Кейт ХардиСоблазнение по ее сценарию
Глава 1
«Тебе здесь не место, деревенщина», издевательски звучал в голове Элис бархатный мужской баритон.
Барни и его дружки умерли бы от смеха, увидев ее у подножия белоснежной мраморной лестницы. Интересно, что понадобилось этой провинциалке в Челси, самом шикарном районе Лондона?
Элис прогнала прочь навязчивый голос. Десять лет назад она была такой наивной, что приняла за чистую монету ухаживания Барни, самого красивого парня в колледже Оксфорда, где они вместе учились. А он приударил за ней всего лишь на спор. Она узнала правду на выпускном балу. Элис ожидала от Барни предложения руки и сердца, а он собирал с друзей свой выигрыш, доказав им, что сумел превратить нескладеху в леди. Элис, сама того не подозревая, уподобилась Элизе Дулитл из известной пьесы Бернарда Шоу. Барни и его компания повеселились от души. Элис чувствовала себя униженной и оскорбленной. Она получила урок на всю жизнь.
Сейчас доктор Элис Уолтерс известный ученый-энтомолог, специалист по бабочкам. Она сделала успешную карьеру, не раз выступала с докладами на международных научных конференциях. Однако в личной жизни ей не везло. Она по-прежнему чувствовала себя неуверенно, особенно в высшем обществе. Противный внутренний голос постоянно напоминал о позоре десятилетней давности.
Интересно, зачем ей назначил встречу адвокат Розмари Грей? Возможно, Розмари завещала часть своей коллекции университету? Или визит обусловлен их совместной работой над дневниками и биографией Виолы Феррер, коллекционера бабочек, которая приходилась Розмари прабабушкой? Элис несколько раз навещала своего старшего друга и коллегу, Розмари, в больнице после тяжелого инсульта и дала ей слово, что непременно завершит работу над их проектом.
Оставалось надеяться, что нынешний владелец дневников разрешит ей ими пользоваться. Но Элис должна произвести впечатление профессионала на случай, если у того возникнут какие-то сомнения. Элис старалась не думать о том, что чувствует себя немного неловко в деловом костюме и на каблуках, которые почти не носит, и что ее прическа и макияж оставляют желать лучшего.
Бессердечный поступок Барни научил ее одному: о человеке часто судят по внешности и порой превратно. Элис придерживалась противоположной точки зрения, и сейчас решила: пусть о бабочке судят по куколке.
Я здесь ради вас, Виола и Розмари, прошептала Элис и, решительно взявшись за медную ручку, открыла массивную дубовую дверь.
Я могу вам помочь? Молоденькая секретарша в приемной поднялась ей навстречу.
Элис ответила профессиональной улыбкой:
Благодарю вас. Я доктор Элис Уолтерс. У меня в два тридцать назначена встреча с мистером Хэмингфордом.
Секретарша посмотрела в компьютер и кивнула.
Я доложу о вашем приходе, доктор Уолтерс. А пока устраивайтесь здесь. Она указала на просторную светлую комнату с кожаными креслами. Хотите кофе?
Элис вежливо отказалась, хотя кофе ей сейчас не помешал бы. Но она сильно нервничала и боялась пролить кофе на костюм.
В зале было еще двое посетителей: женщина средних лет и молодой мужчина. Женщина хмурилась и недовольно посматривала на часы. Очевидно, ее встреча с адвокатом задерживалась. А мужчина задумчиво смотрел в окно. Элис не могла не обратить внимания на его густую иссиня-черную шевелюру и глаза цвета кобальта. Ей показалось, что незнакомец чем-то расстроен. Ей вдруг захотелось подойти к нему и проявить участие. Но Элис тут же себя одернула. Это не ее ума дело.
Она устроилась в укромном уголке, достала из сумки телефон и перечитала свои заметки о проекте «бабочка».
Хьюго Грею не верилось, что его эксцентричная двоюродная бабушка покинула этот мир. Ему казалось, что Розмари будет жить вечно. Она была единственной, с кем он общался после трагедии, случившейся три года назад. В отличие от других родственников Розмари не лезла ему в душу, не повторяла, что смерть Эммы не его вина. Она просто просила его помочь с новыми проектами, обсуждая их за чашкой чая в ее уютном доме в Ноттинг-Хилл. Большинство из них так и остались неосуществленными, но они отвлекли Хьюго от горестных переживаний и позволили снова обрести вкус жизни.
