Не хотелось хранить и взращивать в себе ненависть и жгучую обиду. Глядя на Германа, на его виноватый взгляд, который он пытается скрыть, но что-то как-то совсем не очень у него получается, я понимаю, что по сути никто ни в чем не виноват. Просто всё вышло совсем по-дурацки и нелепо. Эта Лариса, Саша, который сейчас где-то заграницей работает, наши бесконечные ссоры. Хватит уже всего этого.
Почему ты так смотришь на меня? вдруг спросил Герман, промокнув губы салфеткой. Странно, никогда раньше я не обращала внимания на его манеры. Выдержанные, неторопливые и эстетичные в своей естественности.
Просто, я перевела взгляд в свою тарелку и почувствовала себя преступницей, которая посягнула на чужое.
Знаешь я тут подумал, Герман отпивает из своего бокала вино. У меня пару дней выходных будет. Может быть, мы поедем куда-нибудь? Конечно, на юг не получится, не стоит тебе столько времени в самолете проводить, да это и не отдых будет. Могли бы просто в охотничий домик отправиться. Его совсем недавно достроили, я еще там толком не был. Лес, речушка, свежий воздух в конце концов, Герман говорил быстро, как бы оправдываясь, как бы пытаясь всё исправить.
На самом деле, исправлять было что, ведь он фактически посадил меня под замок. И если быть уж совсем честной, то стены дома и даже сад, в котором я гуляла, ужасно душили. Вроде бы и пространства много и света тоже, а вот липкое ощущение вакуума, где совсем ничего нет, кроме тебя и твоих мыслей, медленно сводило с ума. Поэтому предложение Германа насчет отдыха в охотничьем домике тут же отозвалось во мне бурным энтузиазмом.
Было бы очень здорово, оживленно проговорила я. Смена обстановки пойдет нам на пользу.
Я тоже так думаю, Герман улыбнулся краешками губ, отпил еще чуть-чуть вина и снова посмотрел на меня. Мне всё еще стыдно перед тобой, вдруг выпалил муж, сжав руки в кулаки. Никак не могу избавиться от этого проклятого ощущения.
Не надо, я коснулась пальцами его предплечья. Давай просто всё забудем. Попробуем начать сначала, правда, я уже беременна и сделать вид, что мы только-только познакомилисьне смогу, я тихо смеюсь и Герман вместе со мной, затем он снова становится мрачным и прежняя усталость еще отчётливей проступает на его лице. Что тебя тревожит?
Много разных мыслей, Герман вздохнул. Весь день всё пытался переосмыслить, даже чуть на встречу не опоздал, рот кривится в ухмылке. Такое ощущение, что мы бежали-бежали, только каждый в противоположную сторону, а потом вдруг резко остановились и осознали, что бегали-то мы по кругу и каждый раз намеренно обходили друг друга стороной. А теперь неожиданно остановились и заглянули в глаза. Глупо, конечно, всё это звучит, но именно так я себя чувствую.
Послушай, давай просто оставим все эти плохие мысли вне нашей жизни. Поедем, попытаемся отдохнуть и привыкнуть друг к другу. Думаю, у нас что-то может получиться. А сейчас давай лучше ляжем спать. Ты устал.
Да, я очень устал, Герман поцеловал мои пальцы, и его улыбка стала шире.
4.
Здесь пахло жизнью, а еще корой деревьев, опавшей листвой, хвоей и персиками. Почему персиками? Потому что Герман прихватил с собой целую плетёную корзинку персиков. Муж спросил меня, чего бы я хотела и мне вдруг в голову, совершенно внезапно пришла мысль именно о персиках. Не скажу, что я их уж очень люблю, ну сладкие они слишком для меня. А вот теперь, не успела я выйти из машины, как рот наполнился слюной в предвкушении встречи с маленьким пушистым фруктом, который так и дразнит своими оранжево-розовыми боками.
Пока Герман относил в дом всё то, что мы с собой взяли на время нашего небольшого отдыха, я никак не могла надышаться здешним воздухом. Сюда не доносились звуки города, только пения улетающих в теплые края птиц и тихий шелест легкого ветерка. Запрокинув голову, я рассматривала верхушки многолетних деревьев, удивляясь их по-настоящему исполинской высоте и величию. Мне здесь нравилось.
