Ветров думает пару секунд, а потом отвечает ей в той же тональности, из-за чего эмоциональное личико моей дочери будто освещается изнутри, сопровождаясь радостной улыбкой. Даже не радостной, а счастливой, будто она лично увидела Деда Мороза пролетающего над нашей крышей в своих санях, на волшебной собачьей упряжке.
Господи, что он ей такого сказал?
У меня сводит все, что только может свести. Липким, мерзким страхом, подсказывающим мне только такие варианты ответа, которые вообще не могут утешить.
Вика, Ник осторожно касается пальцами моего плеча, я вижу, тебе сейчас плохо. Пока он здесь, лучше не станет. Да, я его подловил. Он же самолюбивый павлин, он не мог удержаться от того, чтобы покрасоваться перед тобой и Машей еще раз. Я очень хочу, чтобы ты, наконец, вздохнула спокойно. В конце концов, у нас выходные, и я не хочу, чтобы их что-то или кто-то омрачил.
Увы, он прав. Ветров умудряется все портить даже дистанционно, проникая в мои мысли, с недавнего времениеще и в мои сны. Вот только
Или, может, ты не веришь, что я одержу над ним победу? Хватка Ника на моем плече становится настойчивей. Неужели ты думаешь, что я не знаю, что делаю?
Знаешь, наверняка, толькоя зябко ежусь, пытаясь наконец внятно сформулировать настоящую причину своего беспокойства. Которая беспокоит меня куда больше того, что Ник впрягся в дурацкое соревнование, которое вообще-то могло бы быть довольно безобидным, по крайней мере, лично мне до его развлечений докапываться повода бы не было.
Только? переспрашивает Ник.
За его спиной Ветров стягивает с головы свою шляпу и широким жестом приземляет её на затылок Маруськи. Та с широченнной улыбкой прижимает папин подарок к своим волосам. И крутится перед ним, как профессиональная кокетка, явно недовольная тем, что рядом нет никакого зеркала.
Злится она, ага. Как же. Ужасно злится
Я не в претензии. Еще тогда, в конюшне, я видела, что Маруське хочется мира, хочется вот этогопусть даже и недолгой болтовни с папой.
Она тоже по нему скучала.
Ну, это если считать, что он действительно сказал ей правду
Давай представим, что ты победил, Ник, наконец произношу я, кажется нащупывая нужную струну, и, о чудоВетров сдержал слово и к нам даже не подходит.
Это ведь хороший вариант, Вик, спокойно замечает Ник.
Хороший. Любой вариант, в котором Ветров находится далеко от меняхороший. А уж как хорошо было, пока его в моей жизни вообще не было
Как будто, я киваю, по-прежнему пребывая в какой-то прострации, только как ты думаешь, как отнесется моя дочь к дяде, что победил её папу и заставил его отказаться от встречи с ней?
Ник молчит, будто это не я сейчас твердо смотрю ему в глаза, а какая-то Медуза Горгона, обратившая его в ростовое мраморное изваяние. Только лицо у него и напрягается еще сильнее.
Твою мать, тихо выдыхает он, осознавая, насколько тесные вокруг него сомкнулись клещи, и он это тоже
Предполагает? уточняю я, косясь на Ветрова. Да, наверняка. Иначе бы он просто не согласился. Ветров не берется на слабо, если ему это невыгодно. Так что или он рассчитывает у тебя выиграть и покрасоваться за твой счет, или проиграть, но Маруська сейчас это точно не оценит. Не те условия, чтобы она такие штуки принимала спокойно.
Ник снова замолкает и раздраженно хмурится.
Может, ты откажешься от этого дурацкого пари? я настойчиво стискиваю запястье Ника пальцами. Пожалуйста, я только-только успокоила дочь. Я не хочу даже думать о том, что будет, если Маруська запишет тебя в кровные враги.
Да я тоже не хочу, Ник едва слышно поскрипывает зубами, и встряхивает головой, но отказаться Это же проигрыш, чистой воды, самый позорный из всех возможных. И даже если Ветров и не вздумает потребовать с меня выигрыш, это все равно будет надо мной висеть. Предложи мне еще взять собственное достоинство и выслать Ветрову по почте, перевязанное бантиком.
Ну и потрясающе!
Висеть над ним это будет!
А надо мной его выигрыш висеть не будет, конечно. Только стоять высоким памятником той части мужского тела, которой теперь накроются эти мои выходные.
