Пани Фелисия откинула с юноши простыню.
Чешется, наверное, сил нет? спросила она Марека с улыбкой.
Чешется и жжется, пожаловался юноша.
Ну, я думаю, ты уже достаточно наказан, сказала пани Фелисия.
Тетка открыла баночку и положила крышку на стоящую возле кровати тумбочку. Женщина присела на кушетку и стала легкими касаниями наносить мазь на горящие ягодицы Марека. Потом пани Фелисия зачерпнула еще немного пахучей мази и обработала поясницу юноши и его ляжки. Боль и жжение понемногу стали уходить.
Спасибо, спасибо вам большое, сказал Марек и расплакался.
Глава третья.
Катаржина была худенькая, смешливая и жеманная. С яркими голубыми глазами. Когда Катаржина улыбалась, на её щеках становились видны две ямочки. Сегодня на панночке был цветастый короткий сарафан и сандалии. Ее стройные длинные ноги были смуглые от загара, а на коленках Марек заметил царапины и ссадины. Марек и Катаржина гуляли по лесу неподалеку от дачного поселка. Панночка то и дело останавливалась и, опустившись на корточки, собирала лесную землянику. У Катаржины губы были перемазаны земляникой. Юноша не собирал землянику, а затаив дыхание глядел на Катаржину. Сквозь ее волосы светило солнце. В голове у Марека стоял какойто веселый звон. Панночка чтото ему говорила, но юноша не слышал ни слова. Марек смотрел в ее смеющиеся голубые глаза, а потом не удержался, нагнулся и быстро поцеловал Катаржину в испачканные земляникой губы. Панночка его не оттолкнула, и поцелуй длился несколько мгновений, показавшихся Мареку вечностью.
Ну, будет, будетсказала Катаржина негромко и поднялась на ноги.
Катаржина, я с ума по тебя схожу!
Панночка засмеялась и пошла дальше по тропинке. Сквозь ее сарафан просвечивало солнце. Марек на ватных ногах побежал следом.
Катаржина! Катаржина
Марек, сказала Катаржина, оборачиваясь к юноше, веди себя прилично, а иначе я твоей тетке пожалуюсь! Не лезь ко мне целоваться. И руки не распускай. Запомни, мы с тобой друзья.
Катаржина
Марек, у меня есть жених, сказала Катаржина и солнечное утро померкло.
Жених?
Марек остановился на тропинке. Он не мог в это поверить.
Его зовут Зденек, стала рассказывать Катаржина. Он офицер. Зденек сейчас в полку на учениях, но скоро должен вернуться. Мы в конце лета сыграем свадьбу Марек, что с тобой? У тебя такое лицо
Зуб болит, соврал юноша.
Он стал пинать ногами сосновые шишки, лежащие на тропинке.
А ты на все лето к пани Фелисии приехал? спросила Катаржина, чтобы прервать затянувшееся молчание.
Угу, на все лето, хмуро ответил Марек, тетка мне предлагает жить у нее, но я решил, что осенью вернусь в Торунь.
Я слышала, пани Фелисия нашла для тебя учителя по физике. Его зовут пан Казимир. Он у нас в сельской гимназии преподает
Черт! выругался Марек, тетка сказала, чтобы я не опаздывал к обеду. Который час?
Лучше беги, засмеялась Катаржина, а то опять ремня получишь.
И Марек побежал.
Глава четвертая.
Марек, вы обещали, что будете дома к обеду, выговаривала юноше пани Фелисия, Пан Казимир приехал, а вы болтаетесь неизвестно где! Потрудитесь отвечать за свои слова.
Марек стоял, навалившись животом на конторку. Руками он держался за край столешницы. Штаны сползли по ногам и съехали на пол, кальсоны были спущены до колен.
Пани Фелисия, простите! Я совсем позабыл.
Пан Казимир сидел за столом и ел солянку. Это был солидный господин лет пятидесяти в коричневом сюртуке и белой сорочке. У пана Казимира была бритая голова, рыжие усы и бородка. В глазу у пана поблескивал монокль. На шее был повязан галстукбабочка в красную клетку.
Тетка откинула рукой челку, чтобы не падала на глаза. Решительно поджав губы, она отвела назад руку с ремнем, помедлила несколько мгновений, а после хлестнула Марека по ягодицам.
Извольте считать!
И снова хлестнула юношу ремнем. И снова ягодицы обожгла боль. Марек замычал, стиснув зубы. Молодой человек представил, как на его бледной заднице, одна за другой проступают широкие малиновые полосы, следы от ремня.
