«Боже, ну почему мне так не везет»,застонала я про себя.
Урок алгебры прошел как в тумане. Я не могла думать ни о чем, кроме встречи с Андреем Владимировичем и о вчерашнем. Формулы и примеры проплывали перед глазами, я на автомате записывала их в тетрадь, не задумываясь. Когда прозвучал звонок с урока, я как сомнамбула шла вслед за одноклассниками в кабинет биологии. Если бы Ирина вовремя не дернула меня за руку, я бы прошла мимо.
Не волнуйся, все будет хорошо,сжала подруга мою руку.
Да,улыбнулась я.
Хотя Ирина тоже выглядела взволнованной.
«Ну право слово, не станет же он тебя отчитывать при всем классе»,сказал мне внутренний голос.
И, пожалуй, он был прав, но меня пугало, что будет потом. Как я посмотрю ему в глаза, что я увижу в них? Злость? А что, если он действительно отправит меня назад? Зачем ему мучиться с глупой любопытной девчонкой, которая то и дело доставляет ему неприятности. Я сжала ладони в кулаки, чтобы сдержать непрошеные слезы обиды и злости на себя «хорошую». Не смогу же бегать от него вечно, да и вообще это не в моем характере.
Звонок на урок оглушил пустынные коридоры. Я смотрела на дверь кабинета, но, вопреки ожиданиям, Андрей Владимирович не появлялся.
А может, он сегодня не придет? подал голос Максим с задней парты.
Тебе бы только не учиться,фыркнула на него Селезнева.
Она сама не была такой уж прилежной ученицей, но ее симпатия к учителю биологии не остыла, недаром она сама да и половина наших одноклассников считали ее красавицей. Даже пытались ухаживать за ней, но Ксюша же нацелилась на Андрея Владимировича, который не обращал на нее внимания. Новость о том, что он стал моим опекуном, больно ударила по ее самолюбию, и я, если честно, не удивилась бы какой-нибудь подлянке с ее стороны, но пока мне удавалось не попадаться ей на пути.
Ну, ты как хочешь, Ксюша, а по мне, учителя пять минут нет, значит, урока не будет,сказал Максим, складывая учебник в рюкзак. И при том мы же говорим об Андрее Владимировиче, а он никогда не опаздывал.
Тут Максим был прав. Андрей Владимирович ни разу не опаздывал. Мое сердце тревожно сжалось: неужели с ним что-то случилось? Он вчера был не в себе. Мало ли что пришло ему на ум.
«А ты, трусиха, даже не зашла проверить, в порядке ли он»,подлил масло в огонь внутренний голос.
Не успела я закончить сеанс самобичевания, как в класс вошел Андрей Владимирович собственной персоной. Вид у него был несколько потрепаный: он либо всю ночь не спал, либо всю ночь пил. Моя интуиция склонялась к последнему варианту.
Макс, не сдержав разочарованного стона, опустился назад за парту.
Учитель оглядел класс.
Простите за опоздание,голос не выдавал бессонной ночи.
Все зашуршали сумками, доставая учебники.
Можете убрать их назад,сообщил он нам «радостную» весть. У нас контрольная по последним темам.
Я закрыла глаза: «Черт! С этими переживаниями я совсем забыла к ней подготовиться».
В руках у Андрея Владимировича были тесты.
Селезнева, раздайте, пожалуйста,обратился он к Ксюше.
Та встала и модельной, по ее мнению, соблазнительной, походкой направилась к учителю. Взяв у него листки с тестом, раздала их по партам. Этот открытый флирт с ее стороны почему-то поднял во мне волну раздражения: «Дура тупая, разве не видишь, что ему и без тебя плохо. Ты еще тут задницей крутишь».
Меня Андрей Владимирович упорно игнорировал, я тоже пыталась не встречаться с ним взглядом, с удвоенным вниманием изучая тест. И тут поняла, что действительно мне нужно откинуть все свои страхи и переживания, чтобы хоть что-то понять. Вопросы теста показались китайской грамотой, последний раз такое было в классе седьмом на физике. На миг закрыв глаза, я старалась вытащить из своей памяти хоть что-то о человеческом строении, разнице между группами крови и т. д.
Сидеть и тупо смотреть на листок не было никакого смысла и я, собравшись с духом, начала отвечать на вопросы. Сорок пять минут пролетели как одна. Звонок ударил по ушам и по нервам. Вздохнув, я отложила карандаш, подошла к учительскому столу, положила работу на стол, стараясь не встречаться с учителем глазами.
Выйдя из кабинета, я облокотилась о стену. В голове была пустота.
Ты как? спросила меня Иринка, встав рядом.
