Она задрожала, отчасти от холода, отчасти от перспективы, что ее остановят и будут задавать вопросы. Повернув налево, она стояла на тротуаре, примерно в шести футах от взволнованной толпы, которую не подпускали ближе плачущих ив с золотым листьями, стоящих на обочине, и которая упрямо шла в противоположном направлении. Двое полицейских в синих дождевиках на спине которых было написано PPD[20], натягивали перед толпой желтую ленту, все здание было блокировано.
Используя свой портфель как защиту, якобы от дождя, но больше для того, чтобы ее никто не узнал, Кейт втянула голову в плечи и поспешила через вновь прибывающих полицейских и других спешащих по задним улицам к зданию суда. Мигалки машин отражались в окнах, лужах, лоснящихся бамперах автомобилей, они отвлекали, делали происходящее сюрреалистичным, как будто отражающимся в зеркальном шаре. Шум оглушал. Напряжение в воздухе было осязаемым. Хорошо то, что она стала просто одной из сотен, и никто не обратил на нее внимания.
Кейт!она услышала, как кричала женщина, но не обернулась. Даже не замедлила шаг. В мире много Кейт. Может быть, и звали-то не ее. А если и ееона не хотела этого знать.
Ее ноги разбрызгивали ледяную дождевую воду, которая текла по тротуару вниз. Портфель защищал лицо от ливня. Она была рада постепенно оставить сумасшествие позади, рада повернуть за угол, а затем другой через узкие колониальные улочки с их современными зданиями, перед тем как, пять минут спустя, выйти на оживленный угол около универмага Бенингтона.
Здесь легко поймать такси.
Подожди. Что, по-твоему, ты делаешь? Ты не можешь сесть! Ты вся мокрая.Водитель, молодой мужчина с дредами и козлиной бородкой, оглянулся назад, с ужасом смотря на нее, когда она села на заднее сиденье, благодарная, что можно спрятаться от дождя.Сиденье промокнет. Следующий клиент не захочет сидеть на мокром сиденье.
Он прав: вода с нее стекала как с выжатой губки.
Выходи, выходи.Он показывал рукой в сторону закрытой двери. Кейт уставилась на него.
Не могу поверить.
В сравнении с остальными ее проблемами, эта почти смешна. Кейт подумала было проинформировать его, что отклонять плату за проезд незаконно, независимо от влажности клиента, так как это неуважительная причина по закону, но у нее нет сил на спор, который несомненно последует.
Сиденье виниловое,отметила она, глянув вниз на черную поверхность. Это было старое желтое такси работавшее годами. Внутри пахло хвоей, и она сразу нашла источник запахависящий на стекле освежитель воздуха в форме дерева.Немного воды не испортит его. В любом случае, я уже на нем, и сиденье уже мокрое, так что поздно. Как насчет того, что я добавлю пять долларов к оплате за проезд?
И это будут ее последние месячные деньги. Но в данных обстоятельствах, отсутствие денегсамая мелкая из ее проблем.
Окей,согласился он, в глазах появился огонек, затем он развернулся и втиснулся в поток транспорта.
Если бы все мои проблемы решались так легко.
Сказав адрес парковки возле офиса окружного прокурорасегодня она приехала к зданию суда с Брайаном, оставив свою машину на работеКейт откинулась на сиденье. Она промокла и замерзла, в салоне такси оказалось зябко как в холодильнике, и она пыталась согреться, скрестив руки на груди и сжав ноги вместе, поджав пальцы в порванных нейлоновых чулках.
Она закрыла глаза. Мгновенно изображения резни в зале суда всплыли перед закрытыми веками. Судья Моран, помощникивсе они сегодня утром шли на работу, как и она, а сейчас мертвы. Это невероятно. Ужасно.
Почти как я.
Дрожь усилилась. Она сильно сжала зубы, чтобы не стучали. Сейчас семьи погибших должны быть уже информированы. Когда она представила полицейских, являющихся у двери каждой жертвы, желудок перевернулся. Если бы ее убили, они бы пришли в школу сказать об этом Бену.
«Перестань»,яростно сказала Кейт сама себе, когда ее сердце начало грохотать. Этого не случилось. И не случится. Чтобы для этого не потребовалось.
Эти мысли привели ее обратно к кошмару, который она не хотела вспоминать.
Что мне делать?
Внутри нарастала паника. Тогда как такси пробивалось через заполненные улицы, ее мозг лихорадочно работал, с ужасом ища лазейку, уловку, любые возможные средства, чтобы убежать от нового кошмара. Стиснув зубы, сжав кулаки она, наконец, признала страшную правду.
