Вора Насреддин заметил раньше, чем тот его. Стоило на заборе возникнуть темному силуэту, как ходжа скосил на него глаза, но не шевельнулся, делая вид, будто спит. Страха он не испытывал, так как воров не боялся. Ходже, наоборот, было крайне любопытно, чем-то это дело закончится. Вор между тем, убедившись, что во дворе дома бедняка царит полная тишина, сполз с забора и бесшумно прокрался к топчану, на котором спали, как он считал, сном праведников двое человек. Зрение у вора, пусть и не дотягивало до кошачьего, но было острым, и в темноте он видел очень хорошо. Одним из спящих был хозяин дома, Икрам, этого он прекрасно знал. Другой оказался совершенно неизвестным ему стариком. И, поскольку других людей во дворе больше не было, вор решил, что это именно тот старик, у которого и следовало выкрасть ценную бумагу. Теперь только оставалось завершить начатое и убраться восвояси.
Вор криво улыбнулся, пошевелил пальцами, разминая их, и сноровисто приступил к делу. Насреддин, лежавший с закрытыми глазами, почувствовал лишь легкие прикосновения к одежде, будто его коснулся нечаянный ветерок.
Вор убрал руки и выпрямился, озадаченно хмуря лоббумаги у незнакомца не было. Выходило, он куда-то ее припрятал. Немного поразмыслив, вор быстро обшарил край курпачи и скользнул под топчан. Его ловкие пальцы быстро прошлись по просветам между доскамибумаги не было и здесь. Вор выбрался обратно и выпрямился, озадаченно глядя на старика и почесывая затылок. Насреддин с большим трудом сдержал улыбку, причмокнув губами. Вор насторожился, чуть присев, но все было спокойно. Выждав некоторое время и убедившись, что он ненароком не потревожил сон Икрама и старика, вор завертелся по двору, заглядывая везде, где только можно было спрятать документ. Его нос побывал и в мангале, и в пустом казане, и в очаге под казаном, и в мусоре, сваленном в дальнем углу забора. Затем вор заглянул в сарай, где переворошил весь нехитрый скарб Икрама и ощупал все щели и дырыничего! Оставался лишь дом. Но вор, оценив крепость этой крайне ветхой постройки, все никак не решался вступить в нее. Однако, если он не найдет документ, его по возвращении в воровской притон ждут большие неприятности. Делать нечего, и вор, собрав волю в кулак и зажмурив глаза, будто это как-то могло спасти его, если дом вдруг надумает сложиться, вступил в распахнутую настежь дверь. Скрипнула расшатанная половица, и вор замер, облившись потом.
Знаешь, я бы на твоем месте лучше этого не делал, донесся из-за его спины совет.
Вор подскочил словно ошпаренный, врезавшись головой в низкую притолоку. Старый дом отозвался возмущенным скрипом.
Ох-х! схватился за ушибленную голову вор, поспешно оборачиваясь. Прямо за его спиной стоял тот самый старик, что недавно спал крепким, сладким сном. Что вы сказали?
Я говорю: зря ты это делаешь. Дом может рухнуть в любой момент, старик не выглядел взволнованным или напуганным, и это вселяло в бесстрашную душу вора неясный страх. Оно того не стоит.
Что не стоит? ошалело пробормотал вор.
Бумага, которую ты ищешь.
Глаза вора забегали.
Я это Вор знал, что нельзя выказывать страха, иначе решат, что он действительно вор. В конце концов, он еще ничего не украл, и наверняка ему удастся выкрутиться. Давно известный номер много раз спасал вора, и он, взяв себя в руки, приободрился. Простите, почтеннейший, но разве это не дом моего друга Саида?
Ай-яй, ты ошибся, добрый человек, серьезно заметил вору Насреддин. Но объясни мне: разве к другу ходят в гости глубокой ночью, да еще через забор?
А опять растерялся вор, подняв указательный палец, но ответа на столь каверзный вопрос сразу найти не смог, и потому вышла заминка не в его пользу. Понимаете, почтеннейший, я давно не был в этом селении, и потому спутал дом моего друга с вашим. А ночью я пошел к другу, потому что прибыл сюда только что, и мне негде было остановиться.
Почему же ты полез через забор, словно вор, при этих словах вор вздрогнул, что не укрылось от наблюдательного взгляда ходжи, а не вошел в калитку, как это делают честные люди?
Но я не хотел беспокоить своего друга! нашелся вор после новых колебаний. Этот старик со своей дотошностью ему вовсе не нравился. К тому же он загораживал выход, и вор не знал, как ему улизнуть подобру-поздорову.