Еще никогда не чувствовала себя такой тупой,пожала я плечами. Все мысли разбежались.
Понимаю,кивнула подруга,сама такая же.
Ладно, пошли, а то на литру опоздаем.
Мы отправились на следующий урок.
Через урок мы опять оказались в кабинете биологии. Когда класс вошел, Андрей Владимирович уже сидел за столом. Все, притихнув, расселись за парты, и тут же прозвенел звонок.
Учитель встал из-за стола, раздавая проверенные листки с тестом. Я тупо смотрела на жирно выведенную «тройку» в углу листа. Он что, решил мне так отомстить? Красной пастой были подчеркнуты два ответадве ошибки. Даже не так, две помарки. Я закрыла глаза, чтобы не разреветься, руки сами собой сжались в кулаки, сминая бумагу.
«Мстительная сволочь!!!»кипела я от негодования. А что так мало? Мог уж сразу двойку влепить!».
Надеюсь, всем ясны ваши оценки? риторически поинтересовался учитель.
Мне не ясны,прозвучал мой голос в полной тишине.
Андрей Владимирович повернулся ко мне словно в замедленной съемке. Он, как и все в классе, не поверил своим ушам. Ведь раньше его оценки и решения не обсуждались, если, конечно, ученик не хотел остаться на второй год или получить в дневник еще одну «хорошую» оценку вдобавок к предыдущей.
Я слушаю Вас, Самойлова,сложенные на груди руки и изучающий взгляд.
Мне сразу захотелось провалиться сквозь землю, но отступать я не привыкла.
Я считаю, что моя работа достойна более высокой оценки,выпалила я, пока храбрость не оставила меня окончательно.
Его лицо осталось непроницаемо.
Хорошо,проговорил он спокойно,вы готовы пройти тест еще раз?
Ага, у него в постели,решил пошутить кто-то с задней парты, за что тут же получил неодобрительный взгляд в свою сторону от преподавателя.
Согласна,выдохнула я.
Класс молча следил за действиями Андрея Владимировича. Передо мной снова лежал листок и вопросы теста.
Если ошибок будет больше, чем в первый раз, ты получишь оценку на два балла ниже, эта же оценка пойдет в полугодие,прошептал он мне.
Пальцы сжали карандаш так, что, казалось, он сейчас разломится пополам. Я выдохнула, игнорируя вспотевшие ладони и первые признаки удушья. На секунду закрыла глаза. Хорошо, Андрей Владимирович, войназначит, война. Он отошел от моей парты и начал вести урок. Я же постаралась сосредоточиться на первом вопросе, не обращая внимания на его голос, объясняющий тему урока.
За пять минут до звонка я отложила карандаш.
Записывайте домашнее задание,говорил Андрей Владимирович классу.
Я потянулась к дневнику. Расписание. Еще один урок: химия. Боже, спасите меня ктонибудь. Мой мозг кипел в моей черепной коробке, и я не знала, как просижу еще и ее. Спасали только слухи, что ее отменят, если не найдут замену, так как учительница химии заболела, но, несмотря на слухи, в дверях кабинета появился Андрей Владимирович.
«Что, опять он? Нет, он явно хочет меня извести!»я лишь обреченно опустилась за парту.
Ну что, не успели попрощаться, снова видимся,было видно, что и самому преподавателю перспектива вести еще один урок вместо того, чтобы ехать домой, не особо нравилась.
Что там у вас по плану? осведомился он, открывая журнал. Лабораторная работа.
Весь класс застонал в голос.
Андрей Владимирович не обратил на это никакого внимания.
Лабораторная работа номер шесть. Рассмотрение образцов металлов. Разбейтесь, пожалуйста, на пары.
Иринку к себе утащил Максим, так как понимал, что в компании с таким же лоботрясом, как и он, больше пары ему не светит. Я вздохнула, увидев, как мою подругу буквально утаскивают за другую парту, но тут мой вздох перешел в стонмоей партнершей оказалась Селезнева.
Половина урока была позади. Я честно старалась запомнить и записать реакцию, добавляя к разным кусочкам металлов раствор серной кислоты. Настала очередь Ксюши.
Будьте осторожны с кислотами,в который раз за урок предупредил класс Андрей Владимирович.