Два! стал считать Марек, Три! Четыре! Тетя Фелисия, простите! Пять!
Покуда тетка порола Марека ремнем, пан Казимир невозмутимо хлебал солянку. Горничная Грася сидела с краю стола, подперев кулачком подбородок. Она тихо улыбалась и задумчиво смотрела за окно.
Отсчитав десяток ударов, пани Фелисия повесила ремень на гвоздь в стене и села к столу. Марек тихо всхлипнул и вытер рукой выступившие на глазах слезы. Поморщившись, юноша натянул кальсоны. Нагнулся и подобрал с пола слетевшие с ног штаны. Он привел в порядок одежду и тоже сел к столу. Горничная поставила перед Мареком тарелку солянки. Ягодицы горели после порки, и юноша елозил на стуле.
Я люблю деревню, говорил пан Казимир и вертел в пальцах рюмку сливовицы, я преподаю физику в здешней гимназии без малого четверть века. Дас, четверть века
И пан опрокинул рюмку.
А скажите, спросила его тетка, вы полагаете, можно научить юношу наукам без розог?
Я полагаю, что ничему нельзя научить без розог, серьезно ответил пан Казимир, глядя изпод кустистых бровей на Марека, юношей необходимо пороть. Дас, без этого никак нельзя А вы сами, молодой человек, как полагаете?
Марек не знал, что и ответить.
После обеда тетка провела пана Казимира и Марека в заднюю часть большого дачного дома.
Здесь было чтото вроде классной комнаты во времена моего детства, стала рассказывать тетка, я не ходила в гимназию. Родители нанимали для меня репетиторов. Этой комнатой много лет не пользовались. Я попросила горничных здесь прибраться.
Пани Фелисия толкнула дверь в просторную комнату с большим окном, заросшим со стороны улицы зеленым плющом. В комнате была парта и кресло для учителя, а возле окна стояла грифельная доска. Мареку стало немного не по себе, когда он увидел в углу комнаты козлы для порки. Пан Казимир тоже увидел козлы и улыбнулся пани Фелисии.
Совершенно необходимая вещь для изучения физики, пошутил учитель.
Я попросила нарезать свежих розог.
Пан Казимир оглянулся по сторонам и заметил стоящее возле дверей ведро с березовыми прутьями.
Великолепно! сказал пан Казимир, улыбаясь в усы. Нус, я полагаю, можно начинать урок.
Глава пятая.
С физикой в тот раз у Марека не задалось. Юноша слушал пана Казимира в пол уха и решительно ничего не понимал. Перед глазами юноши всё время стояло улыбающееся лицо Катаржины, а в ушах звенел ее смех. В конце концов, пан Казимир потерял терпение.
Вы, молодой человек, совершенно не желаете учиться, сказал он Мареку, вы витаете в облаках! Как раз для таких мечтателей придуманы розги! Извольте, сию минуту разденься и лечь на козлы!
Марек покорно снял рубашку и брюки, спустил до колен кальсоны и лег на козлы. Козлы для порки были сделаны так, что ягодицы юноши оказались выше его головы. Когда Марек лежал на козлах, его задница была беззащитна. Ягодицы юноши были немного раздвинуты в стороны и выставлены для ударов прутом. И уже от этого Мареку сделалось страшно.
Пан Казимир сноровисто пристегнул Марека к козлам. Два ремня под коленями, один ремень на пояснице, и еще два ремня для рук. В окно классной комнаты сквозь зелень плюща светило солнце. Учитель снял пиджак и завернул рукава сорочки. Он вытянул из ведра длинный прут, пропустил его через кулак и стегнул воздух.
Хорошие розги, сказал пан Казимир, нус, попробуем вспомнить второй закон Ньютона.
Он подошел к козлам, встал сзади, примерился и стегнул Марека по ягодицам прутом. Потом стегнул второй раз и третий. С каждым разом пан Казимир бил все сильнее. Боль от розог была такая яркая и острая, что юноша совсем не смог выносить порку. Он стал кричать в голос с первых ударов.
Не витайте в облаках на уроке! повторял пан Казимир, извольте слушать учителя!
И больно стегал прутом по Марека по худой мальчишеской заднице.
Вскоре на крики Марека прибежала встревоженная пани Фелисия. Тетка остановилась в дверях и, прижав руки к груди, с испугом смотрела, как пан Казимир стегает юношу солеными прутьями по ягодицам. Марек дергался, извивался всем телом на козлах и взвизгивал.
