Можно я поеду на Корфу с Дейви и его отцом? вклинивается Милош.
Нет, отвечают мама с папой хором.
Я не могу спать. Хотя мансардное окно открыто настежь, с улицы ни ветерка. Я в трусах и майке лежу на спине поверх одеяла, вся кожа липкая.
Голова не желает отключаться, хоть убейся. Кто-то включил в ней слайд-шоу, картинок миллиард, они сменяют одна другую, и я не могу это остановить. Представляю себе, какой она будет, жизнь модели.
Показы коллекций, фотосессии, видеоклипы, реклама. Слава и богатство. Типа, ДЕНЬЖИЩИ. У нас никогда не было денег. Мама с папой взяли ипотеку на дом, но тут родилась я, и это их чуть не разорило. Лондон дорогой, как черт.
Не поймите меня неправильно, мы с Милошем никогда не голодали, такого не было. У нас всегда есть еда на столе и одёжка на плечах. Масса народу живет в тысячу раз хуже, чем мы. И мы стараемся хотя бы раз в два года вместе отдыхать где-нибудь, только в прошлом году машина накрылась, так что каникулы пришлось провести дома.
Но мы совершенно точно, стопроцентно не богачи. Вечно то одно, то другое: в ящик бросят какой-нибудь счет или школьную экскурсию надо оплатить, вечно что-то ломается и нужно покупать новое. У Милоша ноги растут без остановки. Мама полжизни проводит, готовя нам обеды с собой в школу, потому что покупать шикарные сэндвичи в «Прет» нам не по карману.
А вдруг у меня получится? Вдруг и я смогу стать одной из тех холеных белозубых девушек, которых мы видим в Челси или на Норткотт-Роуд, которые едят авокадо на завтрак и обед? Три фунта за чашку кофе и пятнадцать за яичницу с тостом. Мы с Ферди могли бы укатить на «Евростаре» в Париж или слетать в Берлин на выходные. Хороший отель с балконом и ванной в номере.
Ну, типа, представьте, что вам вообще не нужно думать о деньгах, потому что вы знаете, что у вас на счете их достаточно. Мечта.
Уже без пяти час. Включаю лампу над кроватью и ползу к своему виниловому проигрывателю. Год назад папа отыскал его на чердаке и собрался выкинуть, но я вцепилась и спасла. Да, понимаю, это неприличный выпендреж и снобизм, но я люблю шуршание старых пластинок. У папы там хранился и кое-какой винил: Joy Division, The Cure, Roxy Music, и я добавила их в свою коллекцию.
Жаль, что я родилась не в Прошлом, потому что музыка тогда была намного лучше. Блонди, Ранэвэйс, Сьюзи и Банши, Кейт Буш; Стиви Никс. Не хочу показаться странной, но все же, где сейчас такие женщины? Я выбираю «Rumours» Флитвуд Мэк и опускаю граммофонную иголку. Раздается знакомое шипение, треск, и начинаются «Новости секонд-хенд».
Мне никогда не стать красавицей, но где-то в глубине моей души кроется надежда а вдруг я смогу быть отпадной девчонкой, как Дебби Харри, как Энни Ленокс. Мне, если честно, никогда особо и не нравились куколки Барби. Я вспоминаю слова Ферди: «Модели не должны быть сахарными феями».
Я возвращаюсь в постель и пытаюсь вслушаться в слова песни. Лучше голос Стиви, чем эта чехарда в голове.
В следующий момент обнаруживается, что уже почти рассвело и вот-вот встанет солнце. Уже самолеты начали заходить на посадку в Хитроу. Я не помню, как заснула. Я даже не дослушала до конца первую сторону пластинки.
Я люблю Лондон в солнечную погоду. Долой галстуки, да здравствуют грязные босые ноги. Все бросаются к ближайшему клочку зеленой травки так, на всякий случай: а вдруг это последний солнечный денек в нашей жизни. Мы все зависаем у Лорел, потому что у нее за домом самый большой сад. Отец у нее бодибилдер, типичный такой парень из Эссекса с искусственным загаром, и живут они на одной из красивых террас у парка Баттерси.
Экзамены позади, и Ферди набрал дополнительных смен в «Старбаксе», но пообещал, что присоединится к нам позже. У Лорел есть маленькие колонки для телефона, поэтому мы вынуждены слушать то, что соответствует ее весьма сомнительному музыкальному вкусу. Вы не подумайте, я ее люблю смертельно, но невозможно слушать Эда Ширана в таких количествах.
Ну, давай. Саба глядит на меня поверх темных очков. Изобрази нам свою фирменную походку.
Ты серьезно?
