Не волнуйся, я доставлю ее домой. Закажу такси, когда она проснется, пообещала Олсен.
Дай знать, если будут проблемы с ее отцом.
Думаю, он только обрадуется, что дочку нашли не в морге.
Крис согласно кивнул и направился в гардеробную, чтобы переодеться. Бежевая рубашка, серые брюки Встретиться с Уитни договорились в парке, так что можно обойтись без галстука.
Он уперся руками в край комода, где хранил запонки и часы, и шумно выдохнул, прикрыв глаза.
Что я творю?
Крис не узнавал себя. Авантюры были не в его духе, он презирал импульсивных людей. А сейчас сам собрался рвануть по встречной, чтобы сократить путь к заветной цели.
Отдашь ей кольцо Паркеров? раздался спокойный голос сестры.
Да. Хорошо, что матери не отвез.
Крис открыл узкую полку в комоде. В одном из футляров взял старинные гербовые запонките самые, которые Уитни украла когда-то; их Тони вернул в прошлом году. Затем нашел «кольцо всевластия» реликвию графского рода, чей титул учредили в XV веке, когда предки Паркеров прибыли в Шотландию в свите королевы Джоан Бофорт. Кольцо когда-то оказалось тесновато для Сиенны, и расширять не стали, купили новое. У Майлз пальцы вроде тоньше, но даже если и не подойдет, то для фотографии с объявлением сгодится.
Он положил реликвию в карман брюк и глянул на часы: пора.
Эй, Крис, имей в видуокликнула его Олсен, когда он уже выходил из квартиры.
Да-да, знаю. Не обижать Уитни.
Именно.
но если план полетит к чертям, то помни, что это была твоя идея.
Сестра рассмеялась:
Идея-то моя, но ты мог ответить «нет». Так что последствия останутся исключительно на твоей совести, братишка.
Это-то и беспокоило: стоило притронуться к Майлз, и совесть отключалась автоматически. Проклятая биохимия. Утром чуть мозг не выжгла при появлении сонной Уитни. Еще и кружку разбил.
Крис спустился в подъезд старой многоэтажки, где обитал последние пару недель, и сел в припаркованный черный джип, который арендовал до конца лета. Мать настаивала, чтобы наследник жил в семейном гнезде, в Паркер-лодж, и ездил исключительно с водителем, но Крис на дух не переносил чужих людей в личном пространстве. А мать была чужой. Как и водитель.
Июньское солнце не палило, а грело, и трава в парке у Эдинбургского замка была усеяна семьями, которые отдыхали в эту, казалось бы, самую обычную субботу. Крис сто лет не гулял по общественному парку в выходной день. Он брел вдоль аллеи, разглядывал городской пейзаж и поражался, что забыл, как этопросто жить и ни о чем не беспокоиться, вот так, средь бела дня, в окружении незнакомых людей.
Взгляд зацепился за Уитни моментально, стоило ей попасть в поле зрения. Странное ощущение. Опять будто магнитом. А может, виной тому платье цвета фуксии. Слишком яркий цвет даже для летнего парка.
Майлз поднялась со скамейки и помахала ему рукой.
Привет!
Привет. Как тренировка? спросил он, приобнимая ее и вежливо целуя в щеку.
Спасибо, хорошо, отпрянула Уитни. Она избегала смотреть ему в глаза с той минуты, как он продемонстрировал ей свои не очень чистые помыслы. Это раздражало. Хотелось поймать ее взгляд.
Уитни наклонилась за пестрым рюкзаком, вынимая селфи-палку, закрепила смартфон в держателе и отложила на скамейку.
Нам нужно сделать два-три удачных снимка, и я опубликую пост в инстаграме. Кстати, подпишись на меня, чтобы объявление о помолвке не выглядело подозрительным.
Крис терпеть не мог пустые формальности, но молча согласился и достал кольцо из кармана. Крупный сапфир ослепил Уитни, и она даже солнечные очки спустила с макушки на глаза.
Ничего себе! С таким если в море прыгну, то ко дну пойду.
Ко дну мы пойдем вместе и очень скоро, напомнил ей Крис и попросил: Дай руку.
А если не налезет? Может, что попроще и вообще, запаниковала Майлз. Ее нервная дрожь передалась и ему, но он уверенно сжал ее пальцы и
Вау, выдохнула Уитни. Кольцо село идеально. Она сняла очки и спрятала их в кармане платья, разглядывая сапфир. Надо же. Повезло.