И поэтому, кивнул Насреддин, ты перелез через забор и вошел в его дом потихоньку, чтобы никто не слышал.
Все именно так, как вы говорите, обрадовался вор: похоже, его придумка и в этот раз не дала осечки.
Но разве ты не видел, продолжал Насреддин свои размышления вслух, что дом пуст, а хозяин спит во дворе?
Но ведь сейчас ночь! Как же я мог разглядеть?
Ага! прищурился Ходжа. И ты, разумеется, ждешь, что я поверю в эту небылицу, о непутевый человек?
Почему вы так говорите, почтеннейший? сделал обиженное лицо вор, которому все больше становилось не по себе. Я сказал чистейшую правду! Я вообще самый честный человек.
Ходжа немного помолчал, глядя в упор на вора, отчего тот скукожился, будто старый заношенный чувяк.
А ответь мне, честный человек, зачем ты в таком случае шарил по моей одежде, заглядывал под курпачу и перевернул вверх дном весь сарай?
Вор наконец сообразил, что старик просто играл с ним, будто кошка с мышкой. Выходило, он вовсе не спал, а только прикидывался спящим, и был в курсе всех действий вора.
А-а! вскрикнул вор, окончательно утеряв остатки самообладания, а с ними и разума, и рванулся вперед, намереваясь проскользнуть мимо ходжи. Но тот, не растерявшись, резко прикрыл дверь, и вор въехал лбом в расшатанную деревянную дверь.
О-ох! протянул он, отлетев назад и поглаживая зашибленный лоб.
Постой, честный человек, зачем же так торопиться? засмеялся ходжа, но вор уже вскочил с пола и бросился к распахнутому настежь окну. Однако, путь ему преградил Играм, выдвинувшийся из темноты и шутя поигрывавший киркой.
Вор заметался по дому, ища путь к спасению, и, не придумав ничего лучшего, нырнул в развороченную дыру в задней стене. С той стороны забора кто-то вскрикнул, послышался шум возни и невнятная брань. Как оказалось, Пулат, тоже не в силах заснуть от навалившихся треволнений и свалившихся на его голову непредвиденных расходов, лежал на топчане, когда заслышал неясный шум во дворе дехканина. Решив выяснить, в чем здесь дело, Пулат слез с топчана и осторожно, на цыпочках приблизился к дыречто-то еще затеял этот оборванец! Не иначе решил ночью довершить свое черное дело. И вдруг из дыры кто-то набросился на Пулата, и они в обнимку покатились по земле.
Вор, не ожидавший, что его кто-то может подкарауливать с той стороны стены, отчаянно вырывался и визжал, но Пулат с перепугу вцепился в него мертвой хваткой, и упускать своей добычи не собирался. А тем временем двор Пулата озарился огнями факелов и гомономэто из дому выбежала переполошенная прислуга.
Сюда, скорее! пропыхтел Пулат, насилу удерживая беснующегося в его руках незнакомца за рубаху. Да скорее же вы, остолопы! Уф-ф! Ну, погодите, оборванцы! Я вам покажу и новый дом, и пруд, и гусей. Так вот зачем вам нужна была дыравы решили обокрасть меня!
Но в этот момент вору удалось-таки вывернуться, и он, отпихнув от себя разъяренного богатея ногами, рванулся к забору, в один миг оказавшись сначала на винограднике, а затем на крыше дома, откуда он намеревался слинять по широкой кладке забора. Однако, крыша дома не выдержала, и вор, коротко вскрикнув и взмахнув руками, рухнул в образовавшийся пролом. Но злоключения вора на этом не закончились. Крыша вдруг пошла трещинами, стены дома закачались, и на голову неудачливого вора посыпались куски штукатурки и спрессованной с соломой глины. Вконец перепуганный вор уже не кричал, а только тихонько повизгивал, прикрывая голову руками, а над его головой ходили ходуном тяжеленные деревянные балки, и если бы не подоспевший вовремя Икрам, схвативший вора за шкирку и поспешно вытащивший его из дома, тому наверняка пришел бы конец.
Растянувшись на земле подле владельца дома и старика, вор, бледный от ужаса, широко распахнутыми глазами смотрел, как проседает крыша, с неимоверным грохотом рушатся потолочные балки, а стены расползаются угольными зигзагами трещин и обваливаются кривыми угловатыми глыбами.
