А над Нью-Йорком по-прежнему разгорался рассвет.
Не помню, что мне снилось на этот раз, но проснулась я от сердитого голоса Кея.
баран ты сицилийский! Что? Как хочешь, так и доносились обрывки фраз.
Разумеется, я вскочила и побежала на террасуведь это звонил Бонни!
ну нет, братишка. Все что ты хочешь сказать Розе, ты скажешь ей сам, Кей, стоящий с телефоном у стеклянной стены, обернулся ко мне и покрутил пальцем у виска. Потом хмуро дернул бровью и оборвал что-то ему доказывающего Бонни. Мне надоело вытаскивать твою задницу. Сам, Сицилия! Роза проснулась Дать ей? Ладно.
Он это всерьез? спросила я, не решаясь сделать шаг.
Не знаю, на что я еще надеялась. Что вчерашние газеты мне приснились, как и ухмыляющаяся селедка? Что Бонни сейчас скажетпрости, Роза, это была идиотская шутка, я бы никогда не предал тебя
Снова. Он предал меня снова. Не обязательно было слушать Бонни, достаточно было видеть лицо Кея. Его тоже предали, и на этот раз даже Великий Дзен не спас его от боли.
Кей молча протянул мне телефон.
Бонни? я взяла трубку, как ядовитую змею, и ухватилась за руку Кея. Пол неумолимо уходил из-под ног, в животе скручивался ледяной узел.
Роза прости, я по голосу больного ублюдка было слышно, как ему хочется спрятать голову в песок.
Это правда, Бонни?.. у меня темнело в глазах от злости и обиды, но я должна была дать ему шанс. Последний. На хер ему не нужный.
Я не думал, что все это окажется в газетах! Дело в родителях
Что-то во мне хрустнуло и надломилось. Мир вдруг стал прозрачным, холодным и пустым.
То есть ты женишься на Клаудии.
У отца больное сердце, я не могу сейчас сказать им Роза, мне так жаль!..
Ублюдок запнулся, хотел продолжить, но я уже не могла сдерживаться.
А на то, что я беременна, тебе плевать, да? Мне можно узнать из газет, что ты женишься на селедке?! Да иди ты на хер, Бонни Джеральд! мой голос сорвался, горло перехватило слезами, и я нажала на отбой, не слушая, что он там пытается оправдываться.
Су-укин сын, всхлипнула я, уткнувшись в плечо Кея, и разрыдалась.
Не знаю, сколько я рыдала, наверное, долго. И все это время Кей держал меня на коленях, гладил по голове и отпаивал минералкой из бутылки. По счастью, пластиковойпотому что я ее сначала укусила, а потом уронила
Больной ублюдок, ненавижу, наконец, я смогла связно говорить.
Это пройдет, маленькая моя.
Вот только не надо его защищать! Онбольной ублюдок!
Само собой, вздохнул Кей.
И даже не добавил, что мы оба любим его именно таким.
Любим или любили? Не уверена, что после такого я когда-нибудь захочу видеть Бонни Джеральда. Да, мы уже проходили это однажды, и я прекрасно помню, как мне было больно тогда. Не хуже я помню и как он смотрел мимо, а я ждала и надеялась, ненавидела его, мечтала убитьи все равно ждала, что он все осознает и вернется ко мне. Готова ли я на такое второй раз?
Нет. Только идиоты наступают на те же грабли. Я больше не буду страдать по Бонни Джеральду. Хватит. Пусть катится к черту.
Мне не нравится то, что ты сейчас подумала, в голосе Кея звучала такая привычная и родная ирония, что я окончательно успокоилась и поверила: мир все еще не рухнул. А мои слезы я же беременна, у меня гормоны.
И о чем же я сейчас подумала?
О том, чтобы откусить ему голову.
Я хмыкнула и утерла мокрые глаза рукавом мужнина халата.
Откусывать ему головуслишком сложно и невкусно. Пусть идет на хер, я не хочу больше о нем думать.
И я, словно чтобы доказать себе всю абсурдность собственного решения, опустила взгляд на наши переплетенные пальцы. На кольца из трех разноцветных полосок. Два из трех колец.
Ну и не думай о нем. Хочешь, поедем сегодня в заповедник? Или пойдем на яхте? У меня целых два выходных. Можно даже слетать в Париж, в Гранд Опера.
Я невольно улыбнулась, вспомнив наш единственный поход в Гранд Опера. Проверенный практикой способ не страдать по Бонни. И почти согласилась, но вспомнилакак раз сегодня первый спектакль «Нотр-Не-Дам» в Париже.