Господи, мужики, с этой их идиотской логикой «отказался от споразначит, проиграл»
И это их неутомимое желание во всем всегда выигрывать.
Вик, Ник пытается поймать меня за локоть, но я шагаю в сторону и уворачиваюсь от его руки.
Пусть решает сам, что ему важно: его самолюбие или наши перспективы. Ведь строить отношения с мужчиной, который совсем не нравится моей дочери, я точно не буду. Возможно, так будет даже проще
Господи, а это-то что за мысли?
Ну, все, солнышко, мне пора, Ветров выпрямляется и на секунду мы с ним все-таки сталкиваемся глазами.
Онегинские «волна и камень» самое то описание для этого «схождения».
Мой взглядкипуче-кислотный, егопрохладно-спокойный. Да. Он совершенно точно понимает, что делает. Вон, даже ухмыляется слегка, явно представляя все последствия происходящего.
Интересно, а какой именно вариант представляется Яру наиболее выгодным?
У тебя усталые глаза, Вик, не выспалась? вот именно этой фразы я от Ветрова сейчас не ожидаю. Даже вскидываюсь, лишний раз впиваюсь глазами в его лицо, пытаясь разыскать подвох.
Комплиментэто бы я еще поняла, он легко их может отпустить, даже используя их как издевки, но вот это внезапное беспокойствотакое странное для человека, который намеренно отнимает у меня все, что мне дорого
Выспишься тут, когда некоторые не дают мне покоя ни днем, ни ночью. Сон всплывает в памяти совершенно не к месту, и я с досадой ощущаю, что краснею, будто Ветров может подслушать мои мысли.
Я и приехала сюда отдохнуть, холодно отрезаю я, чтобы лишний раз не расстраивать Маруську, исключительно выражением лица передавая Ветрову «от тебя». Даже если он вдруг не пойметя, по крайней мере, для себя все нужные слова додумаю.
Болейте за меня, девочки, не прогадаете со ставкой, ухмыляется Ветров после недолгой паузы, с которой вглядывается в мое лицо и что-то внутри себя взвешивает.
Значит, все-таки намерен выиграть? Это хорошо.
Я оборачиваюсь.
Ну, что там Ник, может, все-таки надумал отказаться от этого идиотского спора?
Нет, не надумал. Пока я обменивалась выпадами вербальных шпаг с бывшим, Ник уже подошел к своему коню и осторожно поглаживает его по морде, будто здороваясь. Если быть точнее, подошел он к каурому, песчано-рыжеватому жеребцу, который уже нетерпеливо приплясывает за белой оградкой поля для скачек.
Они явно знакомы, лошадь будто по привычке требовательно тыкается Нику в ладонь мордой и находит в ней кусок яблока.
Итак, знакомая лошадь, привычный клуб.
Сколько еще плюсов будет на стороне Ольшанского?
Он, поди, и стипль-чезом этим именно и занимается.
Жаль только, мрачная, но решительная физиономия Ника не настраивает на спокойный лад. Не один Ветров тут настроен победить.
Я ловлю себя на том, что все сильнее начинаю на Ника злиться. Нашел, блин, место и время устраивать эти мальчишеские разборки с отстаиванием своей мужской чести.
Интересно, с кем он сюда приехалсо мной или с Ветровым? Вот с ним пусть и спит, раз честь в его глазах так ронять не хочет.
Марусь, я осторожно тереблю дочь за плечико, у нас занятие, может быть, пойдем туда? Мы ведь опоздаем.
А так, может, эти два петуха-недобитка разберутся без нас, а я потом смогу как-то замять это дурацкое условие.
Я хочу посмотреть, как папа победит дядю Ника, откликается Маруська. Блин! Вот все я верно поняла, Ник тут явно не в фаворитах. И ведь может стать хуже. Есть куда ухудшать.
А ты сама разве уже расхотела учиться держаться верхом? хороша бы я была, если бы уступила ребенку с первого же раза и не продолжила продавливать нужный мне вариант.
Тем более, что она и правда ведь хотела.
Маруська закусывает губешку, теребя шнурок ковбойской шляпы, что должен бы висеть под подбородком, а моей мелкой достает аж до груди. Сомневается.
Ну, давай, малышка, поддавайся на искушение. Неужели я за восемь лет не научилась тебя правильно искушать?
А давайте я с тренером договорюсь, о том, чтоб вас местами со следующим учеником поменяли, подскакивает слева вездесущая и сейчас заработавшая себе крепкое проклятие Олеся.
