Следующие десять минут тянулись мучительно медленно. Наконец Лив поняла, что если тетка не перестанет каждые несколько секунд выразительно поглядывать на часы, а Барбаравзбивать подушки и расправлять занавески, то она попросту взвоет.
И тут внезапно в голову девушки закралось кошмарное подозрение, едва не лишившее ее рассудка. Грегори не придет! Он струсил и все ее планы пойдут насмарку! Поэтому, когда Грегори появился в конце улицы и помахал стоящей у окна Лив рукой, ей даже не пришлось принуждать себя приветливо улыбнуться. Улыбка сама заиграла на ее губах.
Псевдожених выглядел просто великолепно. Ослепительно белая футболка подчеркивала глубокий оливковый загар и плотно облегала скульптурные мускулы. А ноги, обтянутые черными классическими джинсами, казались еще длиннее, чем всегда.
Если Грегори и подметил неприязненные взоры Бет, то не подал виду. Он вежливо и учтиво ответил на сбивчивые поздравления Барбары, а затем обернулся к Лив. От волнения сердце бедняжки стучало так, словно хотело выскочить из груди.
Соскучилась по мне, любимая? В бархатном, медоточивом голосе звучала почти не скрываемая интимность, а весь облик так и дышал уверенностью, что никто не сочтет его опоздание нарочитым.
Небрежным жестом он обвил рукой тонкую талию Лив, и ноги ее едва не подкосились. Но и потом ей никак не удавалось уклониться от угрожающе близкого соседства. Жених с невестой бок о бок прошествовали в гостиную вслед за мамой и тетей. Терпи, напомнила себе Лив, таковы условия игры. В конце концов, Грегори тоже не по доброй воле с ней обнимается. Эти теплые искорки в глазах, нежность голоса, обольстительная улыбкапросто способ честно отработать свой лакомый жирненький кусок.
Обращайся ко мне на «ты», шепнул ей Грегори по дороге. А то ошибешься и все испортишь.
Лив только вздохнула.
Шампанское, которое они распили по настоянию Барбары, оказало на Лив магическое действие. В детстве она частенько мечтала о старшем брате, и теперь ей даже на какое-то время показалось, будто ее обнимает именно этот самый старший брат.
Но иллюзия развеялась, стоило лишь Грегори поцеловать ее. Лив даже не поняла, как это вышло. Сильные пальцы внезапно приподняли ей подбородоки вот он уже склонился над ней, прильнув к ее губам, очерчивая языком их нежный контур.
Лив почудилось, будто внутри нее взрываются сотни разноцветных петард, а по телу разливается огонь. Застигнутая врасплох, она не моглаили не хотелаоказать ни малейшего сопротивления, и Грегори беспрепятственно завладел ее устами. Язык его проникал все глубже и глубже. У Лив голова пошла кругом, колени подогнулись. Чтобы не упасть, она бессознательно обвила шею Грегори руками
Еще шампанского, дорогая, или ты уже и так на седьмом небе?
На этот раз мать с бутылкой и бокалами пришлась весьма кстати, жалобно подумала Лив. Губы у нее ныли мучительно, но вместе с тем сладостно. И что только на нее нашло? Она же никогда не поддавалась на подобные уловки и не позволяла мужчинам никаких вольностей. Дело такое: раз начавши, уже не остановишься, а ни к чему хорошему это не приведет. Лив вовсе не собиралась рисковать.
Да, но сегодняисключение из правил. Все происходящеевыдумка, розыгрыш, навеянные необходимостью. Они с Грегори должны вести себя, как самые настоящие влюбленные, чтобы мама не обнаружила паутину лжи, сплетенную ради ее же блага. Ну а если и самой Лив вдруг захотелось, чтобы поцелуй никогда не прекращался, раствориться в наслаждении, что ж, всему виной волнение и переутомление.
Возьметесь разливать, Грегори? Барбара протянула ему следующую бутылку. У меня это не особо ловко выходит.
Бет вылезла из кресла и перехватила шампанское.
