Не потому что скучал.
Просто хотелось. Просто у нее было милое лицо. Просто я почему-то хорошо помнил наши разговоры и ее умные шутки.
И, чего уж там, шикарные сиськи.
Твоя знакомая? спрашивает Дина, когда я дважды останавливаю себя от желания повернуть голову и посмотреть на Алису.
Она сидит за соседним столом, о чем-то негромко говорит с подругой.
Почему-то краем глаза замечаю лежащие на краю стола варежки.
Я, правда, собирался встречаться с женщиной, которая носит варежки?
Виделись пару раз, выбираю самый нейтральный ответ.
О том, что в моей жизни была эпопея с сайтом знакомств, Дина не в курсе.
Выглядит очень молоденькой, развивает она, уже чуть ли не в открытую разглядывая Алису. Не по возрасту тебе.
Это просто знакомая.
Я не люблю, когда меня пытаются впихнуть в какую-то категорию, ограничить рамками возраста, внешнего вида, финансовых возможностей и моральных ценностей. Моя жизньмне решать, как и с кем я ее проживу.
Дина, к счастью, понимает, что тему лучше не развивать, и возвращается к разговору.
Правда, я уже ни хрена не помню, что мы обсуждали: какой-то фильм что ли?
Между прочим, он очень милый, слышу голос подруги Алисы. И когда мужчина так настойчиво ухаживает, ему нужно дать шанс.
Прекрати, злится Алиса, и я все-таки поворачиваюсь.
Просто чтобы убедиться, что у нее сейчас поджаты губы, и она нервно теребит край волос.
Они теперь совсем не розовые, а светлые с золотом. И в ухе вместо пары больших модных сережек, два сдержанных «гвоздика» с белыми прозрачными камешками. Узкий свитер под горло, джинсы, сапоги на удобной плоской подошве.
И варежки.
Может, пойдем? Дина не дожидается моего ответапервой встает из-за стола.
Помогаю ей надеть пальто, даю ключи от машины и предлагаю подождать там, пока буду расплачиваться.
Жду счет, оставляю официанту «на чай».
Алиса идет к стойке и задерживается там, о чем-то «улыбаясь» с баристой.
Нарочно торможу, «вдруг» вспомнив, что мы хотели взять с собой «те маленькие французские печеньки», и иду туда же.
Становлюсь так, чтобы между нами была максимум пара сантиметров пространства.
Нет, Андрей, ты серьезно еще что-то тут думаешь насчет этих «варежек», когда в машине сидит женщина, в которой идеально почти все?
Алиса поворачивает голову.
Краснеет. Сразу видно, что естественно, без попытки сойти за невинную овечку, хотя то, что в этом болоте черти сходят с ума, я понял еще на первом свидании.
Мне правда жаль, говорит первой. Вообще без вступления, потому что мы оба прекрасно понимаем, о чем речь. Это не потому, что ты мне не понравился или я просто хотела развести тебя на пару красивых свиданий, а потом уйти в закат, непойманная и недоступная. Я просто иногда делаю глупости.
Вот вообще ничего нового сейчас не сказала, соглашаюсь я.
Пожимает плечами, снова теребит волосы.
Она красивая, кивает за спину, явно имея ввиду Дину. Хорошо вместе смотритесь.
Спасибо, кэп Очевидность.
Я же попросила прощения. Алиса морщит нос и притягивает к себе какую-то огромную чашку с капучино, сверху которого большая шапка сливок, разноцветная сахарная пудра и печенья «Орео». Не злись.
Убираю ее руку, когда пытается расплатиться.
На мгновение задерживаю пальцы на узком запястье, где она носит красную нить с серебряным четырехлистным клевером.
Мне кажется, или у Динамщицы в самом деле учащается пульс?
Я расплачиваюсь за кофе и вручаю ей печенье, красиво упакованное в пакет с лентами.
Спасибо, растерянно благодарит Алиса. Люблю макарон[1].
Ты говорила.
А ты запомнил? Не выбросил в мусор вместе с моими сообщениями?
У меня тот же номер телефона, Динамщица. Нарочно игнорирую ее предыдущий вопрос. Ни хрена я никуда не выбросил, но говорить об этом не стал бы даже под пытками.
