Яна ВетроваЖизнь в аромате специй
Часть 1. Ваниль
Сегодня всё изменилось. Сегодня, спустя два бесконечных месяца, Гоблины Джарета пустили Сару внутрь Лабиринта. Она шла по знакомым коридорам, как будто никогда и не покидала их, а картины прежней жизни вспыхивали и гасли по мере того, как она подходила всё ближе к
* * *
Двух братьев, охранявших вход в заведение Джарета, Гоблинами называли жители города. Братья были здоровыми, уродливыми и тупыми. По крайней мере, так говорили, но Сара не была уверена, что они действительно настолько уж тупы. Беззаветно преданы Джаретуда, и спокойны, как скалы. Сара даже не была уверена, что они действительно братья. Переломанные во многих драках носы делали их похожими. Что касается преданностиона отличала всех, кто работал в Лабиринте, потому что каждого из них Джарет спас из безвыходных ситуаций, рассчитывая на благодарность. Сара не была исключением. Шесть лет назад он подобрал её, голодную и беспомощную, после того как она оказалась на улице. Бог знает, что стало бы с маленькой избалованной тринадцатилетней девочкой на улицах портового города. Её отец застрелился после того, как специи, в которые он вложил весь свой капитал, пришли в негодность из-за того, что корабль, перевозивший груз, попал в шторм. На дворе стоял век мореходства и торговли, мелкие торговцы вроде её отца вмиг становились богачами и так же быстро скатывались на дно, поэтому внезапное падение её отца никого не удивило. До этого маленькая семья Тобиаса Роберта Уильямса жила пускай и не роскошно, но могла позволить себе многое, в том числе и прислугу. После смерти отца дом и всё его содержимое ушло на оплату долгов. Саре некуда было пойти: мать умерла очень давно, а других родственников у неё не было.
Она никогда не забывала первую ночь на улице: девочка едва унесла ноги от пьяной компании в кабаке, куда осмелилась зайти попросить еды. После заката она ни на секунду не сомкнула глаз, вжавшись в щель между стеной склада, пропахшего рыбой, и неразгруженными коробами. Следующим вечером Сара бродила по улицам родного города, ставшим вдруг чужими и угрожающими. Привычный крик чаек пугал и наводил тоску. Девочка не знала, как пережить ещё одну ночь, и дело было не только в страхе, но и в том, что приближалась зима. Осенние вечера не располагали к долгим прогулкам, не говоря уже о том, чтобы провести на улице всю ночь.
Он пришёл за ней в лучах заходящего солнца. Когда бы девушка ни вспоминала тот вечер, образ мужчины с золотыми волосами был таким ярким, как будто она увидела его мгновение назад. Мужчина шёл медленно, слегка покачивая бёдрами, как будто двигаясь под музыку, которую слышал только он. Каблуки высоких сапог отбивали ритм по брусчатке. Солнечные лучи танцевали вместе с ним, бросая золотые блики на светлые волосы и подсвечивая ткань рубашки. Он был одет простотонкую фигуру обхватывали узкие тёмные брюки, свободная белоснежная рубашка была расстёгнута на груди, демонстрируя медальон на кожаном шнуре. Позже Сара узнала, что, несмотря на скромность наряда, украшения Джарета стоили целое состояние.
Джарет. Он так и сказал: «Здравствуй, девочка. Меня зовут Джарет. Тебе есть где ночевать?» Это было сказано так обыденно, что Сара не сразу поверила своим ушам. Разве так бывает, что на закате к бедным голодным сироткам приходит сияющий ангел и предлагает еду и ночлег? Девочка смутно припоминала это имя из подслушанных разговоров взрослых, но никак не могла вспомнить суть. Хотя то, что этот человек был известен, успокоило Сару. Она вскочила на ноги и неуклюже сделала реверанс, стесняясь своих немытых рук и растрёпанных волос, своего платья, всего за сутки запылившегося и покрывшегося грязными пятнами. Мужчина засмеялся и протянул Саре руку, но она, хоть и была смущена, подхватила его под локоть, как положено даме.
