Я люблю докторскую. Если на кусочек белого хлеба намазать сливочного масла, а сверху положить колбасы.
Ого. Да ты ценитель. У нас есть кое-что общее. Ладно, дальше страшнее, Полина. Я люблю бутерброды с ливерной колбасой запивать сладким кофе с молоком.
И что в этом страшного? Я свои бутерброды запиваю компотом. Лучше из абрикосов, но сойдет и яблочный.
Я в тебе не ошибся.
Во мне ошибиться сложно. Саша говорил, что у меня все на лбу написано, большими буквами, смеялась Полечка.
Это какой Саша? С Нижней Масловки*? Клим нагло пользовался ее смешливым настроением, чтобы узнать о ней больше.
От автора: Нижняя Масловкаулица на севере Москвы.
Нет. Саша это мой Полечка замолчала, понимая, что говорить с Климом о своем бывшем совершенно не нужно.
А, это такой с бородой, да? он удивил ее и сильно, однако она нашла простое объяснение и достаточно быстро.
Вам Женя рассказывал?
Нет. Я видел тебя с ним. Правда, тогда еще не знал, что ты Полина, а он Саша.
Когда?
Неделю тому назад. Я сидел в кафе.
О, в «Кофе & сливки»?
Там. Мне нравится это место. Окна большие и выходят на оживленную улицу. Я люблю смотреть на людей. И сразу скажу, не знаю почему. Поэтому, можешь даже не спрашивать, ответа не будет.
И я люблю. Честно! Иногда прихожу в свою лавку просто, чтобы посмотреть на покупателей. Кто-то пришел и просит букет подешевле, и лицо такое, будто покупает лягушку. Сразу вижу, когда приходят женщины и выбирают букет для себя. Просто, чтобы порадоваться. И знаете, что? Никто не берет розы и не потому, что дороги, а потому что есть душевные цветы.
Душевные?
Ну, да. Ромашки, ирисы, тюльпаны. Мягкие и без шипов.
А розы бездушные?
Нет. Пафосные. Ну, я так считаю. Поля все ждала, когда Клим начнет смеяться, а он все не начинал.
Я обычно выбираю розы. Маме нравятся.
Конечно, нравятся. Розы красивые. А если сын дарит букет, то она не стала продолжать, потому что знала, Клим и так все понял.
Виски им не понадобился. Болтали долго и будто бы ни о чем. Клим выяснил о Саше, о том, что Полина рассталась с ним. Догадался, что Женька не совсем и ее парень, но и о поцелуе в коридоре забыть не мог. С удивлением понял, что сам о себе рассказал больше, чем обычно, чем кому бы то ни было. Полечка умела слушать, и он попросту не смог удержать слова, мысли. Одернул себя только тогда, когда принялся рассказывать ей о трубопроводах, но все равно продолжил, потому что она просила об этом. С бизнеса перескочили на фильмы, с них на концерты и снова вернулись к еде.
Я люблю торт «Муравейник»*. Точнее, вареную сгущенку. Бабуля всегда варила две банкиодну на торт, одну для меня.
От автора: торт «Муравейник»*и снова «привет» моей постоянной читательнице Дарье)))
Часы тикали, минуты летели, Поля и Клим болтали и вот что странноона не чувствовала себя глупенькой рядом с ним, а он удивлялся тому, что ей по силам вытащить из него то, что тщательно скрывалось от других. Детские воспоминания, невнятные, давно покинувшие его мечты и идиотское признание в любви к ливерной колбасе.
Климу было уютно. Нет, не подумайте ничего такого, ему в доме родителей всегда было уютно, просто близость Полины, ее голос и зеленые глаза делали все вокруг еще более домашним, правильным и безопасным. Разумеется, Клим понимал, что нет никакой опасности и вообще, глупо думать о таком, но куда деть ощущения? Им не скажешьсгиньте! Верно?
А Женька? Как вы познакомились? Жаль, что Клим не удержал в себе этого вопроса, потому, что ощущения померкли вместе с улыбкой Поли.
Полечка замолкла, немого сжалась и тепло, то самое, доверчивое, исчезло. Теперь и Климу придется лгать о его же брате и о том, что они с Полей пара. Она не хотела ни врать, ни быть Женькиной «девушкой», особенно сейчас, когда рядом был его старший брат. Поля даже не стала возражать самой себе, когда поняла, что Клим ей нравится и совсем не так, как может и должен. Она совершенно не хотела видеть в нем родственника, пусть и предположительного.