Держи, Герман протянул мне большой пушистый персик и осторожно завернул меня в мягкий плед.
Спасибо, я обхватила фрукт пальцами и не сдерживая себя, откусила большой кусочек. Сладкий сок тут же заструился у меня по подбородку. Я прикрыла глаза от наслаждения. Боже, это ведь просто персик, а у меня такое чувство, что ничего подобного я никогда в жизни не ела.
Нравится? Герман обнял меня сзади и устроил свой подбородок на моем плече.
Очень! восторженно ответила я. Безумие какое-то! Но мой врач говорит, что это нормально, когда так сильно чего-то хочется.
Когда можно будет узнать пол ребенка?
А для тебя важно, кто будет? я уже достигла косточки и принялась есть персик, с другой стороны. Наслаждение было настолько огромным, что хотелось даже плакать.
Нет, спокойно ответил Герман. Но разве тебе не интересно? И потом, пора бы начать думать над детской комнатой и ее интерьером.
В конце недели у меня будет плановое УЗИ, так что, можешь пойти со мной.
Хорошо. Тогда постараюсь к этому времени уладить все дела на работе, Герман поцеловал меня в макушку. Идем в дом, всё-таки здесь прохладно.
Ладно, идем.
По словам мужа, мы должны были приехать в небольшой охотничий домик. Но «небольшим» его вряд ли можно было назвать. Два этажа, обширная терраса и несколько балконов. Всё выполнено из дерева, причем аккуратно и мастерски.
Сейчас зажжем камин, а потом можем организовать обед. Ты, наверное, уже проголодалась?
Совсем чуть-чуть, я села на диван и, наконец-то покончила с персиком.
Что-нибудь еще? Герман забрал косточку.
Шоколадку, немного виновато ответила я.
Аппетит ведь перебьешь себе.
Ну уж очень хочется.
Хорошо, Герман улыбнулся и ушел куда-то, затем быстро вернулся. Вот тебе молочный, подойдет?
Вполне, я была похожа на маленького ребенка, но ничего не могла с этим сделать. Такое странное настроение у меня с самого утра.
Наслаждаясь шоколадом, я наблюдала за тем, как Герман возится с камином. Не знаю почему, но в своем маленьком шпионском занятие я находила что-то крайне интересное.
Что? муж забросил паленья в уже зажжённый камин и глянул на меня.
Ничего, улыбаюсь. Я думала, что ты не из тех, кто готов выполнять «черную» работу.
Почему же?
Ну, не знаю. Дорогие костюмы, машины, сигара после ужинаэто всё про тебя, а вот камин разжигать, как-то не вяжется с твоим образом.
Не думал, что я со стороны кажусь таким занудным мажором.
Я не это имела ввиду.
Знаю, не бери в голову. Вообще, чтобы стать тем, кем я есть, мне пришлось хорошенько попотеть.
А разве ты не с детства купаешься в роскоши? У тебя ведь были очень состоятельные родители.
Ариша, хорошо, что ты в семье единственный ребенок, Герман как-то странно улыбнулся, сел рядом и откусил плитку шоколадки, которую я всё это время держала в руке.
Почему?
Деньгивещь страшная и сильная. Они кого хочешь могут рассорить.
Так ты не общаешься с сестрой и братом?
С Настей у меня хорошие отношения. Она у нас самая младшая в семье, к тому же девочка.
А брат?
Тут всё куда сложней, Герман нервно потер ладони. Андрей уж очень трудный человек. Он мой брат и этого уже не изменить. Я люблю его и принимаю тот факт, что родственников не выбирают. Но общение у нас не всегда складывается.
А где он сейчас?
Если честно, не знаю. Вообще-то у него бизнес в столице.
А почему ваши отношения не складываются? я искренне хотела это понять.
Из-за денег. Отец завещал всем нам троим свое состояние: Настя с мужем занимается SPA-салонами, Андрей руководит сетью салонов автомобилей, вроде бы как спонсором различных гонок выступает. У меня же бизнес здесь и несколько филиалов в столице. Андрей посчитал, что это слишком для меня. Из-за этого у нас и разлад.
Грустно всё это. У него же ведь есть свой бизнес, неужели ему мало?
Поверь, Арина, некоторым денег много никогда не бывает. Хочется всё больше и больше.
А если Андрей захочет заявить о своих правах и на твою долю?
