Ахматбей обулся, прошел вразвалочку к калитке и отворил ее.
Ходжа? отшатнулся он в испуге, словно увидел перед собой кобру. Что вам надо?
У меня к вам очень важное дело, дорогой Ахматбей, сказал ему ходжа. Можно войти?
Нет, то есть, что я говорю. Да, входите, меняла посторонился, пропуская во двор Насреддина.
Понимаете, тут вот в чем дело. Мне удалось скопить немного денег, ходжа продемонстрировал Ахматбею шесть пухлых кошелей, заткнутых за пояс, и вновь запахнул халат. При виде них у менялы округлились глаза, но он быстро взял себя в руки.
Да, да, я слышал об этом, ходжа! Ахматбей сложил руки на груди. И вы хотели бы обменять деньги по выгодному курсу?
Не совсем. Дело в том, что я собираюсь отбыть по неотложным делам месяца на три-четыре, но дорога сейчас опасна, и мне бы вовсе не хотелось подвергать деньги такому риску.
Ох, как вы правы, ходжа, закивал Ахматбей. Время сейчас неспокойное.
Именно так. Поэтому я хотел бы оставить их вам на сохранение. Мне рекомендовали вас как честнейшего человека, и ходжа уставился в лицо меняле.
О, не сомневайтесь, уважаемый ходжа! Ваши деньги будут у меня в полной безопасности до самого вашего возвращения.
Очень хорошо. Но много ли вы берете за хранение?
Не очень. Все зависит от суммы, которую вы хотите оставить. Сколько у вас денег?
Тридцать тысяч! шепотом произнес ходжа, косясь в сторону топчана, на котором сидел знакомый ему купец. Тот вытягивал шею из желания подслушать, о чем говорят меняла и Насреддин.
Тридцать! воскликнул Ахматбей, не веря своим ушам.
Да тише вы, уважаемый! замахал на него руками ходжа, оглядываясь за спину. Что если кто-нибудь услышит об этом?
Да, да, перешел меняла на заговорщицкий шепот. Значит, вы желали бы оставить мне на хранение э-э все свои деньги?
Это возможно?
Конечно! О чем может быть речь. Но сумма большая, а вокруг сейчас так неспокойно, Ахматбей втянул голову в плечи.
Я понимаю. Так сколько же? поторопил его Насреддин.
Десять динаров в день! выпалил жадный меняла и добавил, словно извиняясь: Поверьте, это не так много на самом деле.
Идет! выкрикнул ходжа.
Что? Вы согласны? поразился Ахматбей.
Конечно, а что мне прикажете делать? Из жадности потерять все? Давайте же быстрее закончим наши дела, дорогой Ахматбей.
С радостью, принялся угодливо кланяться меняла. Проходите, уважаемый, сейчас мы быстренько составим бумагу и
Закончить ему не удалось. Калитка, которую кто-то сильно толкнул, распахнулась настежь, и во двор к Ахматбею вошли бедняки.
О Ахматбей, слезно просим вас вернуть наши деньги. Умоляем вас! завели они заранее разученную песню.
Ходжа с удивлением уставился сначала на них, а потом на Ахматбей.
Почтенный Ахматбей, о чем говорят эти люди?
Так, ни о чем, замахал на бедняков руками меняла. А ну, попрошайки, пошли вон отсюда! Пошли, пошли.
Верните нам деньги! Мы дали вам их на хранение, а теперь вы говорите, что ничего не получали. Отдайте, это нечестно.
Он брал у вас деньги? сделал удивленное лицо ходжа.
Да, и еще обещал нам процент с них. А теперь отказывается возвращать! загомонили все разом.
Что это все значит, Ахматбей? Я собирался оставить вам на хранение такую сумму, а тут выясняются столь странные вещи. Да и суммы, как мне кажется совсем плевые.
Глупости все это, не слушайте их.
Никакие это не глупости. Верните деньги!
Они все не так поняли, глаза у менялы забегали. Крупная сделка, обещающая ему баснословный барыш, могла сорваться, и нужно было как-то выкручиваться. Вот же навязались эти оборванцы на его голову! Дело в том, что я не отказываюсь. Просто у меня сейчас несколько затруднительная ситуация.
Верните деньги! продолжали гнуть свое бедняки.
И я просил их подождать немного.
Мы не хотим ждать. Верните нам деньги и проценты, как вы и обещали.
