Куда? только и смогла выдавить из себя Сара.
Куда? оскалился мужчина. О-хо-хо, любопытная малышка! Попить чайку!
Расхохотавшись своей шутке, он подтолкнул Сару, и она пошла вперёд, а он только командовал: «Направо! Налево! Вон в ту дверь!» Сара давно не была в этих коридорах. Она знала, что это другая часть Лабиринта, ночная, как говорили некоторые. По мере продвижения нарастал шум. Едва различимый вначале, он постепенно становился музыкой, шумом разговоров, хохотом и звоном бокалов. Наконец, Билли остановил Сару перед высокой двустворчатой дверью с позолоченными ручками, снова взял её под локоть и распахнул створку. Глазам девочки предстал поражающий воображение зал. Повсюду был хрусталь и зеркала, разбрасывающие свет от сотен, тысяч свечей по белым стенам, по золотым украшениям, по раскрасневшимся от танцев и вина лицам. Здесь была тьма народустолько не бывало и в торговый день на площади, показалось Саре. Все были разодеты в пух и прахшелка, парча, бархат, сияние драгоценных камней в бесконечных складках и кружевах, перья в веерах и в высоких сложных причёсках, маски, изображающие настоящих и выдуманных животных и птиц. Всё это великолепие цветов и блеска искрилось и кружилось в танце под музыку, которую играл живой оркестр. Билли кого-то высмотрел в толпе и потащил Сару, совершенно потерявшую чувство направления и пространства, вглубь зала. Они проносились мимо перьев и блёсток, и девочка в своём простом коричневом платье почувствовала себя бледной пылинкой среди ярких искр огня, вертящихся, вертящихся, вертящихся И вдруг Сару как будто рывком опустили на твёрдую землю: перед ней стоял Джарет.
Он сменил свою повседневную одеждутёмные брюки и светлую рубашкуна ослепительно белоснежный наряд. Он стоял, как воплощение зимыбелые брюки, белая рубашка, а на плечах, словно свежевыпавший снег, накидка из пушистых белых перьев, усыпанных драгоценными камнями. Волосы его были уложены необычновысокая причёска также напоминала перья, а глаза были размашисто подведены глубоким фиолетовым цветом.
Только что он говорил с кем-то, улыбался, но, обернувшись на оклик Билли и увидев Сару, он мгновенно убрал улыбку, и девочка сразу поняла, что ничего хорошего ей ждать не следует. Червяк, пританцовывая в такт мелодии и по своему обыкновению ни минуты не оставаясь без движения, подтолкнул её навстречу мужчине.
Свободен, кивнул он Билли.
Да, мой Король! Червяк поклонился так, что кисточки на шарфе взметнулись красными полосами, и растворился в красочной толпе, не преминув утащить с подноса у официанта бокал вина.
Джарет улыбнулся одними губами, но его разноцветные глаза оставались ледяными. Он протянул Саре руку, как будто приглашая на танец. Девочка приняла приглашение, чувствуя себя ужасно глупо среди нарядных и ухоженных дам, танцующих со своими блистательными кавалерами. Джарет притянул её за талию и, отставив одну руку, повёл под ритм вальса через океан блеска и сияния. Сара, задыхаясь и краснея, не знала, куда деть взгляд. Несмотря на это и на то, что уже больше двух лет она не танцевала, ноги помнили все движения, ведь она с раннего детства училась танцевать у одного из лучших преподавателей в городе. Её отец не жалел денег на то, чтобы его дочь, когда подрастёт, блистала на лучших балах города. Увы, его мечтам не суждено было сбыться, по крайней мере, не в том виде, как это обычно представляют себе родители.
Наконец, когда дыхание пришло в свой обычный ритм, Сара смогла поднять взгляд на Джарета. Вокруг стоял шум голосов, пытавшихся перекричать музыку, и мужчина наклонился к уху Сары:
Ты принесла ответ? Его тёплое дыхание скользнуло по шее девочки.
Нет, едва слышно проговорила она, но он и так знал, что она скажет.
Тогда почему ты здесь?
Я замёрзла, прошептала Сара, внезапно понимая, насколько глупую ошибку совершила и как жалко звучат её слова.
Это не причина, продолжало щекотать её ухо и шею тёплое дыхание с привкусом корицы, от которого девочку замутило.
