Простите, что я опоздал на наше первое свидание, Син. Мне правда очень жаль. Но, понимаете, я... ну, я так увлекся работой, что...
Вы работаете по воскресеньям?Удивление было сильнее обиды.
Син, я работаю каждый день.Его развеселила ее реакция.Давайте-ка, если вы не передумали, отправимся ужинать, мы вполне можем продолжить разговор за едой.
Он что же, подумал, что она может отказаться от ужина с ним?.. Разумеется, ей не доставило радости столь долгое ожидание; к тому же Рон, швейцар, и так видевший больше, чем ей хотелось бы, сейчас прямо-таки остолбенел, узнав того, с кем она встретилась, а это не сулило ничего хорошего, но Син так тянуло к этому человеку, что об отмене свидания не могло быть и речи.
Мне показалось, что вы уже ели,говорила она, идя с Вульфом к стоянке такси.
Вульф назвал водителю адрес и присоединился к Син на заднем сиденье.
С чего вы взяли?Его недоумение было искренним.Ах, это!..рассмеялся он, поняв наконец, что ввело ее в заблуждение.Но это не следы трапезы,он показал на пятна на своей рубашке.Конечно, надо было переодеться, но я так заработался, что в половине восьмого только вспомнил о свидании, то есть... Кажется, я не слишком удачно выразился?Он досадливо поморщился, заметив, как вскинула она брови.
Теперь засмеялась Син, легким и теплым смехом.
Пожалуй, не слишком лестное признание.Она с мягкой укоризной покачала головой.
Вульф взял ее руки в свои ладони.
Когда вы узнаете меня поближе, вы поймете, что я вообще не умею льстить.Он был очень серьезен.Вы не возражаете, если мы заедем ко мне на квартиру? Мне действительно следует переодеться к ужину!
Син была готова ехать с ним куда угодно! Тело ее фантастическим образом откликалось на близость Вульфа: простое касание рук поднимало в ней одну жаркую волну за другой, а внезапно темнеющие глаза спутника не оставляли сомнений, что и он испытывает то же самое...
Бесшумный лифт поднял их в просторную квартиру, которая находилась, как она и ожидала, в одном из престижных лондонских районов. Как только Син вошла, то сразу почувствовала, что эта квартира не его. Да, он жил здесь, но она ему не соответствовала: ему не могло нравиться это сочетание желтого с черным, он сам ни за что не выбрал бы эту мебель, обитую коричневой кожей,все вокруг было так не похоже на Вульфа! Син не могла объяснить, откуда такая уверенность, но знала, что не ошибается: возможно, она плохо знает Вульфа, зато слишком хорошо его чувствует!
Барбара считает, что мой дом должен выглядеть только так,угадал ее мысли Вульф.
Опять Барбара! И опять у Син защемило сердце...
Я оставлю вас на несколько минут.Вульф и не подозревал, что с ней происходит.Вы пока плесните себе чего-нибудь, а хотите, посмотрите книги,Вульф неопределенно взмахнул рукойв сторону то ли бара, то ли книжных полоки вышел из комнаты, на ходу расстегивая рубашку.
Син огляделась. Напитки ее не интересовали: она практически не пилауж во всяком случае, на пустой желудок. Она решила взглянуть на книги. Вкусы Вульфа были весьма причудливы, на полках было все: и поэтические сборники, и автобиографические издания, и исторические хроники, во множествеискусствоведческие труды, что-то из классики и беллетристика...
«Несколько минут» Вульфа затянулись.
Вульф!позвала она, но, не получив ответа, попробовала громче:Вульф!
Безрезультатно.
Она почувствовала себя неуютно в одиночестве, еще более неуютноот мысли, что ей, очевидно, придется заглянуть в его спальню, но иного выхода не было: а вдруг с ним что-то случилось?! Ведь не может он так долго переодеваться.
Какой сюрприз ее ждал!
Спальня была пуста, никого не было и в соседней ванной комнате, зато была приоткрыта дверь еще в одну комнату, смежную со спальней. В нее и вошла Син. Вошла тихо, осторожно и... замерла на пороге самой настоящей изостудии, где практически не было свободного пространства, так как повсюду были картинызаконченные работы и наброски. Картины великолепные, это было ясно даже ее неискушенному взору. И все ониплод кисти Вульфа... Вульф Торнтонхудожник!сидел спиной к двери и что-то сосредоточенно дорисовывал на почти завершенном холсте. Син пригляделась и увидела, что на мольберте закреплен женский портрет. Женщина полулежала на серых скалах, и к ней льнуло свинцовое море, стремясь затянуть ее в свои глубины. Ветер вздымал серебристую волну волос, бледно-голубое платье облепило тело, открывая плавные изгибы миниатюрной фигурки. Лицо показалось Син смутно знакомымфарфоровая кожа осязаемо нежна, тревожная глубина фиалковых глаз спорит с морской глубью... Господи, да ведь это она сама!..
