- Она в надежных руках - уклончиво отвечаю я, не желая расстраивать мою красавицу. - Спи, а то нам завтра собирать чемоданы. Полно работы.
Каждый сам кузнец своего счастья. Я нашел его в любви, Майя искала в деньгах и удовольствии. Мое счастье спокойно спит, подложив под розовую щеку, тонкую ладошку. Завтра, мы соберем вещи и поедем в отпуск. Конверт, принесенный Майей, я открою, когда вернусь.
ГЛАВА 23
ГЛАВА26
[Она]
Он спит спокойно, положив руку мне на грудь. Всю ночь Анатолий метался по кровати, видимо сказалось нервное перенапряжение, успокоился только под утро. Поэтому, я боюсь пошевелиться, чтобы не потревожить его сон, но тошнота становится невыносимой.
- Куда ты? - спрашивает Анатолий, когда я, все - таки разбудив его, выскальзываю из объятий крепких рук, самого любимого на свете мужчины.
- Спи Анатолий, я в туалет.
- Некогда спать, Софи. Самолет в пять часов, нужно успеть собраться - улыбается он, легко соскакивая с кровати. - Что с тобой, ты такая бледная?
- А ты, через чур, внимателен - говорю я и, почти бегом, устремляюсь в ванную.
Я слышу, как он гремит посудой на кухне, пока меня выворачивает наизнанку и стараюсь не издавать громких звуков. Обдумав свою ситуацию, я решила идти к врачу, что бы избавиться от ненужной никому беременности. Но лишить Анатолия отпуска, которого он так ждал, у меня не хватает духа. Приведя себя в порядок, иду в кухню, где Анатолий уже накрыл к завтраку стол. Он никогда не ест по утрам, только запивает крепким ароматным кофе, проглоченные строчки ежедневной, утренней газеты. Это ритуал, такой же, как его ежеутренние попытки втиснуть в меня приготовленный им завтрак. - Что с Майей - без интереса спрашиваю я. Меня совсем не волнует ее судьба, но не спросить было бы неприлично.
- Софья, не нужно. Фальшивое сочувствие, хуже безразличия - отвечает Анатолий, глядя на меня поверх, съехавших на кончик аристократического носа, очков
- Прости - говорю я, чувствуя, как краснота заливает мои щеки.
- Мне не за что тебя прощать. Майя и не должна быть тебе интересна. Ты не знаешь ее совсем, а если бы и знала. Моя бывшая жена не тот человек, которому хочется сочувствовать, но то, что происходит с ней сейчас, такого и врагу не пожелаешь. Это страшно Софи, и вдвойне страшнее то, что за всю свою жизнь она так и не нашла своей любви, способной вытянуть ее на свет. Ее ждет жизнь во мраке, лишенная счастья и радости. Я буду помогать ей финансово, и Олег не оставит Майю на произвол судьбы, но это не то. Не любовь, даже не ее суррогат. Так что жалости она заслуживает, простого, человеческого сострадания. Ешь Софи, а я начну собирать вещи - говорит Анатолий и скрывается в кухне. Я сижу, ковыряясь вилкой в пышном, воздушном омлете, не в состоянии проглотить и кусочка, рассуждая над его словами. Да, это, действительно страшно, жить в нелюбви. Я знаю, я пережила это на своей шкуре. Темная, бесцветная жизнь, погребающая под собою надежды и чувства. Мать моя умерла, так и не поняв своей пустой душой, что оттолкнула, выкинула из своей жизни тех, кто ее любил по - настоящему. Она прожила страшную, заполненную пустотою жизнь. Майя лишилась физической своей оболочки, мать убила свою душу.
Приготовленный омлет, я отправляю его в мусорное ведро и отправляюсь помогать Анатолию. Он сидит в кресле, среди разбросанных вещей и рассматривает фотоальбом, наполненный воспоминаниями, его жизнью, водя пальцем по красивому, белозубо улыбающемуся лицу своей бывшей жены, не замечая меня, стоящую у него за спиной. Жгучая ревность захлестывает меня, мешая дышать, лишая разума. - Красивая - цежу я сквозь зубы, удовлетворенно наблюдая, как Анатолий, вздрогнув от неожиданности, с громким стуком, захлопывает альбом.
- Была - говорит он, и смотрит на меня своими аквамариновыми глазами, заставляя меня забыть обо всем на свете. Я тянусь к нему, нахожу своими губами его губы, его руки путаются в моих волосах, от чего по телу проходит волна чувственной дрожи. Подушечкой большого пальца, он проводит по моей, припухшей от поцелуя, губе, действуя на меня гипнотически, разжигая во мне острую страсть. Желание, пульсирующими волнами, обжигает каждую клеточку моего тела. Рука Анатолия скользит по моему бедру, заставляя кожу гореть, словно от ожога.
