- Что с тобой? Инфаркт, инсульт? А ну, улыбнись - теребил меня он, начитавших полезных постов в интернете. Я, дебильно улыбался, что бы удовлетворить его просьбу. А потом мы пили вместе, погребая, хороня мою любовь в литрах спиртного, которое принес Павел, и заедая дорогой, сырокопченой колбасой, заботливо купленной им же, совсем не чувствуя деликатесного, острого вкуса. Я не помню тех дней, погруженных во мрак. В минуты просветления я видел верного Пашку убирающего за мной рвотные массы, пустые бутылки, меняющего постельное белье. Я гнал его, но он не уходил, поселившись в моей квартире, выхаживая меня, словно умирающего от тяжелого недуга.
- Прости меня - плакал я на его плече, а потом вновь падал во мрак тяжелого, алкогольного забытья. Работу я потерял, а левые клиенты отказывались от меня, видя стремительное мое падение. И мне было очень интересно, на сколько хватит милосердия Павла и долготерпения Елены. Я пришел в себя в больнице, с иглой капельницы торчащей в руке, чувствуя, как в меня возвращается, нет, не душа, но, по крайней мере, жизнь. Рядом на стуле, уронив голову на прикроватную тумбочку, спал Пашка. Я лежал, боясь потревожить его и думал, что не имею права доставлять боль людям, которые действительно любят меня и переживают. Я до сих пор боюсь ночей, когда в их бессонии из всех углов пустой квартиры лезут воспоминания о Ней. И сны, такие реалистичные, что, проснувшись, ощущаешь вкус ее кожи на своих губах. Они терзают меня, словно огонь, пожирающий изнутри. Я глушу свои крики подушкой, пытаясь потушить это адское пламя, выжигающее меня, словно напалмом. Я боюсь ночи, и жду ее. Потому что, только тогда я по - настоящему жив, когда моя Софи со мной, пусть даже во сне.
- Анатолий, не думай о ней. Не нужно - просит меня Павел, выводя из задумчивости.
- Я не могу, Паш. Старался, но не могу ее забыть. Каждый день жду, что она появится на пороге. И я приму ее обратно, не взирая на измены и предательство. Приму, потому что не могу жить без нее.
- Давайте есть - говорит Леночка, появляясь на кухне, где мы сидим, неся в руках исходящую паром кастрюлю, пахнущую борщом, который она готовит превосходно. Лена приправляет его растертым с салом чесноком и петрушкой, при этом шепча что - то, словно заправская волшебница. Она явно слышала наш разговор и сейчас смотрит на меня серьезными, серыми глазами, разливая по тарелкам, красный от свеклы суп.
- Опять подслушивала, любопытная Варвара? - улыбается Павел, с любовью глядя на, краснеющую щеками, супругу.
- Да, чего вас подслушивать то? И так все слышно. Не прав ты Толя, мы не нелюбим Софью. Она непонятна нам, да. Но это не нелюбовь, скорее страх потерять тебя. Ты совершил большую глупость, не выслушав девочку. У нее были причины, я уверена. Олег не тот человек, который делает, что либо, в простоте. А вы, мужики, твердолобые. Видите только, как вас обидели, не думая об оборотной стороне медали. Найди ее и объяснись, а потом решай. Почему ты поверил снимкам, Олегу? Не дав возможность Софье объяснить, что толкнуло ее на измену? Олег подлец, и не один раз доказывал это. Я уверена, у Софьи были веские причины, побуждающие ее к глупым, незрелым действиям. А ты, взрослый мужик, только и смог, что оскорбиться, и едва не убить себя, совсем не думая о том, что чувствует любимая тобою женщина.
Я смотрю на покрасневшую, пылающую праведным гневом, Елену и понимаю, как она права. Я все решил для себя. И мне все равно, что думает Пашка, сравнявшийся цветом лица с борщом и грозно зыркающий на мудрую Леночку. Я не могу жить без моей Софи. Ангел был прав, простить трудно, но забыть практически нереально. Пережить предательство тяжело, но возможно. Невозможно знать, что не попробовал вернуть счастье, отпустил его. Я не сказал Павлу, что Олег мой брат. Не хотел, что бы он разочаровался в моих родителях, которые служили ему примером всю жизнь. Зачем разрушать то, во что мой друг верил, и чьему примеру следовал? Пусть так и живет в счастливом неведении, верит в светлую, милосердную любовь, воспитывает своих детей и обожает Леночку. А я найду Софи и, при любом раскладе, буду знать, что сделал все что мог, что бы вернуть свое счастье.