Должно быть, потрясенная своим открытием, она слишком громко вскрикнула, потому что Вульф резко обернулся на этот вскрик и какое-то время смотрел на Син, не видя ее, весь еще во власти прерванного занятия. Но вот он очнулся и сокрушенно воскликнул:
Бог мой, я снова увлекся!
Он вскочил на ноги, торопливо вытирая руки о так и не снятую рубашку. Вот, значит, откуда эти цветные разводы, и вот онапричина его опоздания! До того как отправиться на встречу с ней, он тоже рисовал. Рисовал ее...
Да, это ты,подтвердил ее догадку Вульф.И это из-за тебя я опоздал. Я начал портрет сразу, едва вернулся вчера домой. Но дело не только в нем.
Син по-прежнему, как загипнотизированная, не сводила с картины глаз. Вульф подошел к ней вплотную, мягко взял за плечи, поворачивая к себе.
Когда я сказал тебе, что забыл о нашем свидании, я имел в виду, что забыл о времени, но не о самой встрече. Об этом я не мог забыть, потому что, прощаясь, уже скучал по тебе. Ты веришь в судьбу, Син? Я не верил до вчерашнего дня. Живописьмоя жизнь, и, сколько себя помню, я не хотел ничего и никого другого.Он говорил горячо и торопливо, не подбирая слов, как о наболевшем, заботясь лишь о том, чтобы онапоняла, она поверила.Я любил свои картины не из авторского тщеславия, для меня нет более строгого критика, чем я сам, но я всегда чувствовал, если они получались. Вот и вчера я еле дождался, когда можно будет уйти с этой вечеринки, чтобы рисовать; мне не терпелось написать твой портрет, я точно знал, каким он должен быть! И он получился, Син, слышишь, получился!
Да, он прав, но что это может означать, что он хотел сказать, написав ее именно так?..
Сейчас я готовлюсь к своей первой выставке, которая должна состояться летом. И я хотел... Нет, мне было необходимо что-то особенное.Он оглянулся на портрет.Он станет этим особенным.
Син смотрела снизу вверх на Вульфа. Она была уверена, что его ждет успех, что отныне имя Торнтонов будет известно не только деловым кругам и что Вульфа Торнтонахудожникаузнает весь мир.
Я рада, что наша встреча помогла тебе найти то, что ты искал,смущенно проговорила она.
Наша встреча дала мне гораздо больше, Син. Я нашел ту, которая станет моей женой!
Син почувствовала, что ей не хватает воздуха. Не может быть, чтобы он...
Судьба, Син, я же говорил.Он легонько встряхнул ее за плечи.Вдохновениеэто важно, но намного важней та, что дарит вдохновение!
Я?срывающимся от волнения голосом спросила Син, все еще до конца не веря, боясь поверить, что этот мужчина, выбранный судьбой, чтобы стать большим художником, называет своей судьбой именно ее.
Ты, Люсинда Смит.Он утвердительно кивнул.И еще до открытия выставки я намерен убедить тебя, что и ятвоя судьба!
Ему не пришлось долго ее убеждать: невозможно было не полюбить его и не было большего счастья, чем быть нужной ему. Они уже не разлучалисьс той самой их первой ночи. Он все делал гениальнои рисовал, и занимался любовью. Их тела, как и души, были созданы друг для друга; между ними существовала не просто близость, но почти мистическая связь, и обоюдодаримая радость не знала предела.
Уже на исходе первого месяца после их знакомства портрет был, даже по суровым меркам Вульфа, закончен, а Син на безымянном пальце гордо носила обручальное кольцосапфир в россыпи бриллиантов,подаренное женихом.
Судьба кольца была известнавскоре она вернула его.
Но что сталось с портретом? И со всеми остальными картинами? Выставка так никогда и не открылась. И никто так никогда и не узнал имя Вульфа Торнтонахудожника.
Что же случилось с ним?..
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
С Вульфом бывает очень непросто. Ребекка с трудом подобрала нужное слово.
