- Сейчас начнется музограмма, - заканючил Денис, - я всю неделю ждал...
- Никаких «допишу» и музограмм! Тебе, Денис, вообще завтра в школу, а Кате в университет! Спать всем быстро!
«О, Боже!» - подумалось мне.«Когда это все закончится? Когда я уже спокойно смогу писать и думать в одиночестве? Не удивительно, что папа пьет, а мама прячется за книгой. Живя в огромной семье, можно с ума сойти от общения и активного вторжения домашних в личное пространство!»
- Мам, а папа нас завтра отвезет на занятия?Ни на что не надеясь, спросила я
- Катя, - строго посмотрела на меня мама, - ты же знаешь, что отец хочет поспать в выходные. Тем более он подшофе, и завтра от него за версту перегаром нести будет. Доедите на автобусе. Ничего с вами не случится!
Тяжело вздохнув, я расстелала кровать, искренне проклиная тот день, когда настояла на том, чтобы поступить в университет на другом конце города, хотя рядом с домом тоже было высшее учебное заведение. Но там не преподавали иностранные языки, а изучала санглийский (а всё Дэвид!), чтобы в будущем приобрести профессию учителя. Не то, чтобы я мечтала вернуться в школу, но до переводчика не дотягивала знаниями, поэтому хоть так. До моей учебы на другом конце города, на папиной машине, можно было добраться за пятнадцать минут. На автобусе, же приходилось тащиться, через всю столицу, около часа. Положительный момент, в этом всё же был. Я могла спокойно сочинять истории по дороге, не отвлекаемая и не третируемая членами любимой семьи. Жаль, что писать там же было невозможноавтобус был вечно переполнен, да и вызывать удивленные взгляды пассажиров, мне особо не хотелось.
Глянцевый журнал я взяла с собой в постель, и, рассматривая такое родное лицо любимого актера, пока родители не спохватились и не выключили свет, начала быстро читать статью о кумире.
«СЧАСТЛИВОЕ ОДИНОЧЕСТВО» - красными буквами гласил заголовок, через весь разворот, огибая красивые снимки из фильмов и личного архива Рейна.
«Яодин, и я счастлив!» - гласила надпись поменьше.
«Как я тебя понимаю!» - я закивала головой, лишний раз, убеждаясь, в схожести наших мыслей.
Далее шла информация в виде интервью.
- Вы родились в Сардале, не так ли?курсивом шел вопрос от журналистки.
- Ну, нет, родился я на Вагамах, но к моему первому классу, мама перевезла нас в Сардал. Она хорошо танцевала. Ну и любила разъезды, экзотические страны, и всё такое. - ответ Рейна печатался жирным шрифтом.
- А ваш отец как к этому относился?
- Да никак. Они, к этому времени, уже давно расстались. Он не интересовался нами. Потом уже я узнал, что он сидел, и вскоре скончался. Я плохо его помню.
«Наш, вот, с нами живет, но, тоже, мало интересуется» - я тут же провела параллель между.
- Вы рано начали сниматься.
- Да, с пятнадцати лет, я уже профессионально занимался актерством. Снимался в рекламе и сериалах.
«А я вот с пятнадцати просто живу» - тут же прокомментировала его слова я.
- Вы никогда не были женаты, прессе ничего не известно о ваших романах. Что вы поясните фанатам по этому поводу?
- Мне хватает работы (улыбается). У меня свой путь. Есть дом, лошади, фильмы. А связывать жизнь с кем-то, лишаться свободы, приобретать обязательства, нести ответственность перед другим существом или детьми нет уж!
Я грустно вздохнула. У него есть всё, о чем мне, можно только мечтать. Что это? Зависть? О, нет, завидовать ему точно не стану, лишь порадуюсь за него! Такое совершенство, как Дэвид Рейн, заслуживал все, что у него было.
- Ну а всё же? Как насчет одинокой старости? Детей? Продолжения рода, в конце концов?
- Наверное, прозвучит жестоко, но я всегда думал о том, что моему ребенку, если он у меня будет, когда-нибудь когда он вырастет и станет взрослым, придется умереть. Все мы смертные. Я бы не хотел, чтобы он мучился. Смерть, это больно, знаете ли? Так зачем вообще кого-то производить на свет? Но это, мое сугубо личное мнение, а не истина в последней инстанции, или, упаси Боже, руководство к действию. Если вы нашли друг друга, и хотите этого, то продолжайте род. Я один, и я счастлив! Хотя, возможно, я еще не встретил того самого человека, с кем бы мог создать семью.