Первые три месяца этого года он провел в Шотландии, поэтому не мог навещать Розмари так часто, как ему хотелось бы, но все равно звонил ей дважды в неделю и организовывал уборку и еженедельную доставку продуктов. Вернувшись в Лондон, он заглядывал к ней по вечерам каждый понедельник и четверг, и с ней все было в порядке. И вдруг инсульт. Хьюго навещал ее в больнице через день, но было ясно, что она вряд ли поправится.
А теперь он станет ее душеприказчиком. Так же, как в случае с Эммой.
Хьюго хорошо знал, как зарегистрировать смерть, организовать похороны, устроить поминки, составить проникновенную надгробную речь и выполнить завещание, потому что он уже делал все это для своей жены.
Хьюго невольно сжал кулаки. Он подвел Эмму: уехал в США на конференцию по современной архитектуре, вместо того чтобы быть рядом с женой, когда у нее случился сильнейший приступ астмы. Если бы он был дома, в Лондоне, он мог бы вовремя оказать ей помощь и спасти ее. Прошлого не изменишь, но он извлек урок и не собирался подводить двоюродную бабушку. Она доверила ему быть ее душеприказчиком, так что он все сделает как следует.
Хьюго тряхнул головой и вернулся в настоящее. В комнате ожидали приема две женщины: дама средних лет, нетерпеливо посматривающая на изящные золотые часики на запястье и женщина примерно его возраста, рафинированная до неприличия.
Было почти половина третьего. К счастью, Филипп Хэмингфорд обычно пунктуален. Хьюго должен предоставить свидетельство о смерти, а затем начать работать над исполнением завещания Розмари. Из копии завещания, которое она дала ему, он знал, что она оставила почти все его отцу, но были и другие бенефицианты. Хьюго проследит, чтобы все было исполнено должным образом, потому что он очень любил свою эксцентричную двоюродную бабушку.
Открылась дверь кабинета и к ним вышел поверенный семьи Грей.
Мистер Грей, доктор Уолтерс?
Хьюго был уверен, что ему назначена личная встреча с адвокатом. Кто такой этот доктор Уолтерс?
К его удивлению, из кресла поднялась та самая изысканная молодая женщина. Хьюго хорошо знал соседей бабушки. Эта женщина, в безупречном деловом костюме, совсем не похожа на соседку Розмари, заглянувшую на чашку чая.
Присаживайтесь, пожалуйста, пригласил стряпчий, указав на два стула перед его столом. Полагаю, вы знакомы?
Нет, твердо ответил Хьюго.
Незнакомка тоже выглядела озадаченной.
В таком случае позвольте представить вас друг другу. Доктор Уолтерс, это Хьюго Грей, внучатый племянник Розмари. Мистер Грей, это Элис Уолтерс, деловой партнер мисс Грей.
Какой еще деловой партнер? не утерпел Хьюго. Насколько ему известно, Розмари жила на доходы от семейных инвестиций и не занималась бизнесом.
Стряпчий оставил вопрос Хьюго без ответа.
Примите мои соболезнования, начал он. Прежде всего, мы должны соблюсти формальности. Мистер Грей, свидетельство о смерти мисс Грей при вас?
Да, ответил Хьюго, протягивая документ.
Благодарю. Адвокат бегло просмотрел свидетельство и, удовлетворенно кивнув, продолжил: Я собрал вас здесь, чтобы огласить последнюю волю Розмари Грей.
Хьюго совершенно не понимал, зачем здесь эта женщина. Ее имя не значилось среди бенефициантов. Он считал сегодняшний визит к адвокату необходимой формальностью, которая позволит ему приступить к исполнению воли покойной и организации похорон.
Филипп Хэмингфорд вручил обоим по копии завещания.
Я лично заверил данный документ три месяца назад, сказал он.
Завещание, о котором знал Хьюго, было составлено пять лет назад. Именно тогда Розмари и попросила его стать ее душеприказчиком. Почему она изменила завещание? А главное, почему ничего не сказала семье?
Доктор Уолтерс, мисс Грей оставила вам дом.
Что? Неужели Розмари завещала дом постороннему человеку? Думая, что ослышался, Хьюго просмотрел завещание, и там черным по белому было написано, что дом завещан Элис Уолтерс.
