Нельзя давать воли чувствам. Она повторяла это про себя как восточную мантру.
Вероника, кажется, школьный семестр заканчивается в конце этой недели,заговорил Ралф.Верно?
Да. Потом будут двухнедельные каникулы.
В воскресенье я на несколько дней полечу в Сан-Франциско. Вы поедете со мной. Надеюсь, вы уже получили взрослый паспорт?
Да.Она постаралась остыть.Я не уверена, что путешествия входят в условия нашего соглашения.
Его взгляд стал твердым, выражение лицазагадочным.
Просто это не упоминалось особо.
Как все это понимать? Он что, хочет, чтобы она неотлучно была при нем?
У вас такое выразительное лицо,лениво проговорил он.На нем все написано.
Зато ваше лицокнига за семью печатями.
Вас это беспокоит?
Да,сказала она раздраженно.Поскольку это дает вам некоторые преимущества.
Она потянулась и взяла полотенце, затем быстро встала и одним движением укуталась в него.
Ралф позволил ей уйти, и, когда он вошел в спальню, она сидела на пуфе возле туалетного столика с карандашом в руке и делала какие-то выписки из юридического справочника.
Подняв глаза, Вероника увидела его рядом с собой.
Мне нужно поработать. Если вам мешает свет, я спущусь вниз.
Надолго?
Вероника нахмурилась.
Простите?..
Я спрашиваю, надолго ли вы удалитесь вниз,терпеливо повторил он.
Минут на пятнадцать, двадцать.
Двадцать минут? Да за двадцать минут можно переписать весь этот справочник. Долой все книги!
Вероника напряглась, готовясь нанести ему удар, только бы кулак попал в нужную точку.
Даже и не пытайтесь,усмехнувшись, мягко предостерег ее Ралф.
Она подняла голову и вперила в него гневный взор.
Я хочу пойти вниз.Она сдернула с постели покрывало, обмоталась им, но обнаружила, что в этом одеянии не может передвигаться достаточно быстро.Пропустите меня.
Заканчивайте свои занятия здесь, дорогая.
Вы невыносимы.
Что поделаешь. Не вы первая мне это говорите.
Я запросто могу...Она запнулась и не договорила.
Что, pequena?
Вероника обернулась и раздраженно взглянула на него:
Ударить вас!процедила она сквозь зубы, еще больше разозлясь при звуках его тихого смеха.
Существуют более утонченные способы наказания.
Да, но вы для них человек недостаточно утонченный!
Из ваших двадцати минут несколько уже прошло.
С губ Вероники едва не сорвалось весьма грубое ругательство, но она сдержалась, села на прежнее место и вернулась к своим записям.
Ралф прилег на кровать, закинул руки за голову и наблюдал за ней. Ее ручка быстро бежала по странице блокнота. Он спросил себя, знает ли она, как трогательна ее привычка прикусывать подчас нижнюю губу.
Пряди ее белокурых волос упали вперед, и ему страшно хотелось отвести их ей за ухо.
Вот сейчас встанет и пойдет натягивать свою футболку. Легкая улыбка коснулась его губ при мысли о том, что она ответила бы, если бы он позволил себе высказаться по этому поводу.
Те женщины, которых он знал, щеголяли перед ним в дорогом шелковом белье или в чем мать родила, стремясь возбудить и подогреть его интерес.
Он прикрыл глаза и сосредоточился на текущих делах, на подготовке нескольких сделок, которые, если все пойдет по плану, могут существенно увеличить его состояние.
Вероника перевернула последнюю страницу справочника, сведения из которого могут пригодиться ей завтра на уроках. Закрыв блокнот, она собрала в сумку все, что ей потребуется в школе, посмотрела на часы, затем перевела взгляд на человека, лежавшего перед ней.
Вообще-то... Она смотрела на него беспомощно, с каким-то странным смешением покорности и негодования. Он проявил сегодня столько нетерпения из-за того, что она задержалась с подготовкой к урокам!
Лицо спящего любовника зачаровало ее, и какое-то время она стояла, рассматривая, как искусно природа изваяла эти чертыв меру широкие скулы, волевой подбородок, прямой с легкой горбинкой нос... И еще этот чувственный изгиб линии рта, который ей так нравится.
Интересно, что он сделает, если она обведет кончиком пальца очертания его губ?
