Тут у меня есть кое-что, что мне мало. Он порылся в куче вещей и подал ей джинсы. Я нашел их в хижине.
Кэтрин прикинула ихчуточку подогнуть и будут как раз!
Ну и отлично, обрадовался он. Они твои, облачайся.
Сначала отвернись.
Он отвернулся, но без излишнего рвения.
А каких-нибудь старых ботинок, что могут мне подойти, у тебя нет? стеснительно спросила она.
Не-а, но думаю, я смогу тебе сделать обувку.
Сегодня?
Нет, не сегодня.
Кэтрин подумала, что он сделает что угодно, только бы не дать ей уйти. Должно быть, он будет любыми путями пытаться задержать ее здесь.
В этот момент она уловила нарастающий звук мотора и подбежала к окну.
Они снова нас разыскивают, сказал Брук.
Вертолетом я смогла бы выбраться отсюда, ведь так?
Смогла бы.
А нет какого-нибудь способа сделать это, не выдавая местоположения пещеры?
Нет, если только не уйти от нее подальше. А на это сейчас нет времени.
А если я просто выйду на вершину гребня? И скажу, что шла по нему. Обещаю тебе, я не стану говорить им про тебя.
Нет, это слишком рискованно.
Хочешь сказать, слишком рискованно для тебя, да?
Да, я тот человек, который в данном случае может потерять все, твердо произнес он.
А как же я? Голос ее приобрел смятенные нотки. Ты думаешь, я очень хочу здесь зимовать? А что, если я серьезно больна?
Кэтрин, ты сама решила прийти в горы.
Они начали ссориться, только на этот раз возможность спастись уплывала от нее.
Ты просто не хочешь, чтобы я ушла отсюда. Хочешь держать меня здесь как пленницу.
Я их слишком хорошо знаю. Их волнует не судьба людей, а голое честолюбие.
Она еще раз убедилась, что его нежелание отпустить ее имеет очень простое объяснение. Ему нужен компаньон на зиму. А еще лучше компаньонка. Может, в нем нет сексуальной озабоченности, но и не святой же он.
Я ухожу отсюда, твердо сказала она.
Нет, Кэтрин, не получится.
Кэтрин оттолкнула его и выскочила наружу.
Нет! закричал он. Вернись!
Но девушка уже шла по колено в белой пыли, не замечая ничего вокругни холода снега под голыми ступнями, ни пронизывающего насквозь ледяного ветра. Шла по направлению к гребню, а Брук с каждой секундой был к ней все ближе и ближе.
Нет, не делай этого! крикнул он. Мотор уже почти ревел над головой Кэтрин.
Теперь вертолет находился в какой-нибудь полумиле от гребня. И она побежала по нему, размахивая руками, отлично сознавая, что Брук следует почти вплотную за ней.
Она не пробежала и двадцати метров, как он набросился на нее и прижал к земле. Кэтрин упала лицом в снег, и они оба покатились по склону горы.
Как раз в этот момент прямо над их головами пронесся вертолет. Кэтрин про себя молилась, чтоб он не улетал, чтоб заметил их, но увы Он полетел вдоль хребта, и звук его мотора вскоре стих. Кэтрин утратила всякие надежды и сникла, почувствовав себя беспомощной.
Идти обратно девушка не могла. Бруку пришлось притащить ее на себе. Слезы текли по ее щекам. Она лежала, чувствуя себя обреченной, уставившись в каменный потолок пещеры.
Брук ни слова ей не сказал. А просто ушел куда-то в глубь пещеры, а вернулся через несколько минут с дымящейся кружкой чая.
Выпей это, сказал он.
Кэтрин с жадностью выпила чай и снова легла, повернувшись к нему спиной. Через минуту она услышала, что он вышел из О Господи, да где же она находится?..
Брука взволновал поступок Кэтрин, ведь она чуть было не выдала жилище, над которым он так много и упорно работал. Это лишний раз доказывало то, что ей нельзя доверять. Он пытался понять, почему она поступила так сегодня, а не вчера, когда он не мог ей помешать. Что же изменилось с тех пор?
Конечно, перспектива проведения зимы в его обществе никому не показалась бы слишком блестящей. И она наконец поняла, что ее ждет.