Ходжа молча наблюдал за их пререканиями. На его челе проступило сомнение, что не ускользнуло от опытного глаза менялыеще чуть-чуть, и ходжа развернется и уйдет. Вместе с деньгами.
А, чтоб вас, в сердцах воскликнул Ахматбей. Верну я вам ваши проклятые деньги! Не могут потерпеть месяц-другой, и потому решили опорочить честного человека. Ворча таким образом, он скрылся в доме и вскоре вернулся с несколькими кошелями. Вот, возьмите, и убирайтесь отсюда!
Мы сначала посчитаем, сказал тот из бедняков, которого повстречал Насреддин у дома менялы. Ахматбей только зубами заскрипел, но ничего не сказал. Ходжа ждал, и это было сейчас самое главное.
Здесь только наши деньги, наконец произнес бедняк. А где же обещанные вами проценты? Вы сказали, что пустите наши деньги в рост, и мы получим с каждых трех монет еще по одной.
Что вы на это скажете, почтенный Ахматбей? обратился ходжа с вопросом к испытывающему колебания меняле.
Я мнэ-э да то есть
Вы давали им такое обещание или нет?
Ну, давал, устало выдохнул Ахматбей. Подождите, я сейчас принесу ваши проценты.
Он опять ушел в дом и вернулся с еще одним кошелем.
Здесь все! кинул он кошель настырному бедняку. Что-нибудь еще? Может, мои рубаху и штаны? Или месяц с неба? зло спросил он.
Нет, это все, уважаемый Ахматбей, поклонились бедняки. Теперь мы видим, что вы честный человек.
Да, да, я честный! А теперь убирайтесь! взялся выпроваживать их со двора меняла, и когда последний из них скрылся за калиткой, он захлопнул ее, навалился на нее спиной и утер выступивший на лбу пот. Уф-фу. Вот видите, ходжа: я честный человек, и все делаю, как и сказал!
Да, теперь я это вижу.
Значит, продолжим наши дела?
Конечно, не вижу причин менять достигнутую договоренность.
Отлично! Ахматбей отлип от калитки, подхватил ходжу под руку и потащил его к дому. Значит, мы сошлись на сумме в десять динаров в день.
Именно так!
И вас не будет?..
Месяца три, четыре. Может, чуть больше.
Превосходно! И сейчас мы
Он опять не закончил, потому как калитка вновь хлопнула об стену, и в нее вбежал Саид. Оглядевшись и заметив ходжу, он воскликнул:
Вот вы где! А я вас по всему селению разыскиваю.
Что случилось, Саид? Видишь ли, я сейчас немного занят.
Но дело крайне срочное! Там такое случилось, такое
Что случилось? разволновался ходжа.
Я могу сказать вам только на ухо.
Прошу прощения, уважаемый Ахматбей, ходжа высвободил руку и подошел к Саиду. Тот что-то зашептал Насреддину на ухо, но сколько меняла ни старался, так ни слова и не расслышал. Это плохо, очень плохо, наконец произнес ходжа. Вид у него был крайне расстроенный и обеспокоенный, если не сказать, вовсе убитый. К сожалению, я вынужден вас покинуть, обернулся он к меняле.
Но как же?.. растерялся Ахматбей. А наша договоренность?
Увы, мне придется пока задержаться в этом селении. Но если я все-таки соберусь уезжать, то я знаю, где найти достойного человека! и они с Саидом выскочили со двора на улицу, а Ахматбей еще долго стоял, глядя на опустевший двор, и пытаясь сообразить, что произошло.
Промаявшись переживаниями до самого вечера, Ахматбей все же не выдержал и решил сам узнать, что могло заставить Насреддина остаться здесь, у них. Потерянные на бедняках деньги никак не давали ему покоя. «Может, у ходжи уже все утряслось, и он все-таки отдаст мне деньги? размышлял Ахматбей, спеша к бывшему дому Зарифа, а ныне Саида, куда недавно перебрался Насреддин. Нельзя упустить такую сделку. Даже представить трудно: триста золотых в месяц, девятьсотза три, тысяча двестиза четыре. А если ходжи не будет дольше? Уй-юй! И ведь совершенно ничего не надо делать»
Так он думал, подходя к дому Саида, со двора которого доносились сильный шум и людской гомон.
«Чего это они тут делают? Неужели этот презренный вор Саид решил устроить новоселье? И откуда только у него деньги взялись? Неужели, ходжа тратит мои деньги?..»