Хочу в заповедник, где не водятся сицилийские бараны.
Упрямая колючка, меня нежно поцеловали в висок.
Как ты можешь все ему прощать, Кей? Любить его после всех этих я сморщилась, не находя подходящих цензурных слов.
Если я скажу, что без адреналина и дури жизнь пресна, а я сам так великолепно дурить не умею, ты не откусишь голову мне?
Дурак ты, Никель Бессердечный, я вернула ему поцелуй. Если хочешь лететь в Париж и вправлять придурку мозги, лети.
Хочу, но не буду. Однажды я уже привел его за шкирку, хватит. Или он вернется сам, или не вернется.
Мне хотелось сказать, что после такогоуже вряд ли, слишком далеко зашел наш сицилийский баран, но я промолчала. Должен же быть у Кея кто-то, кто думает, прежде чем ляпнуть. Ему сейчас и так непросто, а через две недели у Бонни Джеральда закончится турнеи нам, хочешь или не хочешь, придется с ним встретиться.
От этой мысли сердце забилось быстрее, и я обругала себя дурой со стокгольмским синдромом. Нет уж, хватит с меня. Я не буду страдать и надеяться! У меня есть Кей, у Кея есть яи пусть Бонни катится к своей селедке. А мы
Хватит прохлаждаться, милорд. Вы обещали романтику на свежем воздухе.
5. Хороший сын
Париж, аэропорт Шарля де Голля, начало октября
Бонни
Да иди ты на хер, Бонни Джеральд! выкрикнула Роза и отключилась.
Несколько секунд Бонни слушал короткие гудки, не желая верить: она в самом деле его послала. Чуда, на которое он надеялся, не случилось.
Опустив ставший каменно-тяжелым телефон, Бонни глянул на экран, словно там мог найтись ответ на вопрос: что же теперь делать? Может быть, написать ей? Но что писать-то? Он так и не решился сказать родителям правду при журналистах. Испугался за отца. Все же одно дело, признаться семье, и совсем другоевыставить родителей идиотами на весь мир.
Господи, почему он такой придурок?! Вот может же Кей не косячить, почему не может он?! Почему он не дозвонился до Розы до того, как вышли те чертовы статьи? Надо было всего лишь сбежать от родных на полчаса, да хоть из ванной позвонить, черт бы побрал семейную заботу!
Зажмурившись, Бонни от души пожелал любимым братьям и сестрам, намертво прилипшим к нему в Милане, чтобы на них тоже кто-нибудь так повис, не отцепляясь ни на минуту. Васко и Джакомо, видите ли, так соскучились по старшему братишке, что поселились в его номерек тому же гостиницы в Милане так дороги, а у него в номере целых две комнаты Езу, ну когда уже мама перестанет экономить копейки? Неужели на миллион баксов в год нельзя снять детям отдельный номер?!
А отказать ей он опять не смог.
И уломать журналистов, чтобы не пускали в номер новость о его помолвке, тоже не смог. Он крепко подозревал, что их привел дядюшка Джузеппето ли политики ради, то ли чтобы Бонни не смог отвертеться от свадьбы. И все это опять исключительно от большой любви к семье.
Так что позвонить Кею и Розе он смог, только когда самолет приземлился в Париже. И то, пришлось прятаться от Васко в туалете аэропорта, чтобы не услышал и не разболтал родителямпотому что Васко хочет петь в мюзикле, Васко очень полезно посмотреть на мюзикл изнутри, и Бонни же не откажет маме в таком пустяке, как взять брата с собой!
Конечно же, не откажет. Иначе мама съест ему мозг чайной ложечкой. Милая, любимая мама, совершенно не понимающая, как можно не хотеть жить в большой семье, это жесчастье!..
Бенито, ты там утонул? в дверь забарабанили.
Езу!.. За что?!
Да иди ты!.. Бонни от души обматерил брата.
Тот предсказуемо не понял, за что. Подумаешь, поторопил немножко. И подробных объяснений, что Бонни сделает с придурком, если придурок и дальше будет лезть в его личное пространство, тоже не понял.
А, так сортирэто личное пространство! Ага! Васко радостно заржал.
Бонни едва удержался, чтобы не врезать ему под дых, и то лишь потому, что они уже вышли из клозетаа снаружи ошивалась Мариза, помощница Фила и личная ассистентка Бонни, еще несколько человек из охраныи Клау.
Клау о, боже. Она отлично играла роль невесты. В Миланском аэропорту мама обнимала ее со слезами на глазах и требовала, чтобы они как можно скорее приехали к ней, на Сицилию, и обещала сама непременно выбраться к ним в ЛА, сразу, как только доктора отстанут от папы с обследованиями.