Брук злился на нее, но одновременно не мог не чувствовать к ней жалости. Конечно, она была напугана. Не многие могут вынести одиночество и полную изоляцию от внешнего мира. Теперь он понял, что, принеся ее сюда, совершил большую ошибку. В то же время ее присутствие внесло в его жизнь нечто непривычноекакой-то душевный трепет. Накануне вечером, моясь, он подумал о том, что рядом находится женщина, и почувствовал себя возбужденным. Он представил себе, что занимается с ней любовью, берет ее. Нечто похожее у него бывало и с другими девушками. Конечно, с Опаль все было по-другому. Она любила его, и они собирались пожениться.
Вертолет снова появился над пещерой. Шум мотора был так силен, что стекла в окне задрожали. Но Кэтрин не двинулась, никак не среагировав на этот звук. Брук знал, что она все еще плачет, и, несмотря на свое нежелание понять девушку, испытывал за нее боль.
После часового сна Кэтрин почувствовала себя отдохнувшей. Ей захотелось есть. Она взяла орехов и яблок и села к нему спиной, давая понять, что с этой минуты он лишен ее общества. Что ж, если он собирается вести себя как дикарь, то может не рассчитывать на ее дружбу.
Она заскучала и незаметно для себя забылась легким сном. Проснувшись, Кэтрин увидела, что рядом с ней сидит Брук.
У меня есть для тебя подарок. Он подал ей пару мокасин. Они были сшиты из оленьего меха и выглядели нарядно.
Кэтрин смутил этот поступок. Она села и посмотрела ему прямо в глаза.
Ты сделал это для меня?
Да.
Спасибо. Они очень красивые.
Померь, по-моему, они должны подойти тебе.
Кэтрин высунула из-под одеяла ноги и сунула их в макасины. Обувь была ей как раз впору.
Ну как?
Просто здорово.
По выражению его глаз было видно, что он весьма доволен собой.
Я сегодня приготовлю праздничный ужин, сказал он. У меня не очень много газа, но иногда надо же себя баловать.
Газа? Так ты на нем кипятил воду для чая?
Да, у меня в кладовке есть однокомфорочная плита. И еще у меня есть много консервов, и куча овощей, и мясо. Тебя это не вдохновляет?
Она кивнула.
Брук, мне не нравится поднимать эту больную тему На секунду она замолчала. Но я действительно очень расстроена тем, что случилось сегодня утром. Нам надо поговорить об этом.
Тут он сделал нечто совершенно неожиданное. Взял ее за руку и потер большим пальцем. Кэтрин так ошеломил его жест, что она потеряла дар речи. Она заметила, какие сильные у него руки, какие длинные пальцы. Как у художника или музыканта.
Его глаза светились пониманием. Он молчал, и она поспешно отдернула руку.
Ладно, сказал он, хочешь поговоритьпоговорим. Но сначала давай поужинаем. На полный желудок я всегда чувствую себя лучше.
Ну, если так, поговорим после ужина.
Я только хочу попросить прощения. Надеюсь, что не сделал тебе больно, когда повалил в снег. И что тебе не очень грустно.
Мне действительно очень грустно.
Мы поговорим и об этом. Но позднее. Надо прокоптить мясо, пока оно свежее.
Он поднялся и подошел к окну.
Снег идет.
Кэтрин взглянула на оконную раму, и ее охватила тревога. За стеклом вился хоровод из снежинок.
8
Брук коптил оленину, она помогала ему нарезать куски. Они работали, погруженные в свои мысли, и повисшее между ними безмолвие было наполнено невольными чувственными переживаниями. Кэтрин старалась, но не могла выгнать из своей головы мысли о том, что Брук изо всех сил пытался задержать ее в своем логове на всю зиму. Как женщину или как человека, знающего где он скрывается?
Самое же худшее заключалось в том, что, несмотря на все ее возмущение его нежеланием просигналить вертолету, она должна была попытаться рассеять враждебность между ними. Однако, если она будет дружелюбна с Бруком, он может истолковать ее поведение превратно. Так что же ей делать? Теперь, когда она потеряла его доверие, ей вряд ли удастся убедить его в своих добрых намерениях
Покончив с приготовлением ужина, Брук на несколько минут исчез в своей импровизированной спальне. Оттуда он вышел уже в серо-голубой рубашке, с приглаженными волосами и расчесанной бородой.
Кэтрин ничего не сказалаи так было достаточно очевидно, что он задумал. Голой он уже ее видел. Ноги рассматривал. За руку держал. И не мог не заметить, как все это на нее подействовало. Так что теперь приготовился к грандиозному обольщению. Кэтрин только одно не было яснопримет он ее отпор или заставит подчиниться силой. Что же, она будет предельно осторожной.
