Виктория подумала, что никогда не смогла бы пойти на этот шаг, если бы не природная сексуальность, требующая выхода. Тонкая струйка слюны стекала с уголка ее приоткрытых, горячих губ. Она стонала в полный голос, и лишь, когда темп движений становился более спокойным, можно было схватить жадно воздуха. Налитая страстью грудь напряглась, и округлые небольшие соски терлись о ткань простыней, тем самым заставляя девушку испытывать двоякие чувства нежности здесь, и грубость ниже.
Он остановился, посмотрел на дочь и ухмыльнулся. Виктория не захотела медлить. Она легла грудь на высокие подушки, и повернулась лицом к своему первому мужчине. Приоткрытые, влажные губы напрашивались на проникновения между ними. Он сделал движение бедрами вперед, и горячий, мужской орган проник в теплый, мокрый женский рот. Анатолий схватил ее за волосы, и насадил до упора ее ласковый ротик на свой крепкий инструмент. Глаза Вики заслезились, но ей нравился вкус. Нравился вкус его, как мужчины, которому желаешь отдаться до самого своего естества. Он сделал несколько движений, и девушка чувствовала, как твердеет его жезл власти над ней.
Ей дали право почувствовать себя ведущей в их танце запретной страсти. Неумело, но все же, она села ягодицами на отца, и почувствовала, как твердый стержень вошел в нее до упора. Грубые ладони коснулись мягкого животика, двигая вверх к груди, и жестко сжимая набухшие вишенки пальцами. Она слышала со стороны, как дешево визжал ее голос. Словно девчонка по вызову, она ублажала его своей промежностью и он рычал. Рычал от каждого ее движения вверх, и резкого насаживания.
Если бы не оргазмы, то людское соитие не знало конца, но все же, он настал. Резко вынув из женских тисков свой твердый жезл, он кончил ей на живот. Вика опустила ладонь, и провела брезгливо пальцами по липкой, желейной жидкости, но любопытство взяло вверх, и она облизала измазанные пальцы. Скулы сжало от горького, но одновременно фруктового вкуса. Мужчина засмеялся. Вика поцеловала его в губы, и не в силах оторваться от него, она все же взяла в кулак остаток энергии и направилась в душ.
Уже там Виктория думала над своим поступком, но стыда за это не чувствовала. Ее первый раз ей понравился, и все ожидания о дикой боли себя не оправдали. Прохладные струйки воды стекали по ее разгоряченному телу, и она удивлялась, что пар не исходит от ее кожи. Покраснения в местах особо грубых прикосновений, легкая, ноющая боль после дикой встряски в промежности, но в целом, какая-то расслабление после сколького терпения. Кристинке лучше не знать об этом, как и ей бы лучше об этом забыть. Забыть и все. Она утолила отцовский голод и насытилась сама.
Виктория одела свою короткую пижаму в надежде, что отец больше не буде гладить ее ягодицы, и пытаться их сжать. Из приоткрытого окна проникал в комнату прохладный воздух, и девушка наслаждалась этим блаженным чувством легкости, какое бывает после хорошего секса и неплотного завтрака. Чашка с чаем стоит на столе, где уже который час мигает оповещение о новом сообщении. Писала Ритка из под левого аккаунта.
Она писала о том, что ее выдают замуж за друга отца, который недавно развелся и признался в безумной любви к ней. Мол, любит ее еще с тех времен, когда ей только исполнилось двенадцать лет, и признаться не мог, ведь маленькая была еще, а теперь есть шанс доказать ей свою любовь. Тот школьный хулиган сказал ей «Не мое дело, выкручивайся сама», да и отец Ритки не захотел позориться, просить хулигана о женитьбе. Здесь все проще. Мужчина уже с жильем, да и все такое, но есть одно огромное «НО». Новоиспеченный мужчина нажил в прошлом браке троих детей, и квартиру разменивать пока не собирается. Теперь, после свадьбы ей придется ютиться с его бывшей женой и ее детьми. Весело? Вика не знала, что ответить. Посоветовала подруге держаться и чтобы не пропадала.
Анатолий Владимирович никогда не ложился спать раньше четырех утра, если у него выпадали выходные, как у всех людей. Обычно, он либо смотрел телевизор, либо играл в старую приставку денди, и проходил игры. Вика услышала, как он продувает картридж, и вышла из комнаты. Отец собирался играть в хоккей, и она улыбнулась. Впервые она не боялась отца, и ей хотелось оставаться с ним, проводить совместно время, и она присоединилась. Он отошел в душ, а Вика приготовила им чай. До самого утра они играли в разные игры, говорили о жизни, и доедали остатки торта. Вика рассказала про Ритку, и Анатолий Владимирович печально покачал головой.