Мои подруги нас познакомили еще до Нового года. Женяон и снова промолчала, глупенькая, как раньше с Анной Ильиничной.
Клим сидел рядом с ней, понимал, что должен сказать что-то о Женьке, желательно хорошее. Он мог бы, правда. Брата любил и ради него был готов на многое, но только не теперь. Все, что угодно, только не расхваливать брата этой девушке, которая так понравилась, тронула и смотрела на него вот прямо сейчас очень проникновенно. Клим растерялся и ужаснулся этому.
И ведь не сказать, что Клим неопытен или обделен женским вниманием. Красивые, умные, эффектные девушки не стеснялись ухаживать за ним. Кто-то соблазнял, демонстрируя, и довольно откровенно, тело. Кто-то пытался обаять интеллектом. Иногда включались обе эти опции. Он, чаще всего, отклонял такие вот откровенные или скрытые предложения. Бывали случаи, когда сдавался, но ненадолгоне было времени на все это, да и не влюбчив. Так он считал, пока нынешним утром в дом его семьи не вошла Полина.
Сидел, смотрел на очаровательную девушку и понималвстреть он ее раньше, никакая работа, усталость не помешала бы ему забрать ее себе. Добился, заставил полюбить иСпросите, что мешает ему сейчас? Брат.
Клим знал Жихарку, как облупленного и никогда еще не видел его таким заинтересованным. Влюбленным. На этом мысли о Полине, о себе, о них обоих, Клим прекратил. Но, опять тот же вопроскуда деть свои ощущения? И откуда это кошмарное, нереальное желание «бодаться» за нее? И с кем? С братом!
Я пойду, наверно, Кwим. Поздно уже. Она тоже поняла, что все нелепо, странно, а потому и беседа прекратилась, и Клим замкнулся, стал собой, не тем открытым, приятным парнем, что рассказывал ей о колбасе, трубопроводах и предлагал выпить виски.
Я провожу. Вдруг снова не туда повернешь? Поля встала и двинулась в коридор, Клим шел рядом, молчал.
Уже у двери ее спальни, Клим остановился и спросил.
Полина, скажи мне, ты из-за Женьки порвала старые связи?
Нет.
Почему?
Я бы не хотела об этом говорить, Кwим.
Со мной или вообще?
С вами и вообще. Спокойной ночи, взялась за ручку двери.
Клим удержал, не пустил. Чувствовал тепло ее руки сквозь ткань ее пижамы и дурацкое, ненормальное давешнее покалывание в пальцах. Полина вздрогнула и опустила голову. Не пыталась вырваться, уйти, просто стояла и ждала чего-то.
Он очень аккуратно, почти невесомо прикоснулся в ее подбородку, приподнял ее личико к себе, заставил смотреть прямо в глаза.
Паулина, что ты скрываешь? Конечно, Поля поняла, о чем он спрашивает, но скрывала сейчас вовсе не это.
Что? Нетрудно догадаться. Она пыталась скрыть жгучий девичий интерес, старалась не выдать того, что Клим понравился ей, и боялась, что он догадается. Ей в голову не пришло, что он занят сейчас был тем же самым! Полечка вряд ли бы поверила, что онапростенькая и обычнаяможет заинтересовать такого мужчину.
Все что-то скрывают.
Я бы хотел знать, что скрываешь ты. Сказал и постарался не задохнуться, увидев, как блестят ее глаза в полумраке коридора.
Ничего особенного. Вряд ли это интересно.
Это мне решать. Он притянул Полину ближе к себе, преследуя сразу две целизаставить ее говорить и почувствовать ее совсем близко.
Клим не ожидал такой реакции от себя. Кровь бросилась в голову и забилась там, закрутилась, заставила его руки крепче сжать ее плечо и удерживать ее лицо, не давая ни малейшей возможности отвернуться или вырваться.
Кwим напрасно она произнесла его имя, уж слишком нежной прозвучала эта ее «w» и голос подвел, не справился и не смог скрыть волнения.
Он поцеловал, и совершенно точно знал, что никакие «против» ему не помеха сейчас, а когда Полина ответила на его поцелуй, то все вообще перестало быть важным, кроме ощущения ее губ и ее тела, что он обнял и крепко прижал к себе.
