Трясущимися руками она пыталась расстегнуть пуговицы на рубашкеони слишком мелкие, и их слишком много, губа была прикушена, кажется, до крови, глаза слезились, возможно, от желания, поглотившего Али, а скорей всегоот пересмешек, которые прожигали дыры в груди Али, которая уже была распахнута на обозрение, под вздох Вадьки.
Мужские руки медленно, с каким-то благоговением, раньше невиданным Али, прошлись по её телу, легко поднимая, потом опуская на светлые простыни огромной кровати. Нависая над Али, пересмешки смотрели прямо в глаза, только глубже, говоря ещё что-то помимо:
Лина, я хочу тебя.
Что? Пересмешник. Всегда такой был.
Хочу тебя.
Я запуталась
Давай тебя распутаем, рыбка, целуя шею, мы распутаем тебя, ключицу, меня, пробегаясь губами по животу, нас, останавливаясь у пупка, мы распутаем всё, что случилось, языком от одной бедренной косточки до другой, я люблю тебя.
Али, вне всякого сомнения, была знакома с таким видом ласк, но она не предполагала, что вихрь, закрученный в кипятке, который разлился по её телу, способен на такой взрыв, а сама она способна на звуки, ничем не контролируемые крики и прикушенные губы, когда тело отделяется от души, в изнеможении падая на светлые простыни.
Стоило закрыть глаза, и Али превратилась в ту Алёшку, с огромным любящим сердцем, отдающую себя, без стыда и без остатка, удивляющуюся изменениям в Вадьке, принимающей это как должное, с охотой, с желанием. Технически, всё было знакомо Лёшке, только движения Вадьки были глубже, настойчивей, ясней, руки сильней, словно отпускали в себе что-то.
Она с благодарностью принимала умелые ласки Вадьки, даря такие же в ответ, она забыла, что вовсе не жар-птица, под его рукамиона становилась яркой, незабываемой, любимой.
Алёшка была убеждена в любви Вадьки, и занятия любовью с ним только подтверждали это. Она, Лёшка, всегда будет с Вадькой, потому что нет такого будущего на голубой планете, в котором не было бы их вместе.
Али не была уверена в Вадиме, в себе, в эмоциях, вдруг ставших слишком сильными и слишком честными. Она повисла в своей пугающей неизвестности и боялась открыть глаза, прислушиваясь к дыханию мужчины, который полчаса назад был её Вадькой Она боялась открыть глаза и увидеть его, не Вадима.
Лина
Что? закрытыми глазами, шёпотом.
Останься со мной
Сегодня?
Всегда. Останься со мной, останься в моей жизни
Но как?
Непросто. Лина, я всё думал, был ли в нашей жизни момент, когда наше с тобой уравнение было бы простым Наверное был но вряд ли. Никогда не будет просто. Но ведь возможен компромисс Я много работаю, иногда пью, у меня бывшая жена и ребёнок, я хотел бы сказать, что она милый ребёнок, но она не милый ребёнок, она вьёт из меня верёвки, капризничает и требует внимания У меня партнёр по бизнесу и даже Пуся Останься со мной, останься в моей жизниэто моё третье желание, рыбка.
Я не знаю, я запуталась.
Мы будем распутывать тебя, меня, нас
Зачем я тебе? У меня часто болит голова, я быстро устаю, не очень-то люблю готовить И у меня даже нет работы.
Ты мечта, а не женщина, рыбка, пересмешки резвились. Пересмешник, всегда такой был. С головойне знаю возможно, придумаем что-нибудь, готовить я умею сам, в любом случае, всегда можно найти того, кто приготовит А работа У меня пять предприятий, уверен, мне нужен инженер если у тебя, конечно, хорошие рекомендации. Пересмешник. Всегда такой был. Или хочешь, можно работать на цементном заводе, на погрузчике, Лина, хочешь на погрузчике работать?
Не-ет, но я подумаю над другой частью твоего предложения.
Глава 4
Али убиралась в снятой ею квартире уже часа четыре, или больше, методично перемывая, расставляя, систематизируя собственные мысли и эмоции, которые шли в разнос, не давали покоя днями и ночами. Ночами, когда рядом не было Вадьки Как сегодняшней, и предыдущие три ночи тоже. Всё было просто, когда он был в этой квартире, или она в его доме или квартире, что расположена относительно недалеко от этой.