Прошлое настигло ее.
И теперь, когда это случилось, не появится джин из бутылки, чтобы избавить ее от всего этого. У нее сделка.
Желудок сжался. Она с трудом сглотнула. Глаза открылись, но она не видела смеси старых и новых, витиеватых и простых, средних и высоких зданий, магазинов, кондоминиумов[21], которые были в каждом квартале делового центра города. Также она не замечала медленного, шумного движения, меняющихся цветов светофоров, осыпающихся, по-осеннему ярких деревьев, капель дождя.
Вместо этого, сквозь туман лет она видела компанию, с которой когда-то, в очень неподходящее время, связалась.
Глава 8
Она всегда недолюбливала Марио Кастелланоса. В юности он был крикливым хвастуном и задирой. Хулиганом. Подонком. Дурными новостями в крупном масштабе.
Насколько она могла судить, он ни капли не изменился. Разве что, стал крупнее. Хуже. Опаснее. Уличный панк перерос в закоренелого преступника.
Который держал ееи Бенажизни в своей мясистой ладони.
Теоретически, должен быть какой-то выход, но если он и существовал, Кейт не могла его обнаружить. Прямо сейчас, лучшее, что она смогла придумать, это поступить так, как он сказал, потому что других вариантов не было.
Отвратительно. На самом деле, признав ужасную правду, Кейт почувствовала тошноту.
Сказать, что она застрелила Оранжевый комбинезон, только первый шаг по дорожке вниз, который она так не хотела делать. Это пугало ее. Она не желала брать на себя никакую ответственность за убийство, даже если оно будет расцениваться как самозащита. Потому что этот человек взял ее в заложники и угрожал пистолетом. И все равно обман пугал ее. В ее жизни больше не место лжи. Все осталось в прошлом.
Ну, во всяком случае, так было до этого момента.
Давно не виделись,сказал Марио, улыбаясь, сразу же после того как убил Оранжевого комбинезона на ее глазах. Мертвец валялся у него в ногах. Эхо выстрела отдавалось в узком коридоре. В воздухе висел тяжелый запах кордита[22], крови и смерти.
Она посмотрела на Марио огромными от ужаса и неверия, в происходящее, глазами. Она видела в этом накачанном стероидами мужчине, стоящего перед ней, чванливого подростка, которого знала тринадцать лет назад. Сейчас ему должно быть около тридцати одного. Гора мышц, лысая голова, сильный загар, щетина, оранжевый комбинезонвсе это сделало свое дело, и она не узнавала его, пока он не назвал ее детское прозвищеКитти-Кэт. Потом она узнала его с болезненной отчетливостью, это походило на неожиданный удар в живот.
Я недостаточно далеко уехала. Стоило сбежать во Флориду, или, может, в Калифорнию.
Взглянув на него, она поняла, что его глаза остались такими же: теплыми и добрыми, как у спаниеля, скрывающими его жестокость. На толстом носу еще оставался шрам в форме полумесяца, от укуса собаки бабушки Роджера Фридкина. Собака исчезла вскоре после этого, совпадение, которое Кейт заметила только несколько месяцев спустя. Губы Марио оставались тонкими и жесткими, из-за чего, даже улыбаясь, он выглядел неприятно.
Он был непредсказуемым и опасным тогда. И она не сомневалась, что он стал ещё агрессивнее.
Я только что спас твою жизнь,сказал Марио, когда она ничего не ответила.Ты моя должница.
Ее сердце тяжело билось в груди. Во рту пересохло, и Кейт сглотнула, перед тем, как заговорить. Она пыталась дышать нормально, оставаться спокойной. Игнорировать тот факт, что еще теплый труп валяется у нее под ногами. И что один из ее ночных кошмаров стоит здесь, перед ней, днем.
Спасибо,сказала Кейт.
Он засмеялся, по-настоящему, весело, отчего у нее по спине побежали мурашки. Она понимала, что ему нужно гораздо больше, чем ее благодарность, так же как понимала и то, что если бы это было в его интересах, он бы позволил Оранжевому комбинезону убить ее, не моргнув глазом. Марио заботился вовсе не о ней. Единственный, о ком он мог бы беспокоитьсябыл он сам.
Так не пойдет, Китти-Кэт. Спасибо мало.Голос был игривым, он мягко подергал прядь ее волос возле лица, выбившуюся из аккуратного пучка.
