- Да ну его в топку, Ир, - я закуталась в одеяло, надеясь поскорее согреться.
Вытащенный из-под кровати колченогий старинный обогреватель еще толком не нагрелся, так что в комнате было ощутимо холодно. Если бы не запрет и постоянный контроль коменданта, то не приходилось бы на день единственный источник тепла отключать и уж тем более прятать под кроватью. Мол, проводка слабая, пожар может быть. Легко так коменданту говорить, когда живет не в общаге, а в теплой квартире, где батареи не для красоты навешаны.
- Лер, - прервала Ира мои мрачные мысли, - ты ведь не обиделась на меня? - в голосе сквозило легкое чувство вины. - Ты бы все равно ведь цветы выкинула, а мне жалко очень.
- Да нормально все, Ир, - отозвалась я в полумрак комнаты, - я сразу поняла, что это тоже от него.
- Я его, кстати, предупредила, что ты не возьмешь. А он сказал все равно тебе передать. Ну а возьмешь или нет - ему, мол, неинтересно. В общем, не догоняю я чего-то.
- Он просто хотел меня позлить, - я вздохнула. - Видишь ли, я в его теорию мироустройства не вписываюсь и даже имею наглость ее опровергать. Вот он и хочет доказать, что я такая же, как и все.
- Кому доказать? - не поняла Ира.
- И себе, и мне. Да только бессмысленно это. И вообще, - я не сдержала счастливой улыбки, - завтра я, наконец, встречусь с любимым.
Глава четвертая
Я так нервничала из-за предстоящей встречи, что всю ночь не сомкнула глаз. В итоге уснула лишь под утро и поход в универ благополучно проспала. Проснулась, только когда с пар пришла Ира и своим топаньем по комнате меня разбудила.
- Времени-то сколько? - пролепетала я, нехотя высовываясь из-под одеяла.
- Четвертый час уже! - обрадовала меня подруга.
Я тут же нашарила под подушкой телефон. Не помню, как я вчера додумалась выключить звук, но факт остается фактом - будильник будил меня молча. Пока я, все еще не вылезая из теплой постели, читала лавину сообщений, которой успел завалить меня обеспокоенный Сергей, Ирка сгоняла в соседнюю комнату и теперь хрумкала отвоеванную у Пашки палку колбасы из вчерашних остатков роскоши.
- Лерка, ты вообще вставать собираешься или как? - поинтересовалась Ира, включив чайник и раскачиваясь на и без того хлипком стуле. - Забыла, что ли, что у тебя сегодня стрелка с твоим нищим принцем?
- Не забыла, конечно, - я села на кровати и потянулась. - Ты чего меня утром не разбудила?
- Я тебя будила, - фыркнула моя подруга, - а ты мне из-под одеяла заявила, что у тебя сегодня пар нету.
- Блин, ничего не помню, - я все-таки заставила себя встать с кровати. - Ладно, фигня, сегодня по расписанию были только лекции. Ты не смотрела, стипендию дали?
- Смотрела, нету нифига, последние две сотни с карточки сняла. Кстати о деньгах, - Ира побултыхала в кружке с кипятком чайным пакетиком, - Лерыч, ты же не будешь против, если я с Максом замучу?
- А что, - я усмехнулась, - он тебе предлагал?
- Если бы все девушки ждали, когда парни первыми проявят инициативу, то человечество уже давно бы вымерло. Тебе чаю налить?
- Налей, - я кивнула. - Так чего там с Максимом?
- У меня уже все продумано, - судя по Иркиной самоуверенности, Толмачев был заранее обречен. - Я все про него знаю. Ну точнее знаю все, что про него знает Никитос. Хочешь расскажу?
- Мне неинтересно, - я пожала плечами.
Но, как видимо, моего ответа и не ждали.
- Так вот, Максу двадцать семь лет, не женат, не был и не собирается, - с вдохновением тараторила Ира. - Закончил архитектурный, фирму свою строительную сам основал и
- Ир, - перебила я, - ты не видела, душ свободный?
- Свободный был вроде, - она кивнула. - Ты со своим телефонным бойфрендом в семь встречаешься?
- Ага. И чего-то я, если честно, очкую.
На самом деле я боялась просто до ужаса.
- Чего очкуешь-то? Я тебя сразу предупреждаю, что он - стопроцентно урод. Вот припрется к тебе на встречу сегодня пень с ушами, сразу мои слова вспомнишь!
- Да какая разница, как он выглядит. Главное, я знаю, какой он замечательный. А это намного важнее красоты. Я не этого боюсь, - я вздохнула, - я боюсь, что я ему не понравлюсь.
- Лер, ты совсем, что ли, баран? - Ира смотрела на меня с крайним сомнением.
- Надеюсь, что нет, - я хмыкнула. - Ладно, я в душ.
