Поняла, быстро отвечает Соня и, повернувшись ко мне спиной, поднимает ноги.
Япьяный идиот. Потому что «за подмышки» это значит близкое соседство моих ладоней с ее соблазнительной грудью. Будь она моей, я бы обхватил полушария, укрыв их от чужих взглядов, а заодно и поигрался бы с ее сосками. А так пока непонятно, как держать ладони. Но мы както быстро ориентируемся, и я перехватываю Соню под грудью, а она накрывает соски ладошками, скрывая от меня красоту. Но так мне спокойнее, жадный взгляд Богомолова не выхватит горячую картинку юной девочки. На воде начинается дурдом, когда друзья просекают, в какую игру мы играем.
Спустя некоторое время, уже нормалью протрезвевшие и уставшие, мы вываливаемся на берег, тут же кутаясь в полотенца. Вообще ночное купание голышом кайфовое, пока ты пьяный и на кураже, а потом, когда эта дурь проходит, хочется прикрыться. Не потому что стесняешься, а потому что статус сам по себе лезет наружу, и ты осознаешь, что тебе вроде как не к лицу уже такие забавы. Мы рассаживаемся на покрывалах и открываем пиво. Я снова подтягиваю Соню, приглашая устроиться у меня между ног, что она и делает. Теперь беседа становится более спокойной, размеренной, я бы даже сказал, убаюкивающей немного. Или то я просто устал за день. Мы с Софией болтаем о работе, потому что она задает миллион вопросов, а я не могу не ответить на них. Пиво заканчивается, Настя с Владом уходят, а мы с Соней не можем наговориться. Кто бы мог подумать, что она действительно такая, как мне рассказывали другие преподавателиумная и действительно очень внимательная к деталям?
Ребятки, домой? спрашивает Витя, поднимаясь.
Мы еще немного посидим, отвечаю я. Да, Сонь?
Мгм. Если можно.
Вам можно все! торжественно произносит Богомолов. Полотенца потом с покрывалами не забудьте.
Да, оставляй.
Ребята уходят, а мы продолжаем беседовать, и так это потрясающе, что я и сам удивлен. Никогда не думал, что можно вот так просто сидеть с девушкойеще и значительно младше меняи говорить без остановки, слушать ее. Более того, слышать и проявлять интерес к сказанному. Пора признать: мне хорошо с Соней. И теперь, кажется, я хочу ее сильнее.
О, Архиповэто отдельная история, продолжает Софья свой рассказ, а я, не удержавшись, касаюсь губами изгиба ее шеи. Он меня пытался завалить на первом зачете. Говорит, не верю, Силантьева, что ты выучила. Списала, скорее всего. Ну и давай меня валить вопросами по другим темам. А я же не зря две ночиона зависает, речь замедляется и голос немного садится, учила. И повторяла перед зачетом. Макар, что ты делаешь? шепотом.
А что я делаю?
Зачем ты?..
Что?
Целуешь, дрожащим голосом произносит она.
Я слегка разворачиваю ее голову, положив руку на щеку. Приближаюсь к ее губам и шепчу в них:
А зачем это обычно делают?
Не знаю, тихотихо отвечает Соня, и я наконец накрываю ее губы своими. Сладкие, мягкие. Такая вкусная девочка, так бы и съел.
Соня отвечает неуверенно, както даже немного неуклюже, как будто никогда не целовалась. Да ну, не может же быть. Я усиливаю напор, проникая языком в ее рот, жадно поглощая ее тяжелое дыхание, смакуя дрожь, заглатывая ощущения. Мне так вкусно, что я никак не могу оторваться. Понимаю, что могу спугнуть девочку своим напором, но остановиться не в моих силах. Заваливаю Софью на покрывало и нависаю сверху. В голове стучит мысль, что это плохая идея и все усложнит между нами, как на работе, так и в универе, хоть я уже и не ее преподаватель, но это не отменяет табу, которое я сам для себя установил. Руки жадно шарят по ее бедру, пробираясь под полотенце. Сжимают нежную кожу, гладят упругую попку, сминают ее, пока мои губы разоряют ее рот. Хочу просто до дрожи.
Внезапно Софья поворачивает голову в сторону и слегка давит мне на плечи.
Остановись. Макар, постой, повторяет настойчивее, когда я уже облизываю ее шею и упираюсь стояком во внутреннюю часть бедра.
Что такое? спрашиваю я, тяжело дыша, как после пробежки.
Не надо, тихо говорит она. Я не
Вот черт, прости, выдыхаю.