Я не могу поверить, что они дали тебе с собой пару настоящих лабутенов, говорит Лорел, распыляя на руки спрей от солнца. Где это видано? Слишком круто!
Особенно хорошо они смотрятся с этим прикидом, заявляю я, засовывая потные ноги в туфли на шпильке. На мне короткие шорты и футболка с лошадкой Радуга Дэш. Любо-дорого смотреть.
Садовая дорожка может стать вашим подиумом! изрекает Саба. Сегодня она подобрала к красивому хиджабу персикового цвета простые кремовые топ и юбку сочетание просто улетное. На вид она кажется испорченной девчонкой, а у ее страницы в «Инстаграме» hijabgirllondon уже порядочно подписчиков. Ну, чисто для сравнения: их больше, чем у меня, Лорел, Ферди и Робина, вместе взятых.
Только не смейтесь, предупреждаю я. По плиткам, которыми вымощена дорожка, идти труднее, чем по ковру в «Престиже». Я скованно и неуклюже ковыляю на одеревеневших ногах. В голове вертится навязчивая мысль о том, что у меня, должно быть, нарушена координация. Но я стараюсь идти красиво, а добравшись до открытого бассейна-джакузи в конце дорожки, встаю в эффектную позу, руки на бедрах, затем поворачиваюсь и иду назад.
Ну как?
Саба и Лорел молча переглядываются.
Блин, что, все так ужасно?
Нет! машет руками Лорел. Просто я
Она хочет сказать, что мы не привыкли видеть тебя на каблуках, лапуля, быстро вставляет Саба.
Да! Именно это я и имела в виду! Кстати, какие же у тебя длиннющие ноги! Я никогда этого не замечала!
Да, потому что обычно я не наряжаюсь как проститутка! Я скидываю туфли и бросаю их вверх, прямо в бирюзовое небо. Эй, может, кто-нибудь меня поддержит? Я же выгляжу полной дебилкой! кричу я.
Погоди, сейчас все будет, говорит Саба. Лорел, у тебя есть туфли?
И у Сабы, и у Лорел изящные ножки четвертого размера, как у принцесс, так что Лорел мчится в свою комнату за каблуками. Вернувшись, она надевает серебристые босоножки из ремешков с выпускного вечера, а Саба заимствует у нее черные туфли на толстенной танкетке.
Но нам нужна музыка получше, объявляю я и подсоединяю колонки Лорел к своему телефону.
Эй! Что ты там ставишь? спрашивает Лорел.
Что же еще? Звучат первые аккорды «Fashion» Дэвида Боуи.
Отлично! Саба хлопает в ладоши. Покойся с миром, чувак.
Что это хоть такое? спрашивает Лорел, и мы обе валимся от хохота.
Первой на «подиум» выходит Саба. С природной грацией она идет по дорожке сада уверенными размашистыми шагами. У нее здоровая задница, но Саба ею вертит так, что мне с моими тощими ягодицами нипочем этого не повторить. Замерев в картинной позе у джакузи, она возвращается. Теперь навстречу ей выходит Лорел, так что на полпути они встречаются. Проход Лорел не такой шикарный, как у Сабы: она изо всех сил старается изображать чувственность. Я вспоминаю, что Том велел мне не изображать ничего.
И все равно, у них это получается легко и непринужденно. Как же несправедливо! Ведь девчонки от всего этого тащатся. Обе обожают тряпки и шопинг, часами листают каталоги «Вестфилда», тогда как мы с Ферди предпочитаем прибарахляться в магазинах винтажной или рокерской одежды «Бейонд Ретро», «Рокит» и все такое. У Сабы в «Инстаграме» такая модная страничка, что с ума можно сойти. Они обе умеют ходить на каблуках. У меня только один плюс: я высокая и тощая. Выходит, я вытянула свой счастливый билет исключительно благодаря наследственности.
Когда Саба оказывается у террасы, снова выхожу я.
Уже намного лучше. Не сравнить! кричит Саба мне вслед. А Лорел, поравнявшись со мной, поднимает руку и, подбадривая, шлепает меня по ладони. Довольно неприятно.
На показах «Виктория Сикретс» всегда так делают! сообщает мне Лорел.
Постарайся напустить на себя злобный вид, советует Саба. Эти девицы всегда ходят по подиуму мрачные, как черти.
Мы выходим по очереди, у нас получилось прикольное небольшое дефиле. С каждым разом я замечаю, что все увереннее держусь на каблуках, хотя ноги болят от малейшего шага. Ступни горят, словно в огне. Саба ставит «Супермодель» Ру Пола, и тут появляется Робин, нагруженный бургерами, пивом и какими-то контейнерами с едой.