ГЛАВА 32
ГЛАВА35
[Она]
- Как вы себя чувствуете сейчас?- участливо спрашивает меня, прилизанный, до скрипа чистый доктор, заглядывая в глаза - Ох и напугали вы своих родных. На муже лица нет, просто. - Он мне не муж - говорю я, с трудом шевеля пересохшими губами и похожим на деревяшку языком, судорожно ощупывая свой живот.
- С малышом все хорошо, благодаря вашему не мужу - улыбается доктор, следя глазами за моими движениями. - Если бы не его оперативные действия, ребенка бы вы потеряли. Отдыхайте. Сейчас сестра сделает вам укольчик, поспите и будете, как новенькая - говорит врач и кивком головы подзывает появившуюся, словно из ниоткуда, медсестру. Тонкая игла впивается в сгиб локтя, и я чувствую блаженное успокоение, поступающее в мой организм с лекарством, уносящим меня в царство морфея.
- Ты уверен, что с ребенком все хорошо, эскулап? - слышу я сквозь сон требовательный голос Олега, и блеющий, оправдывающийся ответ доктора. - Смотри, с тебя спрошу, если что не так.
- Все нормально, Олег Анатольевич. Крепкий, здоровый малыш, и с мамочкой все хорошо будет. Понервничала просто. Ничего, витаминчиков попьет, отдохнет немного, как новенькая будет.
Дальше я уже не слышу, успокоившись, проваливаюсь в лекарственный сон, радуясь, что малыш жив и здоров.
Просыпаюсь от взгляда, который, просто, физически чувствую на своей коже, по которой тут же пробегают сотни щекотных мурашек. Я знаю, кто так неприкрыто рассматривает меня, и не хочу открывать глаза. Олег сидит в кресле напротив, подперев рукой голову. Увидев, что я проснулась, он делает движение ко мне, но останавливается, наткнувшись на мой протестующий жест.
- Тебе, что - нибудь нужно? - спрашивает Олег, с тревогой заглядывая мне в лицо.
- От тебя нет. Где баба Глаша?
- Андрей отвез ее домой. Она устала и перенервничала. В ее возрасте такие встряски опасны.
- Олег, неужели ты не видишь, не понимаешь? Ты не нужен мне, я не люблю, и никогда тебя не полюблю. Все мои несчастья от тебя, ты внес хаос в мою жизнь, в свою. Оставь меня в покое, если любишь, дай мне спокойно жить.
- С кем жить то? С Толиком, который даже не ищет тебя, которому ты не нужна. Он отказался от тебя сразу, мне отдал. Тебя, которая готова была ради него терпеть издевательства и муки. Которая по углям шла, лишь бы укрыть, уберечь своего Анатоля - горько усмехается Олег. - Он отказался от своей любви сразу, не желая даже разобраться в ситуации. Не выслушав тебя, не дав оправдаться. Его слова, хлесткие, резкие, словно удары хлыста рассекают воздух, заставляя кровоточить мои, еще не зажившие душевные раны. Я могу сделать тебя счастливой, могу дать твоему ребенку заботу и безбедную жизнь. Даже бабку твою осчастливлю, с нами будет жить. Не отталкивай меня, Соня. Самое страшное, что он во многом прав. И в глубине души я готова согласиться с его доводами, но глупое сердце бьется, не давая совершить мне очередную, непоправимую ошибку.
- Зачем тебе все это?- удивленно спрашиваю я, пытаясь понять, что движет человеком, не способным любить и сострадать.
- Люблю я тебя, и ребенок твой, не чужой мне. Соня, Сонечка, родная моя девочка. Одно твое « Да» и я горы сверну.
- Нет, Олег. Уходи и не возвращайся. Насильно мил не будешь.