Недвижимость в районе Ноттинг-Хилл стоит приличных денег, хотя дом Розмари и нуждался в реновации, о чем Хьюго не раз ей говорил, но она все отнекивалась. У Хьюго возникли нехорошие предчувствия. Он уже проходил через подобное. Некая Шантель, художник по керамике, подружилась с Розмари, втерлась к ней в доверие и рассказывала душещипательные истории из своей жизни. Добрая Розмари подарила Шантель старинный чайный сервиз работы известного керамиста Уильяма Муркрофта. Та задорого продала его торговцу антиквариатом и, что было хуже всего, в глазах Хьюго, перестала навещать Розмари. Хьюго втихую выкупил чайный сервиз за собственные деньги, вернул его бабушке и с тех пор внимательно следил за теми, кто навещал Розмари.
Но вот таинственная доктор Уолтерс выпала из его поля зрения.
Хотя Не та ли это женщина, о которой несколько раз упоминала Розмари и с которой хотела его познакомить? Но Хьюго так скорбел по Эмме, что отвергал любые попытки близких познакомить его с кем-либо. К счастью, девушка ни разу не появилась в доме Розмари в дни его визитов.
Сейчас он жалел, что был таким эгоистом. Он должен был познакомиться с тетиной протеже. Ему следовало подумать о том, как уязвима Розмари, а не погружаться в собственное горе и жизнь вдовца.
Мисс Грей изменила свое завещание три месяца назад, подтвердил адвокат, и она была в здравом уме, когда составляла завещание.
«Любого можно заставить что-то сделать, когда он в здравом уме», подумал Хьюго. А Розмари нравилось делать людей счастливыми. Интересно, какую печальную историю выдумала эта мадам, чтобы заставить его двоюродную бабушку завещать ей дом?
В завещании есть определенные условия, продолжал адвокат. Доктор Уолтерс, вы должны закончить проект «бабочка», превратить дом в образовательный центр и стать его директором, если захотите, и возродить сад.
Сад действительно одичал и нуждался в обновлении. Хьюго мог это понять, потому что знал, как важен был сад для бабушки. И образовательный центр его не смущал. Он всегда считал, что Розмари могла бы стать блестящей учительницей. Но почему она отдала дом в чужие руки?
И что это за совместный проект? поинтересовался он.
Мы работали над дневниками Виолы Феррерс и составляли ее биографию.
Она впервые заговорила. Голос приятный, с едва заметным северным акцентом. В ее серых глазах сверкнул вызов.
Неужели она думает, что он не знает, кто такая Виола Феррерс?
Моей прапрабабушки, твердо заявил он.
Глаза Элис расширились, и он понял, что выиграл. Это его семья и его наследие. И эта самозванка не имеет никакого права вторгаться в его жизнь.
Мисс Грей также поставила условие о строительстве павильона бабочек, продолжил стряпчий. И построить его в соответствии с завещанием предстоит вам, мистер Грей.
Ага, значит Розмари оставила ему лазейку для маневра.
Хьюго из практики архитектора прекрасно знал, что означает нарушение условий контракта.
И во что выльется нарушение условий завещания? нарочито небрежно поинтересовался Хьюго. Если я, к примеру, откажусь проектировать павильон?
В таком случае дом будет продан, а средства поступят в дом престарелых, как благотворительный взнос, пояснил адвокат.
Хьюго вполне устраивал подобный расклад. Это положит конец коварным замыслам так называемой партнерши по бизнесу, которая втерлась в доверие к Розмари. Конечно, за дом на аукционе можно выручить приличную сумму. Но не в деньгах счастье. Хьюго хотел в первую очередь избавиться от самозванки.
Понятно. Значит, я не буду проектировать и строить павильон бабочек.
Но вы должны, вмешалась доктор Уолтерс. Она этого хотела.
Или ее убедили, что она этого хочет. А это совсем разные вещи, подумалось Хьюго. Вслух же он небрежно заметил:
Мы не всегда получаем то, что хотим.
Розмари хотела закончить книгу и превратить дом в мемориал Виолы. Доктор Уолтерс скрестила на груди руки и уставилась на Хьюго.
Неужели она хочет запугать его? Но он уже пережил самое страшное, и теперь ему нечего терять.