Поскольку сегодня у нас будет настоящий ужин, я решил, что неплохо слегка прихорошиться.
Подумав, Кэтрин решила оставить его сентенции без ответа.
Брук поставил еду на стол и расставил тарелки.
Пойду принесу свечине так часто женщины ко мне приходят на ужин.
Он отошел в сторону, исчез в темноте и тут же появился в свете стеариновых фитилей.
Ну как тебе это? Брук выглядел чрезвычайно довольным собой.
Твоя запасливость не перестает меня изумлять.
Да, не хватает только белоснежной скатерти и вина, дрогнула от смеха его бородища.
Я думала, что ты и это принесешь.
Едва уловимых из-под усов губ Брука коснулась грустная улыбка.
Знаешь, а я никогда не пробовал вина. Только пиво, а вино ни разу.
Кэтрин взглянула на этого взрослого мальчишку. Несмотря на всю его суровость, она явно чувствовала к нему сострадание. Ей захотелось дотронуться до его руки, и только в последний момент она осознала всю опасность этого желания.
Еда была превосходной.
Надеюсь, ты все это не украл.
Нет. Брук отрицательно покачал головой.
Полагаю, я не должна спрашивать тебя о том, где ты все это взял.
У меня есть на кого опереться, признался Брук. Я знаю его уже сто лет.
Пол Диспейн?
Брук окаменел.
Обещай, что никогда больше не повторишь его имя.
Хорошо. Но Брук, прошу тебя, расскажи мне о нем.
После долгого молчания он сказал:
Пол был лучшим другом моего отца. Перед тем как уйти в горы, я видел его всего пару раз. У него хижина примерно в семи милях отсюда. В первый год я понял, что без помощи других мне зиму не пережить, и пошел к Полу. Он отшельник, одинокий волк, много пьетони вместе с моим отцом служили на Аляске. Пол нес моего умирающего отца на руках. Каждый раз, напившись, он мне об этом рассказывает.
Так это он тебя всем снабжает?
Да, я спускаюсь к нему каждую смену года. Не так мы близки с ним, но для меня много значит его расположенность, потому что он тень моего отца. А моя жизнь благодаря ему намного легче.
А ты не боишься, что он может выдать тебяпускай и случайно?
Сказать по правде, куда больше меня волнует то, что он может умереть. Иногда я думаю, что на этом свете его удерживает только необходимость помогать мне. Он все для меня делаетдаже тащит библиотечные книги. Нет, я, конечно, их возвращаю, виновато улыбнулся Брук, но они у меня задерживаются иногда по полгода.
Да ты, очевидно, прочитал больше, чем многие люди с университетским образованием.
Я действительно много читаю, особенно зимой.
Так значит, Пол единственный человек, с которым ты общаешься?
Да, только с ним я и говорил в течение всех этих лет.
Как же ему непростобыть рядом с другим человеком, да еще с женщиной!
Должно быть, он уже забыл о стремлении убежать, потому что лицо его было спокойным, голос ровным.
Ты прекрасный повар, сказала Кэтрин, откусывая еще один кусочек, мясо просто превосходно!
Иногда я ужасно жалею о том, что не умею готовить разные блюда. Например, о пирогах с поджаристой корочкой я просто мечтаю. Как-то раз Пол дал мне мешок с мукой, и я попытался замесить тесто. Но когда добавил в муку воду, все превратилось в некую липкую жижу. Потом я спросил Пола о том, как надо печь пироги, и он сказал, что и сам не знает, и пообещал мне купить пирожков, но, очевидно, забыл об этом. Впрочем, ты, наверное, уже порядком устала от моей дурацкой болтовни.
Ну, у тебя же немного возможностей поболтать.
В его глазах промелькнули какие-то искорки, и она испугалась. Но вовсе не из-за того, что беспокоило ее вначале. Тогда она боялась в нем зверя, теперьего мужского обаяния.
Ты мне нравишься, Кэтрин, сказал он, приложив руки к груди. Я понимаю, что ты хочешь поговорить о том, что произошло сегодня утром. И перед тем, как мы начнем этот разговор, хотел, чтобы ты узнала обо мне хоть что-то.
Его полная искренность не могла не тронуть Кэтрин. Она улыбнулась.
Спасибо, мне это очень приятно.
И не думай, что это из-за того, что ты первая женщина, с которой я говорю после стольких лет. Я действительно считаю, что тызамечательная. Правда.
А ты уверен, что правильно разобрался в своих чувствах?