Мне нужно чтото сделать, кудато пойти, иначе я сейчас свихнусь.
Посидишь минутку одна?
А куда ты? испуганно спрашивает София.
Надо окунуться.
С головой. Или утопиться. Потому что терпеть этот пиздец ниже пояса просто нереально. Софья кивает и я, сбросив полотенце, несусьнасколько это возможно с каменной глыбой между ногк воде. Окунаюсь и переплываю на другой берег, а потом возвращаюсь. Да, немного полегчало, но не сказать, что прямо совсем отпустило. Ладно, Гордеев, воспитывай в себе толерантное отношение к воздержанию. С Соней только так. Она твоя студентка и подчиненная. Надо позвонить одной из своих периодических любовниц и снять напряжение, как приеду в город, иначе я свихнусь.
Выхожу на берег и сразу же надеваю шорты, чтобы не смущать Соню. Она уже тоже одета. Сидит обнимая колени.
Замерзла?
Немного.
Я сажусь рядом и накидываю на нас второе покрывало. Обнимаю Соню, но теперь она немного напряжена. Видимо, боится, что я продолжу начатое.
Задам очень личный вопрос. Не хочешьне отвечай. Ты девственница?
Это имеет значение?
Не особо. Просто стало интересно. Можешь не отвечать, я же сказал.
Ответда, произносит Соня и немного сжимается, как будто пытается спрятать голову в плечи.
Ясно, отвечаю я.
Ясно то, что тебе, Макар Ильич, ни хрена больше тут не светит. Как мы все знаем, девушка, как правило, влюбляется в своего первого, а мне эти приключения совершенно ни к чему. Да и девочку не хочется портить, потому что дать ей то, чего ждут хорошие девочкиа Соня именно такаяя не могу. Не так выразился. Не хочу никому ничего подобного давать, мне и так хорошо. Завожу разговор на нейтральную студенческую тему, вовлекая в него Соню. Надо просто пережить эту ночь, а завтра свалить домой. Высадить хорошую девочку у общежития, а в понедельник снова заставить называть меня на «вы» и по имени отчеству.
Глава 7
Ну вы даете, Гордеев! раздается над моей головой громкий вскрик Вити. Я приоткрываю сонные глаза и смотрю на нависшего надо мной друга.
Опускаю руку вниз и провожу ею по пустому колену. Еще пару часов назад там покоилась голова Софьи. Поднимаю голову и окидываю взглядом берег озера. Пусто.
А Соня где?
Дома, пьет чай с Ирой.
Что, ушла, бросив меня одного?
Тебе страшно остаться на озере без своей девушки? со смехом произносит Витя, присаживаясь на покрывало и вытирая полотенцем мокрые волосы. Это я отправил ее к Ирине. Пришел искупаться, а тут вы, голубки. Соня лежит, боится пошевельнуться, придавленная твоей лапой к покрывалу, глаза открыты, но почти не дышит.
В смысле «не дышит»? спрашиваю, присаживаясь рядом.
В смысле боится пошевельнуться, чтобы тебя разбудить.
Я провожу ладонью по лицу. Наконец меня накрывает тяжелое чувство разочарования в самом себе. Не надо было затевать все это с Соней. По крайней мере, целовать точно не стоило. Но она же как наркотик: только попробуешь грамм, и хочется больше и больше. Теперь мне стоит свернуть эту деятельность, пока не стало поздно. Вопрос в том, как сделать это деликатно так, чтобы ее не обидеть. Черт, и угораздило же вляпаться во все это с молодой девочкой. О чем ты думал, Гордеев?
А ты чего здесь?
Кинулся спасать утопленников.
Каких? со смехом спрашиваю я.
Ну или подсмотреть за вашим сексом.
Витя играет бровями и встает, отряхивая второе покрывало от песка.
Извращенец, выдаю я, а он пожимает плечами.
Люби таким, какой есть.
Мы возвращаемся к дому, снова обсуждая рабочие вопросы, пока не добрались до Ирины. Она ненавидит разговаривать о работе в выходные, и я ее прекрасно понимаю. Но иногда это единственная возможность выяснить все вопросы, не боясь называть вещи своими именами. Ира с Соней сидят за столом на террасе у бассейна и громко над чемто смеются. Как только Силантьева замечает меня, тут же ее щеки покрываются румянцем, и она перестает смеяться. На лице застыло нерешительное выражение и такая же улыбка, а я не могу улыбнуться в ответ, потому что осознаю масштабы катастрофы, которую спровоцировало мое пьяное тело. Надо увозить Силантьеву отсюда, пока она еще не успела просочиться очарованием безудержного семейного счастья Богомоловых, и не надумала себе то, чего нет.