«Браво, Дэвид!» - я мысленно хлопнула в ладоши.«Рассуждения просто сок!»
Прочитав последний абзац, в котором журналистка призывала поклонниц Рейна к активным действиям в матримониальных планах по созданию семьи с кумиром, я, вздохнув, мысленно произнесла:
- Прошу. Один шанс. Дай мне хотя бы один шанс взглянуть на него вживую, обнять, или просто дотронуться до него. Может быть ему понравятся истории о нас, может по ним снимут фильмы, где он сыграет главные роли... Мне нужен один этот шанс. Пожалуйста... Я закрыла глаза и мысленно унеслась далеко-далеко, в новую историю, где я была серой мышкой, а он суровым безжалостным адмиралом, но почему-то влюбился и непременно захотел заставить меня родить ему наследника. Хороший сюжет. Почему нет?
И почему-то никто не сказал мне, как важно быть осторожной в своих желаниях. Ведь они имеют обыкновение исполняться!
Глава 3
Около восьми часов утра, когда господин Фрэнкино Капелла, посол Воссоединенных Земель Антарии (а сокращенно ВЗА), в Тирославии, потихоньку открывал двери охраняемого особняка. Он был тотчас же ослеплен включившимся светом. Выключателем щелкнула его жена - молодая ревнивая до ужаса особа, меньше всего подходившая на роль супруги дипломата.
- Котенок, милая, ты уже проснулась?зевая, поинтересовался посол.
- Где ты был? - крикнула она, поддерживая беременный семимесячный живот - Малыш соскучился по тебе, и я тоже вся извелась!
Фрэнкино задумался, мысленно прогоняя перед глазами закрытый ночной ресторан, красивых девушек в роскошных нарядах, и представителей других рас, - работников посольств Земель, ведущих дипломатические отношения с молодой республикой Тирославией.
- Милая, это был скучнейший прием, затянувшийся до ночи...
- Скорее до утра! - перебила его Котенок, молниеносно стягивая волнистые светлые волосы в неаккуратный, но стильный пучок, - Скучнейший прием с местными и версилонскими, - выплюнула она последнее слово, точно ругательсво, - красотками!
- Не говори ерунды, я был там по нужде.посол, снова, невольно зевнул, расстегивая холодное кашемировое пальто. - Приемы - часть моей работы и...
- Ненавижу слушать твои пустые отговорки, - вновь оборвала его жена, надевая модную кожаную безрукавку, отороченную натуральным мехом лисы, - я беременна, а ты заставляешь меня нервничать!
Молодая женщина кипела от возмущения. Зачем он вообще привёз её сюда, в эту Тьмутаракань, посадил дома, а сам шляется неизвестно где и с кем, прикрываясь работой? Разве об этом она мечтала, заканчивая престижный университет с мастерской степенью?
- Прости. Это и правда, моя вина, - посол начал снимать обувь и попытался протиснуться через жену вглубь дома. Куда ты собралась?поморщился он.
- Свои извинения засунь знаешь куда!рявкнула госпожа Капелла, учуяв аромат чужих женских духов, смешанных с запахом дорогого коньяка. - Я ухожу!мгновенно справившись с высокими, до колена, ботфортами на головокружительной шпильке, она оттолкнула его, и хлопнула дверью.
Посол давно привык ко вздорному характеру супруги, ухудшившемуся в несколько раз за время беременности, но, услышав звук заводимого мотора, он, несмотря на чертовскую усталость, переборов желание, плюнуть на все и лечь спать, ринулся на улицу. Ледяная поземка пробралась за белоснежную сорочку - ведь, подхватить пальто, у него совершенно не было времени. Охранник уже открывал ворота, а супруга выезжала на внедорожнике с голубыми посольскими номерами.
- Где мой водитель?!проорал Фрэнкино. Он меньше всего хотел, чтобы супруга, во взвинченном состоянии, сама садилась за руль.
- Я здесь!откликнулся версилонский паренек, с одутловатым веснушчатым лицом, говоривший по-санглийски с сильным акцентом.
- Гони немедленно за ней!пристегнувшись, стуча от холода зубами, в успевшей остыть на улице, машине, посол безрезультатно пытался дозвониться до Котенка по мобильному. Она не брала трубку.