Вы вор сглотнул, подняв голову, и круглыми глазами уставился сначала на старика, а затем на Икрама, чье грозное и хмурое лицо не обещало ему ничего хорошего. Вы спасли меня.
Вот уж чего точно делать не стоило, сухо произнес Насреддин. Но жизнь человека священна, даже если он такой проходимец, как ты.
Простите меня, простите! Ради Аллаха милосердного! захныкал вор, вцепившись в штанину ходжи и стучась головой в землю.
И тут из дыры в чудом устоявшей задней стене бывшего дома, обратившегося в единый миг в развалины, выбрался Пулат. Богач был с ног до головы покрыт пылью и побелкой, отчего чихал и смаргивал слезы.
Ага-а, вот вы где, проходимцы! Отвечайте мне, что здесь происходит?!
Сосед, зачем ты опять волнуешься? Насреддин рывком выдрал штанину из пальцев вора и, переступив через него, приблизился к разъяренному Пулату. Просто наш мастер оказался так нетерпелив, что решил осмотреть еще ночью фронт работ.
Какой еще мастер?! замахал кулаками над головой Пулат. Что ты мелешь, старик?
Мастер, который будет строить новый дом, все так же спокойно пояснил богачу Насреддин.
Вор тем временем попытался незаметно отползти в сторонку, но Икрам поставил ему на спину ногу, и тот затих.
Это не мастерэто вор! Он пробрался в мой двор через пробитую вами дыру и накинулся на меня!
Э-э, сосед. Вероятно, ты просто напугал его. Он всего лишь хотел осмотреть стену с той стороны.
Ночью? рявкнул Пулат, но на ходжу это не произвело ни малейшего впечатления.
А разве запрещено осматривать стены своего дома ночью?
Э-э растерянно протянул Пулат остывая. Но ведь
Вижу, что ты вспомнил о купчей. Ведь это вина не нашего мастера, а того, кто в нарушение купчей поставил забор не там, где полагается.
Да, но нужно было поставить меня в известность! Пулат не собирался сдаваться.
Прости, но мы не хотели тебя будить.
И поэтому вы подняли шум на все селение, обрушив дом?
Но ведь это ты напугал нашего мастера, и он, вырываясь из твоих объятий, вскочил на крышу. К тому же смотри, как славно вышло: дома уже нет, а стена, что продолжает твой забор, стоит целехонька. И все произошло очень быстро. Осталось разобрать завал на месте фундамента, и можно приступать к постройке. Кстати, ходжа поманил пальцем онемевшего богатея, и тот невольно выставил правое ухо, в счет нанесенного тебе беспокойства мастер согласен работать бесплатно. Так ты сэкономишь уйму денег.
Хм-м, призадумался Пулат, уставившись на него. Это справедливо, наконец, после долгих раздумий, произнес он. Да будет так! поставил он жирный восклицательный знак, рубанув рукой, и, развернувшись, полез через дыру обратно к себе.
Насреддин, проводив его тучную фигуру, возящуюся в довольно узкой для него дыре, взглядом, обернулся к вору.
Ну, гнусный ты человек, выбирай, кто ты: вор, заслуживающий кары, или каменщик? Только наперед взгляни, сколько собралось народу вокруг, ходжа повел рукой вдоль забора, отделяющего двор Икрама от улицы. И вправду, из-за забора во двор заглядывало множество людей, высоко державших факелы. Судить тебя будут они, а не продажный судья.
Вор затравленно скользнул взглядом по кромке забора, откуда на него взирала добрая сотня глаз, и поднял голову, глянув снизу вверх, исподлобья на ходжу.
Каменщик, я каменщик! затараторил он. Неужели ты не признал меня сразу?
Каменщика я признаю только по работе. Так что еще поглядим, каков ты в деле. Но не вздумай сбежать! Я все равно найду тебя и потребую плату за причиненный моему другу ущерб.
И это прозвучало с такой грозной уверенностью, что вор сразу уверовал в сказанное стариком.
Но кто ты? воздел он ладони, поднимаясь с земли и вставая на колени. Назови мне свое имя.
Так и быть, согласился ходжа кивнув, тебе я открою великую тайну: мое имя Насреддин.
Кто?! в ужасе отшатнулся от него вор и уперся спиной в колени стоявшего позади него Икрама.
Не понимаю, что тебя так напугало, пожал плечами ходжа. Да, я Насреддин. Но честному каменщику бояться меня вовсе не стоит.
О великий ходжа!.. начал было вор.