Софья, надо ехать.
В смысле? возмущенно восклицает Витя. Ты же сказал, что останешься минимум до вечера.
Дела, коротко отвечаю я и захожу в дом, чтобы собрать вещи.
Как только оказываюсь в спальне, следом за мной забегает Соня. Закрывает дверь и прижимается к ней спиной сложив руки сзади.
Это изза меня, да? спрашивает она.
Что именно? я отворачиваюсь и начинаю доставать из сумки джинсы и футболку, чтобы переодеться из купальных шорт.
Мы уезжаем раньше изза меня?
С чего ты взяла? хмуро спрашиваю я.
Почему ты отвечаешь вопросом на вопрос?
Потому что я не понимаю логики тех, которые задаешь ты.
Посмотри на меня, пожалуйста, ее голос становится тише. Я крепко сжимаю челюсти и, скрыв эмоции, поворачиваюсь к Софии. Она смотрит на меня с опаской, слегка прикусив пухлую губку.
Почему ты решил уехать раньше, чем собирался?
Я же уже озвучил причину, у меня наметились дела.
И ты только узнал о них?
Да.
Софья прищуривается.
На озере?
Да.
Тебе позвонили?
Да, твердо отвечаю я, хоть и вру напропалую.
Тогда ладно. Я уже собрала свои вещи, она отрывается от двери, подхватывает свою небольшую сумку и идет на выход. Буду ждать тебя внизу.
Как только дверь за Соней захлопывается, я тяжело вздыхаю и тащусь в ванную. Принимаю душ, чищу зубы и спускаюсь вниз, полностью готовый ехать домой. Черт, отвезти бы Софью и вернуться к друзьям, остаться до завтра. Так не хочется сваливать. Мы с Витей планировали небольшой пикник на озере, но оставаться нельзя, а тащиться потом назад тоже както не с руки.
Я выхожу к бассейну, где все сидят так же за столом у бассейна, болтая ни о чем.
Поехали, Софья, говорю я, а у самого от раздражения аж голос звенит. Хорош именитый адвокат, который не может держать эмоции при себе.
Она грациозно поднимается изза стола и идет ко мне спокойным, но решительным шагом. Слегка прищуривается, поравнявшись, а потом берет мою руку, поднимает ее выше, вкладывает в нее мой телефон и, глядя в самую душу голубыми глазищами, медленнопрактически по буквампроизносит:
Твой телефон лежал на столике у бассейна. Пока ты был на озере, никто не звонил. Ну или я просто не услышала.
Бляяядь, вот это провал. Так адвокат Гордеев еще не лажал. Продолжая держать лицо, насколько это еще возможно после такого очевидного фиаско, я подхожу к Богомоловым.
Ну ты и придурок, качает головой Ира.
Я в курсе, бурчу, обнимая ее и целуя в щеку. Спасибо за все.
Ох, и пожалеешь ты, Гордеев, говорит она, обнимая в ответ.
Мы прощаемся с ней, я в который раз обещаю в скорости повторить визит, а потом Витя провожает нас с Софьей до машины. Он тепло прощается с Силантьевой, берет с нее обещание приехать снова, а Соня, бросив на меня взгляд, кивает Вите.
Ты на него не смотри, произносит Богомолов, глянув на меня, он и самто нечастый гость. Без Макара приезжай, тебе в этом доме будут рады. Он подается немного вперед и говорит заговорщическим тоном: Я так точно, и подмигивает, засранец такой.
Софья, в машину, рычу я. Витя снова прижимает к себе Силантьеву, держа в руках дольше положенного. Соня!
Она отстраняется от Богомолова и, подетски показав мне язык, занимает место на пассажирском сиденье. Я обхожу машину и встречаюсь с Витей возле багажника, в который забрасываю свою сумку.
Прекрати ее тискать, говорю тихо.
Если тебе она не нужна, то у меня есть, как минимум, один кандидат на ее сладкую попку.
Только, блядь, попробуй.
А ты определись: нужна тебе девушка или нет.
Ты женат.
Витя подается вперед и говорит мне тихо:
Ни одна из моих любовниц тебя так не беспокоила. Почему беспокоит она?
Потому что она моя девушка.