Мне с тобой однозначно повезло, убежденно ответил Крис. Не зная, как себя вести с новоиспеченной невестой, он обхватил ладонью ее затылок и, наклонившись, целомудренно поцеловал в лоб.
Уитни смутилась. Покраснела и поджала губы, заправила прядь за ухо. И тут же принялась рыться в рюкзаке. Нашла черный маркер и написала на левой ладони: «Я сказала да».
Что ж, время фоток, дотянулась она до селфи-палки, настраивая камеру. Ты, в общем, обними меня как-нибудь.
Чем сильнее волновалась Уитни, тем сильнее Крис хотел ее поцеловать. Но он глубоко вдохнул, глядя в синее небо, и изрек:
Так и быть, Майлз. Обниму тебя как-нибудь.
Он обошел ее сзади и обхватил руками за тонкую талию. Уитни вся была тонкая, хрупкая, изящная. Странно, что она никогда ему не нравилась. Да, не в его вкусе, но объективно Майлз была обаятельной девчонкой. Не удержавшись, он склонил голову и шумно втянул аромат ее волос. Апельсиновый, с нотками сумасшествия.
Застыв от неожиданности, Майлз рвано выдохнула, ее живот под его ладонями дрогнул. Стало жарко. Крис тяжело сглотнул. Да что ж такое
Посмотри в камеру, напряженно произнесла она, и он подчинился. Уитни вытянула перед собой свободную, левую, руку, перекрутила на пальце кольцо камнем к камере, и запечатлела надпись на ладони. Я сказала «да».
В размытых лицах на заднем фоне черты было не разобрать.
Размещу этот снимок первым для интриги, объяснила она и с отчаянным надрывом попросила, пока он терся носом о ее висок: Улыбнись.
Он вымучил короткую улыбку, потому что челюсти свело от желания прихватить ее кожу зубами.
Крис! Расслабься и улыбнись по-человечески.
Прости, не привык показывать эмоции на публике.
Стеснительный?
Осмотрительный.
Тогда не жмись ко мне так сильно, взмолилась она. Мне неудобно.
Он нехотя отстранился. Поразмыслив, обхватил невесту одной рукой поперек ключичной зоны, ощущая, с какой силой ее сердце бабахает, и провел большим пальцем по оголенному плечу. Не мог удержаться, хотелось ее трогать.
Еле дыша, Уитни положила свою ладонь чуть выше его манжеты и сделала снимок с обрезанными лицами, крупным планом на украшения.
Мать сразу кольцо и запонку узнает, кипишь поднимет, сказал он хрипло. А ты узнала?
Кольцо?
Запонки. Ты их пару лет назад на Рождество у меня украла самым наглым образом.
Клевета, не было такого.
сначала ты облила меня какой-то зеленой гадостью, а потом еще и наговорила гадостей, чтобы не смел препятствовать в таком благородном деле, как кража чужого имущества. Крис все еще обнимал ее одной рукой поперек груди, а вторую положил ей на живот, притягивая к себе.
Я ведь не для себя, сдавленно ответила она. Джун тогда по тебе страдала, я для нее Паркер!!!
М-м?
Посмотри в камеру, пожалуйста, сейчас портрет сделаю.
Он поднял взгляд, и Уитни пару раз щелкнула по кнопке, делая снимки, а потом буквально оттолкнула его и торопливо убрала технику в рюкзак.
Что ж, до вечера? чересчур радостно спросила она, но Крису не хотелось уходить от нее так сразу. Он огляделся и, заметив фургон с мороженым, предложил:
Может, отметим для приличия? Сто лет мороженое не ел. Она согласно кивнула, страшно дерганая, и он нахмурился: Ты в порядке?
Уитни усмехнулась, покачав головой, и шумно выдохнула:
Прости, не могу прийти в себя. Принц Паркер покупает мне в парке мороженое в честь нашей фиктивной помолвки. Похоже на безумный сон. У меня бывают безумные сны, если наемся сладкого на ночь.
Они остановились у фургона, и Уитни, беспокойно натягивая пальцами шлейки рюкзака на плечах, попросила клубничное, а Крис выбрал фисташковое. Он чувствовал себя подростком, который привел девушку на свидание. Правда, девушка зачем-то делала вид, что он ей безразличен.
Не понимаю, как можно любить фисташковое мороженое, поделилась мыслями Уитни, когда продавец протянул им два вафельных рожка.
А чем оно тебе не нравится? удивился Крис, лизнув быстро тающую верхушку.
Не знаю. Я никогда не пробовала, меня сама идея коробит. Это же орехи, и цвет зеленый, как у мха. Она закусила губу, тяжело вздохнув. Прости, я все не о том. Мы ведь празднуем. Так и быть, уговорил, попробую.
