А мне кажется, ты лукавишь, самонадеянно возразил он. Давняя обида застилает тебя глаза, и ты не хочешь замечать очевидного. А оно, это очевидное, заключается в том, что я тебе не безразличен.
Разумеется, сухо сказала Виола. Ты мне не безразличен, Кевин. Я и не говорила, что ты мне безразличен. Я сказала, что ненавижу тебя. Настолько, что могла бы убить, если бы это не грозило мне пожизненным тюремным заключением.
По лицу Кевина расплылась похотливая улыбка.
Какая ты кровожадная, Виола Паркер! Настоящая львица! А это заставляет предположить, что в постели ты тоже будешь вести себя, как львица. И вот что я хочу тебе предложить. Давай оставим пререкания и займемся любовью. В постели у тебя будет возможность выплеснуть свой накопившийся гнев. Можешь сколько угодно царапаться, кусаться и даже бить меня. Обещаю, что снесу все это терпеливо ради того, чтобы ты простила меня и забыла свои обиды.
Виола бросила на него изумленный взгляд и расхохоталась.
Да, Кевин Гилфорд, я вижу, ты преуспел в своем хоббив обольщении наивных дурочек. Рассчитываешь, что я растаю от твоих ласк и нежных словечек? Но я уже не та доверчивая девчонка, какой была шесть лет назад! Так что поищи себе другой объект для удовлетворения похоти и амбиций.
А если мне не нужна другая женщина? страстно прошептал он, подходя к ней совсем близко. Если я по-прежнему люблю тебя, Виола, и схожу по тебе с ума?
Что-что? насмешливо спросила Виола. Сходишь по мне с ума?! Интересно, когда же ты успел так воспламениться? Ведь вчера ты в первый раз увидел меня после шестилетнего перерыва! Или все дело в том, что ты давно не был с женщиной, и у тебя нестерпимо чешется в одном месте? Она презрительно рассмеялась.
Лицо Кевина вспыхнуло, но он взял себя в руки и в том же тоне продолжал:
Нет, милая Виола, ты ошибаешься. Я не испытываю недостатка в женском внимании. Но со вчерашнего дня я не могу думать ни о ком, кроме тебя. Ты словно околдовала меня, жестокая волшебница, ты настолько овладела моими мыслями, что я не сомкнул глаз целую ночь
И что же ты делал всю эту долгую ночь? ехидно перебила его Виола. Смотрел порнофильмы и занимался самоудовлетворением?
Кевин покраснел и смущенно хихикнул.
Боже, Виола, какая же ты стала циничная! Но это нисколько не портит тебя. Напротив, легкий налет цинизма даже придет тебе определенный шарм. Красивая, сексуальная, с изрядной перчинкой о такой подружке можно только мечтать!
Ну и мечтай себе на расстоянии. А ко мне больше не приходи! И вообще, Кевин, оставь меня в покое. Я уже говорила и повторю еще: ты зря теряешь время. Со мной тебе совершенно нечего ловить. Разве что нарвешься на неприятности.
На неприятности?
Да. Потому что, если ты не оставишь меня в покое, я обращусь к своему адвокату и попрошу оградить меня от твоих приставаний.
И какое же преступление ты собираешься вменить мне в вину? Мою страстную любовь, желание обладать тобой?
Да пошел ты к черту со своей любовью! закричала Виола, потеряв терпение. Все, Кевин, хватит! Убирайся отсюда! Иначе я сейчас, ей-богу, вызову полицию.
Кевин окинул ее дерзким, насмешливым взглядом.
Полицию? Но для этого тебе надо сначала попасть в дом, где находится телефон! А я не собираюсь давать тебе такой возможности. Что же касается соседей, то не напрягай голос, зовя их на помощь: я точно знаю, что их никого нет сейчас дома.
Ах ты скотина! гневно воскликнула Виола. Да что ты себе позволяешь? А ну-ка быстро вон отсюда! Убирайся, сволочь, или я сейчас разделаюсь с тобой без всякой полиции!
Отбежав назад, Виола схватила железную лейку для поливки цветов, стоявшую под розовым кустом, и, угрожающе размахивая этим орудием, начала наступать на Кевина.
Убирайся! грозно приговаривала она. Убирайся, мерзавец, пока я не пробила тебе голову!