Позволь мне. У него и так уже руки заняты, колко заметила она. Интересно, что останется нашей бедняжке, когда пройдет опьянение медового месяца?
Игнорировать ехидство тетушки было куда легче, чем объятия Грегори, становившиеся все крепче. Лив незаметно оттолкнула псевдожениха и нетвердой рукой протянула бокал тете.
Налей мне еще немного.
Надо увести Грегори отсюда, и поскорее. Тогда он наконец прекратит ломать комедию. Больше никаких объятий, никаких поцелуев. Тогда так она сможет вернуться на твердую землю и смахнуть с глаз странную туманную пелену. А то сейчас ей кажется, словно все вокруг окуталось розовой дымкой.
Ну и мне тоже глоточек, с едва уловимой ноткой сожаления попросил Грегори, и Лив испустила вздох облегчения. Очевидно, ему тоже не терпелось побыстрее покончить с этим маскарадом. Только немножко, а то у меня с утра маковой росинки во рту не было.
Ох, Лив! Как же так можно! Ты же заверяла, что незачем готовить обед, потому что Грегори уже поел. Отчитав дочь, Барбара с материнской улыбкой повернулась к будущему зятю. Сейчас я приготовлю омлет. Это всего пять минут. Как вы предпочитаетес грибами или с сыром?
Грегори ощутил, как напряглось мягкое, податливое тело Лив, услышал, как участилось ее дыхание. Заманчиво, очень заманчиво принять неожиданное приглашение и продлить визит. Ведь в присутствии мамы и тети Лив волей-неволей придется играть роль счастливой невесты.
Касаться ее, ощущать аромат губразве это не воплощение грез, что одолевали его с тех самых пор, как он вновь встретил Лив? А до чего же чудесно было неожиданно ощутить непроизвольный ответ на поцелуй, почувствовать сквозь одежду трепет ее разгоряченного тела!
Но пока этого достаточно. Более чем достаточно. Если он сейчас пережмет, переусердствует, она возмутится и будет потеряна для него раз и навсегда. И ему никогда уже не завоевать ее.
Грегори сжал руку Лив и послал ей нежную, подчеркнуто заговорщицкую улыбку.
Спасибо, Барбара. Но мы лучше перекусим в городе.
От этих слов девушка слегка расслабилась, с лица ее сбежало с трудом скрываемое напряжение, на губах заиграла легкая улыбка. Хоть он и упускает завидный шанс, ему, по крайней мере, остается легкое утешениеЛив будет благодарна за подобную чуткость.
Но все же Грегори не мог удержаться от тайного, одному ему ведомого озорства, когда решительно объявил:
Кстати, мне надо вам кое-что сообщить. Свадьба состоится завтра в три часа дня!
Воцарилась тишина. Грегори обвел ошеломленных женщин взглядом смеющихся золотистых глаз и остановился на Барбаре и Бет.
Надеюсь, дамы, вы почтите нас своим благословением.
6
А ты уверен, что эта колымага дотянет хотя бы до ближайшего поворота? опасливо поинтересовалась Лив, неохотно влезая в кабину все того же видавшего виды грузовичка.
На свадьбу она надела голубой шелковый костюм с короткой обтягивающей юбкой, явно не приспособленной к таким походным условиям. Чтобы забраться в кабину, ей пришлось подтянуть ее чуть ли не до самых бедер. Лив нахмурилась. До чего же не хочется отправляться ни в какое свадебное путешествие, а уж тем паче в подобной развалюхе! Грегори с трудом оторвал взгляд от стройных ножек и подавил стон. Не сон ли see это? Сегодня день его свадьбы, а эта прелестная красавицаего невеста, точнее, уже жена. Сама она, правда, иного мнения на сей счет. Но ничего, в который раз поклялся он себе, она свое мнение изменит!
Дотянет. Голос его прозвучал сухо, почти напряженно: таких сил стоила Грегори внутренняя борьба с не в меру разгулявшимися гормонами. Не быстро и, уж само собой, не с шиком, но доехать мы доедем.