В этот момент глаза его открылись, и он совсем не сонным голосом спросил:
Ну, как, Вероника? Вы закончили свои труды?
Неужели он не спал и знал, что она его рассматривает? Вероника надеялась, что это не так.
Да, закончила.
Прекрасно.
Он лениво улыбнулся, протянул руки, привлек ее к себе и одарил поцелуем, который сочетал в себе нежность с обещанием страсти.
Всегда ли так будет?с тревогой спросила себя Вероника, подчиняясь его властному призыву. Его прикосновения разжигали ее чувственность, таинственным жаром проникая в кровь и заставляя забыть обо всем на свете и желать только одногоего любви, его близости.
И он овладел ею. Любовь на этот раз творилась долго и медленно, и оба снова пришли к завершению одновременно.
Потом она неподвижно лежала, глаза ее были закрыты, но из-под век выбегали слезы, порожденные пережитым наслаждением.
Ралф заметил это, и сердце его сжалось от ее трогательной беззащитности. Он осторожно осушил ее слезы подушечками пальцев, затем коснулся губами влажных век.
7
Австралийская весна обещала теплую погоду с ясными солнечными днями, устойчивой температурой и свежим бризом с океана.
Пригороды Мельбурна доходили до подножия скалистых гор, содержа в себе немало дорогих и часто просто роскошных поместий. В самом городе, восстав из земли, устремлялись к небу застекленные здания, выхваляясь друг перед другом самыми фантастическими архитектурными решениями. Офисы предпринимателей, всевозможные фирмы, многочисленные отели, жилые здания, городские улицы, переполненные автомобильным движением,все это бурлило и кипело жизнью.
Население было весьма разнородно: смешение азиатских и европейских пришельцев с коренными жителями Австралии.
Вероника любила этот город, где она родилась и выросла. Но и соблазн попутешествовать был силен, ведь она практически почти нигде не была, не считая Новой Каледонии и Тувалу, куда они с друзьями ездили во время отпуска. Так что она не против была прогуляться на другой конец света.
По этой причине ожидание перелета из Мельбурна в Сан-Франциско восхитительно волновало и взбадривало ее. Преподавание в школе занимало практически все дневное время, потомежедневное посещение отца в больнице.
А по ночамРалф.
Она отказывалась называть то, что они делали, творением любви. Только те двое, что любят друг друга и реально заботятся друг о друге, могут творить любовь. Так чем же тогда занимаются они с Ралфом?
Выполняют условия деловой сделки, цинично нашептывал ей внутренний голос. Вы деловые партнеры. И точка.
И вот наконец, наняв для Матью постоянную сиделку, они вылетели в Соединенные Штаты Америки.
Сан-Франциско потрясал воображение. Никакие фильмы не давали о нем полного впечатления. Его надо было видеть собственными глазами. Впрочем, как и любой крупный город.
Веронике нравились стремительные городские улицы, порой напоминавшие узкие горные каньоны, нравился шум этих улиц, многолюдье, толкотня, обрывки музыки, разговоров.
Отель, в котором они остановились, был превосходен, их номер просто восхитителен, да и обслуживание не оставляло желать лучшего.
У меня весь день будет занят деловыми встречами,проинформировал ее Ралф сразу после приезда.
Она весело ответила:
Прекрасно! А я тем временем схожу в Музей современных искусств.
Наконец-то можно потратить весь день на культурные мероприятия. Здесь было несколько известных музеев и масса других интересующих ее мест, не говоря уже о множестве государственных магазинов с весьма демократичными ценами.
Берите такси, ни в коем случае не спускайтесь в метро. Вы меня поняли?напутствовал ее Ралф.
Послушайте, я всю жизнь прожила в большом городе!
Ралф нахмурился.
Сан-Франциско это вам не Мельбурн.Достав из кармана пиджака бумажник, он вытащил пачку банкнот и протянул ей.Это на расходы.
Она пожала плечами.
Спасибо, Ралф, деньги у меня есть.
У нее действительно были кое-какие деньги. Ее отпускные, которые она перевела в доллары.
Возьмите!
Она взглянула на него с опаской, ибо в его голосе прозвучало нечто угрожающее, но продолжала стоять на своем.
Нет никакой необходимости...
Madré de Dios!тихо вознегодовал Ралф.Почему вам всегда надо спорить?