-Очень жаль, котенок, что с ней такое случилось.-мужчина вздохнул.-если честно, то она мне всегда нравилась больше, чем Кристинка.
-Почему, папа?-Вика удивилась.-ведь Рита всегда была более молчаливая, и воспитывали ее родители иначе, чем Крис.
-Вот именно из-за воспитания ее матери, с ней такое случилось. Если бы мамашка не лезла с тупыми советами, то ее дочь не запрыгивала в койку к таким, как этот хулиганишка.-Анатолий Владимирович снова покачал головой.-а про ее отца я вообще молчу. Помнишь, как он орал на всю школу, когда директор помогал Ритке очистить рубашку?
-Это когда старшаки ее в муке обваляли?-нахмурилась Вика.-я тогда еще в больнице лежала.
-Ну да. Папашка Риткин орал на всю школу, что мол директор пытается изнасиловать его дочь и все такое, и вас с Кристой он считал дурным примером. Ты слишком взрослая, а Кристинка развязная.
-Кристинка хорошая.-Вика вздохнула.-между прочим, всегда заступалась за Риту и далеко не один раз встревала в драку, когда Риту начинали тюкать.
-Зайка-отец улыбнулся.
-Да, папа?-Вика повернулась.
-Я выиграл.-на лице мужчине растянулась самодовольная улыбка.
Анатолий Владимирович положил джойстик, и отпил глоток чая. Сливки с торта скатились с чайной ложки и упали ему на грудь. Вика поморщилась. Она убрала руку мужчины, встала на колени, и облокотившись ладонями на его бедро, высунула язычок слизав взбитые сливки. Вздрогнули они оба. Она из-за того, что ей хотелось касаться это тело. Он же вспомнил ее испуганные глаза тогдачетыре года назад.
-Ты не должна это делать.-произнес мужчина чуть хрипловатым голосом.
-А если я хочу?-прошептала она
Между ними нависла пугающая тишина.
Глава 4
Каждый день Вики напоминал предыдущий. Все стало, как-то обычным и совершенно неинтересным. Кончились новогодние каникулы, и наступила пора учебы. Дурацкая геометрий не хотела поддаваться ее очарованию, и Кристинка (спасибо, что она знает все теоремы и решения) помогала ей в решении всякого рода задач. Она аккуратно вытягивала тетрадь подруги, брала ручку с более тонким стержнем, и выводила решение в чистовик, чтобы было меньше претензий, когда Вика сдаст тетрадь по контрольной работе, ибо если будет переписывать Вика с черновика, то сделает это грязно. Вдруг заблудится в клеточном лабиринте правильных решений. После школы, когда кончался шестой урок, они шли домой к Вике, где до позднего вечера играли в денди, потом домашнее задание и немного интересного в ленте новостей контакта. С недавнего времени, любительница детективов Кристинка начала фанатеть по пиратам, и фильмы с ними играли на заднем плане каждый раз, когда девушка садилась за решение домашней работы. Она воображала себе, что именно она возлюбленная Деви Джоунса, что именно она носит заветный кулон, и хранит верность сильному мужчине. Филипп Марлоу больше не занимал девичье сердце.
Пока Крис мечтала о чайках, соленой воде и дурно пахнущих мужчинах, Вика всем сердцем прониклась в жанр «приватного танца». Она просматривала видео уроки, повторяла незамысловатые движения, и постепенно начала восхищаться своим страстным телом, каким наградила ее мать Природа. Когда Кристинка не могла прийти к ней в гости, а отец задерживался на работе, она включала эротическую музыку, запирала дверь, раскрывала шторы, чтобы какой-нибудь сосед из дома напротив мог наблюдать за ней (публика все же нужно), начинала движения бедрами, плечиками. Движения с легкими элементами мягкого стриптиза и практическисамоудовлетворение от рук, которые даны ей с рождения. Она удивлялась, что собственные руки на такое способны.
Вика ушла на больничный с нервным срывом (такое у нее бывало), и с этим ничего нельзя было поделать, ибо помочь могли только успокоительные, крепкий чай и покой. Отец целыми днями пропадал на работе, и приходил уставший, как собака. Вика оставалась сама по себе, и все это время она старалась уделять навыкам танцевального мастерства. С каждым видео получалось все лучше и лучше. Лежа в постели она воображала, как будет двигать ягодицами сидя на ногах клиента, как будет выполнять элементы танца живота потираясь промежностью о колени сильного мужчины, и это все доводило до невероятного экстаза, но она боялась одногокончиться. В конце концов, кончать и кончатьсякорень один.