И это она рассказывает мне, думала Син, слишком хорошо помня свой последний с ним разговор, о котором девушке, сидящей перед ней, разумеется, знать было неоткуда, да и не следовало знать.
Как только официант принял у них заказ, Ребекка пустилась в пространные объяснения, отчего она решила поговорить наедине и почему вообще захотела не спешить с приготовлениями к свадьбеи времени-то еще очень много, и приглашения рассылать еще рано, и она прекрасно знает, какое платье и какая прическа ей нужны, и что на все это потребуется не так много времени, и они прекрасно все успеют, даже если займутся этим позже... Кроме того, Ребекке, оказывается, было просто необходимо похудеть к свадьбе, и значит, платье, если его заказать сейчас, точно придется перешивать. Син отнюдь не считала, что Ребекка страдает излишним весом, так же как не показалась ей серьезной и убедительной ни одна из причин, по которым та хотела оттянуть свадебные хлопоты. Единственной действительно веской причиной мог стать тот садовник, но Син не хотелось думать, что дело и впрямь только в нем...
Непросто, говорите,задумчиво повторила она определение Ребекки, и что-то в ее голосе заставило девушку залиться ярким румянцем.
Понимаете,стала оправдываться та,он может подумать, что я просто не хочу выходить за него.
А это не так?Син постаралась спросить как можно мягче, ибо, несмотря ни на что, девушка была ей симпатична.
Нет, конечно же, нет!горячо (даже чересчур горячо!) запротестовала Ребекка.Ведь я все вам объяснила! Вульф замечательный человек. За-ме-ча-тель-ный! И замечательно ко мне относится.
А вы?Син пристально посмотрела на собеседницу: что-то здесь было не так, вопреки стараниям Ребекки представить все самым невинным и естественным образом.Вы относитесь к нему так же?
Разумеется.Глаза Ребекки потемнели, ответ же прозвучал почти вызывающе.Иначе зачем бы я выходила замуж?
Вот именно, зачем! Син нисколько не сомневалась в искренности девушки; истинность восхищения, с каким она говорила о Вульфе, была вне подозрений, но значило ли это восхищение, что Ребекка не просто отдает должное доброму и надежному другу? На этот вопрос Син ответить себе пока не могла.
Между тем подали второе, хотя, если Ребекка собиралась есть столько же, сколько съела супу, второе можно было не приносить вовсе. И напрашивался новый вопрос: всегда ли у нее такой аппетит или бедняжке кусок не идет в горлотак она нервничает?
Может быть, вам стоило бы обсудить ваши проблемы с женихом?Син тепло и ободряюще улыбнулась.Если вы все объясните ему, как и мне, то... Не хотите?слегка нахмурилась она, увидев, что Ребекка энергично замотала головой.
Пришлось бы объяснять не одному Вульфу,вздохнула Ребекка, прикусывая нижнюю губу и выглядя при этом неподдельно удрученной.Есть папа, и ему не понравится, если...Она запнулась на мгновение и договорила чуть слышно:Они с Вульфом старые друзья.
Слово в слово так же, как Джеральд отозвался об отношениях дочери с Вульфом! Но что бы там ни говорил Джеральд, дружбаэто прекрасно, однако сама по себе она еще не основание для женитьбы. Тем более если помимо друга у девушки есть иной притягательный магнит, например отцовский садовник... Чем больше Син слушала Ребекку, тем очевиднее для нее становилось, что именно в нем кроется подлинная причина нежелания девушки заниматься предстоящей свадьбой.
Замуж выходить не твоему отцу, и не ему жить с Вульфом,сухо заметила Син. Ребекка вымученно улыбнулась.
Вы правы. Впрочем, мне показалось, что в последнее время у него совсем иные заботы.И она испытующе поглядела на Син.
Что ж, судя по всему, даже при полном сумбуре в собственной жизни Ребекка была превосходно осведомлена о делах отца. И как ловко повернула разговор! В конце концов, она может стать достойной парой Вульфу: тоже умеет постоять за себя, если понадобится, даже нападая на других. Теперь краснеть пришлось Син.
Вчера мы с вашим отцом ужинали вместе, но...
Надеюсь, вы ничего не сказали ему о нашем уговоре?Ребекка непритворно испугалась.
Ничего, успокойтесь,поспешила заверить Син.А вот вам, я думаю, не мешало бы все-таки с ним поговорить.Она не удержалась от упрека.