Чем это вы тут занимаетесь?
У нас дефиле! Вот! выпаливает Лорел.
Робин, какой у тебя размер обуви? спрашиваю я.
Седьмой
Я скидываю с ног лабутены.
Вот! Твоя очередь!
Ну уж нет! Он смеется. Я не надену девчачьи туфли.
Надо, или мы не примем тебя в игру, настаиваю я. Таковы правила.
Мы вечно подсмеиваемся над Робином, потому что он модник. Не такой выпендрежник, конечно, как Руперт или Тарквиний, но уж точно моднее нас.
Он скидывает сандалии.
Ладно, была не была. Только не говорите никому.
Ага, вот сейчас побежим и всем расскажем, хмыкает Саба.
Робин надевает мои туфли.
Да они мне малы.
Вот она настоящая демонстрация мод, заявляет Лорел. Я такое видела в «Топ-модели».
Ну, давай, Робин, смеюсь я. Не болтай, лучше пройдись.
Положив руки на бедра и карикатурно надув губы, Робин пускается в путь по дорожке, изо всех сил крутя задницей. Мы хихикаем.
О, как это сексуально! выкрикивает Саба. Робину больше нравится Лорел, влюблен в нее с девятого класса, но она к нему равнодушна.
Робин! кричу я. Клянусь, у тебя получается лучше, чем у меня!
Робин идет обратно. На полдороге он вдруг оступается, летит в траву и приземляется на зад. Мы подбегаем, хотим помочь ему встать.
Кажется, у меня сломана нога! Я на вас в суд подам! Он смеется, так что все явно не так уж плохо.
Ой, бедненький, хихикает Лорел.
И как ты только в этом ходишь?
Не хожу! отвечаю я. В том и проблема.
Мы все рассаживаемся на прохладной траве.
Даже не верится, что Ферди будет трахаться с моделью, мечтательно говорит Робин, а Саба, укоряя, шлепает его по руке. Когда у тебя будет миллион фунтов, купишь мне машину?
Я пока еще не модель, тихо отвечаю я, щурясь на солнце.
Остальные ничего не говорят. А что тут скажешь. Они тоже пока не считают меня моделью и правильно. Потому что, честно говоря, так оно и есть.
Вспоминаю и поражаюсь. Я должна была увидеть, разглядеть. Ведь это было у меня прямо под носом, все время.
Что ты имеешь в виду?
Даже в самом начале, во время Развития. Были же знаки.
Что за знаки?
Что все неправильно. Что я, мы были беззащитны.
Продолжай
Новые лица
Я с гордым видом рассекаю по Поланд-стрит одна, сама себе босс. Мама была не в восторге от того, что я поеду в центр города самостоятельно, но они с отцом сегодня оба работают, так что других вариантов не оставалось. И вообще, мне через четыре месяца стукнет семнадцать, и я уж как-нибудь сумею одна проехаться на поезде. Лондон совсем не страшный, если ты из Лондона: не размахивай мобильником на выходе из метро, не зевай, берегись мопедов, вот и все. Очень просто.
Сегодня снова палящая жара. Лондон воняет помойкой и пердежом. Ро попросила меня надеть что-нибудь простенькое, потому что сегодня они собираются делать фото. Я затащила к себе Сабу, чтобы она помогла выбрать прикид, но она уверяет, что настоящая модель просто надела бы джинсы в обтяжку и черную маечку без рукавов. Так я и оделась. На ногах у меня балетки, а лабутены надежно спрятаны в холщовой сумке. Еще Ро велела, чтобы не было ни капли макияжа хотя я изредка лишь подкрашиваю ресницы.
Агентство я нахожу без проблем, и все, кажется, рады меня видеть.
Вот и она! Ро несется мне навстречу и ведет к столу, за которым нас ждут остальные.
Ческа обнимает меня. От нее так классно пахнет чем-то цитрусовым, но на лайм не похоже.
Привет, дорогая, как ты?
Ничего. Нормально.
Мы ТАК рады, что ты решила подписать контракт с нами. Серьезно, весь офис жужжит. Остальные дружно кивают. Ро знакомит меня с командой мужской моды и командой рекламы (сиськи и бикини), и, наконец, появляется Том.
Том тоже рад, а его радость заразительна. Какие же они все классные.
Ну, поехали, говорит Ро. Кстати, может, ты пить хочешь? Или принести тебе чего-нибудь посущественнее? Я отправлю Неваду за едой.
Нет, спасибо. Я только что в поезде съела круассан с миндалем.
Блин. А вдруг мне больше нельзя есть такие штуки?
О! Эти круассаны лучшие! заявляет Ро.
Уф, пронесло. Впрочем, что я ем, большого значения не имеет. Стать жирной мне не грозит. Однажды наша медсестра в начальной школе даже начала разнюхивать, не морят ли меня дома голодом, потому что я показалась ей дистрофичной. Не-а, просто я от природы худая как щепка.
Том ведет нас наверх, на этот раз в конференц-зал. Я вижу там других девушек.
Итак, наша задача на сегодня, объявляет Том, стандартная процедура ввода нового сотрудника. У нас есть еще парочка новых лиц, так что имело смысл собрать вас всех вместе. Надеюсь, возражений нет?
Нет, конечно, бормочу я, все сильнее ощущая себя самозванкой.
Ро проводит меня в комнату, где ждут еще две девушки. Первая та самая, смахивающая на перепуганного троллёныша, которая была вместе со мной в первый раз. У второй потрясающие рыжие волосы и молочно-белая, как у фарфоровой куклы, кожа, покрытая идеально симметричными веснушками.
Яна, это Арабелла и Виктория.
Арабелла, вскочив со стула, хватает мою руку и трясет.
Привет. Она забавно говорит, очень четко выговаривая слова. Я так рада, что не одна, что есть и другие девушки. Похоже на первый день в новой школе, правда?
Да уж. Я тоже трясу ее руку, хотя не очень-то люблю рукопожатия. Вечно боюсь, что пожму слишком сильно или слишком вяло. Привет.
Виктория смотрит на меня сквозь завесу густых волос.
Привет, произносит она с сильным акцентом. Русская, что ли?
Здравствуй, отвечаю я.
Виктория пока не говорит по-английски, объясняет Том. Мы над этим работаем. Она прибыла из нашего подразделения в Париже. Новым лицом ее уже не назовешь, но мы ей очень рады. Всем вам, собственно.
Тебя тоже он подцепил? спрашивает Арабелла.
Ага, в Торп-парке.
Да быть не может! Я обожаю Торп-парк! А я была на «фестивале сена» в Хей, иду себе на выступление Кейтлин Моран, думаю о своем, и вдруг Ческа хлопает меня по плечу. И я такая: «Боже, неужели из всех она выбрала именно меня?»
Она ТАКАЯ ШИКАРНАЯ, а ведет себя достаточно просто. Я немного расслабляюсь. Рада, что мы тут не вдвоем с Викторией. Уж очень она робкая.
Итак, начинает Ро, сначала покончим со всякими скучными вещами. Давайте-ка снимем с вас мерки.
Жестом фокусника она вынимает из заднего кармана портновский сантиметр. Первой идет Арабелла.
Хм, присев и чуть не тыкаясь лицом ей в зад, говорит Ро. Какой у тебя размер одежды, дорогуша?
Восьмой, отвечает Арабелла.
Поднявшись, Ро измеряет ей грудь.
Отлично, просто круто. Но, пупсик, может, тебе стоит посмотреть, сколько ты поглощаешь углеводов паста, хлеб и все такое прочее. Не знаю, как ты, а я от них просто пухну.
Хорошо! с энтузиазмом отзывается Арабелла, и наступает моя очередь.
Ро снимает мерки, а Том все записывает. Они измеряют мой рост, длину ног, бедра и бюст. Самая худенькая из нас Виктория заметно, но я самая высокая. Потому что всегда так бывает.
Окей! говорит Ро. Покончив с мерками, она садится. Вот что: здесь, в «Престиже», нам суперважно, чтобы все наши модели были здоровыми и в хорошей форме.
Суперважно! кивая, повторяет Том.
Мы никогда не требуем, чтобы девочки сбрасывали вес. Ни-ког-да. Мы можем помогать вам с питанием и поддержанием формы время от времени, но это совсем другое дело. Здесь речь не о том, чтобы худеть и сбрасывать вес. Речь о хорошей форме. Вы же у нас спортсменки.
Господи, только не это. Я надеялась, что физкультура осталась в прошлом.
Всем лучше от того, что вы в форме, вставляет Том. И вам самим, и клиентам.
Конечно, продолжает Ро, выразительно закатывая глаза, некоторые дизайнеры и кастинговые агентства заставляют девушек сбрасывать вес. Но это не про нас.
Глядя на нас троих, я не понимаю, куда еще нам сбрасывать вес. Мы все худышки. Я знаю, что я от природы такая. Мы с Милошем можем съедать хоть по лошади в день и все равно не поправимся. Наверное, дело в генетике. А сейчас от всех разговоров о еде у меня только разыгрывается аппетит. Я задумываюсь, чем буду обедать. Может, взять чизбургер в «Макдоналдсе». Он стоит всего фунт.