Если бы я могла, я бы дала этой купленной Ветровым посовушке в нос.
Только и нельзя, и поздно.
Маруська уже все, что надо услышала. И просияла!
А так можно? сквозь зубы цежу я, надеясь, что хоть по тону «умница» Олеся поймет, что правильный ответ тут: «Нет, нельзя, ни в коем случае, извините, оговорилась и вообще ошиблась с тем, что родилась на свет такая болтливая».
Конечно, сейчас я сбегаю к Руслану Геннадьевичу, мало того, что наш инструктор оказывается абсолютно невосприимчивой к моим мысленным посылам, так она еще и тут же испаряется, даже не уточнив, кто именно у нас тренер. Точно знает, явно
Отговорок больше нет, и я, и Маруська теперь имеем отличную возможность понаблюдать, и как Ник заставляет коня пробежаться бодрой рысью по свободной от препятствий дорожке, и как Ветров его в это время ожидает.
Ну что ж, побеждает тот, кто придет первым к финишной черте.
Мы же с Маруськой поднимаемся на места для зрителей, на которых моя козявка, не мудрствуя лукаво и делая вид, что она и близко не замечает свободных сидений, плюхается ко мне на колени. Одной-то скучно, да?
Я только крепче прижимаю к себе дочь. Теплую, родную и нетерпеливо ерзающую в ожидании «когда же они начнут».
Боже, как же хорошо, что Яр даже близко не догадывается, как попал со своей просьбой. Потому что я
Я буду, кажется, болеть именно за него.
10. Скачки и прочие неприятности
Это оказывается интересно.
Настолько, что я аж втягиваюсь.
Какая жалость, что я ни черта в этом не понимаю. И судить о ходе гонки могу только на свой дилетантский взгляд.
Но
Даже на свой дилетантский взгляд я могу оценить отличную форму обоих всадников. Да, и на первое впечатление, и на все последующие, Ветров, оказавшийся на скаковой дорожке и резко сменивший положение телатеперь уже стоящий в подтянутых стременах и склонившийся к спине летящего вперед Милорда, смотрится абсолютно на равных с Ником.
А может быть, даже чуточку получше.
На этой постыдной мысли я себя ловлю, как будто на попытке воровства. Факт того, что я при этом еще и зачарованно таращусь на ту часть тела Ветрова, что у него находится пониже спины, точно можно считать отягчающим. Потому что я, чтоб меня, любуюсь!
Не будь я у себя единственной и неповторимой, за такое преступление точно бы казнила себя на месте. Вот ведь, нашла на кого пялиться, да еще и слюнки пускать. Мне ведь даже по роду отношений сейчас полагается пожирать глазами совсем другого участника гонки. Но с него глаза соскальзывают
Очень печальный симптом, если так задуматься
Но я попробую задуматься об этом не сейчас. Сейчас есть проблемы поактуальнее.
Плюшка, чуть-чуть потише, жалобно прошу я, потому что, кажется, вот-вот оглохну на одно ухо, правда, точно не понятно, на какое, в обоих звенитэто Маруська на моих коленях возбужденно подскакивает и радостно воет во все горло, когда Ветров с Милордом берут очередное препятствие, прекрасно заменяя обоим целую трибуну с болельщиками.
Я болею за папу, веско обосновывает мне дочь, и после этого громкость ее восхищения даже подрастает, хотя мне казалось, что это уже невозможно.
Хороший у Плюшки голос, громкий. Как раз для занятий каким-нибудь вокалом, соседям на радость. Ну, а что, не все же им в восемь утра над моей головой жестоко эксплуатировать перфоратор. Должна же я наконец отомстить?
Я болею за папу.
И все-таки я хорошо знаю свою дочь. Она у меня ужасно азартная, с ней даже в настолки сложно играть, потому что проигрыши она ужасно близко к сердцу воспринимает.
А Ветров все-таки практиковался вот в этом их стипль-чезе, да, потому что что-то мне сомнительно, что он бы сунулся на дорожку, если бы не был уверен, что сможет её пройти и не уронить своего авторитета в Маруськиных глазах.
Потому что вот лично мне, на самом деле, страшно иногда становится, когда Милорд взмывает над землей, чтобы пролететь над очередным «мини-рвом» или барьером из густого колючего кустарника. А ну как лошадь неправильно приземлится? А ну как Ветров кувыркнется через её голову и свернет себе шею? Это самая ужасная концовка, которую можно придумать для этой баллады.