А, вот ты как! заверещал Кевин, проворно метнувшись в сторону. Ну что ж, радость моя, давай поиграем в догонялки! Это даже становится забавным, черт подери! Посмотрим, хватит ли у тебя решимости ударить меня этой железкой!
Убирайся, Кевин!
И не подумаю, моя прекрасная львица! Ну же, давай, попробуй меня догнать! Посмотрим, кто из нас быстрее бега
Он вдруг замолчал и растерянно, с побледневшим лицом, уставился на калитку. Виола машинально посмотрела туда и чуть не выронила из рук лейку. От калитки по тропинке быстро шел Филипп Ланже. Причем выражение его лица было таким грозным, что в первую секунду Виола испугалась.
Филипп Ланже! сдавленно пробормотал Кевин.
Ты слышал, ублюдок, что сказала эта девушка? произнес Филипп спокойным, но таким зловещим голосом, что от него, казалось, могла замерзнуть вода в лейке. Она сказала, чтобы ты убирался отсюда. Так почему ты еще здесь, дьявол тебя разрази?!
Опрометью метнувшись к калитке, Кевин вскоре исчез из поля зрения Виолы. Бросив ему вслед злорадный взгляд, Виола опустила лейку на землю. Потом медленно выпрямилась и с интересом посмотрела на Филиппа.
Как вы здесь оказались? Вы что, решили вернуться?
Как видите.
Но зачем?!
Затем, что мне не понравилось, как мы расстались, ответил Филипп, взглянув на Виолу с легким упреком. И, как оказалось, это была хорошая идея. Кто этот развязный сукин сын? Что он от вас хотел?
Секса, ответила Виола, решив не утруждать себя ложью.
Чего-чего? с улыбкой переспросил Филипп. Секса? Черт подери, никогда в жизни не слышал такого исчерпывающего ответа на вопрос! Что ж, пожалуй, этого типа можно понять. Его взгляд скользнул по фигуре Виолы, чуть задержавшись на обнаженных бедрах. Какой же нормальный мужчина не захочет секса от такой привлекательной девушки? Однако это не оправдывает его хамского поведения. И, если вы хотите проучить его, я вам помогу.
Глаза Виолы вспыхнули мстительным блеском, но, чуть подумав, она отрицательно покачала головой.
Спасибо, мистер Ланже, но, наверное, не стоит. Предоставим это дело Господу Богу.
Великодушное решение. Филипп усмехнулся. Ладно, шут с ним, с этим типом. Давайте лучше поговорим о нас. Только не на ходу, а где-нибудь скажем, в вашей гостиной.
И о чем же вы хотите говорить?
Филипп посмотрел на нее с закипающим раздражением.
Послушайте, может, вы наконец смените тон общения? Я уже сыт по горло вашими агрессивными выпадами и колкими словечками. Если вы думаете, что мое терпение безгранично, то сильно ошибаетесь.
Я вовсе не думала, что ваше терпение безгранично, возразила Виола, не удержавшись от лукавой улыбки. Напротив, я удивлена, что это ценное качество у вас вообще есть. Мне казалось, терпение не входит в число ваших добродетелей.
А мне кажется, вы вообще видите во мне одни лишь пороки и никаких добродетелей, хмуро отозвался Филипп. Ладно, хватит пререкаться. Вы пригласите меня в дом?
Виола вздохнула.
Идемте.
4
Гостиная, просторная комната, была отделана в розовых тонах: бледно-розовые обои, мягкие диваны и кресла, обитые темно-розовым плюшем, занавески того же оттенка на двух высоких окнах. И целая коллекция фарфоровых статуэток, в основном изображающих дам и кавалеров в костюмах восемнадцатого века.
Какая интересная комната, проговорил Филипп, с любопытством осматриваясь. Настоящее розово-фарфоровое царство.
Это дом моей покойной бабушки, пояснила Виола. Розовый и белый были ее самыми любимыми цветами. Конечно, такая обстановка порядком расслабляет, даже, пожалуй, нагоняет сон, но для почтенной одинокой старушки она вполне подходила.
Моя покойная бабушка тоже любила розовый цвет и фарфоровые безделушки, с улыбкой сказал Филипп. И ваша гостиная вызвала у меня только приятные ассоциации. Ну а ваши любимые цвета, Виола? Наверное, что-то яркое, бросающееся в глаза?
Почему вы так думаете?
Потому что к вашему типу красоты подходят именно такие цвета. Вы ведь и сама очень яркая женщина, на которую трудно не обратить внимания.
