- Альберт, подскажи, пожалуйста, какие здесь крутые достопримечательности, что мы поехали прогуливать занятия именно сюда, а не на солнечный курорт? - раздраженно поводит плечом чистокровная Сучка и с презрением оглядывает холл с малочисленными гостями.
Альберт не отвечает на вопрос, но тоже полосует взглядом друзей, а потом меня. Чувствуется, что бешу его я, а срывается на других.
- Пошли заселяться и под горячий душ! - приказывает всем. Никто не спорит, а делают так, как велят. Альберт демонстративно кладет руку мне на бедро, обозначая нашу интимную близость и ведет меня к стойке регистрации. Я не сопротивляюсь, поскольку бесить Волка еще сильнее не очень хочется. Итак у всех настроение хуже, чем перед полнолунием. Альберт крайне зол, разговаривает с обслуживающим персоналом, точно они отбросы, на что мне хочется от стыда провалиться под землю. Я взглядом стараюсь передать мужчине за стойкой свои извинения.
- Поживее с номерами, - раздраженно бурчит Альберт. - Особенно люкс поживее. А это для ускорения процесса заселения! - Волк раздраженно шарахает ладонью с деньгами по стойке, отчего и я, и мужчина напротив вздрагиваем. Боже, не Волк, а псих. Мне хочется этому Волчаре деньги в рот запихнуть и заставить его сожрать, а не позволять унижать таких, как я или людей. Мужчина на ресепшене явно человек. Даже я по запаху различаю запах человека. Он более спокойный, нейтральный, чем у животных.
Я недовольно стою и стараюсь не гневаться. Не спрашиваю, кто будет вдвоем в люксе. Хотя я собиралась жить с Зарой. Не остается вопросов, ни одной малюсенькой интриги о том, кто вдвоем будет проживать в люксе, кто с кем пойдет под горячий душ и кто с кем собирается всю неделю в дождь не вылезать из теплой постели или теплого душа или мягких шкур возле теплого камина. Зачем ему камин в номере? Этот вопрос остается для меня загадкой.
А если в номере окажется кровать в форме сердца, то я его убью. Еще не хватало шампанского вместо воды в джакузи и лепестков роз со свечами.
После того как проходит обмен любезностями, точнее со стороны персонала - любезностями, а со стороны Альберта - оскорблениями, перевертыш берет меня за руку и ведет наверх. Перед первой ступенькой я резко останавливаюсь, на что Альберт подозрительно смотрит. Ноги широко расставляет, а массивные руки скрещивает под грудью и наклоняет голову, отчего тень падает на его карие суженные глаза. Всей позой дает понять, что требует объяснений и если ему они не понравятся, то перекинет через плечо позорно кверху ягодицами и потащит к себе в люкс.
Широко улыбаюсь, стараясь не показать истинного раздрая внутри и вполне нежно отвечаю, чтобы не разозлить:
- Мне надо кое-что обсудить с Зарой. Мы скоро, - указываю в сторону туалетных комнат рядом с ресепшеном, а Зару хлопаю по плечу, приказывая тем самым стоять на месте. Только пусть сдвинется с места, сломаю ей плечо, поскольку мне сейчас нужна срочная помощь. Подруга вроде не глупа, понимает намек и тоже начинает щериться, как и я. Боже, мы переигрываем. В таком темпе Волк все поймет. Сразу убираю улыбку, чтобы Альберт не заподозрил в тайном сговоре. Волк раздраженно сводит челюсти, вижу, как яростно желваки ходят, но, переборов себя, соглашается и начинает поднимать наверх.
- Живее! - опять командует.
- Есть, сееер! - отвечаю ему в своей манере.
- Стервоза, я не шучу, - последний раз искоса с подозрением глядит, но продолжает путь.
Прихватив Зару за руку, веду ее в туалет, где завожу ее в одну из кабинок. Девушки возле зеркала, поправлявшие макияж, искоса смотрят. Не понимая, зачем заходить двум девушкам в одну кабинку при условии не занятости еще четырех.
Приходится нежно обнять Зару за плечо и галантно пропустить вперед. Как мужчина свою девушку.