Брук нахмурился.
О чем ты говоришь? Неужели действительно думаешь, что я не способен в них разобраться?
Нет, я просто стараюсь объяснить тебе, что ты можешь и ошибаться.
Ему явно не понравились ее слова.
Слушай, мой образ жизни, может, и сделал меня несколько странным, но дуракомнет.
Извини, если я тебя обидела.
Брук ничего не сказал на это, а просто как бы забрался снова в свою скорлупку.
Слушай, решилась Кэтрин. Могу я быть с тобой откровенной? Я хочу чтобы ты вернулся со мной в город.
Лицо его осталось каменным. По нему нельзя было прочесть ровным счетом ничего.
Брук, ну давай, по крайней мере, это обсудим.
Я никогда не вернусь. Никогда.
Но почему?
Потому что моя жизньздесь, а в Кейлоуне у меня ничего не осталось.
Брук, у тебя не будет никаких проблем с закономпротив тебя не выдвинуты никакие обвинения, и люди считают, что ты просто защищался.
Я это знаюмне говорил Пол. Закона я не боюсь.
Так почему же ты тогда не вернешься? Ведь ты еще молод, у тебя все впереди.
Я просто хочу, чтоб меня оставили в покое.
Не понимаю, почему.
А тебе и не надо этого понимать.
Он так уверенно говорил. Неужели она действительно надеялась уговорить его бросить горы после того, как и пятнадцать лет жизни в одиночку не убедили его это сделать?
Кэтрин, тебе не стоит огорчаться из-за меня.
Но я так хотела бы тебе помочь. И не могу этого сделать, потому что ты мне не доверяешь.
Помощь нужна не мне, а тебе. Мы в моем мире, а не в твоем.
Да, я знаю, что обязана тебе жизнью.
Да нет, дело не в этом. Это вопрос выживания. Чтоб выжить, тебе нужен и я, и это жилище.
Но я хочу оставаться здесь не больше, чем ты хочешь спускаться с гор.
Из-за меня?
Из-за многих вещей.
Скажи мне, из-за каких.
Ох, ну как же объяснить ему, что там, внизу, ее ждет целый мир? Мир, сотканный из стольких составляющих, что в двух словах этого не передать!
Я бы позволил тебе просигналить вертолету, если бы дело касалось только тебя.
Действительно позволил бы?
Конечно, я бы этому не обрадовался, признался он.
Вот видишь, Брук, в том-то и дело.
Ей пришлось быть грубой, даже жестокой с ним, но это было необходимо. Он должен был понять ее чувства.
У тебя есть друг? внезапно спросил он. Да, Брук не скрывал хода своих мыслей.
Был, честно призналась она. Но в данный момент нет.
Я подумал, что, может, ты из-за него не хочешь остаться здесь со мной.
Да, я знаю, о чем ты подумал. Но дело не в этом.
Тогда я ничего не понимаю. Кэтрин охватило уныние.
Давай поговорим о чем-нибудь другом. Немного помолчав, Брук попросил.
Расскажи мне о своей жизни. Я ведь ничего о тебе не знаю, только то, что ты из университета.
Кэтрин с облегчением вздохнула.
Ну, я выросла на ранчо у бабушки, в Орегоне. Я не городская.
А я и не думал, что ты городская. Я несколько раз бывал в Портленде, и мне этого хватило, чтобы понять, что люди там совсем не такие, как в Кейлоуне.
Наверное, мое сердце все еще на ферме среди ковбоев.
Расскажи мне о своей семье.
Кэтрин рассказала Бруку о своем детстве, проведенном с бабушкой.
Ты часто ездишь на свое ранчо? спросил он.
Да уж давно там не была. Как-то проезжала мимо, почувствовала укол ностальгии.
А бабушки тебе очень не хватает?
При мысли об этой старушке глаза Кэтрин наполнились слезами.
Не представляю, как вообще ты можешь жить здесь, в полном одиночестве.
Ну, теперь-то я не один, да и тыне одна. А ты любила своего друга?
Думала, что любила. Но, наверное, недостаточно.
А что произошло между вами?
Кэтрин видела, что Брук действительно хочет узнать о ней как можно больше.
Вообще-то, ей вечно не везло с мужчинами. Все старшие классы она была влюблена в парня, плененного другой. А в колледже вокруг нее вилось слишком много ухажеров, и ей казалось, что у всех на уме только одно. У нее было несколько друзей, но мужчина, который ей был нужен, все не попадался.