До выхода оставалось полчаса. Ирка собиралась вместе со мной. Причем ее путь лежал в ночной клуб, где по утверждению Берсенева-старшего по пятницам бывал Максим.
- Я сегодня ночевать не приду, - предупредила меня подруга, критически оценивая свое отражение в зеркале на степень убойности. - Как я выгляжу?
- Как голливудская кинозвезда, - заверила ее я.
- Правда? - Ира засияла. - А какая?
- Брюс Уиллис.
- Старая шутка, - буркнула она. - Старая и несмешная.
- Да хорошо ты выглядишь, не переживай. Как там, кстати, с погодой в окружающем мире?
- Холодно. И снег обещали. Лер, а если серьезно, ты прикинь, окажется твой Сергей жутким прыщавым заикой. Чего тогда делать будешь?
- Буду любить его таким, какой он есть. Для настоящей любви внешность не имеет значения.
- Ню-ню. Меня от твоей «настоящей любви» уже мутит, - Ира покачала головой. - Как вы друг друга узнаете-то?
- Ну я примерно представляю, как он выглядит, он ведь описывал. Светлые волосы, голубые глаза...
- Ахах, ну прямо Бред Питт, - моя подруга скептически хмыкнула. - В общем, Лерка, послушай доброго совета мудрого человека, постой где-нибудь в сторонке и посмотри, что за чудище лесное придет. Ну и линяй сразу по-быстрому без всякой там твоей благородной философии. А если вдруг он окажется вполне себе ничего, то не забывай, что сегодня на вахте лютая Марьванна дежурит. Так что ты должна вернуться домой до десяти, а то общагу закроют, - назидательный Иркин тон перешел в хихиканье, - Золушок ты мой.
Учитывая, что площадь Ленина умудрились разместить далеко от моей общаги, пилить мне предстояло практически через весь город. Автобус, в который я села, явно производили в Зимбабве, потому что на декабрьский мороз он был не рассчитан. По крайней мере, дубак в салоне стоял страшенный. Ну или, может, просто я не слишком тепло оделась. Конечно, дубленка бы вполне вписалась в погоду, но осеннее пальто выглядело не в пример лучше, а произвести впечатление у меня стояло на первом месте. Ну а здоровье... Красота требует жертв. Особенно добивало, что в перчатках набирать сообщения было сложно, так что пришлось морозить пальцы.
«Волнуешься?:)»
«Очень!» - призналась я и тут же отправила вслед: - «А ты?»
«Нет. Я счастлив. Я наконец-то увижу тебя, услышу твой голос, взгляну в твои глаза, возьму тебя за руку... Я вообще сейчас готов орать на весь автобус, что люблю тебя.:)»
Я счастливо улыбнулась. Даже забыла о том, что замерзла.
«Не ори.:)) А то кондуктор тебя выгонит.:) Мне, кстати, еще шесть остановок осталось.»
«А мне четыре.:)»
Я не успела написать ему ответ, как пришло еще одно сообщение.
«Лер, тут на мосту авария, я в пробке.:(( Так что могу немного опоздать.:((( Ты только не уходи, хорошо?»
«Да ничего страшного, я буду тебя ждать.:)»
По закону мирового свинства мой телефон надсадно запищал, предупреждая, что заряду батареи вот-вот капут. Я едва успела отправить еще одно сообщение.
«Сережа, у меня батарея села, не теряй.:(»
И предатель-мобильник отключился. Блин, надо со стипендии, наконец, разориться на новый аккумулятор.
Ставший мгновенно бесполезным куском пластика телефон я убрала в сумку и перевела взгляд в окно. Неприглядную серость города разбавляли пятнами оранжевые окна домов - и на фоне черного неба пейзаж смотрелся смазанной картиной какого-то урбанистического импрессиониста. Особенно через заиндевевшее стекло. Интересно, живи тот же Ван Гог в наше время, стал бы он рисовать современный город? Я бы на его месте точно не стала.
Хотя в автобусе было ни разу не тепло, но на улице оказалось намного холоднее. Подавив желание замотать лицо шарфом а-ля мумия, я поспешила через сквер к фонтану. Так замерзла, что уже даже не боялась предстоящей встречи. Мне почему-то казалось, что едва я увижу Сергея, мороз перестанет на меня действовать, и я мгновенно согреюсь.
Подходы к фонтану просматривались издалека. И хотя воображение еще по пути упорно рисовало мне высокий широкоплечий силуэт, но с действительностью это не совпало. Не было ни высоких, ни широкоплечих - на месте встречи не было вообще никого. Я немного расстроилась, но памятуя, что пробки - хоть и вселенское зло, но все же не вечное, облюбовала себе лавочку напротив фонтана и запаслась терпением. Воображение вовсю рисовало, как Сергей придет и скажет: «Лера, прости, что заставил так долго ждать». А я улыбнусь и отвечу: «Я тебя всю жизнь ждала, по сравнению с этим несколько минутвообще ничто».