- Дура, ты - кричит Олег, отшвыривая, ни в чем неповинное кресло. Оно ударяется об белоснежную стену, оставляя на штукатурке уродливые вмятины. - Сдохнешь, вместе с выродком своим, под забором.
- Я люблю Анатолия, не тебя - жестоко говорю я, без страха глядя в ледяные, синие глаза Олега. - И если не он, то никто мне не нужен. И уж тем более, не ты. Уходи.
Мне уже не страшно. Я больше не боюсь, сидящего напротив меня, играющего желваками мужчину. Сейчас у меня одна, единственная цель, доносить и родить моего сына, единственно родное, связывающее меня навсегда, с тем, кого люблю, существо. Малыш шевелится внутри, наполняя меня уверенностью в том, что я, наконец - то, все делаю правильно. - Проваливай! - уже кричу я, - исчезни из моей жизни. Олег уходит, не оглядываясь, я смотрю на его пошатывающуюся фигуру, опущенные плечи и предательская жалость запускает свои щупальца в мое сердце. Я гоню ее, рассматривая, заваленную деликатесами, прикроватную тумбочку. Опустив ноги на пол, я еще долго сижу, пытаясь унять пляшущую, плывущую в глазах комнату, а потом отправляю дорогие продукты, принесенные мне Олегом в мусорное ведро, желая лишь одного, что бы ничего в этом мире, не напоминало мне о человеке, сломавшем жизнь мне и моему, еще не родившемуся, ребенку. - Сонечка, можно войти. Я вот вам с Толечкой пирожков принесла - слышу я голос бабы Глаши. Она стоит в дверях, раскрасневшаяся от мороза, наполняя мою жизнь светлой радостью. - Этот то ушел. Ух и аспид. И что им всем от тебя нужно? - Кому, всем то, баб Глаш?- спрашиваю я, весело жуя пирожок с капустой и яйцом, мой любимый. - Так, я только домой зашла, еще один объявился. Тебя спрашивал. Высокий такой, видный, глаза синие - синие. Я сказала, уехала ты, и не вернешься больше. Что с тобой дочка, белее полотна стала. Позвать врача? - испуганно хлопочет Глафира Павловна. Я сижу с пирожком в руке и чувствую, как предательские слезы подкатывают к горлу, не давая мне проглотить любимое лакомство. - Ох, я дура старая. Так это он был, твой Анатолий, а я ему наговорила глупостей. Чего ж делать то теперь? - сокрушенно качает головой старушка. Я не могу злиться на нее, ведь она старалась защитить, огородить от бед, ставших ей родными, людей. - Ничего, баб Глаша, все равно он никогда не простит меня - говорю я сквозь слезы, обнимая, бабушку. «Что такое любовь?» - спросила я однажды Анатолия, теперь я знаю, что это способность отпустить человека, дать ему возможность быть счастливым. А не жить с мраком в душе, видя каждый день, предавшую его любовь, женщину. А душа все равно ликует, значит, соврал Олег, ищет меня Анатолий, жаль, что слишком поздно и невозможно, что - либо изменить.
[Он]
- Ты опять весь день по городу мотался?- недовольно бубнит Павел. - Думаешь, найдешь ее, шаря по дворам?
- А что делать, Паша? Нотариус дал мне адреса квартир ее матери и бабушки, но там нет никого. Соседи говорят, что она уехала. У Ангела нет ее, я звонил. Паша, я в отчаянии. И самое страшное, что она может быть с Олегом и счастлива.
-Ну, человек бесследно не может пропасть - уверенно говорит Павел, глотая горячий кофе. Мы сидим в недорогой кофейне, возле университета. Я смотрю в замызганное окно, в надежде увидеть родную фигурку, спешащую на занятия, но все мои ожидания бесплодны, как и затянувшиеся поиски.- А ты позвони Олегу, и расставь все по своим местам. Иначе можно с ума сойти - советует Павел - от того, что ты, словно страус, прячешь в голову в песок, только хуже. Пустые надежды, не ,хуже чем слепая вера в недостижимое счастье. Я молча смотрю на своего друга, не желая принимать его философию.