Знаешь, давай обойдемся без этого, остановил его Насреддин. Уже глубокая ночь, а мы с тобой перебудили множество народу, которому уже сегодня рано утром вставать на работу. Нужно их успокоить, отослать по домам, а ты ложись спать. Завтра у тебя тоже будет много работы.
Вор медленно поднялся с колен и опасливо покосился на Икрама.
Не вздумай сбежать! грозно предупредил тот. Я-то точно знаю и тебя, и где обитает твоя гнусная шайка.
Вор вздохнул, повесив плечи, но тут же приободрился и крикнул вслед ходже, направлявшемуся к забору:
Да, меня зовут Саид!
Я уже догадался, насмешливо бросил через плечо ходжа. У таких нечестивцев, как ты, есть только один другон сам.
Глава 6Всеведущий мулла
Икрам полночи не сомкнул глаз, карауля вора, дремавшего между ним и Ходжойвдруг только прикидывается спящим, выжидая удобного момента, чтобы задать деру. Ходжу, напротив, этот вопрос, казалось, нисколько не беспокоил. На этот раз он действительно заснул, повернувшись на правый бок. Но до утра Икрам не дотерпел. В какой-то неуловимый миг его веки сомкнулись, и он забылся глубоким сном. А утром его растолкал Саид.
Эй, Икрам, просыпайся! позвал тот, тряся дехканина за плечо. Солнце давно встало, а он дрыхнет.
Что? Где? вскочил дехканин с постели, выпучив глаза. А-а, это ты, разочарованно протянул он, широко зевая. Дай поспать.
Ну уж нет! Столько работы, а он будет спать. Каменщику нужен помощник.
Да сейчас, сейчас, проворчал Икрам, спуская ноги с топчана. Навязался же на мою голову!
Ходжа тоже проснулся, слез с топчана и долго плескался у широкой глиняной плошки с дождевой водой, сгоняя сонливость. Потом все трое позавтракали остатками кислого молока и лепешками, рассевшись кружком на топчане.
А скажи мне, Саид, спросил Насреддин, отряхивая приставшие к бороде хлебные крошки, почему ты избрал такое гнусное ремесло?
Мой дед был вором, важно произнес Саид, подцепляя чувот куском лепешки, мой отец был вором. Кем же, по-вашему, мог стать я?
Ты говоришь это с такой гордостью, будто твои предки были святыми мучениками, покачал головой ходжа.
Но что мне оставалось делать, если меня так воспитывали?
Думать своей головой, тяжко вздохнул Насреддин. Тяжело перевоспитать человека, если тот не видит за собой никакой вины.
Э-э, почтенный ходжа, разве у меня было время думать? Мне нужно было учиться воровать, чтобы не получить очередной нагоняй. А думать там и без меня было кому.
А если ты когда-нибудь останешься без рук или, того хуже, без головы?
Аллах милостив! отмахнулся Саид.
Ты ошибаешься. Просто он еще не обратил на тебя свой взор, решив сначала послать тебе меня.
Саид замер, не донеся лепешки до рта.
Вот зачем вы так? грустно спросил он, опуская хлеб. Разве я виноват, что мне выпала судьба стать вором?
Зато теперь тебе выпал шанс стать порядочным человеком, весело подмигнул ему Насреддин.
Саид проворчал что-то неразборчивое и засунул лепешку в рот. Ходжа не стал его донимать. Одно то, что Саид не сбежал ночью, вселяло в него надежду на исправление этого отпетого негодяя. Любому, как считал Насреддин, нужно дать шанс сделаться порядочным человеком. Нелегко взрастить здоровое дерево, которое будет приносить прекрасные плоды, но втройне тяжелее вырастить хорошего человека. А вор, особенно закоренелый, как больное дерево, требует к себе вдесятеро больше внимания и заботы.
После легкого завтрака все дружно приступили к расчистке фундамента. Работы было невпроворот, к тому же Икрам беспокоился за свой урожайего нужно собрать до дождей, не потеряв ни зернышка. Не соберешь вовремя урожайне заплатишь налогов, не заплатишь налоговна урожай судья наложит штраф, а штраф съест и без того скудный остаток урожая. И останется Икраму только одна дорогав батраки к жадному баю Зарифу. И еще новые долги
Саид работал, будто в него вселился сам шайтан. Захватывая обеими руками отбитые киркой Икрама куски остатков стен и потолка, он ворочал их один, краснея от натуги. И хотя Насреддин все время порывался помочь ему, Саид непрестанно огрызался на него: