Я улыбаюсь, когда скольжу губами по его груди. Руки Киллиана зарываются в мои волосы, располагаясь на затылке, но не надавливая, а скорее удерживая. Его пресс напрягается, рельефные мышцы бугрятся. Я могла бы прикасаться к нему дни напролет.
Мой язык ныряет в его пупок, и Киллиан стонет, а его тело натягивается, как струна. Но когда я опускаюсь ниже, голова парня резко поднимается.
- Либс, постой...
Он смолкает, когда я оказываюсь в миллиметре от его члена. И глазеет на меня, как испуганная рыба.
- Гм... - говорю я.
А затем вспоминаю шутку, которую однажды слышала в школе. О Киллиане. Одна девушка на вечеринке назвала его Не Килл-ми-ан (в дословном переводе - Не-Убивай-Меня). Она, смеясь, пояснила группе его поклонниц, что у парня такой толстый и длинный член, что каждая, кого он трахает, может быть расколота напополам. Я не хочу думать о Киллиане и других женщинах. Совсем. Но доказательство ее слов смотрит на меня прямо сейчас.
Он приподнимается на локтях, отчего его пресс становится еще более привлекательным. Килл тяжело дышит, а его грудь блестит в вечернем свете.
- Ага, так вот.
Я поднимаю дрожащую руку, перебивая его.
- Просто... позволь мне с ним познакомиться.
Его член достаточно большой, чтобы дать ему имя. Возможно, даже адрес. Конечно, я видела его раньше, но тогда эта часть его тела болталась, а сам парень был до чертиков пьян. Теперь же его стояк твердый и толкается вверх, будто умоляя о ласке.
Я приручаю этого зверя, осторожно проводя рукой по шелковистой коже, горячей длине, пока он вздрагивает. У Килла очень красивый член, немного смуглый, прямой и с широким и гладким кончиком. Прекрасно. Может, он на стероидах? Потому что просто...
Я не могу обхватить пальцами всю его толщину, и от этого моя киска сжимается в предвкушении. Я могу себе представить, как его стояк проникает в меня. Грубо, в унисон с нашими неистовыми стонами и гортанными криками. Я снова сжимаю его длину. Он такой твердый.
- Мы не будем спешить, - хрипит он почти отчаянно, пока я медленно провожу рукой вверх-вниз и вокруг основания головки.
- Ладно, - бормочу я.
- И ты не должна...Ох, черт, как же хорошо, - стонет он, когда я склоняюсь и всасываю в рот толстый кончик члена. Он наполняет весь мой рот, головка касается нёба. И я тоже стону, потому что мне очень нравится сосать его. Это лучше, чем должно бы быть.
Киллиан бормочет под нос ругательства, несвязно умоляя, пока я работаю ртом, посасывая и поглаживая, хотя мне так и не удается принять его полностью. Я так возбуждена, что не могу не ерзать на месте. Взгляд на него, на его сильные, поднятые над головой руки, что хватаются за изголовье моей кровати, на выпуклые кубики пресса и раскачивающиеся бедра- всё это посылает волну тепла через мое тело. Я всасываю его глубже, облизывая языком вокруг головки.
И его темные брови сходятся на переносице, а губы приоткрываются, пока он шепчет мое имя раз за разом. Крепкие бедра Киллиана скользят вдоль моего тела, с силой потираясь о мою киску. И я стону напротив его члена.
Мы кончаем вместе, удовольствие Киллиана изливается мне в рот, тогда как мои соки размазываются по его бедру, о которое я всё еще бесстыдно трусь. Продолжаю сосать, пока его член не становится мягче напротив моего языка. Он тяжело дышит, когда я отстраняюсь и опускаю голову на его упругий живот.
Его руки гладят меня по волосам.
- Я умер, - шепчет он, а затем тянет меня вверх, обнимая. Его губы находят мои. - Ты убила меня.
Я глажу его влажный от пота висок.
- Хорошо. Тогда я могу делать с тобой, что захочу, всю ночь. И ты не станешь протестовать.
- Делай всё, что пожелаешь. Я просто буду лежать здесь и наслаждаться.
Может, у нас и нет чертовых презервативов, но Киллиан доставляет мне удовольствие в течение нескольких часов, пока я не проваливаюсь в сон без сновидений рядом с его телом, прижатым к моему. Но даже засыпая, я хочу бодрствовать. Потому что ощущение этого счастья не может быть реальным. Оно не может длиться и дальше. Или может?
Глава 10
Киллиан
Подушка у меня под головой...охренительно волшебная. То есть да, и вправду. Словно пушистое облачко или что-то в этом роде.
Я был здесь раньше. В этой кровати. На этой подушке. От этих воспоминаний я полностью просыпаюсь. Целуя Либби. Прикасаясь к Либби. Она разбивает меня на части и затем собирает в кучу.
Ее голова покоится на подушке рядом со мной, а серо-зеленые глаза встречаются с моими.
И моя грудь наполняется теплом.
- Привет.
Ее голос нежен и слегка хрипловат.
- Привет.
Наши тела переплетены. Я не замечал этого до данного момента. Это кажется таким естественным: я именно там, где должен быть. Касаюсь ее щеки, зарываю пальцы в мягкие волосы и притягиваю девушку ближе. Я целую ее нежно, и она открывает губы, слегка вздыхая. Было бы так просто перекатиться на нее, раздвинуть ее ножки и проскользнуть в середину.
Если бы у меня был презерватив.
- Я буду выглядеть как кобель, если оставлю тебя здесь и пойду за презервативами?- спрашиваю я, почти касаясь ее губ своими.
Я чувствую ее улыбку.
- Ну, сегодня воскресенье, так что...
- Не надо, - рычу я, прикусывая ее губу. - Черт, не говори, что он закрыт в воскресенье.
Она вздыхает и целует меня в ответ.
- То, что я этого не скажу, нисколько не облегчит ситуацию.
- Ебаный. Ад. - Я немного наклоняюсь вперед. Либби улыбается мне, ее золотистые каштановые волосы падают на глаза. Я убираю пряди ей за ухо. - К черту, я поеду на континент.
- Буду ждать прямо здесь.
Но я не ухожу. Вместо этого еще несколько раз целую девушку, проводя руками по изгибам мягкого и теплого тела. Оно мое.
- На что это похоже? - бормочет она между поцелуями.
- Быть с тобой? - я трусь щекой об ее шею. - Чертовски идеально.
Ее грудь вибрирует от смеха.
- Нет. Быть на сцене. Выступать перед всеми этими людьми.
Опуская руку на голову, я смотрю на нее. Множество людей задавало мне этот вопрос. Я никогда не вдавался в ответ. Но с этой девушкой волнение языками касается моего позвоночника. Потому что я вижу Либби там, под яркими огнями, пока ее голос завладевает воздухом. Это было бы прекрасно.
- Зверь не похож ни на что на Земле.
- Зверь?
- Так я называю толпу, - провожу пальцами вдоль ее руки. - Это нечто живое, Либби. Больше, чем просто люди. Нечто целостное. Ты можешь ощутить это в воздухе вокруг себя. Это словно... - я прикусываю губу, пытаясь передать эмоции словами. - Что ты чувствуешь, когда поешь?
Либби моргает от удивления, а ее щеки заливаются розовым румянцем, пока размышляет.
- Не знаю... Иногда это единственный способ выразить душевную боль. А иногда я словно лечу.
- Именно, - говорю я, гладя ее бок. - Теперь представь себе это в несколько сотен раз сильнее. Словно летишь на сверхзвуковой скорости. И вся эта энергетика буквально освещает тебя, пока ты не становишься жарче самого солнца.
- Должно быть, это невероятно, - она смотрит в потолок, представляя это.
- И вызывает зависимость, - я наклоняюсь и целую ее в кончик носа. - Почти также хорошо, как секс с тобой.
Ее губы кривятся.
- У нас еще не было секса.
- Не напоминай, - я отыскиваю чувствительное место у нее на шее, отчего девушка дрожит. - Дурачиться с тобой лучше всего того, что я пробовал до этого.
Это правда. Это шокирует, и всё еще дарит мне странное облегчение, словно я вечность бродил по миру и, наконец, нашел свой дом.
Либби накрывает ладошкой мой затылок, удерживая рядом. Ее пальцы лениво зарываются в мои волосы. Я закрываю глаза от удовольствия, и ее голос кажется таким нежным.
- Я привыкла...
- Привыкла к чему? - спрашиваю я. Ее прекрасный румянец становится насыщеннее, переходя на шею. Я провожу пальцами поверх розовой кожи. - Либс.
Она быстро вдыхает и тараторит.
- Я привыкла мечтать о том, на что похоже выступление на концерте.
Я поднимаюсь на одном локте. Она пытается избежать моего взгляда, но я касаюсь ее щеки.
- У тебя есть талант. Почему ты не попыталась?
Почему она здесь прячется? Это место медленно душит ее. Либби должна об этом знать.
Девушка пожимает плечами, ее внимание сосредотачивается на моем тату.
- Я домоседка. Черт, даже поездка в колледж была для меня настоящим приключением. А мои родители... - она снова пожимает плечами и поворачивает голову в сторону, прижимаясь щекой к подушке. - Ну, то, что они рассказывали о жизни артистов, не было так уж привлекательно.
- Они предупреждали тебя держаться от этого подальше?
Это я могу понять. В моей жизни куча дерьма. И всё же я расстраиваюсь. Они же знали, что у дочери талант, что ей любопытно то, к чему это может привести. И они всё равно решили затоптать талант до того, как Либби даже сможет попытаться.
Либс грустно вздыхает и смотрит на меня из-под ресниц.
- Они бы пришли в бешенство, узнав, что я встречаюсь с тобой.
- А ты встречаешься со мной? - спрашиваю я осторожно. Если мне придется бороться с призраками, я хочу знать об этом сейчас.
Тепло распространяется по моей груди, когда она протягивает руку и проводит кончиками пальцев по линии бровей.
- Я же в этой кровати?
- Блядь, да, ты здесь, - я целую ее в губы, потому что должен снова почувствовать ее вкус.
Она издает звук удовольствия.
- Я разрываюсь между желанием потребовать от тебя отправиться за презервативами и тем, чтобы ухватиться за тебя и никуда не отпускать.
Мои руки скользят к ее упругой заднице.
- Если бы мои посиневшие яйца так не болели, я бы остался здесь навсегда.
- А они тебя так донимают?
Я усмехаюсь напротив ее шеи.
- Таки да. Прямо сейчас они говорят: "Если мы не познакомимся с красивенькой киской Либби, то устроим забастовку, и твой член будет на нашей стороне".
Она смеется.
- Звучит не очень.
- Это блеф. Они уступят буквально через секунду. Кроме того... - я поднимаю голову и усмехаюсь. - Мой член решил до конца своих дней занимать твою сторону.
- Дурачок.
- Только из-за тебя.
Наш мир разрушается внезапным хлопком о входную дверь дома, за которым следует знакомый женский крик.
- Киллиан Джеймс, тащи свою дряную задницу сюда, а не то я натравлю на тебя папочку!
Я замираю, ужас распространяется покалыванием по моей коже, когда смотрю на Либби.
Она замирает рядом со мной, округляя глаза до размера блюдец.
А затем прищуривает их.
- Предполагаю, ты знаешь того, кто попытался выломать мою дверь?
Я слабо улыбаюсь ей.
- Ага. Это Бренна Джеймс. Моя кузина и знатная заноза в заднице.
И, к слову, эта заноза в заднице всё еще стучит в дверь и орет мое имя. Если бы это не расстроило мою тетю Анну, я бы убил эту маленькую засранку.
Либби смотрит на двери, а затем снова на меня.
- Ты поимел свою кузину в зад?
- Ха, - я бросаю на нее взгляд и нехотя встаю с кровати. - Ну ты и бунтарка, - хватая с пола шорты, натягиваю и застегиваю их. - Я впущу ее до того, как кто-то реально вызовет копов. Такое случалось раньше.
Когда в ответ мне следует лишь молчание, я поворачиваюсь и обнаруживаю, что Либби хмурится. Моя спина застывает.
- Ты же не серьезно спрашивала об этом, - я делаю шаг назад, по направлению к Либс. - Потому что я желаю лишь вернуться в эту кровать и показать тебе в мельчайших подробностях, что ты единственная интересующая меня в жизни женщина.
- Киллииииаан!
Клянусь, визг Бренны может воскресить и мертвого.
- Думаю, нам нужно ее впустить, - говорит Либби с каменным выражением лица.
Она не двигается с места. Менее пяти минут назад я лежал с ней там, в тепле и уюте. Теперь же мне холодно. Я хочу вернуться обратно.
- Не волнуйся, - вера Либби в меня более важна. Она нужна мне.
Так что я собираюсь расстегнуть шорты, когда мой телефон начинает играть песню "Добро пожаловать в джунгли". Ебаный ад. Эта язва еще и звонит мне.
Либби прикусывает нижнюю губу, а затем начинает хохотать. Тихий переливающийся звук.
- Иди и открой дверь. Я должна с ней познакомиться.
Мои плечи опадают, и я улыбаюсь.
- Это твой конец, куколка.
- Киллиан Александр Джеймс! Мне только что жук в рот залетел, и это всё по твоей вине!
Либби фыркает.
- А кажется, что по твоей.
Качая головой, я направляюсь к двери, чтобы впустить этого монстра.
Либби
Несмотря на мои поддразнивания, мне не хочется выбираться из постели и знакомиться с кузиной Киллиана. Даже не знаю почему. Но страх, словно свинец, наполняет мой живот. Это будто ощущение конца, словно счастливый пузырь, в котором мы с Киллианом жили, лопнет от вторжения его родственницы.