Солнце уже село, оставив на горизонте алую полосу. Они шли по улице, а за ними шла ночь. Сара не замечала, что некоторые люди здороваются с Джаретом, а он кивает в ответ. Она не знала, что за ними тенью следует телохранитель. Она не видела, что ангел-спаситель иногда поворачивает голову в её сторону и с задумчивой улыбкой всматривается в её лицо. Девочка была вся в своих мысляхкуда её ведет таинственный незнакомец? Куда бежать, если там опасность? И всё же она думала, что готова пойти куда угодно, чтобы не оставаться на холодной сырой улице среди воров и бродяг. Но главным вопросом, занимавшей Сару, была еда. Жаркое из кролика, утка, поросёнок. Картошка, запечённая с травами. Маленькие красные помидоры, похожие на грозди винограда. Вишня, клубника Персики! Сара всё время возвращалась мыслями к персикамэто был первый необычный фрукт, который она попробовала после привычных яблок и груш, когда её отец занялся торговлей. Почувствовав, как рот наполняется слюной, девочка одёрнула себяне время мечтать, хорошо, если ей достанется хотя бы кусок свежего хлеба.
Саре стало не по себе, когда Джарет повёл её в плохо освещённый двор, заставленный коробками и мусорными баками. Но когда он открыл перед ней широкую деревянную дверь и оттуда потянуло умопомрачительными запахами еды, Сара забыла обо всех своих опасениях.
* * *
Почти два года Сара не занималась ничем особенным, только выполняла мелкие поручениячто-то принести, что-то убрать, выкинуть, передать, найти Постепенно она узнавала Лабиринт изнутри, хотя в нём оставалось достаточно тайн. Вход в заведение находился на одной из небольших улочек в районе, отделявшем портовую часть города от богатых особняков. Это была ничем не примечательная дверь в пятиэтажном особняке, над которой на чёрных цепях висела, покачиваясь на ветру, деревянная табличка с витиевато выведенным словом «Лабиринт». Парадный вход охраняли Гоблины Джарета. Внутри над дверью висел колокольчик с язычком, хрустальным шариком, и, когда дверь открывалась, по длинному коридору разносился мелодичный звон. Входов для работников было несколько, и они так же тщательно охранялись. Могло показаться, что Лабиринт занимает всего лишь одно здание, но это было не так. Несколько особняков были объединены в огромный муравейник, пронизанный десятками лестниц и коридоров с сотнями дверей. Даже Сара, которую круглые сутки гоняли из одного конца в другой, не знала всех ходов. Ей часто приходилось блуждать в незнакомых коридорах, то ведущих зигзагами, то бесконечно тянущихся вперёд, не понимая, как вроде бы знакомая дверь могла вывести её к балкону с видом на набережную небольшой речки, пересекающей город. «Ничего себе, удивлялась девочка, ведь до набережной минут десять по улице!» Она выходила в коридор и искала нужный путь, спрашивая всех, кто ей встречался.
В Лабиринте была своя кухня, своя пекарня, отдельная и независимая от города система водоснабжения и отопления, основанная на новейших изобретениях науки и техники. Никто не таскал воду вёдрами и не стирал вещи в реке. Здесь была даже своя небольшая библиотека, где Сара в свободную минуту листала книги, предпочитая, конечно, иллюстрированные, и даже свой зимний сад с фонтанчиками и маленькими водопадами. Комнаты были разнообразнымиот скромных кабинетов до огромных залов, украшенных зеркалами и хрусталём, в которые Сара не решалась зайти, даже когда они пустовалитолько пару раз она позволила себе заглянуть в замочную скважину.
Обычные работники Лабиринта, среди которых были и её ровесники, и люди гораздо более старшего возраста, много работали и мало болтали, но из их редких разговоров девочка поняла, что ей крупно повезло попасть сюда сразу, не проведя бесчисленные ночи на улицах города, не узнав суровость здешних зим, когда бродяги собираются кучкой у костра, повезло не убегать от полицейских с украденным куском хлеба Другие же работники, точнее, работницы, были частью ночной жизни Лабиринта, к которой Сара пока не имела отношения и поэтому почти не бывала в той части здания, где большую часть времени обитал Джарет. Она очень редко видела его в своей ежедневной работе, только иногда сталкивалась с ним в коридоре, спеша с очередным заданием. Джарет улыбался ей, иногда проводил рукой по её длинным чёрным волосам, отчего у девочки замирало сердце. Однажды он остановился и спросил:
Как тебе нравится мой Лабиринт?
Очень нравится, быстро ответила Сара, как всегда, загипнотизированная острым взглядом его необычных глазодин был синим, другой зелёным.