Виола усмехнулась.
Что-то я не заметила вчера, чтобы моя «яркая красота» бросилась вам в глаза.
Это потому, что я был ужасно зол. Но зато сегодня
Виола поморщилась.
Ради бога, мистер Ланже, не надо говорить мне пошлых любезностей. Давайте лучше поболтаем, о чем вы там хотели.
Хорошо. Но, может, сначала вы все-таки предложите мне чашечку кофе? У меня уже пересохло в горле от этой проклятой жары.
Виола отправилась на кухню. Десять минут спустя она вернулась с подносом, который пристроила на низенький столик, окруженный креслами. Потом придвинула к себе фарфоровую пепельницу.
Надеюсь, вас не раздражают курящие женщины? спросила она, доставая сигареты и пытливо посматривая на Филиппа.
Нет, ответил он с лукавой усмешкой. Так что в этом случае позлить меня вам не удастся.
Позлить вас?
А разве вы не поставили перед собой цель как можно чаще выводить меня из себя? Филипп посмотрел на Виолу с легким ироничным прищуром. У меня сложилось именно такое впечатление. Вам доставляет огромное удовольствие говорить мне наперекор. И я вас прекрасно понимаю. Наверное, это весьма забавно: злить надменного, самодовольного сноба, который перед вами в долгу и не может отплатить вам той же монетой.
Виола смущенно рассмеялась.
Да, это действительно забавно, с веселым вызовом призналась она. Что же касается долга вы уже рассчитались за него, нагнав смертельного страха на моего обидчика.
Это не одно и то же. Я мужчина, к тому же известный в городе своим агрессивным характером. А выхрупкая женщина. Хотя, добавил он с дразнящей улыбкой, наверное, вы не такая уж и хрупкая, раз умеете давать отпор зарвавшимся хамам. Кстати надеюсь, меня вы уже вычеркнули из их списка?
Не уверена, призналась Виола. Мы еще слишком мало знакомы. Кто знает, вдруг вы просто прикинулись кротким ягненком? А завтра сбросите овечью шкуру и снова превратитесь в волка!
Филипп расхохотался.
Да, ваше расположение нелегко завоевать, сказал он, покачивая головой. Но ведь у меня куча времени, не так ли? Насколько я понял, вы занимаетесь продажей коттеджа и земельного участка? И покупателей у вас пока нет?
Откуда вы все это знаете?
Навел кое-какие справки. Только не вздумайте сердиться на меня за это. Вы же понимаете, что после откровений Натали я не мог не разыскать вас?
И как же вы меня разыскали?
О, это было очень легко! Во-первых, Натали сказала, что вас зовут Виолой и у вас не так давно умерла бабушка. А во-вторых, я запомнил номер вашей машины. Поэтому мне не составило труда выяснить вашу личность и место жительства.
А как вы узнали про мои дела?
Созвонился с вашим адвокатом.
И он вам все выложил про своего клиента?!
Мы давно знакомы с мистером Демпси. И потом, разве то, что вы продаете коттедж и участок, является тайной? Ваше объявление транслировали по телевидению, и его видел весь город.
Да, верно. Ну и что же дальше?
Филипп отодвинул от себя пустую чашку и внимательно посмотрел на Виолу.
Я хочу, чтобы мы подружились.
В самом деле? Она усмехнулась. И вы не боитесь, что я окажу плохое влияние на вашу сестру?
Признаюсь, у меня были такие опасения. Но к настоящему моменту они почти развеялись. К тому же ваши критические замечания в адрес того, как я обращаюсь с сестрой, не лишены здравого смысла. Я действительно чересчур усиленно опекаю Натали. Но у меня есть для этого веские основания, и я вам сейчас их изложу.
Филипп закурил сигарету и с волнением, порядком удивившим Виолу, продолжал.