Он уверен был, что Полина оттолкнет его, был рад ее ответному порыву, но
Такие поцелуи просто так не заканчиваются, слишком страстные, слишком глубокие и чувственные. Но, даже не смотря на кошмарное это опьянение, в одурманенном мозгу Клима всплыла сцена, свидетелем которой он стал несколько часов тому назад. Поля и Женя целуются и очень реально
Он оттолкнул девушку, сделал шаг назад, ударившись спиной о стену коридора, и выдал то, что задевало, больно жалило и вылилось сейчас в гадкие, неприятные слова.
Девушка Жени? Это привычка, Паулина, соблазнять всех мужчин в радиусе десяти метров вокруг себя? Расстаться с одним и тут же найти другого? Вы можете не верить, но себе сейчас он делал больно, не ей, выплевывая эти слова.
Полечка пришла в себя, приняла его слова и промолчала. Что говорить, когда факты, упрямые и несговорчивые, больно бьют и не куда-нибудь, а прямо в самое больное, беззащитное. Противно и горько быть виноватой без вины и понимать, что всего лишь полчаса тому назад она была вполне искренна и говорила с человеком, который просил ей верить, а сам не поверил, и имел на то все права. СтыдОн и приказал Поле открыть дверь своей спальни молча и укрыться за ней от таких красивых и беспощадных глаз Клима.
Глава 6
Он сразу же пожалел о своих словах, дернулся вслед на Полечкой, но она закрыла дверь и Климу показалось, что все пропало, захлопнулось, скончалось так и не начавшись. Он постоял немного в коридоре, ругая себя за глупость, за то, что позволил эмоциям взять верх и высказался. К слову, он никогда не поступал так раньше, не вешал ярлыков на людей, не судил их. По крайней мере до тех пор, пока не был окончательно убежден в свой правоте.
Клим еще немного потоптался перед ее дверью, потом развернулся и отправился к себе. И уже там, в постели, думая о своих словах, покрылся изморозью ужасаон обидел, оскорбил Полину. А сам? На минуточкуэто не она предлагала целовать ее, это он, безумный, набросился на девушку брата и Уснуть он не мог еще очень долго, все ворочался, психовал и сам себе был непонятен.
Поля тоже не спала. Вы бы уснули? Вот и она не смогла. Стыд оставляет по себе неприятные ощущения: холод оседает в груди, давит на совесть и ужасает тем, что все узнают о твоем поступке, оценят и признают ничтожность твою, глупость и бессовестность.
Прометавшись большую часть ночи в постели без сна, Полечка решила, что самым разумным будет уехать рано утром, сбежать и спрятаться. Она не могла представить, что случится с ней, когда Клим расскажет обо всем маме, папе, Жене. Отчего-то она была уверена, что он молчать не будет. Поля просто не смогла бы выдержать разочарованного взгляда Анны Ильиничны и холодного, отчужденного Андрея Петровича. Занятно, что о Жене она не подумала. Быть может, потому, что не имела перед ним никаких моральных долгов?
Про Клима думать было страшно, особенно после его поцелуя. Он сочтет ее «дешевкой», уже думает о ней так. Полечка поплакала, поняв, что никогда больше не сможет говорить со старшим братом Жени тепло и откровенно, а более всего ее огорчало, что ничего между ними не случится, не сбудется.
Рано утром расстроенная Полечка, вскочила, наспех умылась, дождалась, пока принесут ее одежду и накинула сарафан. Свитерок, что был порван Женей по вороту, попыталась прикрыть волосами. Взяла сумку и направилась к выходу, однако, уйти молча не смогла и решила проститься с Анной Ильиничной.
Присела на ступеньку лестницы и стала ждать, когда откроется хоть какая-нибудь дверь. Полечка знала наверняка, что взрослые всегда встают раньше, а потому просто ждала появления хозяйки дома. И не ошиблась.
Полюшка! Ты что так рано? Почему на ступенях сидишь? Анна Ильинична удивилась и встревожилась.
Доброе утро. Я вас ждала. Мне нужно уехать, она не смогла спрятать своего отчаяния от мудрой дамы.
Что случилось, дорогая? на этот вопрос Поля отвечать ну никак не хотела, а потому попыталась уйти от прямого ответа, и при этом не солгать.
Анна Ильинична, спасибо большое. За все. Мне очень понравилось у вас. И я рада была познакомиться. Мне срочно нужно уехать. Извините, что так внезапно.
Э, нет. Что произошло, детка?
Я не могу вам рассказать. Пожалуйста, не тревожьтесь. Все в порядке. Я вызову такси. Да, Анна Ильинична видела, что совсем не «в порядке», но мучить Полю не стала.
Я провожу. Они спустились в холл.