И все этона глазах Энтони, Синди и Барби, которые были на их с Кеем и Розой венчании. Не надо было быть телепатом, чтобы прочитать одну на всех мысль: ну и козел ты, Бонни Джеральд!
Не козел, а баран. Прав Кей.
Мистер Джеральд, оживилась Мариза, машина ждет, нам следует перед гостиницей заехать
Не слушая ее, Бонни кивнул. Заехатьтак заехать. Ему было совершенно все равно, куда и зачем. Вся эта суета вокруг внезапно вспыхнувшей звезды, волшебного голоса, невероятной харизмы и прочей чуши не грела от слова совсем. Роза больше не придет его слушать, а без нее К черту. Он отработает турнеи все. К черту сцену. Зря он не отдал роль Мартину сразу после премьеры. Тогда не было бы никакого турне, никакого вранья маме, никакой чертовой невесты.
Бенито, что случилось? спросил Клау, едва они протиснулись через толпу восторженных парижанок и закрылись в машине.
Не хочу об этом.
Держи, она сунула ему в руку фляжку.
Открыв, Бонни понюхал виски, отпил пару глотков, прикрыл глаза. По телу прокатилась волна расслабляющего тепла. Недостаточно, чтобы снова почувствовать себя человеком, но хватило, чтобы застрявший в груди ком боли поднялсяи ударил в голову.
Запрокинув голову, чтобы чертовы слезы не вздумали пролиться, Бонни допил виски. Всего грамм двести, доза для колибри.
Черт. Все же глаза мокрые.
Что она сказала? тихо спросила Клау, сжав его руку.
«Иди на хер» она сказала. Роза вряд ли она простит во второй раз. Есть еще?
Не перед встречей с поклонниками. Прости.
Плевать. Мне нужно выпить.
Не плевать. Бенито ты же не хочешь сказать, что Розаэто Тай Роу? Автор романа?..
Неважно. Теперь если она что-то и напишет обо мне, то это будет слово «мудак» на заборе.
Ты любишь леди Говард, в голосе Клау прозвучало такое недоверие, что Бонни невольно обернулся к ней.
Это запрещено законом?
Я читала «Бенито», но не думала
Вот и не думай. Я опять накосячил, как последний баран, она меня послала, история окончена.
Ты справишься, Бенито. И не надо называть себя бараном, ты ты не такой.
Баран, мудак и больной ублюдок. Глупо спорить с правдой.
Нет! Тыгений, ты не такой как все! Нельзя мерить тебя обычной меркой, ты Клау снова сжала его руку, и внезапно поднесла к губам и поцеловала. Я буду с тобой рядом, Бенито. Я знаю, это совсем не то, чего ты сейчас хочешь, но это лучше, чем остаться одному.
Одному? В турне? Ты смеешься.
Не смеюсь. Разве кто-то из этой толпы понимает тебя? Готов принимать тебя таким, какой ты естьдаже если ты окажешься иным, чем они хотят тебя видеть? Кому-то из них те решишься показать свою боль? В конце концов, кто из них принесет тебе виски, рискуя работой?
Спасибо, Клау, но
Давай поговорим о «но» потом, Бенито. Тебя ждут поклонники, и тебе надо решитьмы продолжаем быть счастливой парой или нет? Мне идти с тобой?
На мгновение Бонни малодушно подумал: нет, к черту! Хватит делать хорошую мину при плохой игре. Но тут же вспомнил о маминых слезах, о папином сердце
«Иди ты на хер, Бонни Джеральд», прозвучало как наяву.
Что ж, на хертак на хер. Роза не простит его, даже если он сейчас перед толпой газетчиков признается, что вовсе не собирается жениться. Даже если скажет на весь мир, что любит ее. И она будет права. Онбольной ублюдок, он не может жить спокойно и не косячить. Он обязательно сделает ей больно снова, если она позволит ему вернуться.
Идти, Клау. Мы с тобойсчастливая пара. И спасибо.
6. Леди или хрен собачий?
Середина октября, Нью-Йорк
Роза
Те статьи оказались первой ласточкой, а за ними полетела стая. Стервятников. Меня осаждали газетчики, телевизионщики и блогеры, всем было жуть как интересночто я, автор «Бенито», думаю о браке Бонни Джеральда? Правда ли, что он порвал отношения со своим другом и любовником лордом Говардом? Будете ли вы с лордом Говардом на свадьбе мистера Джеральда? Правда ли, что мистер Джеральд подал на вас в суд за ущерб репутации и клевету? Какова сумма иска?