Он недоуменно вскинул брови.
Никто тебя не уговаНо Уитни накрыла его руку своей и с каким-то надрывным энтузиазмом облизала его мороженое.
Крис чуть не упал. Горло стянуло, как жгутом. Больно было смотреть на нее, поэтому он зажмурился на секунду, услышав:
О мой бог!!! Это очень вкусно. Почему мне никто не сказал, что это настолько вкусно?!
Не знаю, может, ты не спрашивала, севшим голосом ответил он. Забирай, если хочешь.
Спасибо! А ты мое бери, я не жадина, заверила его Уитни, производя принудительный обмен. Как же вкусно! Клубничное тоже ничего, правда?
Он попробовал, и скулы свело от приторности. Через силу проглотив растаявший холод, припорошенный ядерной дозой сахара, он промычал:
М-м, класс! и незаметно выбросил остальное в мусорку.
А Майлз шла себе впереди и восторгалась удивительными открытиями, которыми полна жизнь. А Крис думал, что вот сейчас она забрала у него мороженое, а завтра, глядишь, и душу выкрутит. С таким же безобидным, восторженным видом.
Надо бы меньше с ней видеться, подумал он. Слишком высокая концентрация Майлз в его жизни была чревата осложнениями. Но видеть ее хотелось страшно. И вчера, и сегодня, и завтра.
Когда они медленно дошли до конца аллеи, Уитни как раз прикончила мороженое и остановилась, все еще пряча взгляд.
Кольцо я тебе возвращаю, не хочу брать на себя лишнюю ответственность, еще потеряется, сказала она, пытаясь снять драгоценность. Оно да что же это такое
Уитни упорно сражалась с кольцом и явно проигрывала: реликвия Паркеров не желала покидать ее руку. Крис и сам не хотел уходить. Смотрел бы на нее и смотрел А губы у нее сейчас прохладные, мягкие Черт.
Оставь. Все равно завтра поедем в Паркер-лодж, процедил он.
Растерянная, Уитни с виноватым видом спрятала руки за спину и кивнула:
Ладно. Я сейчас вернусь домой и сделаю пост. Так что готовься, твой телефон оборвут к концу дня.
Как-нибудь переживу.
Ну-у, до вечера?
Да. Скоро увидимся.
Конечно.
Пока
Пока? тихо повторила она и подняла на него взгляд, теплый, янтарный. И в этом янтаре немой вопрос застыл.
Если бы она подалась навстречулюбой приглашающий жестто Крис прямо здесь, у входа в парк, показал бы столько эмоций, сколько за всю жизнь не показывал на публике. Потому что его душило желание обнять Уитни, смять ее летнее платье дикого цвета и попробовать губы, которые на вкус сейчаскак его любимое мороженое.
К счастью, Майлз не шелохнулась.
Я заеду за тобой, злой сам на себя, предложил он, но та отказалась, упорная:
Не стоит, клуб в десяти минутах от меня. Встретимся на входе.
А сейчас? Тебя подбросить домой?
Нет, я хочу прогуляться.
Как скажешь, сдался Крис и, сухо улыбнувшись, направился на парковку, проклиная собственную слабость. Надо же, угораздило. Мало того, что его фиктивная Золушка была невинной, так вместо поездок в карете она предпочитала ходить пешком.
Он глянул на часы. 14:02. Еще пять часов до новой встречи. За это время можно полстраны пересечь, провести переговоры и заключить сделку. А можно сойти с ума без девушки, которой только что надел кольцо на палец.
Крис
Устойчивая система создает сети. Цепь разорвать легко: выдерни одно сильное звено, перекупи слабыеи нет ее. С сетью сложнее, особенно когда она становится глобальной, но и она не вечна. Это лишь вопрос временикогда ее разорвут, выдернут из нее ржавые звенья, заменяя новыми до тех пор, пока она не станет гибкой и свежей, как волна новой эпохи. Это неизбежность, законы природы. Поэтому Крис не торопился, плывя по течению времени, в котором жил. Он знакомился с нужными людьми, перекупал звенья. Создавал собственную сеть.
Что скажешь? Согласен?
Тан криво улыбнулся; татуировка перевернутого треугольника под нижней губой растянулась под напором самодовольства:
Уверен, мне понравится Милан.