Когда он попросил у Ларри одолжить грузовик, его новый компаньон, по собственному своему выражению, чуть не задохнулся от удивления. Зачем везти бедную девочку в свадебное путешествие на старой развалюхе, когда чудесный новенький «лотос» понапрасну пылится в гараже?
Да и у няни Кроули нашлось, что сказать:
К чему была вся эта, позволь-ка спросить, неуместная гонка к алтарю? И зачем тебе скрывать, кто ты такой? И с какой стати мне притворяться твоей бабушкой? Не нравится мне все это, мастер Грег, ох как не нравится. На мой взгляд, все эта затея попахивает обманом, а ты ведь никогда не любил лгать.
Слава Богу, хоть во время короткой гражданской церемонии оба вели себя вполне приличноесли, разумеется, прилично стоять с открытым ртом и ошеломленной физиономией. Барбара же, благослови ее небо, не скрывала, что счастлива до безумия, и утирала уголком платочка материнские слезы радости. Единственное недовольное лицо среди присутствующих принадлежало тете Бет. Грегори вообще не понимал, чего ради было отпрашиваться с работы, если потом все время хмуриться и морщиться.
Но вот наконец свадьба, какой бы она ни была, закончилась. Чемоданы лежали в кузове грузовичка, а молодожены отправлялись проводить медовый месяцнадо полагать, один из самых диковинных медовых месяцев в истории человечества. Заводя мотор, Грегори услышал, как Лив украдкой вздохнула. Сердце у него так и сжалось. Куда лучше было бы устроить пышную свадьбу и с гордостью продемонстрировать всему миру чудесную жену, чем вот так, тихо и без шума, зарегистрировать браквсе процедура заняла считанные минуты.
Грегори хотел бы увезти Лив на далекие экзотические острова, осыпать подарками, любить ее до тех пор, пока оба не позабыли бы, где они икто они. Хотел украсить тонкие пальцы кольцами, увенчать прелестное чело диадемой, окружить возлюбленную блеском золота и драгоценных камней. То жалкое медное колечкосамое простенькое, какое он только сумел найти, дешевка и прямое оскорбление красоте, от которой перехватывает дыхание и сердце начинает биться трепетней и чаще.
Но если он намерен претворить свой план в жизнь, если стремится, чтобы Лив полюбила его, а не его миллионы, то выход один: как говорит няня Кроули, покрепче взять себя в руки и держаться.
И чего ради мы все это затеяли? К чему куда-то ехать? недовольно спросила Лив. Холодный, ровный голос ясно дал понять, что трепет и пыл, вызванные вчерашними поцелуями и объятиями, исчезли без следа. Конечно, со стороны твоего друга очень мило разрешить нам пожить в его коттедже. Но ведь у нас ненастоящий медовый месяц, а тогда зачем все это нужно? Почему бы не отправиться сразу в Лондон? Мы ведь решили, что во время нашего брака сумеем как-нибудь разместиться в моей квартире. Да и все равно надо предъявить свидетельство о браке адвокату Тобиаса.
Ну, у нас еще куча времени. Грегори не дал сбить себя с толку. В коттедже есть телефон, ты прекрасно сможешь обо всем договориться. И у тебя целых три недели в запасев любой момент успеешь торжествующе помахать свидетельством у него перед носом и предъявить права на наследство.
Мотор фырчал и кашлял, грузовик так и трясся. Свернув с главной магистрали, Грегори решительно взял курс в другую сторону от Лондона.
Куда угодно, только не на квартиру Лив!
Вчера вечером, когда молодые люди наконец вырвались из лона семьи, девушка сказала, что квартирка у нее малюсенькая. Одна спальня, да и та совсем крохотная. Зато в гостиной есть софа, на которой спит Барбара в тех редких случаях, когда навещает дочь в Лондоне. Ничего, там не так уж неудобно
Грегори готов был жить хоть в коробке из-под шляп, спать на самом неудобном и продавленном диване в мирекакие тут могут быть разговоры! Если бы ему пришлось ютиться в ящике из-под ваксы, лишь бы не разлучаться с любимой, он и на это пошел бы с радостью. Но беда заключалась в том, что, едва попав в Лондон, Лив наверняка тотчас же погрузится в привычный ей мир высокой моды и встреч с агентами, мир, в котором ему, Грегори, не было места. Не успеет он и глазом моргнуть, как между Лив и ее необходимым, но нежеланным мужем воздвигнется прочная стена.
Нет, ему нужно хоть пару недель провести с любимой наедине, дать получше узнать его. И тогда, наверное, ей и самой больше никогда не придет в голову мысль о какой-то дурацкой софе и раздельных спальнях.
Сама подумай, рассудительно произнес Грегори. Я уже сказал Барбаре, что мой одноклассник предложил нам пожить в его деревенском логове дней десять. У нее уже есть тамошний номер телефона. Если она попробует связаться с нами и неожиданно выяснит, что мы пренебрегли чудесной возможностью провести медовый месяц в сельском уединении, то наверняка заподозрит неладное.
Лив неохотно признала, что в словах Грегори есть свой смысл. Нельзя, чтобы Барбара догадалась, что ее дочь вышла замуж не по любви. Только когда мама обустроится в Роуз-хаус, только тогда, месяцев через двенадцать, да и то осторожно можно будет уверить ее, что брак Лив и Грегори оказался неудачным.
Сельское уединениевот что смущало девушку. В Лондоне все было бы намного проще: они с Грегори практически не виделись бы, не общались. Лив могла бы с головой уйти в работу, отвлечься, снова обрести душевное спокойствие. Почему-то с тех пор, как они с Грегори условились пожениться, именно он взял на себя все организационные проблемы. Именно он так быстро все уладил, назначил день церемонии. Именно он сообщил Барбаре, что раз уж они с Лив поняли, что созданы друг для друга, нет смысла откладывать свадьбу. И успел вдобавок договориться со школьным приятелем насчет коттеджапотому что, как сказал Грегори, на те деньги, что принесла ему карьера маляра, на Багамы или в Ниццу не поедешь.
И что, там правда так уединенно? поинтересовалась Лив, злясь на себя.
Откуда вдруг взялись эти пугливые нотки в голосе? С какой стати ей чего-то бояться? Они ведь договорились, что брак останется чисто фиктивным. А если вчера она так размякла от его поцелуев, то виной всему нервы. Нервы и усталость.
Или что-то большее?
Ни одного соседа, хладнокровно ответствовал Грегори. Только птицы, пчелы и бабочки.
А ты не заскучаешь от безделья? в отчаянии спросила она.
Грегори обернулся. И ее бросило в дрожьстоль чувственно изогнулись его губы, а в янтарных глазах вспыхнул опасный огонек.
Ничего, я найду, чем заняться. Обещаю.
Лив благоразумно придержала язык и молчала добрых двадцать миль кряду. Наверняка Грегори ничего такого не имел в виду, какие бы страстные взоры на нее не кидал. Он просто дразнится, нарочно старается вывести ее из себя.
Надо надеяться, в следующие две недели он свою привычку бросит, не то она просто с ума сойдет. Лив не хотелось даже задумываться: а чего бы это?
Наконец Грегори нарушил затянувшееся молчание.
Ну вот, почти приехали.
Грузовичок катил вниз по пологому склону. Асфальтовое шоссе давно кончилось. Теперь под колесами тянулась неширокая проселочная дорога, каких много в сельской местности: две накатанные колеи, трава между ними, а по бокам, почти смыкаясь, высятся живые изгороди. Если считать по прямой, то до Роуз-хаус отсюда рукой подать. Романтический край.
Лив не желала думать ни о какой романтике. Но что могла поделать, когда за последним поворотом открылась высокая стена, сквозь сводчатый проем которой виднелся дивный каменный коттедж? Он оказался куда больше, чем она ожидала. Перед широкой дубовой дверью росли розы. Добрая дюжина окошек приветливо посверкивали в лучах предзакатного солнца.