Старый номер, новая женщина, пытается играть в понимание.
Прежде чем уйти, скрещиваю пальцы, делаю серьезную рожу и говорю:
Обещаю больше не приглашать тебя на свидания, Динамщица. Только дружеское общение и разговоры о птичках.
Я знаю, что это может показаться, мягко говоря, не нормальным: меня в машине ждет красивая интересная женщина, с которой все понятно и хорошо. У нас нет никаких проблем ни в чем. Она настолько соответствует моим запросам, что как мне кажется, именно в этом вся проблема.
Ни один мужик, только если он не полный псих, не скажет, что хочет держать дома истеричную бабу, которая закатывает ему скандалы. Все эти истории о том, что «мужчину нужно держать в тонусе» придумали женщины с дурным характером, которым такими фокусами удалось прижать к ногтю откровенно морально слабого мужика. Такие тоже встречаются: любители быть поиметыми в мозг. Нормальному мужику, которого задергивает работа, рядом нужна спокойная, понятная и понимающая женщина, а не генералиссимус армии неприятеля верхом на адском жеребце.
Но рутинаона убивает.
Она сжирает все то хорошее, что есть даже в самых важных отношениях.
Проблема в том, что обычно рутина начинается спустя пару лет отношений и годы брака, когда люди так изучили друг друга, что им даже ссориться уже неинтересно, потому что они заранее знают, кто что скажет и кто что ответит. А у нас с Диной рутина уже началась. И выражается она в том, что, садясь в машину, я знаю, как закончится наш вечер. Настолько ясно и четко, что где-то в мозгу торчит чувство дежавю.
Точно все хорошо? очень деликатно, используя всю свою женскую мудрость, интересуется Дина, когда завожу мотор и выруливаю на дорогу.
Она не настолько глупа и не уверена в себе, чтобы устраивать скандалы по поводу пары моих взглядов в сторону другой женщины. Но все равно аккуратно прощупывает обстановку.
Это просто старая знакомая, улыбаюсь в ответ на ее беспокойство. Тебе не о чем волноваться.
Она кивает, успокаиваясь.
Завтра у нее важная съемка, а у меня презентация нового проекта, так что сегодня мы ночуем в разных постелях каждый в своей квартире. Я подвожу Дину, целую и желаю хороших снов. Возможно, это мои попытки докопаться хоть до чего-нибудь, но она никогда не просит дать ей знать, как я добрался. Алиса прямо целую трагедию устраивала, если я был за рулем, а потом долго не давал знать, все ли у меня хорошо и доехал ли я целым и невредимым.
По дороге, когда останавливаюсь на светофоре, беру телефон, чтобы проверитьнет ли там сообщения. Даже странно: пару месяцев, с тех пор как прекратилось наше с Алисой общение, я даже не особо о ней вспоминал, а сейчас хочется, чтобы, когда включу экран, там висело от нее что-то в духе тех странных шуток, которые всегда вызывали у меня улыбку.
Но от Алисы ничего нет.
Ни в этот вечер.
Ни на следующий день.
Ни через неделю.
[1] Макаронфранцузское кондитерское изделие из яичных белков, сахара и молотого миндаля. Обычно делается в форме печенья; между двумя слоями кладут крем или варенье (вики) Глава семнадцатая: Бармаглот
Я смотрю на себя в зеркало и даже как-то не очень представляю, что сегодня мне уже сорок.
Вроде еще вся жизнь впереди.
Ощущение, что я вообще только лет пять, как вообще почувствовал жизнь и начал есть ее в удовольствие большой ложкой.
А вроде за плечами уже лучшая половина жизни.
И если так задуматьсячто делаю, для чего?
Зарабатываю деньги ради денег.
Ну, на хер, говорю своему хмурому отражению и в последний момент отказываюсь от рубашки в пользу красной футболки под черный костюм и спортивные туфли.
Большие торжества я не любил еще с детства, потому что родители делали их ради показухи. Не чтобы доставить радость мне или сестре, а чтобы показать, что у нас все как у людей. Даже если после «красивой жизни» начинались суровые будни, когда у нас денег было только на макароны и дешевый чай.
Поэтому все свои мероприятия я разделю на две категории: однадля «надо», другаядля души. Сегодня у меня для души итальянский ресторан, любимое меню и десяток друзей.