- Только после тебя, милая, - Зара несколько обескуражена моим поведением, но делает все, как положено. Девушки презрительно фыркают над нашей сексуальной ориентацией, но покидают туалет. Темень - маленький городок и здесь лучше вести себя по-тихому, стараться не высовываться. И секрет моей силы здесь никто не знает. Это столица слишком огромная и в ней перевертышам друг на друга чихать. Здесь же лучше быть осторожной, поэтому трансформацию провожу в туалете, без риска попасть под камеры видеонаблюдения. Прежде кладу ладони на плечи подруги, еще раз внимательно разглядываю ее лицо, фигуру в тонком сарафане, светлые волосы, собранные в длинный хвост. Концентрируюсь на ее облике и закрываю глаза. В темноте сразу появляется ее фигура и лицо. Когда открываю глаза, то обнаруживаю, что мои руки проходят рябью. Искажаются волнами, словно кто-то испортил видеопленку, зажевал пластину, отчего картина смазывается.
Волны проходят и тогда я вижу не дверь кабинки туалета поверх плеча подруги, а глаза Зары. Это означает, что мой рост изменен. Да и в целом ощущаю легкость в теле, поскольку Зара - пушинка, в отличие от девушки, которой я была в поездке.
Подруга удивленно смотрит на меня, но не спрашивает ни о чем, знает, что я - человек постоянного действия, все время что-то должна делать иначе начинают одолевать страшные мысли.
- Отдай свой паспорт, - прошу подругу. - Тебе только завтра встречаться с родителями, а я сегодня хочу к бабушке. В отеле документы вам больше не понадобятся. Альберт будет в бешенстве, но скажи, что я приехала к родственнице. Тебе он ничего не сделает. Только ни в коем случае не признавайся, где живет моя бабушка.
- Мораааа, он тебя задушит. Похоже, он настроен серьезно.
- Кажется «будь моей Сучкой» означает, что мы теперь встречается. Только не хватало мне еще в течку с ним спать.
Зара не особенно старается остановить меня, потому знает, что меня остановит только апокалипсис! Мне нужно увидеться с бабушкой.
Ниннет
POV Мора
Выбегаю на улицу и несмотря на дождь бегу к родному дому. Всего несколько улиц. Устану - отдохну под деревом.
До сих пор перед глазами стоит ее лицо, перекошенное от ужаса.
После того, как я отлежала в больнице и минимально восстановилась, бабушка забрала мои документы из школы и, договорившись с родителями Зары, отправила меня в ссылку. В скалистое ущелье - одну из вил родителей Зары на берегу моря. Последний два года я доучивалась на дому. Одна. Наедине с собой. У меня было два тихих года, чтобы полюбить одиночество и возненавидеть Мору Герц.
Я не видела бабушку несколько лет. Она сказала не появляться и я не сильно настаивала, потому что было свежо ее лицо, перекошенное отвращением к родной внучке. Хоть она и старалась скрыть свои эмоции.
Поэтому сейчас, стоя перед ее дверью, дико волнуюсь, пальцы дрожат на звонке.
Всё повторяется, как в тот уродливый день. Я звоню все такая же мокрая после дождя и в шрамах. Только теперь шрамы на душе, а не на теле.
Звонок идет, но никто не откликается. Уже отчаиваюсь, страх мерзкой змеей жалит в самое сердце. Но яд почти сразу рассеивается по крови, ведь если бы что-то произошло с моей единственной родственницей ректор мне бы однозначно поведал...ведь так? Так?
Слава богу, дверь открывается и вижу ее. Живую и здоровую. Упирающуюся в косяк двери. Улыбаюсь, видя как прищуриваются ее подслеповатые глазки, которые концентрируются на мне. Разглядывают черты гостя. Меня.
- Зара? Ты ли это? - бабушка своей крупной фигурой перекрывает проем. Не торопится отступать и пропускать в дом.
Даже мою подругу не хочет впускать? Что за странная настороженность?
- Я не Зара... - тихо шепчу, чуть наклоняясь вперед и показывая свои настоящие глаза. Уж она должна узнать глаза родной внучки. Думала улыбнется старыми клыками и раскинет руки в объятии. Согреет, прижмет сильно и никуда больше не отпустит. Но старые глаза блекнут, устало отворачиваются от меня. Возникает ощущение, что захлопнет дверь перед моим лицом и уйдет обратно в дом, оставив без ответа. Моя улыбка медленно спадает от этого понимания и даже не знаю, что теперь сказать или сделать. А нужны ли слова?
Бабушка видно мнется, но все же отходит назад, раскрывая немного дверь для гостьи.
Разуваюсь, первым делом прохожу в туалет и выжимаю одежду, обратно одеваюсь. Стараюсь не смотреть на пол, куда меня однажды вырвало при виде своего нового вида. Хватаю полотенце и, высушивая им волосы, осматриваю знакомые стены и тело пробирает дрожь. Овладевает сладостный трепет от ностальгии по тем старым добрым временам. Трогаю стол, кресло-качалку, впитываю знакомые ощущения и эмоции от дома.