Он нетерпеливо постучался в калитку, потом еще раз. Наконец она открылась, и на пороге возник Саид.
А, это вы? Что вам, уважаемый?
Мне нужен ходжа.
Ходжа? Одну минутку, Саид затворил калитку перед самым носом менялы, собравшегося было войти во двор.
Нет, что себе позволяет этот заморыш! обиженно проворчал Ахматбей себе под нос, отпрянув назад. Но тут калитка вновь отворилась.
На этот раз перед менялой возник Насреддин.
А, Ахматбей! Что вас привело ко мне?
У вас были какие-то проблемы. Я беспокоился и решил зайти и узнать, все ли уладилось.
Приятно это слышать, но все проблемы разрешились наилучшим образом. Понимаете, вместо двух баранов купили одного
Баранов?
Ну да. У Саида свадьба, и полным ходом идут приготовления.
И из-за какого-то одного барана было столько шума? не поверил своим ушам меняла.
Простите, почтенный Ахматбей, но разве недостача баранаэто пустяковое дело? А из чего же тогда готовить плов, шашлык и прочее?
И вы по этой причине отложили свой отъезд?
Я взялся лично проследить, чтобы все устроилось как надо, важно ответил Насреддин. Молодежь может упустить какую-нибудь важную вещь, и тогда все пойдет наперекосяк!
Да, да, ты прав, ходжа, перебил его Ахматбей. Но скажи, твой отъезд
К сожалению, мне пришлось его отложить. Саид слезно просил меня задержаться и помочь ему с обустройством дома и хозяйством на первых порах. Так что, сами понимаете, ходжа, как бы извиняясь, развел руками.
Жаль, очень жаль, выдавил через силу Ахматбей. С его губ готовы были сорваться более крепкие выражения, но меняла сдержался.
Да вы не расстраивайтесь так, подбодрил его Насреддин. По крайней мере, бедняки вернули свои деньги. Всего доброго, уважаемый. Сказав так, ходжа вновь захлопнул калитку перед носом разом сошедшего с лица менялы.
Некоторое время он стоял, сверля взглядом резную деревянную дверь, за которой готовились к веселью, а потом плюнул в сторону и потряс кулаками.
Ы-ы, будь ты проклят, старый проходимец! Будь ты проклят!
Ответом ему был хохот с той стороны забора. Ахматбей принял его на свой счет, но он ошибся: тем, кто смеялся, было просто весело на душе и при этом не было ни малейшего дела до жадного менялы, стенающего под забором от осознания того, как ловко его провели.
Когда Ахматбей вернулся к себе домой, купец, гостивший у него, обо всем догадался по его лицу.
Ну что, и вас провел этот прохвост, а?
Шли бы вы, почтеннейший огрызнулся меняла.
Куда это? не понял тот.
Спать! ответил ему Ахматбей и поплелся в дом, непрестанно что-то ворча себе под нос и дергая щекой.
Говорят, когда тебя поминают словом, то твои уши краснеют и начинают гореть. Чепуха! Уши у Насреддина в тот вечер никоим образом не изменили ни своего обычного цвета, ни теплоты. И ему вовсе было наплевать, что думает о нем меняла и ему подобные. У него и без того забот был полон рот, а переживая, если и были, то исключительно приятные.
Глава 21Мельница с подвохом
Время уплаты налоговне самое приятное из времен. Оно наступает, как только собран урожай. Налогов имелась целая уйма, а тех, кому они причитались, числом были никак не меньше самих налогов, если не больше. В небольших селениях, удаленных от крупных городов, крупные чиновники появлялись, правда, редкокому хотелось тащиться в такую даль ради пяти-десяти мер зерна и фруктов. Да и вовсе не факт, что удастся довезти собранное обратно в целости и сохранности, ведь дороги кишели разбойными шайками, и запросто можно было лишиться не только собранных налогов, но и жизни. Однако, и без крупных чиновников в селениях, подобных тому, о котором идет речь, нахлебников хватало с лихвой.