Но всё путалось, смешивалось, било яркими всполохами воспоминаний, когда не было рядом пересмешек, которые овладевали неуверенностью Али, и от этого не становились спокойнейнаоборот. Ненужная паника селилась в мыслях, и сколько бы Али не гнала её, не вымывала из самых отдалённых и труднодоступных уголков квартиры и памятиничего не выходило.
Проведя почти неделю в тереме, Али ехала в нерационально огромной машине Вадима, опасаясь смотреть на самого хозяина терема и машины. Всё было просто, когда его губы шептали: «Останься со мной», и всё стало невыносимым, когда мотор заглох и те же губы прошептали:
Приехали.
Я пойдупересохшими вдруг губами.
Подожди подожди. Послушай, я просто хочу тебе сказать останься со мной, останься. Дай мне второй шанс, вероятно, я его не заслуживаю, но я люблю тебя, это должно иметь значение?
Ты не можешь так говорить!
Могу.
Вспышками памяти по закрытым векам. Болью. Ненужной. Зачем она поехала на реку? Зачем она села в автомобиль? Зачем она осталась? И для чего сейчас Али слушает Вадима? Всё это принесёт одноэмоции. Боль. До мурашек. У Али практически закончились препараты от головной боли, а есть ли в России аналог? Боли душевной, от которой не бывает препаратов Али это знала наверняка.
Не можешь ты меня не знаешь совсем.
Я знаю тебя, лет с пяти я тебя знаю.
И что? Ты не знаешь! Так не делают, не говорят, это необдуманно, рискованно и неправильно! И я не могу тебе верить! не могу верить!
Послушай да послушай же, я знаю, что ты не можешь Сейчас. Но если ты не останешься, ты и не узнаешь я не узнаю Всё не то, останься, я люблю тебя.
Перестань, кажется, крик, ты не знаешь! Я могу быть замужем, у меня могут быть дети, может, я лесбиянка или мошенница, или ещё что-то?.. Ты не можешь меня знать. Ты не можешь просто взять и вертеть моей жизнью, как тебе хочется и когда тебе хочется. Я не позволю этого! Было хорошо, но всё!
Это «всё» бьёт по вискам Али Она помнит другое «всё», короткое и ясное: «Лина, на этом всё».
Ты не замужем
Это почему?
Ты бы не стала будучи замужем.
Неужели?
Не стала бы. И ты думаешь, меня бы остановил ребёнок? Серьёзно? Для женщины нормально иметь детей поверь, я бы принял твоих детей если бы они у тебя были
Всё. Всё. Всё! Достаточно Не надо играть в благородного парня я пошла, сквозь белые мурашки.
Стой! Хорошо Подумай, просто подумай. И позвони мне. В любое время, Лина. Сейчас я уезжаю в соседнюю область, приеду на следующей неделе Позвони мне ты права я просто должен принять твоё решение, но сообщи мне это решение, я приму.
Отличный радиус разворота для такой огромной машиныпоследняя мысль. До тишины в осознании.
Тихо. Подойти к крыльцу.
Тихо. Повернуть ключом. Два раза.
Тихо. Снять обувь. Поставить ровно.
Тихо. Пройти в комнату.
Тихо. Лечь на старую кровать. Под одеяло. С головой.
Алёшка выпала из самолёта и, кажется, была готова бежать вприпрыжку до ленты выдачи багажа, чтобы не терять больше ни единой минуты без Вадьки. И без того ей пришлось ехать из города, где она училась, сначала к себе домой, к родителям, и только через невероятно долгую неделюк бабушке, в маленький южный городок. К своему Вадьке. К Пересмешнику. Повернувшись, падая в его объятия, в смешинки в глазах, хватаясь за плечи.
Вадька, Вадька, Вадька это ты! Это ты? Ты? Точно, ты?
Я, смеясь, кружа, как когда она была маленькой, и он по очереди раскручивал «пигалиц», потом аккуратно ставил на ноги и придерживал за малюсенькие плечики, чтобы не упали.
Через пару часов, при въезде в город, через сотни маленьких поцелуев и десятки глубоких, уносящих дыхание, обещающих, машина остановилась у дома, где у калитки уже стояла в нетерпении сама бабушка, Алёшка услышала.
Беги, рыбка, я вечером приеду, побудь с бабушкой.
Но?
Беги, беги пересмешки.
За день Алёшка несколько раз сходила в ванную комнату, несколько раз переоделась, накрасилась, смыла макияж под бабушкино «да угомонись ты уже, егоза», в итоге, смыв всё, надев самое простое платье и шлёпанцы, уже к ночи она вышла на сигнал, попав сразу в плен требовательных губ.