Господи, сколько возникает воспоминаний. Плохих, хороших, нейтральных. Любых, главное из той старой жизни.
- Лучше бы ты не приезжала, - громко признается бабушка из кухни. Мои пальцы сильнее сжимают спинку мебели. Боюсь, сейчас от эмоций что-нибудь сломаю, но насильно расслабляю хватку. Успокаиваюсь, стараюсь не обижаться. А какой смысл обижаться, если еще в тот день она отослала тебя на край света и сказала больше никогда не приезжать в Темень? Не звонить, не писать, забыть дьявольский кошмар и начать жить, как новая блохастая Элис Мак. Да... не каждый день единственный родственник отвергает тебя.
- Тебе не безопасно здесь находиться, - добавляет старческий голос.
Выхожу в коридор, рассматриваю все подряд. Стены с картиной, знакомую кухню. От ностальгии мутная пелена слез плотно встает перед глазами. На секунду слепну, но моргнув прогоняю эмоции.
- Что значит не безопасно? - интересуюсь у бабушки, которая стоит ко мне спиной и тянет дрожащие руки к шкафчику с чашками, а на меня ни разу не посмотрела с того, момента, как поняла, что я - Мора. Должно быть ей отвратительно видеть мое лицо. Еще бы Усмехаюсь и опережаю ее, перехватывая чашки для чая. Громко ставлю их на стол перед нами.
- Рассказывай, - поторапливаю с ответом.
- Меньше знаешь крепче спишь, - любимая фраза матери из ее уст звучит так знакомо.
О, боже, как я ненавидела эту фразу из уст родителей, а сейчас губы начинают дрожать от попыток сдержать эмоции и не разрыдаться. Голос предательски ломается, когда отвечаю:
-Может если бы знала правду, то сейчас не совершила ошибку, приехав в Темень? - и спрашиваю, а затем приказываю ей вернуться в зал и не геройствовать со своим тремором рук.
Ее состояние стало гораздо хуже. Ее походка более грузная, руки еще хуже слушаются. Кто-то за ней присматривает?
Наливаю чай и сажусь на диван напротив нее.
- В тот раз ты меня отослала отсюда ничего не сказав, а мне тогда было на все плевать. Хотела только сбежать из этого ада. Почему ты оборвала со мной связь?
Она молчит, берет чашку, но дрожащие руки разливают половину чая.
Смотреть не могу на ее мучения и потому отворачиваюсь.
- Предупреждаю, что не уйду отсюда без ответов, - предупреждаю родственницу-молчунью. Звучит долгое молчание, в течение которого грею об теплую чашку свои ледяные руки и рассматриваю склоненную голову бабушки. В особенности ее волосы, собранные неловкой старческой рукой, в неаккуратный пучок.
Не тороплю ее, даю привыкнуть к моему появлению, решить что-то для себя. Она с трудом встает с дивана, словно не может найти себе места и спокойствия. Прихрамывая, идет по мягкому ковру к центральному окну, отодвигая занавеску, выглядывает на улицу и рассматривает легкий дождь. На самом деле бабушка далеко не романтик, а циник по натуре и потому я, развернувшись в пол оборота, понимаю, что она напряженно изучает обстановку на улице и решается на какой-то шаг.
- Чувствую, мне не долго осталось, - как только слышу ее признание хочется ей закрыть рот ладонью. Не надо так говорить. Она еще меня переживет и на моего детеныша посмотрит. - После твоей смерти ко мне дважды наведывались «необычные» перевертыши и расспрашивали о твоей маме и тебе. Они «чистили» мне голову, но ничего не узнали. Во второй раз они раскапывали твою могилу
- Могилу? - переспрашиваю, не вполне осознавая, что именно произношу. Нет. Я всё прекрасно слышала. Со слухом явных проблем нет, но вероятно есть скрытые? Приходится чашку поставить обратно на блюдце, а то после новости мои руки дрогнули и разлили немного чая.
- Жители Темени считает, что ты выпала из окна спортзала и умерла от потери крови.
- Зачем? - только это интересует на данный момент. Зачем все эти странные пляски? Какая-то комедия абсурда? Реалити-шоу? Я, конечно, всегда говорю, что в тот день умерла, но я морально умерла. Эта была гипербола, мать вашу! Поскольку я здесь. Дышу, плачу и хожу по земле. По венам течет кровь и сердце бьется. Одним словом, мой организм функционирует!