Крис мысленно поздравил себя. Осенью он планировал перебраться в Италию, и только что заполучил надежного человека в команду. Их с Таном знакомство началось три года назад не очень: Крис сломал наглому парню средний палец во время боя в Лондоне, чтобы не показывал приличным людям неприличные жесты. Но с тех пор многое изменилось. Они сами изменились, повзрослели. Сейчас Крису было 22, другу29. Они наигрались и стали сдержаннее. Вернее, игры стали серьезнее, а ставкивыше.
Ты пожалеешь, но не сразу, довольно ответил Крис, и тот рассмеялся:
Кажется, я уже жалею.
Тансокращение от Тануки, мифического оборотняв прошлые годы охранял самых влиятельных людей страны, а сейчас сам ездил с охраной. Раньше он расхаживал по городу в японских шмотках, а на бои заявлялся с катаной, хорошо заточенной саблей, хотя родился в Шотландии и от горца в нем было больше, чем от самурая. Теперь же он сидел напротив в черном льняном костюме и больше не пугал прохожих эпатажным видом. Тан туго стягивал черные волосы в короткий хвост и приправлял темный взгляд оттенком тщеславия. Впрочем, свой клуб «Тануки» этот самый, где они находились, все равно обустроил в японском стиле, с элементами стим-панка; работники ходили в накладных робото-деталях. Крис не любил ночные заведения, но отдавал должное этому месту. Помещение было нестандартным. Столыбесконечно длинные барные стойки из красного дереварасходились лучами закатного солнца от полукруглой сцены, чтобы танцоры могли свободно передвигаться.
От Пабло Росси слышно что-нибудь? спросил Тан, и Крис неопределенно кивнул:
Думаю, через пару недель он назначит встречу.
Хорошо. Будем ждать.
Время было раннее, для посетителей клуб еще не открылся. Удобный момент для серьезного разговора. И Крис честно пытался сосредоточиться на делах. Честно. Пытался. А сам поглядывал на часы каждые пять минут, и в голове жужжало назойливое: Майлзззззз.
Майлз. МАЙЛЗ.
ЗЗззЗЗ
Крис, ты в порядке? раздался насмешливый голос.
Да. В порядке. В полном, он растер лицо ладонями. Я в полном порядке, если не учитывать нюансы.
И насколько опасны эти нюансы?
Сам не знаю. Недостаточно данных для вывода, признался он. И снова посмотрел на часы.
Глава 8
Уитни
И-и-и опубликовать.
Первый снимок подмигнул и улетел в бескрайние просторы интернета. Уитни выключила звук в смартфоне и отложила в сторону, чтобы волна реакции не затопила. Родителям она заранее позвонила, предупредила об авантюре, в которой участвует. Мама, конечно, не пришла в восторг, но и кричать не стала, в итоге согласившись подыграть до конца лета.
Папа просто промолчал в трубку. Он всегда так делал, когда матерился про себя. Красноречивее некуда.
Чтобы не лезть в смартфон, Уитни принялась наводить порядок в гостиной-спальне. Протерла большое английское окно, открывающее вид на проулок, и рабочий стол, и старый выбеленный камин в центре стены, отделявшей спальню от кухни, затем взбила подушку и бросила обратно на мягкое кресло.
В другом углу комнаты ютилась кровать с витиеватым металлическим изголовьем, подпиравшая подоконник; окошко с видом на сад обычно было приоткрыто. Уитни любила свежесть в доме. А еще она любила сидеть в кресле темными вечерами и вязать друзьям длинные мешковатые кардиганы из мягкой шерсти. До осени еще было далеко, но нервы успокоить нужно было прямо сейчас, поэтому она уселась в кресло, взяла спицы, фиолетовые нитки и принялась за рукав.
А главное, кто его просил так смотреть?! этого Паркера.
Надо же, как он умело притворялся воспитанным человеком столько лет! Строил из себя чопорного лорда, а как дошло до дела, оказался обычным бабником. Чуть не съел.
Всего день общения, еще вечер впереди, а Уитни уже готова была отказаться от договора. Потому что Паркерсумасшедший. Впрочем, вкус у него хороший. Кто бы подумал: фисташковое мороженое! Девятнадцать лет прожила в предубеждении и дальше жила бы, если бы не Принц Фаберже.
Уитни недовольно вздохнула.
Его глубокий голос, бездонные карие глаза, морщинка полумесяцем в уголке рта от извечной снисходительной усмешкипочему все это вдруг стало привлекательным для нее? Холеные руки с перстнем-печаткой оказались не холодными, а грубая молчаливая прямолинейность и вовсе подбила под ноги. Получить, а вернее почувствовать признание Паркера в низменных порывахэто как увидеть Северное сияние из Шотландии. Невозможно.