Конечно, на нас были все средства защиты, от респираторов до резиновых перчаток, но все же. Он остановился возле моей парты. Я почувствовала его взгляд, мои руки стали дрожать. Подняв взгляд, я встретилась с ним глазами; как ни странно, там не было злости, как вчера. Скорей, легкое любопытство. Преподаватель пошел дальше по классу, а я постаралась сосредоточиться на своих записях. Не успела я повернуться к Селезневой с очередным кусочком металла, как почувствовала, что что-то мокрое расплывается по моей блузке. Я сначала посмотрела на одноклассницу, а потом на пустую пробирку в ее руках. На ее лице застыла маска презрения, а через секунду так же мастерски она сменилась легким ужасом. Звон стекла и ее крик больно ударил по ушам, а я так и продолжала стоять, ощущая, как кожу на груди начинает жечь словно от укуса крапивой.
Селезнева, в чем дело? услышала я строгий голос Андрея Владимировича.
Ему хватило одного взгляда, чтобы оценить ситуацию.
Это она сама,пищала где-то под ухом Селезнева.
А учитель уже тащил меня куда-то. Ноги плохо слушались.
Урок окончен. Класс может быть свободен,услышала я его голос.
Он буквально впихнул меня в подсобку кабинета.
Снимай блузку! приказал он, обследуя полки с всяческими химикатами и приборами.
Что? не поняла я.
Снимай быстро! рявкнул он. Да где же это? ворчал он себе под нос.
Я услышала, как звякнуло стекловидимо, одна из пробирок сорвалась с полки и разбилась; но он даже не обратил на это внимание. Я, очнувшись от ступора, принялась расстегивать блузку, но пальцы в резиновых перчатках слушались плохо. Жжение становилось сильнее и заставляло меня морщиться от боли.
Он подошел ко мне с бинтом и бутылкой с чем-то странным. Видя, что я еще в блузке, поставил их на стол и, взяв блузку за концы, рванул их так, что пуговицы разлетелись по полу.
«А она мне нравилась»,только успела подумать я.
Это уменьшит ожог,объяснил он, прикладывая бинт, смоченный в растворе, к покрасневшей коже.
Я лишь кивнула. Опустив голову, почувствовала, что кожа на моих щеках горит не меньше, чем ожог. Неоднозначная ситуациясидеть в подсобке с учителем полуголая.
Тебе повезло, что это была азотная кислота,его рука все еще прижимала бинт к моей груди. Как же ты так неосторожно?
Я, наконец, подняла на него взгляд. В его глазах читалась неподдельное беспокойство. Мне захотелось рассказать о выходке Селезневой, но с одной стороны, я не была стукачкой, а с другойесли я сдам Ксюшу, то в следующий раз в меня полетит пробирка с серной кислотой. Нет, лучше разобраться самой. Я промолчала.
Жжение утихло. Андрей Владимирович приподнял бинт. На месте покраснения образовалось желтое пятно.
Все будет хорошо,констатировал он. Ожог несильный. Через пару дней все пройдет.
Я снова кивнула, не в силах произнести ни слова и краснея как дурочка. И тут меня осенило. В чем же я поеду домой? Блузка безвозвратно испорчена, кислота разъела ткань, да и пуговицы. Устраивать дефиле по всей школе в одном бюстгальтере? Нет, ни моя психика, ни тем более психика окружающих этого не выдержит. И тут я почувствовала тяжелую ткань на моих плечах. Андрей Владимирович накинул мне на плечо свой пиджак.
Думаю, так ты сможешь дойти до машины?
Я кивнула, продевая руки в рукава и застегивая пуговицы. От пиджака исходил приятный запах, я невольно потерлась об него щекой. Интересно, что за парфюм? С гордо поднятой головой я прошествовала к выходу из школы.
В автомобиле снова воцарилось молчание, даже музыка не спасала. Провожая взглядом остальные машины, я, наконец, решилась.
Андрей Владимирович?
Да? отозвался он.
Я хотела извиниться за вчерашнее. Я правда не хотела.
Забыли,его голос прозвучал чуть холоднее, чем раньше.
Я снова замолчала, разглядывая дорогу. На душе скребли кошки. А все мое проклятое любопытство. Интересно, когда он попросит меня забрать вещи?
Мир? вдруг спросил он.
Я ошарашено посмотрела на опекуна. Он протягивал мне руку.
Мир,пожала я его ладонь.
Он улыбнулся:
Кстати, Самойлова, ты справилась с контрольной. Пять.
Я тоже улыбнулась. Может, все не так уж и плохо, и нам удастся, наконец, найти общий язык? Я сильнее натянула на себя его пиджак и закрыла глаза, наслаждалась запахом неизвестного парфюма.
========== 7 глава. Благими намерениями ==========
«Какие же заботливые у меня учителя»,думала я, сидя над учебниками.