Она проснулась рано утром от робких, но настойчивых стуков в дверь. В комнате отца было тихо, и стояло послевкусие после его одеколона. Вика посмотрела в зеркало. Ее взъерошенные волосы, помятый мистер Ти на футболке, и сонные глазане самое лучше приветствие. Она открыла дверь и замерла. На пороге стояла Ритка. Девушка выглядела растерянно, да и наличие большой сумки свидетельствовало о ее побеге. Вика не стала осуждать, и лишь пустила подругу в дом, где Рита (не брезгуя) нечищеными зубами, и мятым видом подруги просто обняла ее, и поцеловала в щеку. На глазах толстушки заблестели слезы. От чего? Этого еще не ясно. Вика направилась в ванную, чтобы привести себя в приличный вид. На запотевших часах стрелки показывали девятый час. «Видимо, просто туман»-подумала девушка выжимая закрытыми глазами зубную пасту на щетку и отправляя мятную кашицу в рот.
В голове назойливо играла песня Ники Минаж «Анаконда», и от этого мотива она долго не могла избавиться, как и от снов про женщин с аппетитными ягодицами. Вика открыла глаза, посмотрела на себя в зеркало и устало закатила глаза. Как же она хотела спать. Синяки под глазами, да и опухшие щеки говорили о ее недосыпе, но она была рада видеть подругу. Тем более, когда человек резко пропадает, его появление всегда радует. Ведь он вспомнил про тебя, а это уже признак доверия. Вика повернулась ягодицами к зеркалу, и попыталась потрясти ими, как это делали танцовщицы в клипе, но ничего не выходило. Она плюнула на это. Ополоснула рот ментоловым освежителем, обмылась арбузным гелем и вышла из ванной. Ритка покорно дожидалась ее в комнате, где успела заправить постель, и взбить подушки. Они улыбнулись.
-Ты, как типичный подросток, сбежала из дома?-улыбнулась Вика.-чаю?
-Если можно, но я не хочу тебя утруждать.-Ритка замялась.-давай я все сделаю сама. В конце концов, я прекрасно помню, где вы храните чай и все такое.
-Так, кто из нас в интересном положении?-Вика улыбнулась.-все нормально.-ты это, пардонь, что я в таком вот виде. Переодеваться вообще жуткая лень.
-Ну, твой мистер Ти выглядит симпатично, как и ты.-Рита вздохнула.-Вик, я ведь не за чаем пришла.-толстушка села в позе, в какой обычно сидят султаны, и тягостно вздохнула.-можно мне пожить у тебя? Хотя бы парочку дней, если ты откажешь, то я пойму.
-Можно, конечно, что за вопросы. Родители достали?
-Нет. Они же меня выгнали из дома в тот же день, как мы переехали. Папа сказал, что не отмоется от этого позора, пока я сижу на их шее. Тем более, скоро появится еще один лишний рот, который он кормить не хочет.-Рита посмотрела на подругу.-я же сейчас живу с Сашей.
-Друг отца?-спросила Виктория.
-Угу. Он очень хороший, и тем более, я ведь виновница его развода с первой женой, и она об этом знает. Ты не представляешь, как это тяжело, когда тебя каждый день тюкает эта многодетная мать. У меня уже чуть не случился выкидыш.-Рита вздохнула.-после этого, Саша врезал замок в нашу с ним спальню, и теперь я могу запираться, но вчера дошло до того, что она пригласила своих подруг и обсуждала с ними, какая я проститутка, что, мол, вон она толстопузая сидит. Увела моего мужа и радуется, набивая брюхо. Ты не подумай, что я жалуюсь, просто мне больше не к кому пойти, и
-Все.-Вика погладила подругу по плечам.-все хорошо. Мой отец тебя обожает, как вторую дочь. Проблем не будет. Будешь жить тогда у меня.
-А как же ты?-Рита схватила подругу за ладонь.-а где будешь ты???
-Думаю, что папа подвинется. В конце концов, жирно одному на дивана спать. Ничего.-Вика встала с постели, и подняла сумку Риты.-сколько у тебя вещей.-она улыбнулась.-слушай, у нас на балконе стоит небольшой комод. Если хочешь, то можешь занять его. Все равно никто не покупает, а выбрасывать не хочу. Папа, конечно, говорит, что пора избавиться от этого хлама, но этот хлам подарил мне крестный, когда мне было десять, и он прослужил мне долгие шесть лет.-Вика вздохнула.-короче, не загоняйся.
-Вик, а как твои дела с папой?-спросила Рита и Вика вздрогнула.
-Прости?
-Ну у вас же были конфликты. Вы помирились?
-Ну да. Все хорошо, можешь не волноваться. Ладно, переодевайся, давай, и приходи на кухню. Я хочу оливье порезать, и отец попросил пожарить рыбу.