Какая красота! Забыв, что отчаянно не хотела сюда приезжать, Лив не сдержала восторженного восклицания.
Похоже, друг Грегори был наделен отменным вкусом. Все кругом оказалось выдержано в едином стиле, а за садом открывалась чудесная панорама окрестностей: зеленые луга, тенистые деревья и синеющие вдали холмы.
Идеальное место для того, чтобы провести пару недель, наслаждаясь прелестью райского сада до грехопадения Только на сей раз никакого грехопадения не будет, сурово напомнила себе Лив, ощутив, как бурно реагирует ее тело на то, что Грегори быстро обошел грузовик, чтобы открыть перед ней дверцу.
В этот миг одно его прикосновение могло бы все испортить, разрушить мирные чары волшебного уголка. Лив так и замерла, затаив дыхание. По коже пробежали мурашкиот испуга или предвкушения, бедняжка и сама не знала. Она знала лишь одно: после вчерашнего вечера легчайшее касание руки Грегори способно надолго вывести ее из равновесия.
Но он даже не попытался помочь ей вылезти. Просто придержал дверцу, взял оба чемодана, которые успел выгрузить, покуда его спутница предавалась восторженному созерцанию, и зашагал к дому.
Лив невольно залюбовалась его стройной мускулистой фигурой. Во всей этой предсвадебной спешке Грегори каким-то чудом успел купить себе костюм. Однако даже нелепый покрой и дешевенькое сукно не могли скрыть красоты и силы мужественного тела Грегори, исказить неторопливую грацию его походки.
Сглотнув невесть откуда взявшийся в горле комок, Лив неохотно последовала за своим лжемужем к дому.
Грегори отпер тяжелую дубовую дверь и занес чемоданы внутрь, от души надеясь, что садовник Том и экономка миссис Роджерс до конца уяснили отданные им по телефону торопливые распоряжения и выполнят их в точности. Малейший промах мог погубить всю затею на корню.
Что до садовника, тут Грегори не беспокоился. Надежный, верный старина Том в ближайшие две недели и близко не подойдет к коттеджу. Хозяин не велелэтого ему будет довольно. Но вот миссис Роджерс, добродушная, старательная, поддерживающая в доме безукоризненную чистоту во время долгих отлучек Грегори, наверняка будет сгорать от любопытства. Отчего это ей вдруг приказали срочно набить холодильник, бар и кладовую всевозможными припасами, а самой на две недели отправиться во внеочередной отпуск? Грегори так и видел, как вспыхнули ее черные глазки от таких странных распоряжений. А вдруг ей взбредет в голову тайком остаться и посмотреть, что задумал хозяин. Ох уж эти женщины Их от любопытства не излечишь
Не стыдясь подобных мыслей, Грегори решительно отправился в кухню. К величайшему его облегчению, никаких следов женского присутствия там не обнаружилось. Лив же все еще нерешительно топталась в холле, нервно вращая вокруг тонкого пальчика дешевое обручальное кольцо.
Сердце у Грегори так и сжалось от сострадания. От волнения бедняжка вся извеласькуда девался былой холодок, утонченная изысканность бесстрастной недотроги? А ведь все это было не напускным, а самым что ни на есть неподдельным в характере девушки.
Лив подняла взгляд, увидела его и попыталась улыбнуться. Однако дрожащая улыбка лишь на миг осветила бледное лицо и тут же погасла вновь. Почему? недоумевал Грегори. Чего она боится? Ведь Лив так мастерски сумела отклонить все его прежние попытки познакомиться с ней поближе, назначить свидание. На его памяти она нервничала только раз, когда предлагала заключить фиктивный брак. Впрочем, оно и понятно, в такой ситуации всякий занервничает. А все остальное время была просто олицетворением спокойствия и самообладаниявплоть до той минуты, когда он поцеловал ее.