Зачем?насторожилась девушка.
Вы и сами понимаете зачем,уже мягче произнесла Син.Не возражаете, если будем на «ты»?
Сделайте одолжение, раз уж вы встречаетесь с моим отцом...
Я не встречаюсь с Джеральдом, Ребекка.Син постаралась не поддаться на явную провокацию и не дать снова увести разговор в сторону.Я согласилась только на один ужин и не настроена на второй.
Ребекка смотрела на нее во все глаза, сразу и безоговорочно поверив в серьезность сказанного, и вдруг светло и широко улыбнулась:
Вот так сюрприз для папочки!
Да уж, он, по-моему, здорово удивился!
Син улыбнулась в ответ.
Бедный папа,покачала головой Ребекка.
Послушай, Ребекка,Син слегка наклонилась вперед и сочувствующе коснулась руки девушки,я ничего не имею против того, чтобы потянуть с предсвадебной суматохой. Просто дай мне знать, если надумаешь, хорошо?
Если?.. Что ты имеешь в виду?Ребекка старалась избегать взгляда Син.
Мне очень понравился ваш дом, Ребекка.Син принялась за салат, который заказала себе на второе, давая девушке возможность не встречаться с ней глазами. Ребекка была явно озадачена столь резкой сменой темы разговора. На самом деле Син не меняла тему.Такая элегантная гостиная и такой вид на ваш удивительный сад...Она сосредоточилась на еде (которая, кстати, оказалась превосходной), желая, чтобы Ребекка сама догадалась, о чем, собственно, идет речь.
Да,согласилась Ребекка,сад у нас... Я... О Господи!Она вдруг все поняла и низко наклонила голову, чтобы никто вокруг не увидел выступивших слез.Так ты видела!почти простонала она.
Все, что я видела, так это хозяйку дома, говорившую со своим садовником.Син было жаль Ребекку и не хотелось причинять ей лишнюю боль.И я только хочу, чтобы ты поняла: я не стану спешить с приготовлениями к твоей свадьбе, но буду рада помочь тебе, как только ты окажешься готова и... выберешь жениха,осторожно добавила Син, опять касаясь руки, так и оставшейся неподвижной.Помни, ты принимаешь решение не о том, быть ли свадьбе. Ты выбираешь, какой будет вся твоя жизнь.
Ребекка всхлипнула напоследок, судорожно вздохнула, смахивая с ресниц слезы, а потом, беря себя в руки, выпрямилась на стулевся как натянутая струнаи прямо посмотрела Син в глаза.
Спасибо тебе,сказала она со спокойным достоинством не девочки, но взрослой женщины.
Все же она действительно нравилась Син, хотя трудно было поверить, что ей когда-нибудь сможет понравиться та, на которой решит жениться Вульф. Но было в этой девушке что-то такое, что не могло не вызывать симпатии...
Давай, наконец, поедим!предложила Син чуть резче, чем хотела, недовольная собой за внезапный прилив сочувствия и приязни квот нелепость!невесте Вульфа...
Ну и как тебе ужиналось с Джеральдом?
Син, сидевшая напротив Вульфа, смотрела на него в полном изумлении...
Вернувшись к себе после ланча с Ребеккой, она с головой окунулась в свои обычные хлопоты, на этот раз связанные с благотворительным обедом, который ей предстояло обслуживать на следующей неделе. Дел накопилось сверх головы, и совсем некстати пришелся звонок секретарши Вульфа, которая елейным голоском сообщила Син, что господин Торнтон хотел бы встретиться с ней, если, конечно, это не слишком затруднительно.
Если это ее не затруднит! Подумать только, эти двоеи Вульф, и Ребеккауверены, что ей больше делать нечего, как только заниматься ими; они, похоже, вообразили себя единственными ее клиентами! Да если бы и так (сказать по правде, сейчаспосле Пасхинаступило свадебное затишье, и продлится оно теперь до июня), это не означает, что она готова в любой момент все бросить и мчаться в Лондон по первому зову Вульфа.
Елей в голосе секретарши тотчас испарился, едва только Син произнесла, что время на ближайшие дни у нее все расписано, и она не допускающим возражений тоном повторила просьбу господина Торнтона, который «никак не сможет приехать к ней сам, ибо у него уже назначена важная встреча, отменить которую не представляется возможным». Нет, «шефа уже нет в офисе», а сама она не знает, почему такая срочность, и «ничем не может помочь мисс Смит».