Не сможет, да и я не отдам. Не заставит. У меня своя семья и этим всё сказано.
Решительность и твердость Германа меня положительно впечатлили. Несмотря на то, что между нами происходило, он всё равно чётко понимал свою роль в нашей пусть еще маленькой и не совсем целостной семье.
После этого разговора мы переместились на кухню, чтобы приготовить обед. Хоть я была не сильна по части готовки, но всё же старалась выполнять все указания Германа. Усевшись за небольшую барную стойку, я усердно нарезала сладкий перец для салата и мимо воли размышляла над словами мужа по поводу его семьи. Если копнуть чуть глубже, то и у меня всё было не так просто. Раньше я об этом как-то всерьез никогда не задумывалась, а вот сейчас почему-то
Знаешь, начала я, отправляя первую порцию перца в небольшую глубокую тарелку. Мои родители вообще хотели мальчика.
Серьезно? Герман надел фартук и с искреннем удивлением глянул на меня.
Да. Я никогда об этом никому не рассказывала, но мама должна была родить мальчика еще задолго до моего появления. Но у нее случился выкидыш.
Это большая трагедия для семьи, Герман нахмурился.
Не уверена, что мама стопроцентно смогла оправиться от случившегося. Потом через какое-то время появилась я. Не могу сказать, что родители меня не любят и я всю жизнь у них как служанка была. Это будет звучать нечестно по отношению к ним. Но иногда у меня складывалось впечатление, что мама и папа требуют вдвое больше, чем возможно выполнить. Это что-то вроде, когда есть успешный старший ребенок и такого же результата требуют и от младшего.
Тебя это тревожит?
Не знаю. Всё так странно. Я всегда ходила на все возможные кружки. Учителя, няни, олимпиады, конкурсы, оценки, грамотывсё это у меня в голове быстро превратилось в какую-то кашу. Я жила с мыслью, что вот подросту и выйду замуж. Зачем? Почему? Просто потому, что так надо. Другой установки существовать просто не могло. Обычных детей я видела только из окна папиного автомобиля, когда меня забирали из школы и везли на дополнительные занятия по языкам. Вроде бы совсем другая жизнь находится рядом, а что она из себя представляет? Понятия не имею. И что по итогу? Куча ненужных грамот, а я банально готовить нормально всё равно не умею. И чья здесь вина? И есть ли она вообще? И можно ли считать своих родителей плохими?
Ты жалеешь о том, что твоя жизнь такая, какая она есть сейчас? Герман, как мне показалось, с сочувствием смотрел на меня и это куда лучше, чем видеть жалость. Не так унизительно себя ощущаешь.
Нет, только по одной простой причине, что другой жизни я и не знаю. Ладно, я улыбнулась. Не бери в голову. Просто ты рассказал о своих проблемах, я посчитала правильным и честным, что тоже что-нибудь подобное расскажу, я продолжила нарезать перец, но случайно порезала себе указательный палец. Черт, я выронила нож.
Герман в мгновение ока оказался рядом, хотя он был у холодильника, а с учетом далеко немаленьких размеров кухни, это приличное расстояние.
Что такое? Герман ухватил меня за руку, с серьезным видом рассматривая несчастный палец.
Ничего, я больше испугалась, чем навредила себе. Только маленькая капелька крови выступила на коже, жить буду, попыталась я неловко пошутить.
Герман слизнул алую каплю и бережно поцеловал подушечку пальца. Так обычно маленьким детям делают, чтобы те не плакали. Я затаила дыхание, наблюдая за этим что ни на есть интимным моментом. Сердце вдруг забилось чаще, а под кожей будто бы рассыпались миллионы мелких иголочек и сказать, что мне это не понравилось, я совсем никак не могла. Всё это было так странно и волнующе, особенно учитывая тот факт, что я жду ребенка от человека, который сейчас так нежно, будто впервые, целует мои пальцы.
Слова застряли где-то в горле, воздух покидал легкие порционно, а во рту безнадежно пересохло. Может, это всё гормоны? Может, я так остро реагирую на Германа из-за беременности? Что за чушь? Разве такое вообще может быть?