Так может, ему удалось пробиться сквозь броню, надежно оберегавшую незнающее любви сердце Лив? Может, частица его желания, его страсти передалась ей через жаркое прикосновение губ Грегори? Она почувствовала, как что-то в ней дрогнуло в ответ, и сама того испугалась? Испугалась, что ледяное пренебрежение к мужчинам и интимной стороне жизни вдруг начало таять? Вполне правдоподобная версия. Грегори ощутил, как его бросило в жар, а губы невольно расплылись в самодовольной ухмылке. Полегче, парень, полегче! осадил он себя. Не торопись, не опережай события!
Но даже эта мысль умудрилась вызвать в его распаленном воображении совсем иную картину: да, так он и будет заниматься любовью с Ливне спеша, бережно и нежно. Он будет терпеливпока в Лив не пробудится такое же пылкое желание, пока с губ ее не сорвется призывный крик страсти Грегори наконец спохватилсяслишком уж бурно и стремительно реагировала на эту череду образов некая, не совсем подвластная разуму часть его тела.
Откашлявшись, чтобы стряхнуть наваждение, он подхватил с пола чемоданы и зашагал наверх по полированным дубовым ступеням. Лишь уверившись, что голос не выдаст его, он обернулся и бросил через плечо:
Лив, поднимайся, выбирай себе комнату. Умойся с дороги, а я пока приготовлю ужин. Джилл, он произнес первое пришедшее на ум имя, говорил, что тут полно всяких припасов, так что с голоду не умрем.
До чего же невыносима была ему эта комедия! До чего же хотелось быть с Лив открытым и искренним! Но если только Грегори желал добиться цели, иного выхода не оставалось.
А сколько тут комнат? Дом гораздо больше, чем я предполагала. Мне почему-то рисовалась этакая крохотная хибарка с малюсеньким садиком.
Каблуки ее туфель выбивали звонкую дробь, а голос звучал на удивление прерывисто. Неужели она запыхалась? Но не настолько же крута эта лестница! Не глупи, строго велел себе Грегори. Просто Лив вне себя от облегчения, что ее так называемый муж не собирается нарушать условия сделки и предлагать им поселиться в одной комнате. Разумеется, у него такого и в мыслях не былово всяком случае, пока. Но Лив о том знать не могла.
Подождав девушку на широкой лестничной площадке наверху, Грегори повернулся к ней.
Раньше это была обычная фермерская усадьба. Она едва не разваливалась, когда
Как там, во имя всего святого, он обозвал мифического друга детства? Проклятьенапрочь из головы вылетело! Вот уж воистину, чтобы преуспеть на поприще лжеца, нужна отменная память! В нормальных обстоятельствах Грегори на память не жаловался, но сейчас она его подвела.
когда мой друг ее купил, закончил он, злясь на самого себя. И поспешно сменил тему, распахивая дверь ближней комнаты, где жила Кэтлин, когда ей удавалось ненадолго оторваться от веселой студенческой жизни. Здесь три спальни. Выбирай, конечно, сама, но при этой есть отдельная ванная. Ты ведь, наверное, предпочтешь, чтобы у тебя была своя, а не делить со мной одну на двоих.
Грегори сам был доволен, каким рассудительным и здравым тоном произнес эту тираду. Однако появившееся на лице девушки странное выражение удивило его. Тонкие брови чуть заметно нахмурились, как будто Лив о чем-то задумалась.
А ты хорошо знаешь этот дом. Ты тут часто бываешь?
Реже, чем хотелось бы.
Вообще-то Грегори надеялся, что Лив не станет задавать слишком много вопросов про его отношения с вымышленным владельцем дома, но на этот ответить было нетрудно, причем вполне искренне.
Потом, когда любимая захочет, чтобы брак их стал настоящим и крепким, на всю жизнь, они смогут бывать здесь чаще. Можно даже устроить тут офис, откуда управлять всеми делами, лишь изредка, когда захочется, выбираясь в Лондон, разумеется, вместе с красавицей женой. Это место, этот сельский дом был бы идеальным жилищем для детей, которых они заведут
Идиот! При одной мысли о том, как они с Лив будут заводить детей, перед глазами поплыл алый туман. Остынь, остынь, умерь не в меру пылкое воображение! Но, вновь заговорив, Грегори не смог совладать с легкой хрипотцой в голосе:
Ну как? Или посмотришь другие спальни?