Я понимаю,Кейт дернула головой так, чтобы вытянуть свои волосы из его руки. Он отпустил их. Она знала, как он будет действовать, знала, как действуют все громилы вроде него, потому что выросла там, где их было очень много. Первое правило выживания среди нихне показывай свой страх. Это также было вторым, третьим и четвертым правилом.
Так что тебе нужно?
Выйти из тюрьмы на свободу. И я хочу, чтобы ты мне помогла.
Он присел и начал вытирать пистолет о брюки Оранжевого комбинезона. Лицо убитого уже стало серым. Глаза остекленели. Кровь еще сочилась изо рта, а красное пятно на груди расширялось. Сам он сидел в растекающейся красной луже. Кейт беспомощно посмотрела на все это, затем перевела взгляд на Марио. Он все еще тщательно протирал оружие. Тот факт, что он не считал нужным держать ее под прицелом, даже не загородил ей дверь, говорил о том, что он не боится ее побега.
И правильно делает. Их общее прошлое удерживало ее здесь как невидимая, но очень крепкая паутина.
Но я не могу этого сделать.Она говорила сухим, резким голосом. Просто не видела необходимости притворяться, что они когда-то были друзьями. Ими они никогда не были.
Не рассказывай мне сказки.
Явно удовлетворенный своими усилиями, Марио дал орудию убийства соскользнуть на пол около ноги Оранжевого комбинезона, не касаясь его вновь. Потом поднял и положил на место пистолет убитого. Он встал, весь его вид был угрожающим. Марио держал пистолет вполне расслаблено, не направляя на нее, но все же
Кейт на девяносто девять процентов была уверена, что все случившиеся сегодняего идея.
Она боролась с инстинктивным желанием отступить. Это была естественная реакция Кейт на отморозка с пистолетом, в общем-то. Но Кэта когда она была Кэтникогда ни перед кем не отступала в своей жизни. И та Кэт, что, как сейчас обнаружилось, еще жива внутри нее, заставляла стоять на своем.
Итак, ты теперь занимаешь высокий пост обвинителя. Эй, девочка, я горжусь тобой.Марио улыбнулся и по-приятельски толкнул в плечо. Когда же не последовало никакой реакции, кроме прищуренных глаз, он наконец оставил фальшиво-дружеский тон и заговорил жестче:
Это хорошо для тебя, но, думаю, еще лучше для меня.
Правда? Каким образом?
Мне грозит срок от двадцати лет до пожизненного срока просто ни за что. Ни за что. Нарушение условного срока. Незаконное хранение огнестрельного оружия. Рецидивист.Он поморщился.Все обвинения сфальсифицированы, но, кажется, они прокатят. Эти задницы не позволили даже внести залог. И я, невиновный, буду сидеть в тюрьме, пока мой член не сморщится и не перестанет стоять. Когда эти парни начали раздумывать над планом побега, я сказал им: «Черт, да, я в деле». Но они оказались идиотами. Провалили план. По идее, не должно было быть убитых. Один парень должен был подъехать под окно на грузовичке. Мы же собирались открыть окно, спрыгнуть на грузовик, забраться внутрь и рвать когти. Все провалилось, как я и боялся, из-за того, что Сото застрелил судью. Я понял, что теперь нас будут преследовать до конца. И отменил план. Я отстегнул связку с ключами от пояса того помощника и как раз собирался свалить отсюда, когда ввалился Родригез с тобой.Марио улыбнулся.Один короткий взгляд на обвинителя и я не смог поверить своим.
Дзииинь.
Звонок телефона разрезал напряженную атмосферу как нож. Кейт подпрыгнула и в ужасе уставилась на телефон. Она была почти уверена, что это коп из зала суда. Ее спаситель и теперь, в новых ужасных обстоятельствахее враг.
Короче, подводя итог, я нашел лучший план,продолжил Марио, игнорируя телефон.Хочешь узнать какой?
Какой?это все, что она смогла выговорить. Она уже знала, уже догадывалась
Ты. Моя старая подружка Китти-Кэт. Помнишь того охранника, что мы пришибли ночью в Балтиморе?
О да. Его звали Дэвид Брейди.
Дзииииинь
Со следующим звонком телефона Кейт чуть не выпрыгнула из собственной кожи. Нервы натянулись до предела, а сердце грохотало в груди, толкая кровь так быстро, что Кейт удивлялась, как она еще может стоять. Всего этого не может быть
Не показывай свой страх.