- Герц - безродная фамилия твоего отца - человека. А мы с твоей мамой покинула наш род примерно двадцать лет назад. У твоей мамы были выдающиеся умения и инстинкты следопыта и охотник. До поры до времени она идеально запутывала следы к нашей маленькой семье Герц, пока не случилось несчастье в лаборатории.
Раз уж бабушка так разоткровенничалась, то хочу перебить ее и начать разговор о том несчастье, но бабушка ускоряется, словно боится не договорить.
- Истинный моей Ниннет ( мама) нас разыскивает. Прежде дочь не рассказывала из-за кого вынуждены менять места жительства, но во второй раз, когда пришли перевертыши по твою душу я узнала этого мужчину. По истине страшный. Скользкий человек. У него когти с ядом вместо ногтей. Чудовищные звериные глаза, - бабушка начинает описывать неизвестного мужчину и мне это что-то смутно напоминает. Наводит на странные мысли. Необычные образы приходят в голову. У кого из перевертышей в человеческой форме уже имеются черты зверей? Нет. Невозможно.
Родственница тем временем продолжает рассказывать:
- Ниннет всего раз на фотографии показывала своего истинного. Он один из Ситхов южного федерального округа. В студенчестве она ездила туда отдыхать и повстречалась с ним на море, но в тот момент была уже влюблена в твоего отца.
Мой мозг сейчас взорвется. Сжимаю ладонями виски и пытаюсь унять поток информации. СитхеСитхе везде Ситхе мешают жить. От этой фамилии голова пульсирует, будто кровь взрывается в ушах. Безжалостные мечи рассекают мысли, дробят их, не позволяют им оформиться и приобрести ясность. Огромная тяжелая плита вновь опускается мне на макушку и вдавливает со всей силы в диван. Меня плющит, тело тяжелое и готово растечься. Тру пальцами переносицу и уставшие, не выспавшиеся веки.
Почти ничего страшного и нового я не узнала. Только то, что меня убила родная бабушка, чтобы скрыть меня от истинного мамы. Нет. Постойте, она сказала, что узнала истинного уже после моей смерти. Значит «убила» меня не для этого. Боже, сейчас мозг лопнет. Я ведь уже двое суток не сплю. Значит, хитрая старушка опять крутит интриги за моей спиной и что-то умалчивает. Она ужасно похожа на своего дружка - нашего ректора, который тоже периодически изображает из себя старого и немощного только для того, чтобы заставить перевертышей плясать под его дудку.
А то, что нас преследовал кто-то мстительный я догадывалась. Не зря мы постоянно переезжали и не заводили друзей. Исключение составляли - родители Зары. С ними я знакома с рождения. Каждые праздники мы приезжали на их вилу, а в средней школе мы с бабушкой и вовсе переехали в соседний город рядом с их резиденцией. Чтобы после смерти родителей мне было не так одиноко, Зару тоже отправили учиться в Темень ко мне.
- А зачем истинный мамы ищет меня? - удивляюсь не логичности поступка взрослого перевертыша. Ожидаемо, что раньше он хотел забрать у папы свою истинную, но зачем я нужна? Рассматриваю самый мерзкий вариант, который приходит на мой порядком извращенный ум. Он ведь не может желать, чтобы я вместо мамы исполнила ее долг? От такого предположения дурнеет. Мутнеет перед глазами, черные точки появляются перед глазами. Ведь он скорее всего уже в годах?
Извините, мне своего истинного хватает. Не дай бог узнает, что именно я являюсь его парой. Хотя, если Шакс узнает обо мне, то больше не стоит беспокоиться. Быстро отделаюсь - всего одно движение его руки на моей шеи и меня уже не будет на свете. Это у мамы, видимо, повстречался милый Ситхе, который хотел любви своей истинной, у меня - другой расклад колоды жизненных карт.
Прошу бабушка пожить у нее. Вижу не хочет соглашаться, но уверяю, что всё безопасно. Что странного в том, что лучшая подруга Моры приехала проведать бабушку лучшей подруги? Может желает посетить могилу Моры?
Хочу за неделю раздать свои долги. Не только отомстить тварям, что испортили мне жизнь, но и отблагодарить чистокровного парня, который в ту грозовую ночь увидел меня, лежавшую в грязи, и если бы он прошел мимо, как и Ситхе, то я бы утонула в луже грязи и собственной крови. Несмотря на буйство непогоды, перевертыш донес меня на руках до больницы и дал свою кровь. Много своей крови. Не пожалел ее ради обычной блохастой.
Подготовка
POV Мора