Эй, а если увидят?
Что увидят, рыбка? Пусть видят поехали? Куда ты хочешь?
Алёшка знала куда она хочет знала, как никогда.
В дом бабушки ровно в пересмешки.
Отлично.
Открывая навесной замок на старом доме, Вадька подмигнул, сверкнув пересмешкой, и Алёшка, не выдержав, вжалась в его тело, ловя губами.
Ах ты, торопыга.
Потом, лёжа на кровати, Лёшка рассказывала про свою студенческую жизнь, про новых подружек, что нового случилось за те полгода, что они не виделись с зимних каникул Лёшки. Вадька прижимал девушку к себе, невесомо гладил по плечам, забираясь под подол простого платьица, пробегаясь пальцами по пояснице, целуя волосы, виски, легко губы пока Лёшка не прошептала:
Я хочу тебя, в чем-то блеснувшие пересмешки.
Как ты меня хочешь, рыбка?
Сильно
Хм а где ты меня хочешь?
Лёшка взяла руку Вадима, лежавшую на её пояснице, и провела ею до своей груди, ближе к левой стороне, остановив там, где должно быть сердце.
Тут
И, опуская руку Вадьки до живота, прижимая её сильней к своей горячей коже, ведя той же рукой под резинку своих трусиков, вынуждая движениями бёдер войти пальцем.
И тут И, честно говоря, я не знаю, где я тебя хочу сильней
Вадьку не пришлось уговаривать, через совсем непродолжительное время её платье валялось где-то в ногах, рядом с Вадькиной одеждой. Где были трусики, Алёшка вряд ли бы вспомнила, да и до этого ли было, когда медленными и методичными покачиваниями Вадька отправлял Алёшку за край известной ей чувственности, когда всё, что она моглаэто следить за своим дыханием, чтобы не перестать дышать, и слезами, которые непрошено катились по лицу в то время как Вадька смотрел в её глаза, в обрамлении густых ресниц, и, стирая пальцами слезы, шептал:
Я люблю тебя, я так сильно тебя люблю, люблю Ты навсегда в моем сердце.
Алёшка ни секунды не сомневалась в словах Вадьки, она была полна его любовью, его любовь лилась через крайеё слезами, вздохами, шёпотом в ответ.
Я люблю тебя.
Насколько всё было просто тогда, настолько же всё стало сложно сейчас. В одну воду не входят дважды, жизнь утекает сквозь пальцы, и правильней, спокойней, рациональнейне думать. Али нужен план. Она всегда ставила перед собой только достижимые цели. Остаться тут, с Вадькойнедостижимая цель, бессмысленная и болезненная.
Тихо. Всё, что нужнопросто уснуть.
Тихо. Завтрабудет новый день.
Стук железной калитки не вывел из оцепенения Али, как и лай соседкой собаки. Как и шаги по дому, как раз в комнату Али.
Рыбка?
Вадька. Оставил пересмешки в машине.
Ты не закрываешься?..
Там не работает какая-то железка.
Железка хорошо, потом с железкой.
Зачем ты тут? Ты ухал в другую область
Не уехал, как видишь. И не уеду.
Видимо, что-то это должно значить. Сердце, которое стучало сейчас в груди Али, отдаваясь болью в вискахбило тревогу, её разум был просто не в состоянии воспринять, что этоВадька. Её Вадька. В её комнате Спину царапал ковёр на стене странная любовь жителей городка к коврам на стенах
Той ночью Лешка отдавала себя не один раз, и не два. Но она не могла сказать, что была проигравшей стороной получала она больше. Иногда казалось, что её сердце разорвётся от силы той любви, что вспыхивала искрами, кружилась пересмешками, купалась в поцелуях и ласках, о которых Лешка только слышала от своих более опытных подруг но теперь и она познала ихэто было больше, чем проявление любви. Алёшка не сомневалась, что это и есть сама любовь. Их сильная, всепоглощающая любовь.