Ритка надела домашние штаны длиною до колен с рисунком ярких цветов, и белую, растянутую до нельзя футболку, на которой красовался Халк. (Ее любимый герой же). Девушка достала миску, взяла нож и доску, чтобы помочь подруге, но Вика отняла кухонные принадлежности, поставила кружку с черным чаем, и тарелку с бутербродами перед Ритой и улыбнулась. Да, было в ней что-то от собственника. Во всяком случае, когда кто-то готовил на ее кухне, она впадала в ярость любимого героя Ритки. Виктория нарезала аккуратными кубиками докторскую колбасу, и наблюдала, как ее подруга дует на горячий чай. Это было в чем-то очень милым.
-Рит, а как же ты решилась увести Сашу из семьи?-спросила Вика.
-Помнишь, когда старшие классы обваляли меня в муке?-Рита отвела взгляд.-отец тогда выпорол меня, сказал, что я масса непонятной каши, которая даже постоять за себя не может. Мне стало жутко обидно, и тогда, мама сказала, что придут гости и все такое. Короче, я взяла себя в руки, но к столу не вышла. Саша пришел сам. Знаешь, он обнял меня, и сразу стало так хорошо. Спокойно, понимаешь, спокойной.-Рита всплакнула и ее голос задрожал.-мы поцеловались, и словно искра пробежала между нами. Он никогда не смеялся надо мной, и моим весом, а в постели говорит, что я шикарная женщина. Знаешь, это странно, когда одни тебя постоянно обзывают, а он гладит тебя и целует каждый участок неидеального, но такого идеального для него тела. Кстати, Вик, а ты почему не на учебе?-вдруг спросила Рита.
-Я бросила учебу.-Виктория облизнулась.-хочу попробовать попасть в один приватный стриптиз бар, но боюсь. Вдруг, я не подойду по критериям, и что я тогда скажу?-Вика вздохнула.-вот, теперь каждый вечер по видео урокам тренируюсь, привожу себя в форму в плане пластики, и все такое.
-Отец не знает?
-Нет.
Анатолий Владимирович был рад гостье, и до поздней ночи они общались обо всем, что рассказывала Рита. Между ними всегда были отношения, как у отца с дочерью, и Рита откровенно завидовала Вике, что у нее такой понимающий отец. В этом ей так повезло. Девушка выпила еще одну чашку чая, почистила зубы и, пожелав всем спокойной ночи, отправилась в постель, где очень быстро уснула. Анатолий принял душ, и вернулся в спальню. Все было выключено, и он поставил будильник, после чего лег в постель. Вика лежала лицом к спине, свернувшись милым комочком.
Виктория аккуратно повернулась личиком к отцу, и подалась чуть вперед, чтобы ее грудь уперлась в мужскую спину. Он вздрогнул. Теперь он боялся своей дочери, как огня. Ведь, если он продолжит подаваться ее очарованию, то, скорее всего, это услышит Ритка и что она подумает? Ласковая, нежная, шаловливая ладонь коснулась низа его живота стремительно спуская ниже.
-Вика..-прорычал мужчина.-прекрати.
-Почему?-девушка нежно уложила отца на спину.-что тебе не нравится?
-Не нужно. Это лишнее.-мужчина сжал ладонь дочери.-прекрати.
-И не подумаю.-она скрылась под одеялом.
Он почувствовал нежные губы, скользящие от пупка к паху, и ниже. Ладони девушка спускали пижамные штаны мужчины, заставляя его краснеть от странного, но приятного стыда. Игривый язычок сделал свое дело. Прилив крови пробудил желанный результат.
Глава 5
Виктория чувствовала себя победительницей в своем сладком сне развратного безумия. Еще никогда ее рассудок не играл с ней таких странных, но манящих шуток. Вокруг серые стены, и лишь напротив нее красуется решетка (какие обычно бывают в тюрьмах), и тут она выходит в свет. Обтянутые ягодицы полупрозрачными шортами в бело-черную полоску, топ по грудь с длинными рукавами прикрывает возбужденную грудь, и мягкий животик покрывается каплями нервного пота. Она не понимает, где и что. Почему она в тюрьме? Вокруг никого. Лишь ее личность за стенами тюремной камеры. Вдруг, она слышит, как медленный, но уверенный шаг направляется к ее камере. Она высунула руки через щели в решетке, и вздрогнула, почувствовав, как грубые мужские ладони касаются нежной кожи. Это пробирало до костей, как и то, что глаз этого мужчины она не видела, но знала, он надзиратель ее камеры. Ее личной камеры. Решетка поддалась его рукам, и он отворил свою заключенную принцессу, как она думала, но нет. Он прошел внутрь, и одним резким движением хлестко ударил ее по лицу. Вика упала бедром на каменный пол. Резкая, жгучая боль прожгла ее кожу. Надзиратель схватил девушку за волосы и словно кошку, легкую и податливую он поднес ее губы к своим, после чего ухмыльнулся. Она дрожала. Вдруг все поплыло. Вика открыла глаза. Это был сон. Время на часах свидетельствовало о третьем часу ночи.