- Иди, отдохни Толя, найдем мы твою красавицу. Сессия скоро, там я и отловлю ее, обещаю. И разберемся тогда во всем. А пока, займись работой, которой у тебя, кстати, порядочно накопилось. Любовь, любовью, а кушать всегда хочется.
Я иду по замерзшей улице домой, в квартиру, ставшую мне чужой, полную лжи и недосказанности, лицемерия и ненастоящей любви. С тех пор, как Олег рассказал мне о моем семействе, я не могу жить в этом душном, наполненном лицемерием и фальшью доме, в котором, оказывается, никогда не было счастья, за исключением тех коротких месяцев, которые озарила своим присутствием Софья. А вечером изо всех углов выползают тени, они разбредаются по квартире, разнося запахи счастливой жизни, разбрасывая по углам милые мелочи, принадлежащие той, кого люблю до безумия, напоминая мне о моей потере. Я знаю, что Пашка, верный и честный, сдержит свое слово, и сделает для этого все возможное и невозможное. Но сможет ли она простить мне мое невнимание и причиненную ей боль.
ГЛАВА 33
ГЛАВА36
[Она]
- Стойте, Софья, да подождите же - слышу я голос Павла, несущийся мне вслед, над шумным коридором университета, но лишь прибавляю шаг. У меня нет желания встречаться с добродушным другом Анатолия.
- Да стойте же. И не стыдно Вам заставлять бегать старого, больного ректора? - весело улыбается Павел Александрович, оглядывая меня с головы до ног. Взгляд его упирается в мой подросший объемистый живот и улыбка с лица исчезает, словно стертая с картины ластиком, деталь. В глазах его застывает немой вопрос, который вот - вот, готов сорваться с губ.
- Да, это ребенок Анатолия, вы ведь это хотите спросить?- с вызовом спрашиваю я, чувствую руку Павла на моем локте. Он не даст мне уйти не объяснившись. Что ж, это его право.
- Соня, пойдемте в мой кабинет, нам предстоит серьезный разговор. Именно ради этого я здесь с утра стою в карауле.
- Павел, нам нечего обсуждать. Все кончено, безвозвратно потеряно. Вы ненавидите меня, я знаю. Знаю и понимаю вас. Я сама себе противна.
- Нет, Софья, вы ошибаетесь, я не испытываю ненависти. Мои чувства к вам, скорее можно охарактеризовать, как презрение. А, ненависть слишком сильное чувство, сродни любви. Знаете же, да? « От любви до ненависти» и все такое. Но я не праведник, что бы осуждать вас. Каждый сам делает свой выбор, и он, к сожалению, не всегда правильный. Да, вы правы Павел, разница только в том, что никакого выбора я не делала, меня заставили, а я, по глупости своей, попалась в хитроумно расставленную ловушку, и теперь пожинаю плоды.
- Я прошу вас, Соня, пойдемте ко мне в кабинет, и там вы расскажете мне все обстоятельно, а потом, мы вместе решим, как правильно выйти из сложившейся ситуации - говорит Павел и почти насильно тащит меня по коридору, приковывая к нам любопытные взгляды. Я не сопротивляюсь, мне очень хочется выговориться, излить кому - то чувства, бурлящие у меня в душе.
- И ты молчала? - возмущенно спрашивает меня Павел, выслушав мою исповедь - Ну ладно Анатолию не сказала, но мне, почему ты не пожаловалась мне? Где ты живешь сейчас. На какие средства существуешь? Беременность требует расходов, врачи, витамины там всякие. Разве можно так безответственно вести себя? - У меня все хорошо, я живу в квартире бабушки, просаживая ее сбережения - усмехнувшись, отвечаю я, глядя на крупного, уверенного в себе Пашу, мечущегося по кабинету. Мне жаль, что именно ему приходится вести со мной эти душеспасительные беседы, но я не могу, не желаю прерывать его. Только бы узнать хоть, что - то о мужчине, занимающем все мои мысли, лишь бы хоть не надолго ощутить тонкую связь с Анатолием.
- Софья, он был мертв. Анатолий умирал, а ты могла спасти его, поделиться и остаться рядом, но промолчала. Он и сейчас не живет - существует. Встреться с ним, объяснись, разреши ситуацию, тем более, что Анатолий имеет право знать о своем ребенке.