В настоящее время у меня только одна сестра. Но раньше их было две. Мою другую сестру звали Эмили, она была годом моложе меня. Эмили воспитывали совсем не так, как Натали. Проще говоря, родители позволяли ей очень многое. В восемнадцать лет у нее была полная свобода передвижений, куча денег на карманные расходы, две машины, на которых она ездила без шофера и охраны. Вообще Эмили была необычайно современной девушкой. Она с пятнадцати лет встречалась с парнями, а в шестнадцать призналась мне, что уже давно не девственница. Вдобавок ко всему она много курила, пробовала травку и могла явиться домой пьяная, а иногда пропадала на целые сутки. Родителям все это, конечно, не нравилось, но было поздно. Эмили привыкла к вольному образу жизни, и изменить что-то было нельзя. И вот однажды в нашей семье случилась страшная трагедия. Эмили похитили. Филипп нервно затушил сигарету и прикурил другую. Дело было так: Эмили познакомилась с каким-то парнем, стала встречаться с ним тайком от семьи, а он оказался преступником и похитил ее. Потом он позвонил отцу и затребовал огромный выкуп. Родители не решились обратиться в полицию и согласились заплатать деньги за возвращение дочери. И они заплатили и вместо Эмили получили труп.
Боже мой! ахнула Виола.
Такое нередко случается, хмуро заметил Филипп. Похитители стараются не оставлять в живых свои жертвы, чтобы надежнее замести следы. Правда, в нашем случае преступников все-таки нашли но нам было от этого не намного легче. Смерть Эмили явилась для мамы ударом, от которого она так и не оправилась. Вскоре после трагедии она умерла. А спустя два месяца после ее смерти и отец скончался от инфаркта. Так за один год мы с Натали потеряли троих близких людей. Мне в то время было двадцать, Наталивсего восемь. Как совершеннолетний, я стал опекуном сестры. Нетрудно догадаться, что я решил воспитывать ее совсем не так, как родители воспитывали Эмили.
Да, понимаю, сочувственно проронила Виола. Может быть, я на вашем месте поступила бы так же.
Теперь вы понимаете, почему я держу под контролем все ее знакомства, поездки, встречи? Я просто боюсь за нее. Возможно, иной раз я перегибаю палку, но вы не представляете, каким проблемным ребенком была Натали. С раннего детства с ней вечно случались какие-то неприятности. Даже в частной школе, где с нее не спускали глаз, она умудрилась залезть на какое-то дерево, упасть с него и сломать руку! А еще были сломанная ключица, сломанная нога и сотрясение мозга в результате падения с велосипеда. Да что там говорить! Взять хотя бы вчерашний случай, когда к ней пристал тот тип. Она должна была сразу отшить его или бежать, кричать, звать на помощь Так нет же, она стояла, как беззащитная овечка, и только умоляла отпустить ее. И это после того, как я целых полгода натаскивал ее по приемам самообороны!
Да, Виола покачала головой, действительно вам пришлось с ней нелегко. Но ведь главное, что она выросла хорошим человеком, не так ли? Она такая добрая, отзывчивая, интеллигентная
И очень сексапильная, с кривой усмешкой прибавил Филипп. Я отлично знаю, как реагируют на нее мужчины. Ну, Виола? Вы и теперь будете осуждать меня за то, что я держу под контролем ее жизнь?
Наверное, нет, ответила Виола после короткой паузы. Хотя мне кажется, что вы могли бы относиться к ней менее тиранично.
Что значит «тиранично»? Выскажетесь яснее, что вы подразумеваете под этим словом.
То, что вы позволяете себе на нее кричать, а также налагать какие-то нелепые наказания. И вообще, этот безапелляционный, командный тон Почему вы усмехаетесь?
Видите ли, Виола, с мягкой усмешкой пояснил Филипп, обвиняя меня в «тиранических замашках», вы не учитываете одного важного обстоятельства. Я ведь уже десять лет нахожусь, так сказать, на руководящей работе. Под моим контролем находятся обширные плантации хлопка и цитрусовых деревьев, текстильная фабрика и капитал Натали. И всем этим я управляю как единовластный хозяин. Я не привык просить, уговаривать, упрашивать. Я привык приказывать, отдавать распоряжения. И, нравится вам это или нет, совсем не привык, чтобы мне перечили.
Даже женщины?
И женщины тоже. С какой стати я стал бы делать для них исключение?
Виола бросила на Филиппа быстрый пытливый взгляд. Но в его ясных голубых глазах не было и тени иронии.
Да, конечно, согласилась она, если дело касается работы, то это в порядке вещей. Если женщины работают вместе с мужчинами, получают одинаковую зарплату, с них и спрос такой же. Но если дело касается, скажем, вашей подружки
У меня нет подружки, Виола. Последнюю из них я послал к черту еще полгода назад.
Послали к черту? весело переспросила она. И надо полагать, открытым текстом?
Разумеется. Ведь женщины часто непонятливы в таких ситуациях.