Глаза молодых людей встретились. Лив замерла как завороженная, не в силах оторвать взгляда. Глупо, конечно, ведь Грегори говорил весьма разумные и здравые вещи, но что-то неуловимое в его голосе, какие-то глубоко личные нотки внезапно заставили ее почувствовать себя такой такой слабой женщиной.
Происходило что-то странное. Нечто, чему названия Лив не знала, заставляло сам воздух между ними сгущаться, наполняться вяжущей негой. Ей казалось, что невидимые, но теплые ладони проникают под ее одежду, ласкают тело, а оно откликается в ответ
Сделав над собой усилие, Лив отвела взгляд от глубоких янтарных озерглаз Грегори.
Нет, пролепетала она. Нет, спасибо. Да-да я согласна Очень красивая комната. И чуть не упала, в спешке споткнувшись о порог, досадуя и злясь на себя.
Слава Богу, Грегори просто-напросто внес в спальню ее чемодан, поставил около кровати и вышел, бросив напоследок:
Тогда отдыхай и приходи в себя.
Лив без сил опустилась на пестрое покрывало. Она никак не могла взять в толк, что же такое с ней происходит, отчего вдруг утратила способность трезво соображать, почему вдруг ведет себя, точно малолетняя идиотка. Жалко лепечет, спотыкается, сама не своя А все почему? Да потому что навоображала невесть чего: будто между ними начинает возникать искорка взаимного влечения.
Вертя на пальце тонкое колечконеужели действительно медное? Лив боролась с маниакальным желанием сорвать его и зашвырнуть в угол. С губ ее сорвался сердитый стон.
Да что с ней? Она ведь сама попросила Грегори жениться на ней в обмен на все свои сбережения. Ему нужны деньги, ейэта нелепая пародия на брак, чтобы гордо вручить Барбаре ключи от Роуз-хаус со словами: «Мамочка, это тебе. Будь счастлива».
Они заключили сделку, и она свою часть выполнит. Неприятно, конечно, что пришлось поселиться в этом коттедже и делать вид, будто у них медовый месяц, но Грегори прав: смысл в этом есть. Тем более что и сам он ведет себя куда как благородно, даже уступил ей единственную спальню с отдельной ванной комнатой. Так они смогут избежать множества неловких ситуацийне придется вечно сталкиваться друг с другом по утрам и вечерам.
Так отчего же сейчас у нее тяжко на душе? Правда, еще неделю назад Грегори так и лип к ней, заигрывал, пытался завязать романпустяковый, ничего серьезного. Но неожиданное предложение заставило его позабыть все эти глупости. Возможность заработать была для него куда важнее легкого летнего флирта. Лив на то и рассчитывала.
Поэтому следовало перестать думать о нем! Воображать то, чего нет и никогда не будет!
Решительно выпрямившись, она поднялась с кровати и начала осматривать комнату. Любой ценой надо отвлечься, выбросить Грегори из головы. Спальня оказалась просто очаровательной. Похоже, обитала в ней молодая женщина. Розовато-кремовые тона, белоснежные занавески на окнах, повсюду вышиты цветырозы и лилии. Мебель, изящная и красивая, подобрана со вкусом и любовью. А ваннаянебольшая, но до чего милая! Там оказалось все, о чем только можно мечтать.
Должно быть, школьный приятель Грегори очень щедрый человек, если позволил нам бесплатно пожить в таком чудесном доме, решила Лив, начиная распаковывать вещи. Задача была не из трудныхона взяла с собой очень мало.
Надо будет порасспросить Грегори об этом друге, думала она. Чем он зарабатывает на жизнь, женат ли? Все ж таки тема для разговоров. Нелегко, наверное, будет коротать утомительные, тягучие и скучные часы сельского уединения.