- Ты самый прекрасный мужчина, которого я видела, когда либо - шепчу я, теряя контроль над собой
- А ты богиня, спустившаяся с небес.
Я чувствую дрожь, пробегающую, раскаленной лавой, по моему телу, будя бесстыдное, ненасытное желание обладать мужчиной, который занимает все мои мысли.
- Не мучай меня, не заставляй умолять тебя - хриплю я. Его твердое, словно высеченное из камня тело вжимается мое, и я чувствую, что задыхаюсь от желания. Я не могу сдержаться стон, когда его плоть проникает в меня, лишая остатков разума. Я обладаю им, всецело, сцепив руки вокруг сильной сцены, зарываясь пальцами в мягкий шелк волос, слившись в единое целое. Он играет с моими сосками, сдавливая, перекатывая их между пальцами, доводя меня до вершины блаженства. Его руки повсюду, кажется нет и миллиметра моего тела, на котором они не оставили своих раскаленных следов. Он мой властелин, мое наважденье. Чувства кружат нас в сумасшедшем вихре, запах секса плотной пеленой висит в горячем, застывшем воздухе комнаты, в которой, не разбросанной по полу, измятой одежде, сплелись два тела в жгучем, огненном любовном экстазе. Я вижу себя словно со стороны, возносясь к пылающему, разрывающему тело пику наслаждения. Мгновение спустя Анатолий подходит к оргазму, он содрогается от наслаждения, оставаясь глубоко внутри меня, заставляя меня кричать от удовольствия. О Боже, как же я люблю его, он моя жизнь, моя боль, мое небо - задыхаясь, думаю я, но желание укрыть, оградить его, настолько велико, что я готова растоптать свое счастье. Мне придется оставить его, что бы защитить. - Скоро, это произойдет очень скоро - обреченно думаю я, стараясь унять наворачивающиеся на глаза слезы.
- Моя - выдыхает он мне в шею.
- Твоя, - соглашаюсь я - навсегда.
- Мы опоздаем на самолет - говорит Анатолий, раскинувшись возле меня на полу. А я лежу, положив ему на колени голову, и боюсь пошевелиться, разрушить возникшую между нами близость. - А хочешь вина, Софья?
- Нет - испуганно отвечаю я, вскакиваю на ноги и начинаю судорожно собирать, смятую страстью одежду, приготовленную нами для поездки. От одной только мысли о вине едкая тошнота поднимается к горлу.
[Он]
Софья сидит, уткнувшись восторженным взглядом в иллюминатор, глядя на, похожие на комья ваты, серебристые облака. Я смотрю на нее, и чувствую, как невероятное удовольствие от ее близости, захватывает меня. Интересно, о чем думает она, моя богиня, мое счастье.
- Как красиво - задумчиво выдыхает Софи, и стекло иллюминатора затуманивается от ее дыхания.- Вот бы можно было улететь от лжи, нелюбви и несчастья. Жаль, что нет такого места, где эти чувства запрещены.
- Тогда нарушится баланс во вселенной - говорю я, рассматривая мою Софью.- Посмотри, сколько народу летит в самолете. У каждого из них свои понятия о том, что им нужно в этой жизни, о том, чего они хотят, вожделеют. Кому - то достаточно малости - чистой одежды и куска хлеба, а кто - то грезит о власти, и не факт, что он воспользуется этой властью во благо. Мне, например, нужна только ты, потому что ты мое счастье. Но, если, представь, в той утопической стране, кто - то другой полюбит тебя, как мы будем делить предмет своего обожания. По - любому, кто - то будет лишен своего счастья, потому что я ни за что не отдам тебя сопернику, ну если только, ты сама этого не захочешь. Но тогда, ты лишишь меня смысла жизни.
- Я хочу, что б ты жил - говорит она, глядя на меня бездонными глазам - что бы не случилось, не произошло. Пообещай мне. - Софи, не говори глупостей. Все будет хорошо - успокаиваю ее я, видя, как возбуждена, испугана моя красавица. - Нет, пообещай мне. Прямо сейчас обещай - никак не хочет успокаиваться Софья. - Ну, хорошо. Если так тебе будет спокойнее, я обещаю.
- Я впервые лечу в самолете - говорит Софи, и мне становится понятна ее нервозность - Я думала, что будет страшнее, а мне даже нравится. Знаешь, я очень многое пропустила в этой жизни, ничего не видела, не пробовала, жила, словно во тьме. Помыслить не могла, что смогу получать удовольствие от секса, после того как меня изнасиловал материн ухажер. Ты открыл мне мир, Анатолий, целый свет чувств и удовольствий. Я люблю тебя, умираю от любви. Я хочу, что бы ты знал, что все, что бы я ни делала, это все ради тебя.