- Я прошу тебя, умоляю, не рассказывай, что видел меня. Не нужно. Я больше не хочу рушить его жизнь, тем более, что Анатолий уже свыкся с мыслью о потерей - прошу я, не надеясь на понимание.
- Соня, Софья, он не свыкся, ищет тебя. Я не могу обещать того, чего никогда не смогу исполнить. Ты ведешь себя, как идиотка, самолюбивая маленькая дрянь, не думающая ни о том, кто любит тебя до умопомрачения, ни о ребенке, который, кстати, не только твой, в нем течет кровь моего друга. Он всю жизнь мечтал о наследнике, а ты, росчерком пера, жалея лишь себя, лишаешь его этого счастья. Или ты думаешь, что ему нужна была твоя защита и жертвенность? Олег сволочь, всю жизнь таким был. Ты должна была сразу все рассказать, а не играть в жертву. Анатолию нужна ты - не в силах сдерживаться, в ярости кричит Павел, сжимая пальцы в кулаки, до хруста, до побелевших костяшек.
- До свидания, Паша - говорю я и, встав со стула, отправляюсь к выходу, давая понять, что разговор окончен. - Вы исполнили свой долг перед другом, поговорили со мной. Я отказалась от вашего предложения, тем самым оградив Анатолия от зла, в моем лице. Если вы, действительно, так любите своего друга, то промолчите о нашей встрече, не станете бередить его раны.
- Ты совершаешь огромную ошибку. Возможно самую большую глупость в своей жизни, Софья - устало говорит мне вслед Павел, не пытаясь при этом удержать меня.
-Да, что ты понимаешь то? - не в силах сдерживаться, срываюсь я на крик. - Чистеньким хочешь быть, порядочным и честным? А ты думал, как я буду смотреть ему в глаза, после того, что случилось? Даже если я вернусь, между нами всю жизнь будет стоять эта грязь и недосказанность. Как он сможет с этим жить, наш Анатолий? Это только в книжках отпускают грехи и дальше живут счастливо. Давай, иди, скажи ему, где я. Пусть твой друг мучается остаток жизни, живя со шлюхой предательницей, ради ребенка, из чувства глупой ответственности. Я люблю его, не раздумывая руку отдам за него. Не могу позволить ему страдать, не хочу. Я даже не замечаю, что плачу на плече Павла, обмякнув в его объятьях. В его глазах сквозит понимание, смешанное с растерянностью. Он явно не знает, что делать, в душе, признавая мою правоту.
- Обещай мне, Паша - прошу я.
- Я подумаю - говорит Павел, держа меня за плечи, - хоть и не уверен, что это правильно.
[Он]
- Нам нужно встретиться. Срочно - возбужденно говорит далекий, искаженный телефоном, голос Павла. Мое сердце подскакивает к горлу, а потом ухает вниз, и я чувствую, как по венам разносится адреналин, делая ватными ноги. - Давай быстро, жду тебя в нашем баре. Подавляя желание выскочить из квартиры на мороз в шлепанцах и легком спортивном костюме, я судорожно одеваюсь, натягивая на себя первое, что попадается под руку. Мороз проникает под тонкую куртку, надетую мною в спешке, но я не чувствую холода, меня бьет крупная, нервная дрожь. Идти не далеко, но эти пятьсот метров, кажутся мне километрами.
В баре шумно колыхается людское море, разбавленное сизым сигаретным дымом, плавающим в свете тусклых ламп. Пятница, самый хлебный день для владельца недорогого заведения. Перед выходными десятки страждущих тянутся, что бы отвлечься, отметить окончание рабочей недели дозой вожделенного алкоголя. Павел сидит за столиком, который, по умолчанию, мы определили своим. Он курит, глубоко затягиваясь, чего с ним не случалось очень давно. Мой друг находится в перманентном отказе от табака, который патронирует его супруга Леночка. Она каждый раз закатывает грандиозный скандал, унюхав хоть легкий отзвук табачного духа. Но сегодня ему, похоже наплевать на предстоящее разбирательство с благоверной. Увидев меня, он порывисто машет мне лопатообразной рукой, наивно полагая, что я не увижу его огромную фигуру.