И еще Мила, потому что неделю назад она все-таки позвонила и, не касаясь темы нашей размолвки, спросила, не нужна ли мне помощь в организации. Помощь мне была не нужнадля этого у меня есть помощница, которая очень хорошо понимает, как максимально эффективно реализовать все мои «хочу» и, в отличие от Милы, не страдает отсебятиной: «Я знаю, что ты хотел вот так, но ведь, по-моему, получилось лучше». Но отказывать Миле просто как-то не повернулся язык. Вдруг вспомнил, что мы прожили вместе десять лет, и отмахиваться от ее желания хоть как-то принимать участие в моей жизни будет полным скотством.
Поэтому я согласился.
Попросил не творить херню и на этот раз обойтись без «я лучше знаю, как лучше».
Судя по тому, что на этот раз она действительно не стала гнуть свое, Мила боится, что этого расставания наш брак уже «не вынесет». Честно говоря, я и сам так думаюпервый раз на моей памяти сваливаю так надолго и не даю никаких сигналов к возможному примирению.
Да еще и Заяц в голове торчит как прибитая.
Снова смотрю на себя в зеркало, почему-то где-то на уровне инстинктивной борьбы за территорию сравнивая себя с тем малахольным. Да, определенно моложе меня. Да, весь такой «с обложки»не то, что ее предыдущие, которые больше походили на проект по перестройке дома, который проще снести, чем пытаться облагородить.
Но в туалете она трахалась со мной, а не с ним.
Даже если и свалила потом, снова врубив «правильную девочку с тараканами в голове».
Уверен, мой день рождения, на который приглашены ее родители, Заяц не придет.
Обычно Алиса не пропускала повод вручить мне какую-то смешную бесполезную ерунду, типа с глубоким смыслом, который сама же и придумывала, выпивала глоток вина и убегала, чтобы не смущать старшее поколение. Меня эти ее попытки впихнуть в старшее поколение и меня всегда злили: хотелось тряхнуть хорошенько и напомнить, что даже большая разниц в возрасте не делает из меня ровесника ее отца, а тем более не превращает в импотента.
Но я держал дистанцию. Потому чтоженат, нам нельзя, и Алиса не давала повода думать, что, даже несмотря на весь игривый флирт, мне можно зайти дальше.
После того проклятого вечера в клубе я пытался понять, зачем это сделал, ведь знал же, что она долго не будет одна и что в ее жизни периодически появляются мужики, с которыми она сначала практически неразлучна, а потом не знает, как отделаться. Даже и не ревновал особо, потому что, в отличие от малолетки, понимал, что она снова вляпалась не в свой вариант. Но этот ее новый мужикон был явно из другой категории.
Плюс я злился на нее, как дурной, потому что игнор она так и не сняла, и у меня пропала хотя бы формальная возможность поддерживать с ней контакт и держать руку на пульсе.
В общем, меня тупо понесло.
Зато получил урок на всю жизньникогда не надо забывать с кем имеешь дело. Разницу в возрасте соплей не перешибешь, и даже у умненькой Алисы в ее двадцать четыре все равно в голове ветер. А там, где у женщины в башке сквознякиу мужика начинается геморрой и простатит.
Я защелкиваю часы на запястье, одергиваю пиджак и выхожу из дома.
Мила подъедет уже в ресторанмы так говорились. Хоть она и помогала все организовать, виделись мы всего пару раз по полчаса, и я сразу дал понять, что не настроен выяснять отношения. И она даже не возражала, что во избежание не нужных ни одному из нас иллюзий будет лучше, если все останется как есть. В подвешенном состоянии.
В ресторане заказан весь зал и, когда я приезжаю, Мила в компании администратора делает последний «пробег» по меню и делает последние указания. Все будет совсем не торжественно, но жена хочет показать, что старается так, чтобы если вдруг меня пожалует поздравить сам Владимир Владимировичникто не ударит в грязь лицом.
Сегодня она принарядилась максимально эффектно: платье, туфли, прическа, яркий макияж. Что бы там между нами ни было, будь я просто одиноким мужикомя бы шею свернул вслед этой женщине. Так если подуматьчто еще надо? Любят, в тонусе держат, мозгибуду честнымпочти берегут.