А вам зачем спорить?парировала Вероника.Я не такая уж дурочка... И не вышла бы из отеля, не имея с собой денег на еду и такси.Она перевела дыхание и договорила:Если я разорюсь, то обязательно вам доложу. О'кей?
Он подошел к стенному шкафу, положил туда деньги и запер дверцу, а ключ передал ей.
Это многое упростит, Вероника. Когда понадобится, берите не задумываясь.
Он заблуждался, утверждая, что это все упростит. Но она поблагодарила его, чтобы закрыть тему.
Ралф взглянул на часы и заторопился.
Ну, мне пора! Вы немного отдохнете с дороги или сразу отправитесь на разведку?
Отправлюсь на разведку,не колеблясь, ответила Вероника.
Так она и сделала, начав с одного из интересовавших ее музеев, куда действительно добралась на такси, благо, что это было не очень далеко от отеля.
В музее было слишком много всего, что ей хотелось посмотреть, так что тратить время на посещение кафе казалось просто нелепым. Поэтому перекусила она на ходу, купив в киоске смачный хот-дог. Рядом был телефон-автомат, и Вероника, как обещала, позвонила Ралфу.
Я буду в отеле примерно в половине шестого,сказал Ралф.Потом мы пойдем куда-нибудь поужинать.
Хорошо.
Где вы сейчас?
У киоска с хот-догами.
Тут наступила пауза, после которой он потребовал уточнения:
Где именно?
Вы что, хотите подойти?не без юмора спросила она.Но отсюда, где я стою, названия улицы не видно.
Вероника!..угрожающе начал он, но, прежде чем успел сказать второе слово, она его прервала.
Послушайте, Ралф, я тут пошла на страшные расходы и приобрела карту. Просто еще не успела ее толком рассмотреть.Она отчетливо слышала его дыхание, было ясно, что он крайне раздражен.Да не беспокойтесь вы обо мне! Если я потеряюсь, то просто спрошу первого встречного, как проехать к нашему отелю, название которого еще не выветрилось, хвала Небесам, из моей ненадежной памяти.
И она положила трубку. Ралф покачал головой и спустился в ресторан, где его ожидали трое коллег, уже сидевших за столиком. По правде говоря, всем этим дорогим винам и изысканным блюдам, которые им подавали, он сейчас предпочел бы хот-дог, съеденный в компании с хрупкой блондинкой.
А Вероника вовсю наслаждалась жизнью. Она добралась до знаменитого городского парка и прогулялась по нему, немного прошлась вдоль магазинных витрин, задержавшись у киоска с прохладительными напитками, а затемвозможно, из одного только чувства противоречияспустилась в метро. Это же день, черт побери! Белый день! И одета она неприметно, в обычные джинсы, джемпер и джинсовую курточку. Никто и не собирался на нее нападать. Стоя на платформе, она не чувствовала никакой опасности и, войдя в вагон, проехала несколько станций.
Выйдя на улицу, Вероника обнаружила, что здесь далеко не так интересно, красиво, хорошо и безопасно, как там, откуда она приехала. Настроение ее слегка изменилось, когда она обнаружила, что испытывает трудности в общении, и инстинктивно почувствовала, что может опоздать.
Взять такси было ее первой мыслью, но ни одного такси в поле зрения не обнаружилось. Хорошо, если уж она приехала сюда на метро, то почему бы ей не спуститься туда опять и не проехать несколько станций в обратном направлении?
Вероника вновь спустилась под землю там, где вышла. И только тут до нее дошло, что она, как на грех, ринувшись в метро, даже не удосужилась запомнить название станции, от которой она уехала. Пришлось снова подниматься наверх. И разыскивать такси. Она безнадежно опаздывала.
Увидев, наконец, что в конце улицы появилось такси, Вероника отчаянно замахала рукой и с облегчением вздохнула, когда оно остановилось возле нее.
Тридцать минут было проведено в потоке машин, которые то и дело останавливались у семафоров. Волей-неволей ей приходилось мириться с тем, что лаконичная жестикуляция водителя сопровождалась время от времени крепким словцом. Поездка, словом, здорово затянулась. А хуже всего выглядело то, что накручивал счетчик.
Наконец она добралась до отеля, вошла в вестибюль, поднялась на лифте на свой этаж и минуту спустя вставляла ключ-карту в дверной замок.