Музыка закончилась, и Джарет остановился. Раздались аплодисменты. Теперь он смотрел на неё в упор, а его слова как будто вогнали в грудь Сары гигантский обломок льдины:
Можешь окоченеть и отморозить ноги и руки, но я не хочу, чтобы тот человек решил, что мой курьер нашёл более важные занятия, чем ожидание его ответа. Иди.
И Сара ушла, оставляя позади звуки и запахи веселья, чтобы вновь погрузиться в холод и отчаянное ожидание.
В тот вечер, ближе к ночи, она принесла Джарету ответ и, только проговорив слова, которых ждала несколько часов под ледяными порывами морского ветра, принесшего с собой слепящую метель, упала в обморок. Несколько дней девочка пролежала в лихорадке, и доктор, который жил и работал в Лабиринте, сомневался, что она выживет. Через некоторое время жар всё-таки немного спал, но усилился кашель, который сначала просто ощущался соринкой в горле, а потом стал раздирать лёгкие. Температура поднималась, и Сара начала бредить, шепча имена тех, кто ушёл из её жизни.
Часть 3. Анис
Она окончательно пришла в себя только весной. Птицы призывно щебетали за окном, но доктор разрешил Саре на полчаса выходить на улицу, только когда солнце стало прогревать воздух, а от снега ни осталось и следа. Сара чувствовала себя уставшей, как будто болезнь высосала из неё все силы. Она размышляла о том, что не помнит, когда у неё день рождениявроде бы в начале марта? Или в середине? Она уже три года не отмечала его, но знала, что ей должно было исполниться семнадцать. Сара вспоминала, что в шестнадцать лет её мать вышла замуж. Отцу было бы сейчас сорок. Сара вздохнулаей почти нечего было вспомнить о своей семье, а детские воспоминания постепенно скрывались туманом времени и гасли в красках другой жизни, которую она теперь вела.
Пускай так, раз веснаэто время перемен, то теперь всё будет по-новому. Отныне каждый год её день рождения будет в самый тёплый день ранней весны, когда нет снега, а молодая зелёная травка уже покрывает почву и прорывается сквозь брусчатку на набережной.
Из-за болезни Сары на других работников навалилось больше дел, чем обычно, но они знали, что Джарет ищет новых курьеров. Сара рассчитывала вернуться к работе, как только наберется сил, но этого не случилось: от быстрой ходьбы у неё болела грудь, а из-за того, что она долго пролежала без движения, малейшие нагрузки вызывали головокружение. Доктор сказал, что не стоит отчаиваться и нужно подождать хотя бы полгода, чтобы вернуться к прежнему ритму жизни.
В тот день, когда Джарет, наконец, подошёл к ней, погода не радовала теплом, поэтому Сара сидела в зимнем саду, закутавшись в шаль и рассматривая иллюстрации из книги о растениях. Негромко шелестел искусственный водопад, и Сара, увлечённая рисунками, не сразу услышала шаги. Джарет вошёл и жестом остановил её, когда девушка хотела встать. Мужчина был одет в шёлковый китайский халат с красными птицами на чёрном фоне и в чёрные шёлковые брюки. Волосы его были убраны в хвост. Придвинув свободный стул к её стулу, он присел и сначала просто смотрел на девушку. Сара чувствовала себя неуютно: она и раньше не считала себя идеалом красоты, а теперь ещё болезнь сделала её кожу бледной и тонкой, положила глубокие тени под глаза, а обычно блестящие волосы казались тусклыми и безжизненными. Из-за постоянной беготни девушка и так была худой, теперь же она считала себя болезненно тощей. Сара теребила страницу книги, глядя то в пол, то на воду, то на узконосые восточные туфли Джарета. Мужчина, наконец, проговорил:
Я нашёл тебе замену.
Сара вздрогнула и посмотрела на Джарета. Он улыбнулся, как раньше:
Я нашёл девчонок-тройняшек, представляешь? Им лет по тринадцать, страшненькие, рыжеволосые и взбалмошные. Ведут себя как мальчишки. Но я думаю, из них выйдет толк.
Сара всё молчала, соображая, что, в таком случае, будет с ней.
Первое время будешь за ними присматривать, как будто прочитав мысли девушки, сказал Джарет.
Сара облегчённо улыбнулась и ответила:
Конечно!
А тем временем я подумаю, что делать с тобой, продолжил Джарет, а затем встал со стула и вышел в центр сада, ты же хорошо танцуешь, так?