Привет, Мила отпускает администратора и идет ко мне. Останавливается, оценивает мой вид, протягивает руку и смахивает несуществующую пылинку с футболки на моей груди. Ты никогда не любил рубашки.
Отлично выглядишь, говорю нейтральное и обезличенное. Взглядом оцениваю зал и сервировку, маленький оркестр, который как раз репетирует какие-то миниатюры. Спасибо, я бы без тебя точно не справился.
Она довольно улыбается, собирается сказать еще что-то, но ее речь прерывает появление первых гостей. С моего молчаливого согласия она берет меня под руку, и мы выходим им навстречу.
Через пару часов веселье в разгаре.
Мне уже чего только не нажелалиденег, здоровья, стать президентом.
Улыбаюсь, благодарю, делаю вид, что выпиваю, а сам лениво потягиваю все тот же, самый первый за весь вечер, коньяк.
Заяц не пришла.
Что и следовало ожидать, как говорится.
Зато Мила как-то незаметно подсела ближе и периодически, когда я говорю какую-то шутку, кладет свою ладонь поверх моей.
Я знаю, что сегодня проведу ночь с ней.
Не у себя на холостяцкой квартиретуда нет хода ни одной женщинеа, скорее всего, в какой-то гостинице. Мила любит устраивать примирения «чтобы как в молодости». Возможно, после этого у наших отношений снова откроется второе дыхание (уже которое по счету?). Возможно, в этот раз период «разгоревшегося пожара любви» продлится дольше обычного, потому что я никогда раньше не уходил так радикально и надолго.
Но, бля
Все хорошо? Мила прижимается к моему плечу и, поворачиваясь так, чтобы слегка касаться губами моей щеки, шепчет:Пригласишь потанцевать?
Ноги же оттопчу и попорчу твои любимые туфли, пытаюсь свести все к шутке, но все-таки встаю и протягиваю ей руку.
В центре зала уже танцуют мои семейные знакомые, но места достаточно, чтобы Мила, вспомнив свое прошлое танцевальное прошлое, превратила простой «медляк» в целое маленькое представление.
Только мой взгляд все равно ускользает в другую сторону, когда в дверях, в сопровождении хостес, появляется знакомая фигура Зайца.
Глава восемнадцатая: Бармаглот
Она снова в каком-то простом, но милом платье и немного прихрамывает на левую ногу. Видимо, опять туфли с распродажи, которые «не совсем ее размер, но такие красивые!»
Волосы зачесаны за уши, веснушки почти сошли с щек.
Она проводит взглядом по залу: сперва замечает родителей, танцующих справа от менямашет им рукой и поднимает большой палец вверх.
А потом мы пересекаемся взглядами.
И мне достаточно секунды, чтобы вспомнить, как она стонала в клубе.
Чувствую, что у меня встает, и поскорее отодвигаю в сторону Милу.
Жена сначала не понимает, потом поворачивается. Слышу проглоченный раздраженный вздох. Чувствую, как берет меня под локоть.
Заяц широко улыбается и идет прямо к нам.
С Вареньем, Марк Игоревич! вручает среднего размера белую коробку без опознавательных знаков и мишуры. Это чтобы проблемы не догнали!
Спасибо, папина дочка, сдержано благодарю я.
Спасибо, что нашла время заглянуть, тут же подхватывает Мила.
Она взрослая женщина и всегдану, почтифильтрует свои слова. А прожив со мной много лет, пообщавшись с разными людьми, давно научилась искоренять из своего лексикона любые двусмысленности. Так что это ее непрозрачное «спасибо, что зашла и до свидания»оно осознанное и взвешенное.
Заяц мгновение смотрит на нее, немного прищуривается.
Я знаю этот взгляд. Она всегда так делает, когда собирается выкинуть какой-то фокус.
Заяц делает шаг ко мне, кладет вторую руку на плечо, и даже в туфлях на высоких каблуках ей приходится привстать на носочки, чтобы чмокнуть меня в щеку.
Растите большой, уже тише, чтобы услышал только я.
Теплым дыханием щекочет кожу.
И тут же отстраняется, чтобы, как ни в чем не бывало, пойти к столу.
Там чтоиспользованные трусики? язвит Мила, пытаясь взять у меня коробку.