Лив сняла ненавистный шелковый костюм, умылась, почистила зубы, а потом надела джинсы с хлопчатобумажной рубашкой и завязала волосы в хвост. Душ она решила принять позднеебудет предлог пораньше уйти к себе после ужина. И без того им придется проводить с глазу на глаз слишком много времени. Ну да ничего: пара дней, и она сумеет успокоиться и обрести себя прежнююхладнокровную и сдержанную.
Довольная принятым решением, Лив направилась к двери. Теперь ничто не поколеблет ее самообладания. Ничто и никогда!
7
Гордо вскинув голову, сузив глаза и решительно сжав зубы, Лив шагнула за дверь и прямиком впечаталась в грудь Грегори.
У нее перехватило дыхание не столько от удара, сколько от головокружительной близости сильного мужского тела. Надежные руки тотчас же обхватили ее, поддерживая и не давая упасть. И от тепла этих рук мигом исчезли без следа все недавние зароки сохранять спокойствие и самообладание, сдержанность и хладнокровие.
Лив ничего не могла с собой поделать, бессильна была бороться с предательским огнем, что мигом охватил все ее существо. Руки и ноги стали ватными, кожа приобрела небывалую чувствительность. Она отчетливо ощущала твердые мышцы, к которым сейчас приникла ее упругая, бурно вздымающаяся грудь, силу длинных бедер, словно слившихся с ее собственными.
Каким-то непостижимым образом руки ее обвили Грегори, ладони распластались по широкой спине. Он успел уже переодеться. Свежая футболка липла к влажному после душа телу, а под кончиками пальцев Лив ощутила тугие бугры мускулов. Она невольно запрокинула голову, губы ее приоткрылись в предчувствии поцелуя. В голове помутилось. Единственное, что она помнила сейчас, это дразнящие и ласкающие прикосновения его губ к своим двадцать четыре часа назад. И жаждала снова испытать их. Сгорала от желания вновь пережить упоительные ощущения, что приходили из ниоткуда, унося ее на волне страсти.
«Поцелуй меня!»Лив едва не произнесла эти слова вслух. И слава Богу! Потому что буквально через секунду Грегори аккуратно разжал руки, соединявшие их сплетенные тела, и шагнул назад.
Эй, осторожнее, сказал он. Где тут свет включается?
Лив никак не могла прийти в себя, а он уже продолжал:
Я как раз шел вниз готовить ужин. Пойдем, составишь мне компанию. Можешь накрыть на стол и открыть вино.
На лице его играла широкая, добродушная улыбка старшего брата. Должно быть, Грегори не заметил, что творилось с девушкой. Новне зависимости от того, заметил он или нет, ее саму захлестнуло чувство беспредельного унижения.
Лив прекрасно отдавала себе отчет в своих эмоциях, как тех, что переживала секунду назад, так и тех, что одолевали ее сейчас. Сейчас она чувствовала себя брошенной, одинокой ичто там греха таить! развратной. Она же готова была пасть ему в объятия. Невыносимо!
И ведь жила же себе до сих пор тихо-смирно, полностью игнорируя собственную сексуальность. Так что вдруг случилось теперь? Неужели у нее возникнут проблемы с Грегори Стоуном?
А он уже спускался, стуча башмаками, по роскошной дубовой лестнице. Совершенно очевидно, Грегори в данный момент помышлял лишь об ужине и понятия не имел, какая буря страстей разыгралась у него за спиной. Мимолетное происшествие, лишившее Лив остатков самообладания, не оказало на него ни малейшего воздействия.
Она медленно пошла следом за ним. Похоже, этот человек умел четко определять приоритеты. Делу время, а потехе, как говорится, час. Сейчас ему куда важнее было удовлетворить аппетит, но аппетит в буквальном смысле слова, а не тот, что так некстати разыгрался у Лив. Легкое сексуальное влечение, которое Грегори испытывал к ней до того, как она выступила со своим предложением, начисто поблекло перед мыслью о солидной материальной выгоде. Он хотел ее денег куда сильнее, чем преждеее саму!