На улице окончательно рассвело, но это было хмурое холодное утро, и из затянувших небо туч, точно из сита, сыпалась мелкая крупа то ли дождя, то ли снега. Копейских гор не было видно - там давно уже бушевали осадки. Котенок гнала как ополоумевшая, наплевав на скоростной режим, на сонных Тиропольских улочках. Водитель посла нагнал ее и продолжал преследовать. Фрэнкино было страшно за жену, он чувствовал, что вот-вот произойдет беда. Впереди маячил круг с небольшим фонтаном внутри. Нарушая все правила дорожного движения, черный внедорожник Котенка завернул направо, прибавил скорости, и тут же до ушей посла донесся пронзительный сигнал клаксона, а противный визг тормозов составил ему аккомпанемент.
Посол зажмурил глаза, вцепившись в дверную ручку. Косточки его пальцев сначала побелели, потом посинели. Водитель среагировал мгновенно, ударив по тормозам, и остановился как вкопанный. Все еще боясь открыть глаза, мистер Капелла, на ватных ногах вышел из машины, и тут же реальность взорвалась пронзительным стоном подбежавшей к месту происшествия его жены и воплями проходивших мимо людей.
Фрэнкино собрал всю волю в кулак и приоткрыл один глаз. На сером мокром асфальте, посередине пешеходного перехода, лицом вниз, в быстро растекавшейся луже черной густой крови, с неестественно вывернутыми ногами лежало тело молодой полноватой девушки. Сумка ее валялась в десяти метрах от места происшествия. На дорогу высыпались тетради и учебники, быстро заливавшиеся дождем.
- Этот черный джип, пулей вылетел из-за поворота,рассказывали очевидцы вновь подошедшим людям.
Бедняга не виновата, она проходила по зебре, а машина как выскочила, подбросила бедняжку, а потом переехала.
- Умерла, наверно, она.
- Скорую! Вызовите скорую быстрей!
Водитель Фрэнкино опомнился первым. Он бросился к жертве наезда и приподнял ее голову. Лицо напоминало кровавое месиво, но вот беззубый рот открылся и со свистом вдохнул воздух.
- Жива! Она Жива!Закричал водитель по-санглийски.Надо ее спасать!
Фрэнкино быстро набрал номер, в едва не раздавленной от ужаса, трубке.
Глава 4
Город мечты.
Я. Этоя. Кажется, существую. Какое странное чувство. Кто же я такая? Меня, вроде, Катей звали. Мне восемнадцать лет. Учусь в Университете Тирополя. Что же со мной случилось?
Вспомнила!
Меня сбила машина.
О, нет! Неужели умерла? Такая молодая! Нет, я хочу жить! Люблю жизнь! Люблю Его! Ведь ничего еще толком не видела, ничего не добилась, ничего не попробовала. Я должна очнуться! Должна!
Лабиринты. Повсюду замкнутые бетонные мешки, смыкая и давя вокруг себя все небольшое пространство. Я металась в них, безуспешно пытаясь найти выход, постоянно путаясь и сбиваясь с пути. Я не бежала и не шла. Передвигалась как-то по-иному. Летела! Точно, летела внутри! Но я была не одна. Множество других душ, в смятении носилось по лабиринтам. Душа пожилой женщины привязалась ко мне, как банный лист к одному месту. Душа была не спокойна, она металась в панике.
- Как нам отсюда выбраться?в сотый раз повторяла старуха, летая рядом со мной.Вы знаете выход? Может нам сюда? Вы знаете? Где же выход?
- Да не знаю я!раздраженно прикрикнула в ответ.Отстаньте от меня!
Внезапно я совершенно ясно осознала, что надо делать чтоб вернуться: подняться вверх, над лабиринтом, над этими мятущимися душами. Устремившись туда, словно бы пробила собой бетон и вырвалась наружу. Быстро воспарив, я в последний раз оглядела уже ставший малюсеньким лабиринт с другими заблудшими, и пришла в сознание.
Реальность острой обжигающей болью взорвала мой мозг. Так плохо мне еще не было ни разу. Моментом заныло и заболело все тело, каждая косточка и мышца. Жутко затошнило и рвотные позывы больно сотрясали и без того поломанное тело. Мне стало страшно, ведь я могла сойти с ума от этой чистейшей боли.