- Что - то случилось Софья? Скажи мне, я давно вижу, что тебя, что - то беспокоит.
- Нет, все хорошо - отвечает она и отворачивается к иллюминатору, ставя жирную точку в этом странном для меня разговоре.
Она пребывает в какой -то странной задумчивости, до тех пор пока в проходе не появляется миловидная стюардесса, с тележкой, нагруженной блестящими контейнерами из фольги.
ГЛАВА 24
ГЛАВА27
[Она]
-Курица, мясо или рыба - интересуется красивая стюардесса, с участием глядя на меня.
- Только не мясо - говорю я, чувствуя отвратительную дурноту и слабость во всем теле - Рыба. Да, только рыба.
- С тобой все нормально? - спрашивает Анатолий, с интересом глядя, как я открываю контейнер и набрасываюсь на рыбу, больше похожую на куски картона, но кажется, ничего вкуснее я не пробовала в своей жизни.
- Да, все хорошо - отвечаю я, глядя голодными глазами на его порцию, стоящую на подносе.
- Ешь - Проследив мой взгляд, он придвигает мне свой контейнер и с улыбкой говорит - Ну, слава богу, а то я уж думал, придется тебя насильно кормить. Ради этого стоило поболтаться в воздухе три часа. В последнее время ты совсем перестала есть
- Просто не хочу - отвечаю я, стараясь увести разговор от опасной темы.
Я даже не успеваю насладиться первым в моей жизни полетом, когда самолет, мягко подскакивая, садится на взлетную полосу. Маленький, уютный аэропорт, совсем не похожий на шумный, кричащий аэровокзал в нашем городе, мне нравится. Он легкий и яркий, как и солнечная страна, куда привез меня Анатолий. Страна моих детских мечтаний. Осеннее тепло принимает меня в свои объятья, заставляя снять болоньевую куртку и остаться в легком пуловере. Ангела я вижу издалека, он горделиво возвышается над колышущейся людской массой. Он тоже видит нас и устремляется навстречу, неся в руке огромный букет, неизвестных мне, цветов.
- Ох, Ангел - вскрикиваю я, сдавленная его медвежьими объятиями - ты меня раздавишь.
- Ни за что, Сонюшка солнышко. Это от счастья. Пожав руку Анатолию, он с легкостью, словно пушинки, подхватывает наши чемоданы и направляется к выходу из аэропорта.
Осень. В стране моей мечты она другая, совершенно не похожая на серую, сопливую слякоть, оставленную нами дома. Она золотисто карамельная, наполненная запахами листвы, не пыльной свежести, и арбузным запахом моря. Море, почему - то оно для меня пахнет Арбузом. Это запах моего детства. Яркий, соленый смешанный с ароматом кукурузы и рыбы. Именно так оно пахнет там, у нас дома. Я смотрю на деревья покрытые медово - багряной листвой, в которых играет веселое солнце , синее небо, с бегущими по нему, похожими на диковинных зверей, облаками и думаю « Вот бы остаться здесь навсегда. Не возвращаться домой, не думать о том, что будет дальше. Жить здесь и купаться в любви: отцовской - Ангела, и нежной и пронзительной любви самого родного на свете мужчины. Жаль, что эта мечта неосуществима»
- Вам повезло - смеется Ангел, подводя нас к старенькому, но очень уютному автомобилю - В этом году осень нас радует теплом. Машина у меня не такая, к какой вы привыкли, Анатолий. Старенькая, но надежная и быстрая
- Мне все равно, сколько лет вашему автомобилю, не варить же его, в конце - концов - улыбается Анатолий, от чего к уголкам его глаз бегут мелкие, веселые морщинки. - Главное люди, которые рядом.
- Ну, тогда поехали домой - говорит Ангел, одобрительно глядя на моего избранника, видно, что ему понравился его ответ.
Я смотрю в окно, не слушая, о чем говорят мужчины, не обращая внимания на удушающий запах цветов, забыв обо всем на свете. Ангел везет нас в свой дом, обидевшись, что мы решили остановиться в гостинице. Он лично позвонил в отель и отменил резервацию, гортанно ругаясь на своем чудном языке, когда ему отказали в возврате денег. А я разглядываю залитые солнцем улицы осенней Варны, все еще не веря, в то, что моя детская мечта сбылась.
Ангел живет не в городе, в небольшой деревеньке, в двадцати километрах от Варны.
- Какой красивый у тебя дом - говорю я, разглядывая величественное строение, обвитое виноградной лозой.
- Да, я строил его в надежде, что все мое семейство будет жить под одной крышей. Представляешь, дети, внуки, правнуки. А теперь живу один. Сын не желает делить со мной кров, да и в городе им лучше - печально говорит Ангел, выгружая чемоданы из - багажника. - Отдыхайте сейчас, а вечером будем праздновать ваш приезд.