Ты не теряешься и быстро находишь дорогу?
Конечно! Это же проще простого!
Проще простого?.. задумчиво проговорил Джарет.
В тот же день он вызвал Сару к себе. Она с трепетом вошла в кабинет Джарета, где раньше никогда не бывала. Стены были задрапированы тяжёлыми портьерами бордового цвета, скрывавшими двери в другие комнаты хозяина Лабиринта. В одной части комнаты, которая и считалась кабинетом, у окна стоял письменный стол, полки с книгами закрывали стену от пола до потолка. В другой части, отделённой большой китайской ширмой с изображениями гор и чёрных птиц на шёлковой поверхности, стояла узкая кушетка с фигурной спинкой, а также обитое бордовым бархатом кресло с ножками в виде львиных лап, больше похожее на трон. В кресле сидел, закинув одну ногу за подлокотник, Джарет в неизменных тёмных брюках и белоснежной рубашке и перекидывал из руки в руку маленький хрустальный шар с оборванной цепочкойтакими шарами были украшены люстры в некоторых залах.
Сара! мужчина жестом подозвал девочку поближе и, как только она подошла, бросил прозрачный шарик. Сара поймала его и увидела, что тот сколот сбоку и весь прочерчен трещинками.
Мужчина поменял положение в кресле, поставив обе ноги на пол и положив руки на подлокотники.
Это с люстры. Верни его в мастерскую и принеси такой же.
Сейчас?
У тебя полчаса, Джарет выудил из кармана брюк золотые часы на тонкой цепочке и постучал по циферблату ногтём, и ни секундой больше. Вперёд!
Сара коротко кивнула и, подобрав длинную юбку, побежала к выходу. Она не привыкла, чтобы её торопили, ведь она и так была быстрее всех других посыльных. А теперь ей дал поручение сам Джарет! Девочка понимала, что это какой-то тест, но больше волновалась по другой причине: ей не хотелось, чтобы человек, спасший её и давший кров, хоть на секунду усомнился, что всё это было зря.
Сара знала про основных поставщиков товаров для Лабиринта по разговорам, услышанным в коридорах, и хрустальная мастерская не была исключением. Девочка со всех ног бежала к набережной, радостно вдыхая холодный морской воздух и успевая отметить, что листья на деревьях уже начинают окрашиваться в жёлтый цвет. У неё почти не было возможности выходить в городв Лабиринте была своя жизнь, полная дел с утра до позднего вечера для Сары, а для многих с позднего вечера и до самого рассвета.
Сара пробежала через ближайший мостик, морщась от неприятного запаха. Город стоял на реке с именем Большая Элла, впадающей в море. Река начиналась далеко в горах, которые можно было разглядеть только в самую ясную погоду в дымке на горизонте. Она была извилистой и не судоходнойтолько рыбаки да мелкие транспортные судёнышки пользовались ею. Для крупных судов была построена большая гавань, соответствующая требованиям времени. Старая гавань, когда-то бывшая центром жизни некогда маленького городка, теперь разросшегося до большого и шумного пересечения торговых путей, использовалась для пассажирских и небольших торговых судов.
Когда-то давно для обеспечения растущего города водой от Большой Эллы были проведены два каналаБелая Элла, регулярно очищаемая от мусора, текла через богатые районы, отражая в своих прозрачных водах витиеватые ограждения, обрамляющие набережную. Чёрная же Элла, через которую перешла Сара, была грязной замусоренной речушкой с пенной тёмной водой.
Девочка была уже у магазинчика при хрустальной мастерской, в окнах которой люстры, вазы и прочие предметы роскоши из хрусталя разбивали солнечный свет на множество разноцветных зайчиков, пляшущих по земле и стенам, но ей некогда было любоваться: её внутренние часы говорили, что она потратила около семи минут, слишком много! Совсем не остаётся времени!
Она ворвалась в магазинчик, заставив хрусталь вздрогнуть под порывом ветра и разбросать солнечных зайчиков по всей узкой длинной комнате. За прилавком стоял паренёк лет семнадцати, худой, с взъерошенными бледно-рыжими волосами. Девочка положила перед ним шарик.
Мне нужен такой же.
Паренёк неторопливо покатал шарик по истертой деревянной поверхности.
Приходи через неделю, оплата вперёд.