Филипп Хэмингфорд смущенно кашлянул.
Я пригласил вас для оглашения завещания мисс Грей, а не для дискуссии.
Хорошо, кивнул Хьюго. Мне больше нечего добавить. Он не позволит этой мошеннице воспользоваться доверием двоюродной бабушки. И легко добьется своего простым отказом проектировать павильон бабочек.
Но вы не имеете права подвести Розмари, возмущенно сказала доктор Уолтерс, буравя его гневным взглядом.
О да, она еще притворяется, что желания Розмари ей небезразличны.
Не соизволите ли, доктор Уолтерс, объяснить поподробнее, какие именно деловые отношения связывали вас с моей двоюродной бабушкой? вежливо-ледяным тоном спросил Хьюго.
Я уже говорила, что мы вместе работали над дневниками Виолы. Я энтомолог, занимаюсь изучением бабочек.
Да неужели? Что за причуда? насмешливо обронил он.
Элис с трудом себя сдерживала, тем не менее спокойно ответила:
К вашему сведению, я читаю курс лекций, посвященный чешуекрылым, в университете Лондона. Ваша двоюродная бабушка обратилась на наш факультет с просьбой о помощи, и последние полгода мы совместно работали над осуществлением ее проекта.
Она ничего мне не говорила про этот проект, заявил Хьюго.
Элис вздернула бровь:
Вероятно, вы редко с ней беседовали.
Какую игру она затеяла? Хьюго зло прищурился:
Я с прошлого октября работал в Шотландии. И регулярно с ней созванивался. Но последние три месяца навещал Розмари по понедельникам и четвергам, отчеканил он, удивляясь, зачем перед ней отчитывается.
Может быть, она считала, что вы не одобрите ее проект, потому и молчала.
Господа, данная дискуссия не имеет смысла, снова осторожно вмешался адвокат.
Ради всего святого, ну почему все адвокаты такие смиренные? Если Хэмингфорд не может постоять за Розмари, тогда Хьюго сделает это сам.
А я думаю, имеет, возразил Хьюго. Считаю, вы профессионально заинтересованы в том, чтобы на клиента не оказывалось давление при составлении завещания. Уверен, что на этот счет есть закон.
Если вы такой знаток юриспруденции, мистер Грей, решительно вмешалась Элис, не дав адвокату ответить, вам должен быть известен закон о клевете. Я понятия не имела, что ваша двоюродная бабушка намерена завещать мне дом. Смею вас заверить, я ее об этом не просила.
Я на ваших встречах не присутствовал, так что не мне судить, едко заметил Хьюго.
Совершенно верно, вас там не было.
Хьюго в изумлении уставился на собеседницу. На что это она намекает? Неужели на то, что он не уделял Розмари должного внимания? Что же, вызов принят.
Стало быть, по завершении проекта вы будете пожинать лавры, вкрадчиво сказал он и стал загибать пальцы. Во-первых, вы представите миру наследие Виолы Феррерс и ее открытия. Во-вторых, ваше имя появится на обложке ее дневников, как редактора, и вы же станете автором ее биографии. И наконец, вы получите должность директора образовательного центра. Неплохой скачок в карьере, согласитесь, доктор Уолтерс. И все за счет Розмари.
Смею заверить вас, мистер Грей, что имя мисс Грей будет значиться на обложках как соавтора, поправила его Элис. И в случае создания образовательного центра, он будет носить имя Розмари Грей. Она пристально посмотрела на Хьюго. И ваше имя станет публично известным, если вы создадите павильон бабочек.
Не станет, немедленно возразил он. Я не буду строить павильон. А это означает нарушение условий завещания, и, как следствие, продажу дома с молотка и передачу вырученных средств на благотворительность.
Какой самодовольный и отвратительный тип, подумалось Элис.
И совсем не похож на заботливого внучатого племянника, о котором ей рассказывала Розмари. А она еще хотела пожалеть его в приемной. На самом же деле он ничем не лучше Барни и его дружков.
В открытую обвинять ее в корыстных помыслахэто уж слишком. Элис в своем негодовании даже забыла о шоке, который пережила, узнав о наследстве, свалившемся как снег на голову. Она во что бы то ни стало осуществит желание Розмари, несмотря на происки Хьюго Грея. Да, по условиям завещания, он может выставить дом на торги, но не властен повлиять на его покупку.