Забота их выражалась типично педагогическиони решили загрузить меня учебой. Нет, меня и раньше посылали на различные школьные олимпиадывсе-таки отличница, идущая на золотую медаль. Но сейчас они явно сговорились. Меня отправляли практически на все: от математики и английского, на которые я ездила обычно, до химии и истории, с которыми дело обстояло не плохо, ну, не настолько, чтобы соревноваться с другими «ботаниками» в задачках уровня первого курса института. Короче, сидела я за учебниками чуть ли не круглосуточно. С Ромкой встречалась от силу раза два за последнюю неделю. Он сердился, ругаясь по телефону; я обещала сходить с ним в кино, но, уставшая, просто валилась на кровать и засыпала.
Камилла,сквозь сон услышала я свое имя. Камилла, просыпайся.
Глаза упорно не хотели открываться, а мозг работать. Хотелось поглубже зарыться под одеяло и сделать вид, что ничего не слышала. С моих губ чуть не сорвалась привычная фраза: «Еще пять минут, мама». Мама Мысль о родителях больно кольнуло сердце: захотелось одновременно провалиться в сон и заплакать. Чье-то прикосновение, которое мне явно не снилосьи мысли об истерике сразу же улетучились. Я подпрыгнула на кровати, распахивая глаза. На моей постели сидел Андрей Владимирович.
Я подтянула одеяло до самого подбородка.
Что вы тут делаете? спросила я.
Ты не вставала, я забеспокоился,ответил опекун. Ты хорошо себя чувствуешь?
Я устала,вздохнув, я снова откинулась на подушку.
Хорошо было бы сегодня вообще никуда не идти. Что у нас на календаре? Среда. Да такими темпами я до пятницы не доживу. Ну, мечтать не вредно, мечтать опасно, так что пора вставать, наскоро приводить себя в порядок и вперед.
Не успела я сообщить, что через пять, хорошо, десять, минут буду готова, как Андрей Владимирович меня опередил:
Какой у тебя первый урок?
Литература,ответила я, немного подумав.
Хорошо,улыбнулся мужчина. Ты тут не торопись, приходи ко второму уроку. С Еленой Дмитриевной я договорюсь.
Несколько секунд я хлопала глазами, появилось глупое желание себя ущипнуть, чтобы убедиться, что я не сплю. Да, мне, при всей моей фантазии, такое бы не приснилось.
Договорились? спросил он.
Я согласно кивнула. Тут же возник вопрос: «С чего это одному из самых строгих преподавателей, опоздание к которому на урок было смерти подобно, помогать мне прогуливать?».
Не хочу, чтобы ты упала в обморок от голода и недосыпа,произнес он.
Неужели меня так просто «читать»? Как говорят, все на лице написано.
«Да, Камилл, в покер тебе не играть».
Ладно, мне пора,встал он, поправляя костюм. Я поехал, а то если еще и учитель опоздаетАндрей Владимирович ухмыльнулся,тогда нам двоим придется отчитываться перед директрисой. Не забудь, ко второму уроку.
Я кивнула. Он вышел, закрыв за собой дверь. Я посмотрела на часы: «7:55». Да, на первый урок я определенно опоздала, но зато могу спокойно собраться. Интересно, с чего бы такая забота? После случая на химии отношения с опекуном наладились; ни я, ни он не вспоминали о том случае в кабинете. Мы даже как-то устроили совместный киносеанс. Кто бы мог подумать, что он такой же поклонник старой фантастики, как и я. За ужином мы обсуждали экранизацию «Звездных войн» и лучший сезон «Вавилона 5». Я поймала себя на том, что мне нравилось с ним разговаривать, спорить, обсуждать. В какой-то момент я поняла, что лежу с глупой улыбкой на лице, уставившись в потолок.
«Не, Камилл, никакого Набокова на ночь глядя»,тряхнула я головой.
Пора было собираться, если я не хотела опоздать ко второму уроку.
Ненависть к общественному транспорту росла с каждой минутой пребывания в забитом до предела автобусе. Тот попал в пробку и теперь стоял, окруженный гудящими автомобилями. Водитель, понимая, что скоро продолжить движение не удастся, открыл двери. Я была в числе тех, кто решил, что в этой ситуации пешком будет быстрее. Благо до школы оставалось не так далеко. Толпа растекалась по улочкам, двигаясь к метро. Я, заткнув музыкой уши, мешала себе думать, но мои мысли перетекали из одной в другую. Тут я краем глаза выхватила из толпы знакомую фигурку. Девочка в не по погоде легкой курточке подходила то к одному человеку, то к другому. Первые несколько секунд я не могла поверить своим глазам. Схватив девочку за руку и повернув к себе лицом, окончательно убедилась, что не обозналась.