Губы Германа медленно переместились на тыльную сторону моей ладони, затем коснулись плеча, щеки, завершив свой путь легким, как бы спрашивающим разрешения, поцелуем в уголок рта. Я ответила. Не потому что у меня не было выхода или так будет правильно. Всё оказалось куда банальней. Я сама захотела этого поцелуя. Вдруг это желание стало непреодолимой навязчивой идеей и, кажется, Германа это положительно удивило.
Сначала он был осторожен и нежен со мной, будто бы я в его руках была фарфоровой вазой, которую Герман так отчаянно боялся разбить. Затем его губы, язык стали настойчивей, а объятия значительно крепче. Я обхватила лицо мужа обеими руками, стараясь отвечать на его поцелуи так же открыто и смело, как и он.
Тяжелое и окончательно сбитое дыхание Германа обжигало мою кожу, я впитывала его, будто бы у нас был только один воздух на двоих. Тот пьяный блеск, что загорался на самом дне темных глаза мужа передавался мне по воздуху, по венам, по жаркому прикосновению наших губ.
Арина, практически прорычал Герман, переводя дыхание. Я могу сейчас не сдержаться, он немного отстранился, заглядывая мне в глаза.
И не нужно, ощущая тяжелые удары сердца где-то в горле, ответила я.
Герман провел костяшками пальцев по моей горячей щеке, спустился к шее, а затем неожиданно поднял меня на руки. Я крепко ухватилась за мужа, хотя и на подсознательном уровне зналаон меня не отпустит.
Не хочу тебя принуждать, прошептал Герман.
Ты этого и не делаешь, я первая потянулась за новым поцелуем и какие-либо сказанные до этого момента слова, повисли в воздухе, а затем растаяли.
Герман отнес меня в роскошную по своему убранству спальню, откуда мы не желали выходить до самого вечера.
5.
За то время, что мы провели в охотничьем домике, я вдруг поняла одну простую истину. Когда мы с Германом очень долго находимся вместе в закрытом пространстве, между нами будто искры сверкают и воздух становится какой-то особенный, жаркий, пьяный. Можно долго и упорно говорить о том, что приличная разница в возрасте и тот ворох наломанных дров за нашими спинами, в достаточной мере служат препятствием к полному примирению. Но вообще-то это чушь полная. Нас тянет друг к другу. Что это за сила такая? Не знаю. Просто ты ее чувствуешь всей кожей, каждой клеткой.
Мне вспомнился тот момент, когда я ссорилась с Германом в кабинете. Увидела его по телевизору с Ларисой и жутко разозлилась. Еще тогда Алина мне говорила, что я ревную. Не верила. Не хотела верить в это. Отрицала. Тогда-то я впервые захотела Германа как мужчину. Мы будто бы перенасытились зашкаливающими эмоциями друг друга и отчаянно искали выход. Душный кабинет, от стен которого отражалось наше общее напряжение А потом случилось то, о чем я никогда не жалела.
Сейчас ситуация немного повторялась, но только вот наше притяжение не было вызвано черным чувством ревности. Я будто бы открыла для себя нового Германа. А может, он всегда таким был, только я этого не видела?
Нам было хорошо даже молчать вместе и, пожалуй, это уже совсем другой уровень общения. Когда для того, чтобы понять, какие эмоции плещутся в темных глазах Германа, совсем не нужны слова.
Сегодня мы решили прогуляться к реке. Я вооружилась двумя пушистыми персиками, а в кармане куртки спрятала плитку молочного шоколада. Герман надел мне на голову свою шапку, так как с утра дует уж очень холодный ветер. Она оказалась большой и вечно съезжала на глаза, поэтому муж постоянно ее поправлял.
Ну всё, вдруг проговорил Герман.
Что?
Зима уже подкрадывается. Холодно.
Ничего страшного, мы растопим камин и всё будет замечательно, я не удержалась и принялась есть на ходу. Холоду присуща своя особенная красота, только получать ее нужно дозировано, чтобы не превратиться в ледышку, я захихикала.
Мне нравится твой смех, Герман остановился, чтобы в очередной раз поправить мою шапку.
Правда?
Да.
Знаешь, а мне нравится то, как ты раскуриваешь сигару после ужина, выпалила я.
Серьезно? И что же в этом тебе может нравиться?
Ты тогда выглядишь другим. У тебя такие изящные движения и кольца дыма, которые ты пускаешь, очень завораживают. А вообще, только не смейся, ты еще красиво ешь.