Поначалу я пыталась отвечать вежливо: неправда, мы по-прежнему друзья, никаких судов, все отлично. Но перестала одна выходить на улицу и не согласилась ни на одно интервьюмол, не мое это дело, обсуждать частную жизнь мистера Джеральда.
Целых две недели, что продолжалось его турне, в прессе муссировались слухи и домыслы. Каждый день папарацци выбрасывали новые фотографиивот Бонни с итальянской селедкой гуляет по Мадриду, вот Бонни с селедкой завтракают в отеле, вот селедка примеряет колье из новой коллекции Тиффани, пока Бонни раздает автографы продавщицам, а вот сенатор Джузеппе Кастельеро дает интервью о важности семейных ценностей
Я возненавидела имя «Клаудиа», отключила ноут от Сети, перестала читать газеты и принимать звонки от незнакомых номеров, с помощью автоответчика отправляя всех к мистеру Штоссу.
Я с головой ушла в роман, а когда не писалалистала каталоги игрушек и детской одежды. Несколько раз я набирала Манюню, которая сопровождала Тома в кругосветном путешествии, выслушивала восторги по поводу аргентинской природы и видов с Кордильер, но так и не задала вопросчто же мне делать? Манюнька с Томом не читали газет, не смотрели новостей и были не в курсе ничего, кроме красот природы. Я им завидовала и не хотела портить отдых, так что короче, я и сама знала, что она скажет. Я и сама бы себе это посоветовала. Не парься, радуйся тому, что имеешь. Вспоминай с благодарностью ваш короткий роман и пиши новый. Закрой страницу, отпусти и живи дальше. И скажи спасибо итальянской селедке, заявившей журналюгам о нереальности романа «Бенито» и что Бонни Джеральд вовсе не такой, как его написала мисс Тай Роутвои тиражи снова взлетели до небес.
За эти две недели мы с Кеем больше не говорили о Бонни. Он тоже перестал читать что-либо, кроме «Время-деньги», а смотрели мы исключительно романтические комедии.
Но самое ужасное было в том, что я продолжала надеяться. Вопреки всему. И по нескольку раз в день заглядывала в календарь: когда же Бонни вернется в Нью-Йорк? Мне даже не хотелось думать о том, что он может отдать роль Мартину и сразу из Европы махнуть в Лос-Анжелес. Нет. Только не Бонни!
Я оказалась права, он вернулся в Нью-Йорк. Но не к нам. Снял квартиру в Верхнем Ист-Сайде, велел Керри прислать туда его вещи. Мне не нужно было заглядывать в газеты, чтобы понять: квартиру он снял не для себя одного. Он все же собирается жениться на своей селедке.
Ублюдок, прокомментировала я принесенную Кем новость.
Как ни странно, я не плакала. Даже особо ничего почувствовала, разве что усталость. Сколько ж можно страдать-то! Я замужем за лучшим мужчиной на свете, у нас месяцев через семь будет ребенок, мои романы снова на вершине списка бестселлеров, уже заканчиваются съемки фильма по моему сценарию. А я, вместо того чтобы наслаждаться жизнью, буду страдать по сицилийскому козлу? Не дождетесь!
Когда-то он должен был попробовать нормальную семейную жизнь, пожал плечами Кей Просветленный; похоже, его просветление заразно. Аллилуйя. Ставлю доллар, что он продержится не больше месяца.
Ты не желаешь ему счастья? я поймала себя на том, что яжелаю. Пусть будет счастлив с селедкой, только не выносит мне больше мозг.
Желаю. Мы же друзья, и Кей скривил губы в непередаваемо саркастичной ухмылке. А тебе разве не интересно посмотреть, что из этого выйдет? Помнится, британские ученые очень жалуют натурные наблюдения и высоконаучные эксперименты.
Я невольно улыбнулась.
А ведь ты прав! Мне чертовски интересно, что сдвинулось в мозгах больного ублюдка, и что из этого получится. Может быть, я даже напишу роман о том, как некий сумасшедший гений решил жениться хм пожалуй, это будет детектив. Или комедия.
Скорее комедия, неубедительно прикидывающаяся драмой, теперь Кей улыбался безо всякого сарказма. Иногда я просыпаюсь ночью, Колючка, смотрю на тебя и думаю: как же мне повезло!
А то! я изобразила самодовольную ухмылочку лорда Совершенство. Цени!
Следует ли упоминать, что Кей тут же продемонстрировал на практике, как он меня любит и ценит? И не один раз