Как и в тот роковой зимний вечер, он жестом пригласил Сару, и ей ничего не оставалось, как отложить книгу и встать. Она накинула шаль на плечи, потому что её платье казалось неподобающим для танцевпростой осветлённый лён, больше напоминающий ночную сорочку. Девушка подала Джарету руку и сделала неглубокий реверанс, в ответ на который мужчина поклонился и положил ладонь ей на талию. Другая рука девушки лежала на его плече, на тонком скользком шёлке, отблёскивающем в свете нескольких свечей.
Но нет же музыки, тихо сказала Сара.
Прислушайся, шепнул Джарет и прикрыл глаза, практически одними губами напевая, та-та-та, та-та-та
Сара заворожённо следовала за движениями мужчины, и музыка сама собой складывалась из журчания водопада, шелеста листьев и звука шагов, скользящих по гравию. Теперь она понимала, откуда берётся это волшебство походки Джаретаон просто слышит музыку вокруг себя. Ей вспомнился тот вечер на улице, как Джарет шёл, а весь мир как будто подчинялся ритму его шагов. Невольно ей в голову пришли те картины, которые она так тщательно выметала даже из самых дальних закоулков памяти. Виной тому был не столько этот танец, сколько блестящий шёлк халата и рука на её талии. Сара сразу сбилась с дыхания.
Джарет, прости, я пока не могу прошептала Сара, отодвигаясь от мужчины и держась за грудь.
К лету ты должна быть готова к медленным танцам, а пока займись моей рыжей бандой.
* * *
Это оказалось гораздо сложнее, чем Сара думала. Три сестрички были очень активными: им ни минуты не сиделось на месте, и если не было дел, они бросались петь и танцевать или просто носились по Лабиринту. Саре приходилось отлавливать их или всех сразу, или по одной, если они затевали игру в прятки, и объяснять, что не стоит мешать другим людям в Лабиринте, лучше найти себе занятие, потому что дел здесь всегда больше, чем работников. Девчонки кивали и на время успокаивались, но уже спустя полдня они снова поднимали шум, как целая орава детей. Сара не узнавала себяей и не приходило в голову, что она может кричать на других людей. Оказалось, что ещё как может. Сколько раз она отчитывала их за то, что они не сразу возвращались в Лабиринт после выполнения задания, задерживались у витрин маленьких магазинчиков, а то и заходили внутрь и заставляли нервничать продавцов, непременно выгонявших их. Сколько раз она кричала им, что лучше бы их в детстве отдали Гоблинам, вспомнив эту присказку своей старой няньки. Потом она думала, что наверняка они и сами маленькие чудовища. Доктор, который регулярно навещал девушку, только смеялся и говорил, что крикэто полезное упражнение для лёгких.
С другой стороны, общение с девчонками шло Саре на пользу. Она снова почувствовала себя живой, ощутила прилив сил и энергии, как будто не было бесконечной суровой зимы и того, что предшествовало ей. Саре снова хотелось выйти в город и бесконечно гулять, подставляя кожу солёному морскому ветерку, наблюдать, как разгружают корабли, и гадать, что на этот раз спрятано в крепко сколоченных ящиках, посидеть на траве у старого монастыря, зайти к Хогглу на чашку крепкого кофе Пока всё это было недоступно, доктор разрешал разве что пройтись по набережной Чёрной Эллы, что не доставляло особой радости. Поэтому Сара развлекала себя тем, что в свободное время танцевала вместе с девчонками и принимала участие в их озорных играх. Она понимала, что в воспитательных целях это никуда не годится, но ничего не могла с собой поделатьей хотелось движения и радости.
Девчонки были и правда страшненькие, как и сказал Джарет. Костлявые и долговязые, они обещали вырасти ещё. Их одинаковые узкие скуластые лица с никогда не уходящей улыбкой венчались шапкой растрёпанных рыже-красных волос. К тому же, Сара никак не могла запомнить, как их зовут, и, тем более, не отличала их друг от друга. Лора? Или Лара? Айрис или Айрин? Может быть, Айви?.. Одна из них точно была Лизой, но кто? Сара пыталась запомнить, как они называют друг друга, но у них каждый день менялись клички, а чаще всего они говорили о себе, как об одной банде Рыжих.
В отличие от Сары, у них точно не было проблем с памятью. Их нельзя было назвать особо сообразительными, но послания и маршруты они запоминали с первого раза. Уже через пару месяцев девушка поняла, что спокойно может больше их не контролировать, о чём и сообщила Джарету. Оказалось, что тот уже придумал занятие для Сары. Он хотел, чтобы она танцевала по вечерам с его гостями, и вскоре состоялся её первый бал.