Ну что же так его сечете, пан Казимир, не выдержала тетка и зашла в класс.
Помилуйте, пани Фелисия, это же разве порка, ответил учитель, вытирая платком вспотевший лоб.
Они стояли возле козел. Тетка со слезами на глазах смотрела на исполосованные тонкими фиолетовыми полосами ягодицы Марека.
Бедный мальчик, вздохнула пани Фелисия, уж вы пожалейте вы его!
Ищите тогда другого педагога, обиделся пан Казимир и бросил розгу на пол.
Ах, поступайте, как знаете, тетка махнула рукой и быстро ушла.
Пан Казимир слушал, как затихают ее шаги, потом подошел к Мареку и спросил,
Нус, молодой человек, расскажите-ка мне закон сохранения энергии?
Странным образом после десятка розог в голове у Марека прояснилось. Катаржина со смуглыми коленками, торчащими изпод сарафана, с рассыпанными по плечам соломенными волосами кудато пропала. Юноша вдруг отчетливо вспомнил, что говорил ему пан Казимир четверть часа назад.
Закон сохранения энергии утверждает, что энергия тела никогда не исчезает и не появляется вновь, она может лишь превращаться из одного вида в другой, всхлипывая и немного сбиваясь, сказал юноша.
Чудесно, чудесно, похвалил ученика пан Казимир, я вижу, память к вам вернулась. А не могли бы вы, юноша, привести конкретные примеры этого универсального закона мироздания?
Привести примеры Марек не смог.
Пан Казимир вытянул из ведра новую розгу и на пробу несколько раз взмахнул прутом в воздухе. От свиста розги у Марека сжались ягодицы.
Нус, юноша, сказал пан Казимир, следите за моей мыслью. Энергия тела никогда не исчезает, она может лишь превращаться из одного вида в другой.
И он больно хлестнул Мареку прутом.
Вот кинетическая энергия, сказал пан Казимир и снова стегнул Марека. И куда же теперь эта энергия делась?
Не знаю Не знаю, пан Казимир, взмолился Марек, не бейте больше! Пожалуйста, хватит!
Смотрите внимательно, сказал пан Казимир и снова хлестнул прутом Марека по дрожащим ягодицам.
Юноша взвизгнул.
В какую энергию перешла кинетическая энергия розги?
Не знаю, пан Казимир Сил нет терпеть
Кинетическая энергия розги перешла в тепловую энергию, назидательно сказал пан Казимир, и вы, юноша, не можете этого не чувствовать И вы сейчас это почувствуете
Ай, больно!
Чувствуете тепловую энергию? спросил, посмеиваясь с усы, пан Казимир.
Да! Да! Чувствую! закричал Марек. Я понял! Понял
Запомните, юноша, энергия тела никогда не исчезает и не появляется вновь, она может лишь превращаться из одного вида в другой. Нус, продолжим
И пан Казимир бросил прут в угол и подошел к классной доске.
Глава шестая.
Заниматься рукоблудием это свинство, выговаривала Мареку пани Фелисия. Это плохо сказывается на организме молодого человека. Если юноша грешит, он становится вялым и сонным, у него не остается жизненной силы.
Был вечер. Во флигеле у Марека горел ночник. Молодой человек стоял возле кушетки, не зная, какой ждать беды от позднего визита тетки.
Я отучу вас от этого греха, пообещала пани Фелисия.
Тетка была выше Марека и шире в плечах. Сейчас, когда пани Фелисия стояла рядом с юношей в маленьком флигеле, это было особенно заметно. На тетке был линялый бардовый халат и домашние тапки без задника.
Вот специальные кальсоны, которые я для вас купила, сказала тетка и протянула Мареку узкие белые кальсоны из плотной материи. Чтобы избежать ненужного соблазна, вы станете одевать эти кальсоны каждую ночь. Передавайтесь, я отвернусь.
Марек стоял с кальсонами в руках и не знал, как обратить всё это в шутку. Тетка взглянула на него через плечо, подняв бровь.
Живо!
Да, тетя Фелисия, вздохнул Марек.
Он быстро разделся и натянул кальсоны, которые принесла тетка. Кальсоны были очень неудобные, из толстой грубой материи. Они были тесны юноше в паху.
Очень хорошо, сказала пани Фелисия, оценивая, как на Мареке сидит её обнова, повернитесь спиной.
Молодой человек послушно повернулся.
Тут есть специальные завязки. Вам их не развязать, а если все же развяжете, то уж точно не завязать.
Тетка затянула на поясе Марека сперва один шнурок, потом другой.
