Обманываться было глупо. Я хотела его так же сильно, как шесть лет назад, как двенадцать, будто за эти «шестилетки» накапливалось притяжение и потом бомбой детонировало нам на головы.
Однако этому блудливому кобелю, похоже, больше ничего не было нужно. Я откровенно зевала, дожидаясь антракта. Он с интересом смотрел постановку. Головы его соседок все больше и больше склонялись к широким мужским плечам, а мне все сильнее и сильнее хотелось в бар.
Взять там бокал коньяка, выпить за упокой нервной системы. А потом прыгнуть в маршрутку и уехать домой. Закрыться, чтобы никаких больше бывших мужей, Крамеров и прочих. И просто спать.
***
Свой замечательный план я успела выполнить наполовину. Сто грамм коньяка огненной дорожкой устремилось в желудок, когда в моем уютном зеленом уголке нарисовался Леха.
Коньяк в одиночестве? Нехорошо, Полина Игоревна, отсалютовал он мне бутылкой минеральной воды.
Я за здоровье организатора нашей культурной программы. Думаете, не стоит?
Ну, если за его здоровье, то, конечно, пожалуйста.
Вопреки обычным нашим разговорам тет-а-тет, Леха не сгреб меня в охапку и не набросился на губы.
А вы как здесь и без сопровождения? я обвела взглядом оранжерею театра. Дамы носики пудрят?
Нет. Думаю, мозги кому-нибудь. К счастью, не мне.
И вы в честь этого решили припудрить мой? От Лешкиной прямоты губы сами растягивались в улыбку.
Нет, дорогая моя! С вами если пудриться, то целиком, без свидетелей и уж точно не здесь.
А мне казалось, что вы нашли прекрасные альтернативы.
Ошибаетесь, Полина Игоревна, я решил использовать старую мужскую тактику.
И какую же? Я выгнула левую бровь.
День подождать, вместо того чтобы три дня гоняться следом, с хитрой улыбкой пояснил Леха.
От такой наглости у меня чуть челюсть не упала.
Как вижу, действует. Он все-таки не выдержал и притянул меня к себе. Осторожно, совсем не так, как обычно.
Русский варвар с замашками английского джентльмена.
Леш, я ведь уже сказала «нет».
Невозможно было с ним огрызаться и скандалить. Коньяк на голодный желудок расслабил, а большое мускулистое тело так и манило вжаться в него сильнее, потрогать то, что не успела в прошлый раз.
Никакой логики!
Точно болезнь!
Ты же знаешь, у меня на твое «нет» иммунитет, прошептал Леха на ухо.
И годы его не берут
Совсем.
И что мне не нужен одноразовый секс, ты тоже не веришь?
Но это ведь будет секс со мной. Паршивец так улыбался, будто предлагал не себя, а выигрышный билет в лотерею. Джекпот!
А если мне понравится?
Что-то на душе резко стало совсем хреново. Вспомнился вчерашний малыш, его огромные удивленные глаза, веселое агуканье и радостная улыбка. Не такая, как у Лехи. Без этих соблазнительных ямочек, без лихого залома бровей. Но все равно потрясающая.
Тогда мы повторим. Возможно, не раз и не два, Крамер упрямо продолжал гнуть свою линию.
И спустя три недели Или сколько там осталось, мне разонравится?
Я не стала скрываться и посмотрела Лешке прямо в глаза. Без злости и упреков. Перегоревшая за прошедшие два дня, как он и рассчитывал.
Обязательно думать о том, что будет после? Триумф в серо-голубых глазах затянулся пеленой раздражения.
Тебе нет, а я иначе не умею. Один раз в восемнадцать лет попробовала, потом долгие годы жалела.
Но я ж тебе не Басманского предлагаю.
Ладони на моей спине буквально впились в кожу. Леха словно расплющить меня на себе хотел.
Леш, ты гораздо хуже. Ты самый опасный вариант. Побочные эффекты непредсказуемы. И жить с ними придется самой. Как-то
Дрянная постановка с дешевым коньяком все же совсем повредили мне мозг. Правда перла наружу. Пожалуй, это был самый болезненный и откровенный наш разговор за все годы.
Жалко, что поумнела до него я лишь сейчас, а не шесть лет назад и не двенадцать. Тогда Лешка еще не стал таким чужим. Тогда еще можно было рвануть следом, разогнать бабский цветник вокруг и остаться рядом.
Тогда я еще не превратилась в неплохой вариант для романа на три недели.
Знаешь, Полька, мне кажется, это все туфта, прозвучало со злостью.
Знала, что ты меня поймешь. Я уже привычно вырвалась из объятий. На этот раз, кстати, никто и не держал. Спасибо за спектакль, за билеты. И вообще спасибо.
Поль Леха потер лицо, словно стирал с себя что-то. Я бы сделал и больше. Для тебя
Пока он не сболтнул что-нибудь лишнее, я прижала палец к его губам.
Боже, какой красивый! Самый красивый мужчина из всех, кого встречала. И ведь всего в нем было сполна. И внешности, и ума, и смелости. И фиг я где найду такого другого.
«Идеальный носитель генофонда», неожиданно вспомнились бабушкины слова.
Она, конечно же, имела в виду Шона Коннери. Это был единственный представитель мужского пола, к которому ее не ревновал мой суровый дед. А я на миг представила другого. Маленького, сладкого, похожего один в один на единственного мужчину, которого я когда-либо любила.
Леш, кое-что для меня ты можешь сделать
Идея пришла внезапно. Пьяный неотдохнувший мозг дозрел до нее за пару секунд и тут же поспешил поделиться с миром, пока меня не отпустила волшебная сила коньяка.