Подготовка заняла почти весь день. В глубинах Лабиринта оказались спрятаны целые комнаты с одеждой, шляпками, бусами и веерами; туфлями всевозможных фасонов; белилами, красками, угольными карандашами и румянами; огромный шкаф скрывал флакончики, бутылочки и прочие сосуды с разнообразными духамиот лёгких цитрусово-цветочных ароматов до тяжёлых, тянущихся почти осязаемым шлейфом. Полки, коробки и вешалки со шляпками и шарфами, масками и накидками, заколками и шпильками занимали почти столько же места, сколько та часть Лабиринта, к которой привыкла Сара. Туда-сюда носились работницы, занятые подбором одежды в тон туфлям или украшения под цвет глаз. Они же помогали девушкам краситься и создавали на их головах необычайно красивые прически.
Сару пудрили и красили, белили и румянили, возводили на голове какие-то конструкции и разбирали их, потому что они казались не соответствующими теме бала, а темой было морское путешествие. В итоге после всех многочасовых мучений, во время которых девушка не успела съесть ни крошки, Сара обнаружила себя стоящей у входа в зал в зелёно-голубом платье с широким подолом, с кружевами на смелом декольте, изображающими морскую пену, и с высокой причёской с выпущенными по бокам завитыми прядями, призванной напомнить о морском бризе. Девушку покачивало, как на палубе, от волнения и от голода, а глоток шампанского только ухудшил ситуацию. Она стояла в уголке у стенки, стараясь просто мило улыбаться гостям. Джарет объяснил, что его девушки украшают праздники и развлекают гостей, и он скажет Саре, что делать. Но пока, сколько она ни всматривалась в разношёрстную толпу, она не видела его. С удивлением она наблюдала, как мимо проплывают дамы в бальных платьях. У одной из причёски торчал настоящий деревянный нос корабля с мачтами, другая была увешана сетями, подол платья третьей тяжело опускался на пол и при каждом шаге гремел пришитыми ракушками Мужчины были одеты чуть скромнее, в основном изображая пиратов, матросов или ленивых пассажиров круизных кораблей, облачённых в светлые хлопковые костюмы и соломенные шляпы. Многие «пираты» прикрепляли к плечам чучела попугаев или помахивали саблями, беря в плен дам или с диким хохотом отвоёвывая их друг у друга. Дамы визжали, ахали, но не сопротивлялись своей судьбе. Оркестр наигрывал что-то лёгкое и ненавязчивое. Наконец, явился Джарет, вызвав аплодисменты и бурные овации. Он был в костюме пирата, как многие, но по его стати сразу становилось понятно, что он не какой-то рядовой пират, а никак не меньше, чем король всех пиратов. Чёрные обтягивающие брюки, белая рубашка, на этот раз расстёгнутая на груди и демонстрирующая окружающим массивную серебряную цепь, на которой висел череп с костями, инкрустированный бриллиантами. До блеска начищенные сапоги с высоким голенищем и на каблуке. Чёрная шляпа с плюмажем, красный платок на шее. Игвоздь вечера! огромный живой попугай на плече! Сара ахнулаона никогда не видела таких огромных птиц, только мелких канареек да суетливых волнистых попугайчиков в клетках. Ей безумно захотелось подойти и погладить это удивительное создание, которое сейчас сидело на высоко поднятой ладони Джарета, распахнув ярко-красные крылья и заставляя дам запрокидывать головы в восхищении. Конечно, Сара осталась на месте, понимая, что ей не место среди гостей, пока Джарет не скажет, что делать.
Через пару часов, когда Сара уже устала стоять и присела на один из диванов, расставленных в огромном зале, Джарет подошёл к ней. Сара обмахивалась веером, стараясь таким образом уменьшить головокружение: за всё это время она только ухватила пару канапе с подноса, который проносил мимо официант. Мужчина сел рядом, он был разгорячён и тяжело дышал от только что закончившегося стремительного танца. К большому сожалению девушки, птицы с ним уже не было.
Освоилась? бросил он Саре, которая кивнула в ответ.
Она заметила, что девушки из Лабиринта подходят к скучающим гостям и стараются их развлечь беседой или танцем. Чего она пока не замечала, так это того, что иногда они уводят мужчин из зала, хотя она успела несколько раз углядеть целующиеся парочки за высокими портьерами. Насколько она поняла из разговоров, пока её наряжали и красили, это тоже входило в развлечение гостей.