Сару как будто окатило холодной водой.
У меня нет недели! Ты знаешь, для кого это?
Да какая мне разница, мальчишка отвернулся. Денег нетнет и разговора.
Это для Джарета, закричала Сара, и Джарету нужна эта вещь прямо сейчас!!!
Имя подействовало: мальчишка побледнел, схватил шарик и выбежал в дверь за прилавком. Пока его не было, девочка ходила туда-сюда по магазину и грызла ногти. Песчинки внутренних часов неумолимо стекали на дно.
Через пять минут, показавшихся Саре вечностью, дверь распахнулась. Мужчина, выглядевший как постаревшая копия паренька, такой же худой и растрёпанный, с жидкой рыжей бородой, протянул ей шарик на цепочке.
А деньги? пробормотал высунувшийся из-за двери паренёк, и сразу получил от отца подзатыльник.
Это за наш счёт, кивнул Саре мастер, беги!
Спасибо! крикнула девочка, вылетая из магазинчика.
Она бежала быстрее ветра, но ей всё равно казалось, что время давно вышло. Когда она ворвалась в кабинет Джарета, он сидел в той же позе, глядя на часы, как будто и не отрывался от них. Справа от его кресла появился высокий столик, на котором стоял бокал вина и ваза с фруктами. Сара подошла и протянула Джарету шар.
Три минуты.
Я Джарет, я бежала так быстро, как могла
Девочка никогда в жизни не осмелилась бы обратиться к нему по имени, да ещё и на «ты», если бы это не было одним из правил Лабиринта. Джарет предпочитал, чтобы работники были верны ему на деле, а не тратили время на ненужные расшаркивания.
Да нет, у тебя было ещё три минуты! Ты и правда очень быстрая и добиваешься своего, не так ли?
Щёки девочки зардели от смущения.
Угощайся, махнул мужчина в сторону вазы с фруктами, а сам стал разглядывать шарик на свет.
В вазе среди винограда, клубники («Но ведь уже не время для клубники?..»), вишни, яблок и груш лежали три больших персика с румяными боками. Работников Лабиринта не баловали изысканной едой, а остатки ночных пиршеств Джарет приказывал отдавать беднякам. Сара не понимала, зачем, пока один из поваров однажды не заметил: «Тебе не пришлось голодать, девочка; голодный помнит, кто его кормит». Сара не могла не признать правоту этого утверждения, вспоминая свою единственную ночь на улице.
Сейчас она, даже не дотрагиваясь до фрукта, чувствовала пальцами его тонкую шелковистую кожицу, не вдыхая, помнила сладкий аромат Рот Сары заполнила слюна, и она потянула руку к персику, но вдруг в её нос ударил острый аромат корицы и аниса. Сара отдёрнула руку. Перед глазами всё поплылоона вспомнила отца, который радовался как ребёнок пробной партии специй и требовал добавлять их всюду: в десерты, в мясо и в вино, такое же, как то, что сейчас стояло в бокале рядом с фруктами.
Джарет как раз оставил шарик и лениво потянулся за бокалом, задев по пути руку Сары. Девочка вздрогнула и отступила, когда мимо неё пронесся шлейф аромата специй, смешавшийся с одеколоном. Джарет, с любопытством глядевший на девочку, покрутил бокал в руке и спросил:
Что случилось, Сара? Тебе не нравятся мои фрукты?
Нет, нравятся! Но но так не честно! Я не сделала ничего особенного, просто сбегала с поручением.
Мужчина приподнял бровь и улыбнулся одними губами:
Так тебе нужно задание посерьёзнее?
Он поставил бокал с ароматным напитком на столик, заставив Сару задержать дыхание, и подошёл к письменному столу у окна. Порывшись в ящике с бумагами, Джарет, наконец, извлёк на свет конверт с красной сургучной печатью.
На другой стороне причала на улице недалеко от старого монастыря есть трактир «Хмельная фея». ВладелецХоггл, отдашь ему лично в руки. Ни в коем случае не читай письмо, поняла? Мне нужен ответ, согласен он или нет. Повтори, потребовал Джарет, прежде чем отдать Саре конверт.
«Хмельная фея», рядоммонастырь, отдать Хогглу, не читать, получить ответ! выпалила Сара на одном дыхании, волнуясь, как бы Джарет не передумал.