Даже с учетом моей к нему ненависти, я этого не хочу. Хоть иногда и накатывает такая паника, что кажется, что наши с ним разборки можно решить только чьей-нибудь смертью, но это всетолько внешнее, пустое.
Первый круг они с Ником будто бы даже не напрягаются. Это заметно даже мне, хотя я не особенно представляю, как именно выглядит лошадь в галопе или быстром аллюре, но низкий накал у начала гонки все-таки очевиден.
Что-то я слышала про то, что в гонках великими всегда становились те лошади, что всю скачку шли в хвосте и берегли силы.
Вот и этипервый круг проходят будто бы даже без спешки, берегут силы, разогревают лошадям мышцы.
А вот к концу второго круга уже становится понятно: мы вышли не просто на лошадок посмотреть, а все-таки на гонку двух настроенных на победу наездников. Темп движения у лошадей сразу становится откровенно гоночным.
Нельзя сказать, что кто-то вырывает явный перевес, они идут нос к носу, грудь в грудьи тут я имею в виду части тела лошади, разумеется. И
Нет. Милорд вдруг резко наращивает темп и с разгона снова перемахивает самое широкое препятствие на путитам, где линия колючей изгороди прикрывает канаву с водой.
Ник отстает.
А я сижу, опустив подбородок на острое плечико дочери, кусаю губу и пытаюсь убедить себя, что радоваться проигрышу кавалеране страшно. Ну, я же просто не хочу ничего обострять.
Плевать было бы, если бы Ветров и Ник устроили эту гонку просто так. В этом случае проигрыш особого веса не имел бы, ну, максимум Маруська бы впечатлилась и крутизной дяди Ника, я бы только этому порадовалась.
Так ведь дело было не только в этом.
А в требовании к Ветрову в случае поражения держаться подальше от нас, избегать, тем самым уклоняясь и от общения с Плюшкой.
Ник все-таки слишком много на себя взял. И я надеюсь, что он это поймет. Потому что если не поймет, как бы этой ошибке все-таки не стать последней в наших отношениях.
И почему мне кажется, что я только ищу повод? Для чего?
Ох, нет, это тоже потом. Все потом. Сейчас не хочу об этом думать. Тем более, что Ветров вырвал у Ника фору уже в целую лошадьМилорд едва не попал хвостом по морде соперника.
Только бы так все и осталось, только бы ничего не поменялось в этой их расстановке сил. До конца этой дурацкой гонки, до финишной черты осталось треть круга и всего четыре препятствия
Ага, сейчас, ну конечно. Размечталась я, конечно
Ник досадливо понукает лошадь, пуская в ход хлыстик, и она тоже прибавляет ходу, быстро сокращая разрыв. Черт!
Два препятствия. Финишная прямая. Кони идут наравне, но лошадь Ника будто бы по чуть-чуть, но все-таки обгоняет Милорда
Папочка, давай, во весь голос вопит Маруська, сложив ладошки рупором, так что никакого громкоговорителя нам не надо. И вот тут происходит сразу несколько событий.
И Ветров подается вперед, резко прикрикивая на Милорда. И Ник быстро оборачивается к нам, на долю секунду, но Мне кажется, или он чуть ослабляет натяжение поводий?
Это не все. Последнее событие в этой цепочке событийсамое мозговыносящее.
Вошедший в раж Милорд впивается зубами в шею идущего с ним вровень соперника. Тот шарахается, ступает копытом в грязь только что оставленного позади препятствия, оскальзывается
Ник кубарем летит на землю. Прямо под копыта!
Я не знаю, каким чудом я догадываюсь торопливо зажать Маруське уши. Женская интуиция, больше не на что и кивать. Ничем другим невозможно было предугадать крепчайшее, жгучее и совершенно нецензурное словечко, которое вырывается изо рта Ветрова и которое слышно и на дальнем конце поля, не то что на наших ближних трибунах.
Я не знаю, как он это делает, вижу только, как резко натягиваются поводья, причем резкоэто слабо сказано. Милорд встает на дыбы, опасно меся копытами воздух над головой Ника.
Но потом уходит в сторону. Фух
Ветров, однако, как супермен успевает еще и опасно перегнуться вперед и с размаху хлестнуть распахнутой ладонью по морде и лошадь Ника, заставляя и её шарахнуться в сторону подальше от своего оказавшегося вне седла наездника.