Ралф ждал ее и, когда она вошла, метнул в нее такой гневный взгляд, что у нее перехватило дыхание.
Мисс Хеймиш, вы вообще-то представляете, сколько сейчас времени?
Голос ее разгневанного повелителя прозвучал слишком спокойно. Уж лучше бы он на нее накричал.
Простите, сэр...
Вместо объяснений одно сухое «простите», которое не способствовало, конечно, усмирению его гнева. И что это еще за дурацкое американское «сэр», подумал он.
Помнится, мэм, вы обещали прийти засветло. Что же и где вас так задержало?
Ох, что это еще за дурацкое американское «мэм»?подумала Вероника и принялась за объяснения:
Я решила прокатиться на метро, хотела проехать одну-две станции, но оказалась слишком далеко. Потом взяла такси до отеля, но у них тут повсюду пробки... Вот и все.
Вы поступили вопреки моей просьбе не спускаться одной в подземку,четко выговаривая слова, произнес Ралф.
Он с трудом удерживался от желания свернуть ее тонкую шейку. Его дико бесило то, что эта чересчур самостоятельная особа так беззаботно спустилась в метро Сан-Франциско и села в первый попавшийся поезд, даже не поинтересовавшись, откуда и куда он идет.
Но позвольте...
Он, конечно, не позволил ей договорить, продолжив свой гневный монолог.
Поймите же, мисс Хеймиш, я жду вас, начиная с пяти тридцати, не зная, что и подумать. Еще немного, и я свихнулся бы от одной мысли, что вы вообще никогда не вернетесь в отель, бесследно растворившись в этом огромном мегаполисе. Почему вы хотя бы не позвонили?
Довольно, Ралф, успокойтесь. Я уж и так казню себя,с раскаянием сказала она.Обещаю вам, что с этого момента буду пользоваться только такси.
С этого момента,холодно проговорил он,вы будете передвигаться по городу на арендованном лимузине, который доставит вас туда, куда вам только заблагорассудится, ожидая следующего вашего указания. Короче говоря, он вас увезет от отеля, он же и доставит вас обратно, сдав мне с рук на руки.
Это же смешно.
Ах, тебе смешно? Ну, погоди же, дерзкая девчонка!
Или вы сделаете по-моему, мисс Хеймиш, или я, извините, завтра же запру вас на целый день в номере.
Вероника посмотрела на него с ужасом.
Ушам своим не верю!.. Да какое вы имеете право...
Право мужчины, который оплачивает ваши услуги.
Она восприняла этот выпад почти как удар кулаком, и боль тотчас затуманила ее глаза, но она быстро справилась с собой и спокойно проговорила:
Конечно, вы совершенно правы. Как глупо, что я забыла об этом.Она подошла к шкафу, достала свежее белье и направилась к ванной.Я скоро, мистер Спенсер, это не займет много времени.
Настроение было испорчено у обоих, так что они не пошли в один из фешенебельных ресторанов, как намечал Ралф, а ограничились ужином в ресторане отеля. Но все лучше, чем оставаться с глазу на глаз в номере.
Через пятнадцать минут Вероника была почти готова, на лице легкий макияж, волосы забраны на затылке в замысловатый французский пучок. Подойдя к шкафу, она извлекла оттуда черный шелковый вечерний костюм, дополненный красной жилеткой, расшитой красным же бисером. Затем обулась в туфли на высоком тонком каблуке и взяла вечернюю сумочку.
Я готова.
Ралф внимательно посмотрел на нее, отметив слегка вздернутый подбородок, холодное выражение глаз и спросил себя, имеет ли эта женщина представление, что ему пришлось пережить по ее вине? Ведь он битый час метался по номеру в ожидании если не ее появления, то хотя бы телефонного звонка.
Вероника прошла к дверям, затем обернулась и спросила:
Так мы идем?
Они в молчании спустились вниз, и Ралф повел ее в ресторан, где приветливый метрдотель указал им столик и вызвал официанта, подававшего воду и спиртное.
Ралф заказал пино нуарсвое любимое вино с привкусом хвои, затем погрузился в изучение меню. Вероника для начала выбрала легкий рыбный суп, за которым должен был следовать салат из свежих овощей с майонезом, и, не замечая прищуренного взгляда Ралфа, сделала заказ.