Проснувшись рано, когда первые лучи только-только били в окно, проспав от силы час, Лёшка вглядывалась в лицо спящего рядом мужчины и понимала только одноона не сможет больше без него жить, не сможет просыпаться без него, засыпать
И она силилась понять, для чего же они не вместе? Отчего так жестока разница в их возрасте? Почему она всего лишь первокурсница, а он уже давно отучился и живёт самостоятельно, он взрослый, почти тридцатилетний
Алёшку охватил страх. Что, если одной любви мало? Что, если время разлучит их? Или кто-то другой? Ведь у Вадьки есть своя жизнь которую почти не знает Лёшка Она сидела, уткнув голову в коленки, стараясь не всхлипывать громко, чувствуя, что от беззвучного крика сводит скулы, по которым катятся горькие, как полынь, слезы. Голой спиной она упиралась в стену, и ковёр царапал нежную, слегка обгоревшую под южным солнцем, кожу.
Эй, ты чего?
Я я не знаю, Лёшка пыталась справиться со слезами, словами, но комок в горле не давал дышать, думать, он просто сдавливал, удушал, и Лёшка захлёбывалась
Ну что ты? Где болит?
Руки перебирали волосы, проверяли каждый сантиметр кожи на предмет болезненных ощущений, пока плавные поглаживания не успокоили, и комок не исчез, оставляя после себя шлейф вопросов.
Я не хочу уезжать
Ты только приехала, грустные пересмешки.
Но ведь всё равно уеду скажи мне зачем? Зачем мне учиться так далеко от тебя?.. Я даже не уверена, что я вообще хочу учиться и кем я в итоге буду?.. Для чего мне жить в огромном городе одной, если всё что я хочу это быть с тобой?! Это ерунда какая-то.
Не ерунда образование нужно, ты сама это знаешь, ведь знаешь, рыбка?
Знаю Но я и тут могу получить образование какая разница я просто не хочу уезжать.
У тебя редкая специализация, тут такой нет, Лина, я узнавал очень тихо.
Другая?
Эй, брось, мне нужна образованная жена Осталось четыре года всего, пересмешки, кажется, резвятся.
Четыре? Всего! Четыре!
Я тебя больше ждал так что да, всего четыре, и потом, у тебя будут каникулы, я могу приезжать время быстро пробежит. Ты совсем недавно за билетики из листьев сирени меня во двор пускала, а теперь смотри ты рядом, красивая, взрослая, привлекательная
Привлекательная Я рыжая.
Я люблю рыжих и, особенно, тебя.
А ты не боишься что ну кто-то ещё найдёт меня привлекательной?
Чем-то блеснули усмешки в глазах.
Уверен, что найдёт, но ещё я уверен в тебе
Почему?
Потому что я уверен в себе.
А я вот не очень, скорее коленкам.
Иди-ка сюда, присаживаясь спиной к тому же ковру, сажая на колени Лёшку. Почему ты не уверена?
Ты же парень!
В общем да, если прямо сейчас ты опустишь руку вниз, ты в этом убедишься.
Я уже убедилась, упираясь бедром в очевидное доказательство его гендерной принадлежности, ты парень а парни только об этом и думают!
Не могу спорить, когда ты сидишь вот так я не могу думать ни о чем другом но вообще кто тебе это сказал? Есть о чем подумать парням.
О чем?
Футбол, дождь, плитка тротуарная знаешь, сколько я думаю о ней? Огороды бабушкам перекопать, у меня их две о сестрице своей, бестолковой, думаю
Ты заговариваешь мне зубы, ты ведь знаешь, что я имею в виду в коленки, от стыда.
Знаю. Пожалуйста, я не могу говорить с тобой, когда ты говоришь с коленками Смотри на меня, хорошо?
Хорошо всхлипывая.
Ты моя единственная женщина, я даже не думал никогда, что мне придётся тебе это говорить но это так. Пока тебя нет, у меня нет никаких связей, постоянных или случайных Я понимаю, что есть основания не верить, я понимаю, что это звучит странно, я сам себе порой не верю Но для меня это важно, важно быть, в физическом плане, только с тобой. Я так долго ждал тебя, так боюсь потерять, что эти четыре года ничто они просто пройдут. Потом мы поженимся, ты же выйдешь за меня замуж?
Вадька никогда не говорил о женитьбе, но Лёшка всегда знала, что это неминуемый итог их любви, что это когда-нибудь случится обязательно.
Конечно.
А пока просто не думай об этом не думай об обстоятельствах, над которыми ты не властна. Просто верь мне. Я же тебе верю. Безоговорочно.
Больше Лёшка не думала.
Через полгода Вадька женился на другой
Сейчас Вадька сидел в её комнате и так же убедительно говорил: «Останься». И предлагал поверить. Безоговорочно. Только Али теперь умела думать, анализировать и просчитывать. Просчитывать, с точностью до минуты, наступление боли.