Я этого не делала.
Он усмехнулся.
Детка, ты была там, как и все мы. Знаешь законы лучше меня. Прекрасно понимаешь, что твое присутствиеединственное, что имеет значение. Если сейчас эта история выплывет, мы все будем убийцами.
Он прав. О Господи, он прав.
Дзииииинь.
Я была ребенком. Всего 15 лет. И я даже не заходила в тот магазин.
Что не уменьшает твоей вины.
Молодостьсмягчающее обстоятельство. Но, как она узнала впоследствии, Дэвид Брейди был копом в отставке. А людей, убивших копов, судят жестко.
Не беспокойся, я никому не скажу,Марио как будто читал ее мысли. Он усмехнулся.По крайней мере, пока ты делаешь то, что я скажу.Он посмотрел вниз.Подними пистолет.
И кивнул на тот пистолет, из которого убил Оранжевого комбинезона.
Когда Кейт замялась, уставившись на пистолет, но не шевелясь, лихорадочно думая, он повторил более жестко:
Подними его.
У него на руках одни козыри.
Дзиииинь
Кейт беспомощно сделала то, что сказали, без протестов и вопросов, даже не заботясь о сохранении достоинства. Все равно бесполезно. Марио отчетливо понимал, как сильно она зависит от его милости. Не хуже, чем она сама.
Когда она выпрямилась, увидела, что пистолет Мариотот, что был у Оранжевого комбинезонатеперь направлен на нее. Сердце пропустило удар. Поняла она не сразу. Ведь теперь у нее было заряженное оружие. Когда-то, в похожих обстоятельствах Кейт могла бы быть достаточно быстрой и беспощадной, чтобы застрелить его.
И все проблемы решены.
Но годы сделали Кейт слишком цивилизованной.
Она глубоко вдохнула. Пульс гремел в ушах. Желудок скрутило. Колени превратились в Джелл-О[23].
Ты не можешь сдать меня, не дав показаний против себя,произнесла она.
Их взгляды встретились, он самодовольно улыбнулся.
По-моему, в этом вся прелесть ситуации. Насколько я понимаю, ты потеряешь гораздо больше, чем я.
Дзииииинь.
О Господи.
Окей, детка, слушай сюда. Вот как все будет.
Она глотнула воздух, внутри все дрожало, рука сильно сжала рукоятку пистолета.
Она слушала.
Когда он закончил говорить, она взяла трубку.
Глава 9
Школа Бена, «Грейтхаус Элементари» была большим двухэтажным кирпичным зданием, с аккуратными окнами в алюминиевых рамах, выходящих на покрытую травой спортивную площадку на заднем дворе, и на дорогу, по бокам которой росли деревья. Здание было старым и солидным. Багряники[24], красивые при цветении весной, если верить картинкам, которые видела Кейт, сейчас, осенью, под устойчивым натиском ливня стали серыми и бесформенными. Дорога поворачивала к навесу, который защищал передние ступеньки и главный вход.
Знаки по обеим сторонам дороги, ведущей к ступенькам, предупреждали: Парковка запрещена, Пожарный выход.
Кейт проигнорировала знаки, поставив свою голубую «тойоту камри» около выкрашенного желтой краской бордюра, прямо перед навесом. Она включила печку в машине на полную мощность, в надежде высушить волосы и одежду в течение двадцатиминутной поездки от офиса окружного прокурора до Саут-Пенн-сквер 3 и школы Бена в северо-восточном пригороде Филадельфии, где они жили, но ей до сих пор было холодно. Быстрый взгляд в зеркало подтвердил, что за исключением нескольких передних завивающихся прядей, попавших под поток теплого воздуха, все волосы остались мокрыми и спутанными. Закрутив их назад и закрепив влажный узел парой шпилек, которые она вытащила из держателя для чашек между сиденьями, она взяла свой зонтик с заднего сиденья и вышла. Холодный воздух заставил ее вздрогнуть, капли барабанили по зонтику, вторя все еще учащенному пульсу. Дождь обрушился на зонт, но оставил ее нетронутой, и ей захотелось показать язык погоде, потому что она уже дошла до навеса и не промокла еще сильнее. Закрыв зонтик, и встряхивая его, пока шла по мокрым ступенькам, Кейт осмотрела себя и решила, что за исключением серых кед из сумки для тренажерного зала, которая находилась в машине, заменивших ее испорченные туфли, и теперь надетых на босые ноги, она выглядела сравнительно нормально.