Эти кальсоны вам нельзя снимать до утра. Пока я не приду и не проверю все ли у вас в порядке, сказала тетка. А если, Марек, вы все же снимете кальсоны И не дай бог, займетесь рукоблудием
Да, тетя Фелисия.
Я вас накажу, пообещала тетка Фелисия и грозно сверкнула глазами. Высеку прямо в кровати! Вам будет больно и стыдно.
Да, тетя Фелисия.
Спокойно ночи, мой ангел.
Спокойно ночи, тетя Фелисия.
Марек долго не мог заснуть. За окном шумел ветер, ветки били в стекло. Грубая ткань, из которой были сшиты кальсоны, натирала ему кожу. Чесался пах. Но юноша терпел. Он не позабыл, что тетка обещала его наказать. Ближе к полуночи Марек все же заснул, и проснулся уже на рассвете от того, что его пенис поднялся, отвердел и уперся в плотную ткань кальсон. Марек застонал и попытался стянуть с себя кальсоны. Потом юноша вспомнил про завязки. Он завел руки за спину и стал на ощупь развязывать узлы. С узлами Марек быстро справился, тетка завязала шнурки на бантик. Юноша стащил с себя ненавистные кальсоны и привычно взял в кулак одеревеневший горячий пенис. Марек вспомнил поцарапанные коленки Катаржины и ее лукавую улыбку. Юноша застонал, выгнулся на кровати и залил простыню семенной жидкостью.
Надо, всё спрятать и не позабыть надеть эти чертовы кальсоны, подумал Марек и сладко заснул. Юноша спал так крепко, что не проснулся, когда утром пани Фелисия зашла во флигель и сдернула с него одеяло.
Ах, какая гадость! Какой кошмар! воскликнула пани Фелисия и прижала руки к лицу.
Щеки у нее запылали от возмущения и гнева. Пани Фелисия вышла из флигеля и вернулась обратно не позднее чем через пять минут. В руках она несла несколько длинных ивовых прутьев. Прутья блестели от соленой воды. Следом за теткой шли обе горничные. Долговязая Грася и невысокая, крепко сбитая Алиша. У Алиши было невыразительное широкое лицо, узкие глаза и иссинячерные коротко остриженные волосы, которые лежали на ее маленькой голове, как шлем.
Три женщины стояли во флигеле возле кровати Марека и смотрели на голого юношу и испачканную семенной жидкостью простыню.
Держите мальчишку за ноги и за руки, велела горничным тетка, да крепче держите!
Встав в изголовье и изножье кровати, Грася и Алиша крепко схватили юношу за запястья и щиколотки. Марек чтото замычал во сне и замотал головой, но не проснулся.
Доброе утро, Марек, сказала пани Фелисия и, невысоко взмахнув рукой, ударила юношу ивовым прутом по ягодицам.
Марек, еще толком не проснувшись, подскочил на кровати. На белых ягодицах появилась вишневая полоска и стала быстро темнеть.
А тетка стегнула Марека прутом еще и еще раз. Юноша закричал. Жгучая боль от розог в одно мгновение выдернула его из теплого сладкого сна. Широко распахнув глаза, Марек испуганно озирался по сторонам. Возле кровати юноша увидел пани Фелисию с прутом в руке. Юноша попытался соскочить на пол, но Грася и Алиша крепко его держали.
Пани Фелисия за что?! закричал Марек.
Сам знаешь за что, отвечала тетка.
Пани Фелисия порола его не торопясь и считала вслух.
Четыре! Пять! Шесть!
Пытаясь уклониться от розги, юноша ерзал на кровати и вихлял ягодицами. Он старался сдержать крик и мычал, закусив губу Грася, склонившись над Мареком, стояла в изголовье, но юноша не знал, кто держит его за ноги. Повернув голову, он увидел Алишу. Горничная улыбалась и пристально смотрела на Марека своими узкими черными глазами.
Восемь! Девять! Я тебя отучу от этого греха!
Я не буду! Никогда не буду больше! Простите, пани Фелисия! Кричал, давясь слезами, Марек.
Десять! Тетка хлестнула прутом последний раз и бросила его на пол.
Наверное, пани Фелисия, чтобы подвести итог наказания хлестнула розгой со всей силы. Юноша дернулся всем телом и даже взвизгнул от нестерпимой боли.
Горничные отпустили Марека и вышли из флигеля. Пани Фелисия протянула Мареку руку, и юноша несколько раз поцеловал ее крепкие пальцы и покрашенные темновишневым лаком ногти.