До свидания, Анна Ильинична. Пожалуйста, извинитесь за меня перед Андреем Петровичем, что сбежала вот так коротко обняла женщину и выскочила за дверь, оставив хозяйку в полнейшем недоумении.
За воротами Поля почувствовала себя гораздо лучше, собралась с мыслями и вызвала такси. Ждала машину, сожалела О чем? Догадаться не трудно, пожалуй. О Климе, о собственной доверчивости и о том, что так легко потеряла голову от одного лишь поцелуя.
Анна Ильинична, тем временем, направилась прямиком к Жене. Разумеется, первое, что пришло ей в головупоссорились! По дороге столкнулась с Климомтот выходил из спальни и вид имел, мягко говоря, несобранный.
Нет, все как всегда: причесан, выбрит, рубашка чиста, джинсы в порядке. Но, взгляд старшенького как-то не обрадовал, а если совсем честно, то напугал Анну Ильиничну. Клим в отчаянии? Да что же происходит?
Мам, привет. Я уехал, и пошел к лестнице.
Стой, Клим. Вы что, с ума все посходили? То Поля, то ты. Что за массовый побег с утра пораньше? старшенький притормозил.
Полина уехала?
Проводила ее вот только что. Клим! Стой! Дурдом это она уже в спину убегавшего Клима.
Он уже не слушал, бежал и сам себе удивлялся. Проснулся утром с мыслью уехать подальше, забыть и никогда больше не встречаться, а стоило только услышать о Полине, решение самой собой изменилось.
Клим выскочил за ворота как раз в том момент, когда Полечка садилась в такси. Он рванул к машине, вытащил девушку, захлопнул дверь и обратился к шоферу.
Сколько? тот обозначил сумму и Клим, не замечая вырывающейся, возмущенной Полины, одной рукой, неловко, достал из бумажника купюру и кинул в окно.
Машина уехала, Поля и Клим остались у ворот.
Знаете, молчание бывает разным: спокойным, отчужденным, заинтересованным и таким, какое случается в ожидании катастрофы. Вот такое и повисло сейчас между молодыми людьми, пусть и ненадолго.
Я довезу.
Я бы не хотела.
Полина, я довезу. Нам нужно поговорить, взглянул на нее и уточнил, Мне нужно поговорить с тобой. Поэтому, я прошу тебя сесть в мою машину и по возможности не кричать. Кстати, у тебя свитер порван.
Я знаю. Самое странное, что она была рада.
Не тому, что Клим, вероятнее всего, начнет читать ей мораль, а тому, что есть у нее возможность еще какое-то время быть рядом с ним. Это не было мыслью, скорее ощущением.
В катастрофическом молчании уселись в машину и поехали. Минут пятнадцать ужаса, когда оба знают и чувствуют, что все не так и все очень плохо. А потом
Полина, я не должен был так говорить с тобой. И вести себя подобным образом, я тоже не имел никакого права. Извини. Поля смотрела в окно, но после его слов обернулась.
Я не виню вас, Кwим. Пожалуйста, давайте не будем говорить об этом.
Почему не винишь? разумеется, он проигнорировал ее просьбу.
Потому, что вы имели все основания думать обо мне плохо. Я не обижена, натянутая улыбка Полины, хмурый взгляд Клима
Ну, что же еще Он извинился, она простила. Приличные случаю слова сказаны и на этом все закончено как будто. Но, от пустых слов обида не кончается, а если хорошо подумать, еще и больше становится.
Потом еще минут десять ужасного, холодного молчания. Клим не выдержал первым! Он и удивиться не успел, как закатил первую в своей взрослой жизни истерику.
Какого чёрта ты молчишь?! Почему не выскажешь мне? Какие у меня были основания, и что я должен был думать?! Знаешь что, Паулина, ты либо расскажешь мне о том, что скрываешь, либо я тебя никуда не выпущу! С этими словами Клим крутанул руль и выехал на обочину дороги.
Остановил машину, повернулся к Полечке и даже навис над ней, понимая, и прекрасно, что пугает ее, заставляет подчиняться. А она опять засмотрелась на Клима, даже его сердитый взгляд и грозно сведенные брови не стали тому помехой. Через секунду и сам Клим забыл о своих вопросах.
Полечка, затаив дыхание, наблюдала, как меняется лицо Клима. Сердитая складка на лбу разгладилась, глаза перестали метать молнии и утратили мрачную черноту, явили ей свой настоящий шоколадный цвет. Полечка все же думала, что кофейный, наверно потому, что любила кофе.