Я замерзла настолько, что даже перспектива очутиться вдруг в аду казалась мне исключительно вожделенным шансом согреться. Пальцев на ногах вообще уже не чувствовала. А тонкое пальто только что инеем не покрылось. Даже закралась мысль, что если постучать, допустим, по рукаву, то он и не сомнется, словно из дерева сделан. Такими темпами мне действительно только деревянная одежка будет впору. Ящичек такой по росту.
Я плохо представляла, сколько можно стоять в пробке. Просто потому, что ездила куда-то редко. Да и как долго я уже изображаю тут ледяную фигуру, тоже не знала. Мобильник упорно не включался, прохожих в сквер не заносило. Даже маньяки и те, наверное, от мороза попрятались.
Пообещала себе героически выдержать еще примерно минут пятнадцать. Ну точнее столько, сколько по-моему длятся пятнадцать минут. Тот факт, что это может стоить мне отмороженных конечностей не пугал. Просто потому, что, скорее всего, я уже и так себе все отморозила. Даже философские размышления типа «Великая любовь требует жертв» не помогали. Хотелось одного: чтобы произошло какое-нибудь чудо, и я вдруг оказалась в своей комнате. Да и вообще, разве есть на свете что-то важнее, чем теплое одеяло и горячий чай?
А потом пошел снег. Из-за угольной черноты неба казалось, что снежинки материализуются из ниоткуда только в паре метров над землей. Падали настолько медленно, что у меня даже закралась мысль о заторможенности моего восприятия. Да и спать хотелось просто жутко.
Воображаемые пятнадцать минут истекли реальных за пять. Убеждение, что «а вдруг я сейчас уйду, а Сережа тут же придет» больше не срабатывало. Вариантов оставалось только два. Либо я сейчас ухожу, либо остаюсь тут навеки окоченелой статуей припорошенной снегом.
Первый же шаг дался с трудом. Ноги в ботинках замерзли настолько, что я не чувствовала пальцы. Злость на собственный идиотизм придала сил, и я ускорила шаг. Насколько вообще его можно было в таком состоянии ускорить.
- Лера!
Мне в первое мгновение показалось, что я ослышалась. Ну мало ли, вдруг слуховые галлюцинации - один из симптомов обморожения мозга. И все же на всякий случай я обернулась.
Мужской силуэт в конце сквера и вправду был высоким и широкоплечим. Он приближался, и мое сердце пело от радости. От искренней, щемящей радости. От радости, что сейчас Сергей ко мне подойдет, и я его просто закопаю в ближайшем сугробе. Любовь любовью, но моя скорая смерть от обморожения требовала отмщения.
- Лера! - буквально рявкнул он, подойдя ко мне. - У тебя вообще мозг есть?!
Вместо ошарашенного «Максим?..» получилось какое-то невнятное лепетание. Откуда он вообще тут взялся? Да еще и злой как цербер.
- Чего ты на меня орешь? - обиженно прошептала я. Почему-то нормальным голосом говорить не получалось.
- Это я еще не ору, - Максим смотрел на меня так сердито, будто я растратила все его накопления. - Пошли, - он взял меня за руку.
- Никуда я с тобой не пойду, - я замотала головой. - И вообще я тут жду кое-кого.
- Кое-кого это кого? Деда Мороза на санях? То-то я смотрю, ты в Снегурочки решила заделаться, - он чуть ли не силком повел меня к выходу из сквера.
- Куда ты меня тащишь? - возмущение кое-как пробилось через мою заторможенную апатию.
- Я тащу тебя греться. Ты вообще в курсе, сколько сейчас времени?
- Сколько?
- Половина одиннадцатого, - Максим в очередной раз наградил меня сердитым взглядом.
Я чуть не разревелась. Как так-то? Неужели я столько проторчала здесь? Неудивительно тогда, что чуть не околела, за три с половиной часа... Добил тот факт, что общагу уже закрыли, и фигушки я теперь домой попаду. Мне стало настолько себя жалко, что я даже тихо всхлипнула.
- Не реви.
- Я не реву, - голос все-таки дрогнул. - И вообще, тебя моя жизнь не касается! Чего ты ко мне привязался?!
Странно, но моя грубость его не задела. Максим лишь усмехнулся.
- Считай, что в данный момент я - армия спасения.
- С чего это вдруг ты такой заботливый?усомнилась я.Да и как ты вообще узнал, где я?
- Благодари свою подружку. Она мне быстро доложила, что ты на свидание со своим принцем ушла и так и не вернулась.
Припаркованный на обочине черный джип походил на мрачный вражеский танк, слегка припорошенный для конспирации снегом. Выглядел донельзя зловеще. Я покосилась на Максима. А может, он - какой-нибудь криминальный злыдень? Ну а что, мало ли.