С еще закрытыми глазами до меня донесся оглушительный писк. Я осторожно приоткрыла веки, и яркий пронзительный свет резанул по адаптировавшейся к темноте сетчатке. Немного попривыкнув, я смогла разглядеть просторную белую комнату. Сама я, полностью завернутая, словно мумия, в бинты, лежала на современной больничной койке. От моего загипсованного, от шеи до пяток, тела отходило множество проводов и трубок от капельниц. Попыталась пошевелиться. Дернулись только пальцы на левой руке. Все остальное тело было полностью зафиксировано. Глаза побежали далее по комнате. Это была явно больничная палата. Других кроватей там не находилось. Зато было широкое окно с прикрытыми ставнями, кремового цвета, небольшой столик, придвинутый к нему пластиковый стул, шкафы, полки с медоборудованием и истошно воющие приборы, безумно выводящие графики и кривые.
Дверь резко открылась и в палату внеслась девушка в белом форменном халате. Бросив взгляд на приборы, одновременно говоря что-то на непонятном языке по рации, она подбежала к мне, и, видя, что я сейчас заблюю все вокруг, моментально вколола лекарство в свободную, от гипса, левую руку.
Девушка говорила что-то явно успокаивающее, словно мама, утешавшая заболевшую дочь. Я, точно кошка, не понимая слов, разобрала только интонацию.
- Где я?словно издалека, я услышала свой хриплый, почему-то ставший шепелявым, голос.
Девушка что-то быстро проговорила и убежала, оставив меня с успокоившимися приборами наедине. Голова еще плохо соображала, поэтому я не стала думать о том, куда попала и на каком языке говорила медсестра. Сознание лишь отметило, что боль притупилась, видимо вкололи сильное обезболивающее, и я заснула.
Долго ли я спала или нет, было непонятно. Поутихшая боль возвращалась вновь. Так как пошевелить представлялось возможным лишь пальцами одной руки и языком, я с ужасом почувствовала отсутствие почти всех передних зубов. Вместо них ощущались острые остовы, царапавшие язык. Это был настоящий шок, потому что хоть свои зубы и были кривыми, с довольно крупной щербинкой, но они были. Свои. А теперь я, молодая девчонка, буду вообще без зубов?! Как старуха. А как же Дэвид? При мысли о нем, я покрылась холодным потом.
Ведь я могу навсегда остаться не только беззубой, но и парализованной. Какая страшная судьба! Зачем же я?! нашла выход из лабиринта подсознания?
В палату, прерывая мои шокирующие мысли, вошли знакомая медсестра и еще одна полненькая симпатичная девушка, так же носящая белый халат.
- Ну, привет!на чистом версилонском языке с легким акцентом весело произнесла вошедшая.ЯАнка. Буду твоей сиделкой, так как одна из всех тут говорю на твоем языке. Очнулась? Как ты себя чувствуешь?
- Где я?только и смогла хрипло произнести я.
- В Нью-Бйорке.Спокойно ответила Анка.
Глава 5
- Где?!я была настолько поражена услышанным, что, непременно, упала бы с кровати, если бы не была надежно зафиксирована.
Нью-Бйоркбыл городом моей мечты.
Далекой, недостигаемой, словно параллельная вселенная, мечты, которая никогда не должна была пересекаться с реальностью. Но она пересеклась.
Непостижимым образом, несмотря на высокую цену, которую я заплатила за свою мечту, она сбылась.
Я в Нью-Бйорке. На одном континенте с Дэвидом! Нас больше не разделяет океан. Нас разделяет суша. По сути, не такое уж и огромное расстояние. Даже часовые пояса отличаются не на много. Иногда Рейн бывает в Нью-Бйорке. Кажется, у него здесь даже есть квартира.
- Тебе все еще не верится?Анка быстро подошла к окну и отодвинула ставни.
Как во сне я медленно подняла глаза и увидела Небоскребы. Горизонт из небоскребов и садившееся солнце, отражающееся в стеклах гигантских монстров, и пламенеющее закатное небо, сливающееся с лиловым океаном!
- Мы в середине «апельсина», в самом его сердце, на Манготтене, в реабилитационном центре имени Браска.
Что-то коротко сказав, первая медсестра встала и вышла за дверь. Только теперь до меня дошло, что непонятным языком являлся санглийский, который я, довольно успешно изучала в универе. И даже смысл сказанного стал немного понятен. Анка взяла стул и села ко мне поближе.
- Как же я тут оказалась?
Анка хитро прищурилась и подмигнула.
- Господин Капелла уже потратил на тебя целое состояние, хотя то, что его жена сделала с тобой, не оценивается ни какими деньгами.