Огромная комната, в которую поселил нас Ангел, полна света. В пробивающихся сквозь занавески солнечных лучах, весело танцуют пылинки, создавая атмосферу уютного тепла.
- Как хорошо - выдыхаю я, когда мы остаемся с Анатолием наедине. Он снимает с себя рубашку, оставшись в джинсах, подчеркивающих узкие бедра.
- Ты не устала? - с участием спрашивает он, видя, что я бесстыдно разглядываю его, мысленно содрав с него эти треклятые джинсы. Я протягиваю руку, провожу пальцами по тонкой темной полоске, убегающей вниз от пупка. Его тело напряжено, словно тело готовящегося к прыжку хищника, купающегося в лучах солнечного света.
- Ох, Софи, что ты делаешь со мной? - хрипло спрашивает Анатолий, глядя, как я срываю с себя футболку и избавляюсь от прозрачно - кружевного бюстгальтера, не в силах сдерживать свое желание.
- Возьми меня - шепчут, умоляют мои губы.
его руки, нежные и сильные, блуждают по моему телу, пропуская по коже разряды тока. Он подхватывает меня на руки, так легко, словно я ничего не вешу, а я скольжу губами по его сильной шее, ощущая теплый, солнечный запах, исходящий от любимого мужчины. Легко опустив мое тело на широкую кровать, предоставленную нам гостеприимным Ангелом, он наклоняется надо мной и припадает своими губами к моим, легко, чувственно целуя меня, доставляя неимоверное наслаждение. Когда губы и руки Анатолия, начинают путешествие по моему телу, я не могу сдержать стон удовольствия, тем самым распаляя его еще больше. Сильными руками он берет меня за бедра и сажает верхом на себя, заполняя меня собой полностью. Крик удовольствия рвется из моего горла, когда он начинает неспешные, ритмичные движения внутри, заставляя вибрировать каждый мускул, каждую клеточку, взятого в чувственный плен, тела. Оргазм накрывает нас одновременно, сметая, словно огненный шторм, все мысли и другие желания. Анатолий сдерживает хриплый крик, больно сжимая руками мою грудь, от чего удовольствие становится еще более ярким и невероятно сильным, обжигающим. А потом невероятная слабость окутывает меня, заставляя упасть на грудь Анатолию, так и не выпустив его из себя.
- Ты, невероятная женщина. Моя женщина. Я десятилетиями тебя ждал, знал, что ты появишься в моей жизни - говорит Анатолий отдышавшись. - Выходи за меня замуж, Софи. Я обещаю, что смогу сделать тебя счастливой.
Я молчу. Мне просто нечего ответить моему Анатолю. Зачем он начал этот разговор, разрушая такое тонкое, хрупкое равновесие в наших с ним жизнях?
- Разве тебе плохо сейчас? - спрашиваю я, глядя в любимые глаза
- Я хочу большего, Софья. Мне нужна семья, наша общая семья, с детьми и вечерними посиделками, с собакой и собственным домом. Я отремонтирую его, для нас или, если ты не захочешь там жить, куплю новый. Мне нужна ты, вся, без остатка. - Разве штамп в паспорте, что - то меняет? - c горькой усмешкой спрашиваю я.
- Нет, не меняет. Но для меня много значит.
- Не торопи меня, Анатолий, пожалуйста. Давай просто наслаждаться отдыхом здесь и сейчас. Я все поняла, но сейчас не готова дать ответ, на твое предложение - нервно говорю я, стараясь поскорее закончить неприятный, для меня, разговор.
[Он]
Солнечные лучи играют в волосах спящей Софи, делая ее похожей на сказочного эльфа. Что это было? Она отказала мне или просто взяла паузу? Я так и не понял.
Ангел хлопочет на улице, подготавливая все к пикнику. Он даже не сразу замечает меня, занятый чисткой жаровни для барбекю. - Софья не ест мясо - говорю я, для того что бы развеять возникшее, повисшее в воздухе молчание.
- Странно, раньше ела - с улыбкой отвечает Ангел - ну, тогда овощи для нее приготовим. Ну, ты то мясо будешь?
- Естественно - отвечаю я, - может помочь?
- Не нужно, Анатолий, отдыхай. Работа помогает мне отвлечься. Ты знаешь, я очень счастлив, что вы приехали. Одиночество - это самое страшное, что может случиться с человеком. Даже не так, не одиночество. Ненужность. Вот уж не думал никогда, что со мной такое может произойти. Жена со мной разошлась, даже не забрала у меня ничего, сбежала и все. И винить мне ее не за что. Пчела от меда не бегает. Надоело ей в нелюбви жить, и ребенка воспитали ненормальным. Не понимает он этого чувства. А откуда ему знать, как правильно любить, если отец ничего к матери не испытывал. А сейчас я ему не нужен.