- Садись, - он открыл дверцу пассажирского сидения спереди.
- Не поеду я с тобой никуда, - я нахмурилась. Правда, заявила я это не слишком уверенно. Измученный организм требовал срочного потепления, а в салоне автомобиля наверняка было тепло.
- Куда ты вообще везти меня собрался? - добавила я, чувствуя, что такими темпами, действительно, скоро окоченею.
- К себе. Садись давай, - он смахнул снежинки со своей куртки и наградил меня взглядом, в котором терпение вело неравный бой с зарождающимся раздражением.
- Я тебя вообще второй... - я запнулась, - то есть третий раз в жизни вижу и...
- Я тебя тоже, - насмешливо перебил Макс. - Нет, ну если, конечно, тебе нравится ночевать в тридцатиградусный мороз в сугробе, то на здоровье, - и уже серьезно добавил: - Тебе в любом случае больше некуда податься.
- С чего ты взял?хмуро спросила я.
- У тебя крайне болтливая подружка.
Ну вот и как теперь быть? Родственников у меня тут нет. Попроситься переночевать к кому-то из одногруппников? Так я адресов не знаю, а телефон сдох. Ночевать на вокзале? До него еще как-то добраться надо через весь город, на такси денег нет, а автобус в такое время уже не дождешься. Конечно, не появись Максим, что-то бы делать пришлось. Но он ведь появился
- И в чем проблема?выжидающе смотрел на меня он.
- В здравом смысле, который не советует садиться в машину к незнакомому мужчине да еще и среди ночи, - я переминалась с ноги на ногу в попытке хоть немного согреться.
Максим мученически вздохнул и терпеливо поинтересовался:
- Ты видишь сейчас прохожих? А часто ли автомобили мимо проезжают?
- Это ты к чему?не поняла я.
- К тому, что если бы я планировал какое-нибудь злодеяние, то, согласись, просто бы за шкирку тебя в машину закинулсвидетелей все равно нет. Но почему-то же стою тут сейчас и уговариваю тебя всю такую здравомыслящую.
Даже не нашлось, что возразить. Слишком я уже замерзла, чтобы абсолютно трезво оценивать ситуацию. Можно было, конечно, продолжить гордо стоять на заметенном снегом асфальте. Или гордо зашагать прочь. И не менее гордо просто свалиться в сугроб через пару кварталов. В общем, больше раздумывать я не стала и все-таки забралась в автомобиль, уже и не гадая, пожалею я об том или нет.
Какое счастье, в салоне было тепло! Правда, мой организм не особо спешил отогреваться. Я поежилась, пытаясь унять мелкую дрожь. Хорошо хоть зубы не стучали. Максим сел на водительское сидение, достал из бардачка маленькую плоскую фляжку и протянул мне. Не поинтересовавшись содержимым, я сделала глоток и чуть не заорала. Такое впечатление, что мне в горло попал подожженный керосин. Вместо вопля получился сдавленный сип:
- Что это за гадость?!
- Хорошего же ты мнения о коньяке, - Макс убрал фляжку обратно.
- Ты забыл добавить, сколько он стоит, - не удержалась я. Если честно, ситуация бесила. А именно тот факт, что у меня, действительно, других вариантов нет. Конечно, Максим был не виноват в моей дурости, но тут и крайняя неприязнь в его адрес сказываласьвот вроде бы и не хотела я грубить, но все равно грубила.
Замерзшие пальцы слушались плохо, и все мои попытки пристегнуть ремень безопасности больше походили на нервный тик.
- Да оставь ты, я не собираюсь ни во что врезаться, - Максу, видимо, надоело лицезреть мои мучения.
- А вдруг гаишник попадется и тебя оштрафует, - возразила я.
- И что?
Ну да, действительно, что ему какая-то вшивая тысяча или сколько там за непристегнутого пассажира платить надо. Наверное, в моем взгляде красноречиво эта мысль прочиталась.
- И вот кто из нас больше зациклен на деньгах? - с легкой иронией смотрел на меня Максим.
- Легко на них не зацикливаться, когда они есть, - парировала я, все еще воюя со злосчастным ремнем.
Странно, но Макс уже второй раз оставил без внимания мою грубость. Видимо, опасаясь за сохранность автомобильного инвентаря, решил мне помочь в моей настырной попытке пристегнуться. Но едва взял меня за руку, как резко нахмурился и тут же стянул тонкую перчатку. Я чуть не завопила. Такое впечатление было, что он снял ее едва ли не вместе с кожей! Аналогичная участь постигла вторую руку. Максим бережно сжимал мои ладони своими, такими горячими на контрасте, что чуть ли не обжигал самим прикосновением. Я с громадным трудом сдерживала слезы.