То, как напряглось его тело, как исказилось от ужаса лицо, когда он только услышал голос Бренны, выбило землю у меня из-под ног. В тот момент, когда слово "папочка" повисло в воздухе, я начала задыхаться. Боль была настолько всепоглощающей, что хотелось рвать и метать.
Это не сулит мне ничего хорошего. Ты доверяешь Киллиану? Да. Он слишком импульсивен, чтобы откровенно скрывать от меня другую женщину. Не думаю, что парень способен на подобный обман. Не думаю, что он стал бы таким заниматься. Киллиан говорит и делает только то, что хочет.
Проблема заключается во мне: я наполовину влюблена в мужчину, который пронесется через мою жизнь, будто дым по ветру.
Ненавижу то, что мои руки дрожат, когда я крашу ресницы тушью. Хмурюсь, глядя в зеркало и опуская косметику на столик.
"Неужели я пытаюсь произвести впечатление на другую женщину? Новый уровень, Либерти. Невероятно низкий уровень".
Голоса из гостиной доносятся до спальни, более отчетливо слышится высокий голос кузины Киллиана. Сколько людей там?
Я поворачиваю за угол и останавливаюсь.
Киллиан стоит посреди комнаты, уперев руки в боки, его лицо искажено хмурым выражением, пока он разговаривает с, возможно, самым красивым мужчиной, которого я когда-либо видела. То есть, вау. Блестящие черные волосы, насыщенные синие глаза, загорелая кожа - чувак может быть близнецом Дэвида Ганди. Он одет в бледно-серый костюм и выглядит так, будто только что прилетел из Милана на частном самолете, лишь бы только поболтать с Киллом. По-видимому, он рад ситуации так же, как и Киллиан.
- Тот факт, что я приехал в это захолустье, должен показать тебе, насколько я серьезен, - его британский акцент настолько же очевиден, как и дороговизна костюма. - Время для игр закончилось, Киллиан.
- Забавно, - тихо и раздраженно произносит Киллиан. - Не помню, чтобы назначал тебя ответственным за свою жизнь.
Одна бровь незнакомца выгибается.
- Это произошло в тот день, когда ты подписал контракт, позволяющий мне управлять твоей группой. Более того, это случилось, когда ты предложил мне как можно быстрее вернуть Джакса к работе.
Киллиан морщится в ответ, отводит взгляд и сжимает челюсти.
- Он готов, - объявляет мужчина. - Они все готовы. А теперь ты хочешь отложить всё и послать к черту то, чего я добился, лишь потому что засунул свой хре...
- Не смей, - выкрикивает Киллиан. Краска заливает его щеки. - Даже не пробуй. Понял?
Они смотрят друг на друга, словно сейчас тот самый переломный миг, и потому я решаю вмешаться.
Как только я захожу в комнату, напряженность спадает. Выражение лица Киллиана смягчается.
- Привет. Я всё гадал, когда ты появишься.
Он протягивает руку, и я иду через всю комнату, пока мистер Потрясающий и Бренна Джеймс наблюдают за мной. Мне не нравится быть под прицелом. Никогда не нравилось. К тому же, этот момент кажется какой-то странной проверкой.
Потому что мистер Потрясающий сверлит глазами дыры в моей коже. Я бросаю взгляд на кузину Киллиана, но она сидит, наполовину скрывшись, в кресле качалке.
Девушка совсем не такая, как я ожидала. Я представляла некую женскую панк-версию Киллиана. Но совсем не вижу семейного сходства. Она высокая и бледная, с веснушками на маленьком носу, ее волосы цвета янтарного меда. Сейчас они собраны в аккуратный хвост.
Как и мистер Потрясающий, она одета с иголочки, в темно-синий костюм и юбку-карандаш. Ее туфли на высоченных каблуках из разноцветной змеиной кожи должны бы выглядеть нелепо, но даже я завидую. Никогда не видела вживую Лабутены, но красные подошвы наталкивают на мысль, что это именно они.
Мы с ней по виду одногодки, хотя мне сложно точно сказать из-за ее красных очков. Я не поддаюсь искушению распрямить спину еще сильнее. Всё равно это уже не важно. Хорошая осанка не изменит тот факт, что на меня надеты обрезанные шорты и полосатая майка. Я - сельская мышка, пришедшая в логово львов. И это при том, что все мы находимся в моем собственном доме.
Киллиан хватает мою руку в свою теплую ладонь и притягивает к себе.
- Либби, это мой менеджер, мистер Скотт, или просто Скотти, как мы его зовем.