за этой стеной больше не относится к Центуриолу. Отныне ни один человек, оказавшийся на участке за этой преградой, не является резидентом нашего города, не признается, не поддерживается и не пользуется защитой органов власти.
Вы вступаете в Бесплодные пустоши.
Удачи.
Конечно же, было сомнительно, настоящей ли является «удача» или нет, однако у меня имелись вопросы, своенравная сестра, жгучее любопытство и зуд вырваться на свободу.
Я очень хотела, даже осознавая, что там снаружи, насколько опасно, и каким безрассудным может показаться такой выбор любому другому.
Глядя на Бесплодные пустоши из своей спальни, отнюдь не замечала изувеченных тел или войны между двумя могущественными людьми.
Все, что видела, это полное отсутствие преград, избавление от роли Степфордской жены и рождение детей от мужчины вдвое старше меня.
Тогда еще не понимала, насколько была чертовски наивной.
Не представляла, что подружусь с миниатюрной блондинкой, под безупречной внешностью которой скрывалась законченная психопатка. Даже не предполагала, каким путем пойдет дальше моя жизнь с этого самого дня.
Я приняла решение изменить свою судьбу и не предусмотрела, насколько радикально это будет.
Невозможно было предвидеть, как сильно буду страдать на грани безумия, прежде чем смерть, в конечном счете, дарует мне покой.
Глава 2
Арлен
Настоящее
Дыхание с винным ароматом овевало шею. Между ног ощущалось давление, а на грудитяжесть.
Осознание нахлынуло на меня, я поняла, что вновь была накачана наркотиками. Жесткий матрац подо мной слегка поскрипывал, пока он входил и выходил. Грубо. Он всегда был безжалостным, когда вводил свой член против моей воли. Пальцы подергивались, поскольку тело пробуждалось, как и сознание.
Изо всех сил старалась игнорировать его стоны наслаждения, чувствуя, как в желудке пульсирует желчь, поскольку выбора не оставалось, кроме как лежать с открытым ртом. Я чувствовала себя похожей на морскую звезду, вязкую и липкую.
Желая, чтобы вернулись все чувства, в качестве проверки сжала оба кулака, отреагировав еще до того, как до меня дошло, что могу шевелиться.
Отвали на хрен от меня, Ной!
Будучи полностью поглощенным высвобождением от удовольствия в своих крошечных шариках, он и не заметил, что я очнулась. На его лице отразилось искреннее недоумение, когда он рухнул на пол, оставляя после себя тошнотворную влагу между моих бедер.
Я почти закончил, выдохнул он, словно я доставила ему массу неудобств, уже хватаясь за шило, до которого не успевала дотянуться вовремя.
Ты больной ублюдок!
Сомкнув ноги, села, готовясь изо всех сил отбиваться от него, если он вновь попытается наброситься на меня.
Не стала бы его провоцировать. Я усвоила урок еще в те пару раз, когда он шокировал меня ударами проклятого шила того, которое появилось у него, когда пришлось отдирать меня от него. Первый раз, когда мы дрались, то были похожи на двух бойцов в ринге за чемпионский пояс. Его драгоценное самолюбие не слишком хорошо перенесло то поражение.