Очень мелкий, но важный из себя чиновник расхаживал вдоль полей, определяя размер того или иного урожая и причитающийся ему за то налог. За ним, подобно голодной своре собак, на и без того небогатый урожай набрасывались чиновники всех мастей. Тяжело груженые арбы следовали вдоль полей и садов одна за другой, в то время как выращенное тяжким трудом земледельцев стремительно убывало. Первым получал причитающееся ему сборщик налогов Нури. Поскольку в эти места редко заглядывали чиновники покрупнее рангом, Нури брал в их счетсразу третью часть всего урожая, а, покончив с этим, он взимал еще и пятую часть от оставшегося. Всякому было понятно, что Нури никогда не отправлял из селения ту треть, что не имела к нему никакого отношения, в полном объеме. Бумаги имели свойство теряться, записи внезапно оказывались подмоченными дождем и оттого становились нечитаемымало ли уловок у опытного сборщика налогов, чтобы занизить в свою пользу собранное. К тому же Нури, как и большинство его братии, отбирали лучшее себе, а вышестоящему начальству доставалось все остальное. Но в этом деле тоже никак нельзя было переусердствовать. Кто-нибудь «наверху» мог однажды заинтересоваться качеством зерна, фруктов или скота, а, хуже того, недосчитаться того или иного. Поэтому как ни хотелось Нури прибрать к рукам самое лучше и оставить побольше себе, а нет-нет, да и приходилось отдавать лакомые кусочки. Пока ему все сходило с рук. Или всех все устраивало, и потому его никто не проверял, или всем было попросту наплевать, что передает им сельский сборщик налоговтак или иначе, а Нури жил припеваючи. Амбары его ломились от зерна, загон для скота был битком набит откормленными, жирными баранами, коровы и быки, чьи бока лоснились от сытости, голосили на все селение от тесноты, а счастливый Нури потирал ладони и радовался словно ребенок, в то время как сердца дехкан и скотоводов сковывала печаль. В этот раз Нури повезло гораздо больше. Мулла всегда требовал свою часть урожая, и плох был тот слуга божий, кто отказывал выделить часть урожая на нужды мечети. Но он пропал, новый же мулла был еще в дороге, и потому сборщик налогов решил урвать себе побольше.
Ты глупый человек, Садык, поучал он дехканина, загребая часть урожая себе, и потому бедный. Но я тебе дам бесплатный совет, как разбогатеть. Я беру свою долю и делюсь ей с муллой. Мулла помолится за меня, и оттого я становлюсь еще богаче. Мне не жалко, я не жадный человек. А ты все жадничаешь, считаешь каждое зернышкоты скупой человек, Садык. Аллах таких не жалует. Вот и на мечети вы в этом году решили сэкономить. Ай-яй, как нехорошо! Но я думаю о вас, Садык, и потому возьму то, что причитается всевышнему, сам. Ты же слышал, что новый мулла скоро будет здесь?
Слышал, горестно вздохнул Садык, с печалью глядя на то, что осталось у него от урожая.
Как только он будет здесь, я передам ему твое зерно, а мулла уж точно замолвит за вас словечко перед всевышним.
Не знал, что Аллах такой мздоимец, раздался голос за спиной Нури.
Это кто тут такой умный? обернулся сборщик налогов, сдвигая брови, но тут же разгладил свое чело, чуть присев. А, ходжа! Это ты, а я-то думал.
Мне кажется, Садык сам в силах решить свои отношения со всевышним и новым муллой.
Ой, ходжа, плохому их учишь, осторожно погрозил пальцем Нури. Смотри, как бы худо не было.
Вам, мне или мулле? усмехнулся Насреддин в ответ. Все-таки, скорее, вам, Нури, так как вы теперь не сможете полночи заснуть из-за упущенного.
Острый у тебя язык, ходжа, нехороший, прямо скажем. Я же по-дружески хотел ему помочь. Нури состряпал физиономию, будто собрался пустить слезу, но передумал.
Хотел волк с ягненком дружить. Вы уже закончили, почтенный Нури?
Да, пора мне, засобирался сборщик налогов дальше, все время косясь на ходжу. Здесь ему не удалось поживитьсяудастся в другом месте.
Но поживиться в тот день Нури не удалось нигде. Ходжа будто преследовал его, появляясь всякий раз в самый неподходящий момент у следующего поля и с ухмылкой наблюдая за кривящим от досады лицо сборщиком налогов.
Проклятый проходимец! рычал сквозь зубы Нури, в очередной раз таща волов за собой. И чего он привязался ко мне? Дел у него, что ли, никаких нет! Так и путается под ногами.
Но скоро запас злости иссяк в Нури, сменившись унынием, и тогда он решил повлиять на ходжу хитростью. Отозвав Насреддина в сторонку, Нури принял самый кислый вид, на который был только способен, и обратился к ходже.
Знаешь, ты ничего плохого не подумай, только у меня большое горе, ходжа.