Хрена с два. Я же вижу, что ты ломаешь комедию. Но она тебе нравится, поэтому ты едешь крышей, когда я приближаюсь к ней хотя бы на шаг. Так что определяйся уже и, если ты отходишь в сторону, не мешай другим делать шаг навстречу красивой девочке Сонечке.
Блядь, как же хочется свернуть тебе шею.
Витя отстраняется и улыбается.
Только мешает любовь ко мне и выгода, которую ты можешь получить, да, дружище?
Мы оба смеемся, потому что знаем, что речь совсем не о выгоде. Мы столько всего прошли вместе, храним так много тайн друг друга, что наша связь просто нерушима, что бы ни происходило с нами. Но я понимаю, что в общество Вити вряд ли когданибудь еще привезу Силантьеву. Надо было соглашаться ехать на выходных с Никитосом и Идой смотреть для них дом за городом. И отдохнул бы, и провел бы время в кругу единственных людей, в присутствии которых могу до конца расслабиться и даже не фильтровать речь. Как бы ни был мне близок Богомолов, все равно у меня с ним нет такой связи, как с Никитой и Ромой.
Я усаживаюсь за руль и, махнув другу, выезжаю со двора. Нам предстоит короткая, но не очень приятная дорога с Софьей. Но она, находясь в таком же настроении, что и я, быстро достает телефон и на все время пути утыкается в него, освободив меня от необходимости поддерживать беседу. Высадив Соню у общежития и коротко попрощавшись, я еду домой, чтобы остаток дня привычно провести за документами, прервавшись на поход в спортзал. Не воскресенье, а полное фиаско.
Глава 8
Так домто вы выбрали? спрашивает Рома, делая глоток кофе, и забрасывая в рот остатки булочки с корицей.
Да вроде выбрали. Ида пару раз покрутила носом, но в итоге почти согласилась на небольшой домик в пригороде. Дальше ехать отказалась. Говорит, если мы будем в этом доме на постоянке, то он не может быть далеко, чтобы было удобно добираться на работу.
А вы хотите на постоянку?
Да черт его знает. Сразу думали купить чтото типа дачи, а потом приехали туда, а там так тихо, спокойно. Представил себе, как буду приезжать после суеты в городе, отдыхать.
Так ты пока доедешь, ночь уже будет, возражает Роман.
Зато спать не среди городского шума, а под стрекот сверчков.
Рома качает головой.
Никогда не понимал этой загородной романтики.
Потому что не дорос, смеется Никита. Так, ну давайте раскидаем неделю, через полчаса начинается рабочий день и мне через час надо быть в суде. Кто берет желторотиков?
Илона катает за собой Богдана, говорит Рома, второго как его?
Ивана, подсказываю я.
Да, его катает Виталик. Ну а Сонечка с Маком.
Нет. Мак ездит по делам сам, отрезаю я, зарабатывая недоуменные взгляды друзей. Я еще ни разу не отказывался работать со стажерами. Обычно мне это в кайф. Видимо, сказывается то, что я преподаватель.
Это еще почему? спрашивает Никита.
Потому что не хочу. Друзья снова смотрят на меня, как будто я сморозил нечто такое, что совершенно мне несвойственно. Я вздыхаю и откидываюсь головой на спинку кресла. Коротко кручусь из стороны в сторону, потом смотрю на друзей. Я опять ее чуть не трахнул.
Господи, когда ты успел? шокировано спрашивает Рома.
На этих выходных.
Почему ты вообще встречался с ней на выходных? это уже Никита пытается выяснить подробности.
Я коротко рассказываю, не вдаваясь в подробности, потому что после нескольких часов самобичевания понимаю, что мне самому стыдно за свое поведение. Надо было сдержаться и не трогать девочку.
Никитос, а давай в назидание старому профессоруизвращенцу дадим девочку аж на две недели, чтобы ему неповадно было так чудить.
Никита криво усмехается.
Испортит нам девку.
Только и умеешь, что девок портить, несет чушь Рома с широкой улыбкой на лице. Влип?
По самое не надо баловаться, бурчу я.
Ладно, Сонечку я забираю, а ты тогда сам по себе, отвечает он. Ромка, конечно, любит клоунаду, но иногда ведет себя адекватнее некоторых серьезных людей. Какието особенности, которые мне стоит учесть?
Я усмехаюсь.
Не ведись на ангельскую внешность, она обманчива.
Рома смеется.
Ну надо тебе! А девочкато не промах!
Не то слово. И в уголовку ни ногой.
Не понял?
По уголовным делам не таскай в смысле. У нее нездоровая любовь к этой сфере.