Как себя чувствует миссис Добсон? начала тетя Матильда.
Сегодня утром много лучше, ответил Юп. Вчера вечером она была крайне расстроена, почти в истерике.
Почему? осведомился дядя Титус.
Там снова загорелись следы, ответил Юпитер. На лестнице.
Господи спаси и помилуй! вскричала тетя Матильда. И она все еще хочет там остаться?
Тетя Матильда, вчера она была в таком состоянии, что просто не могла никуда ехать, поспешно сказал Юп.
Но мне-то ты должен был сообщить, Юпитер! упрекнула его она. И повернулась к мужу:Титус Андроникус Джонс!
Когда жена называла его полным именем и фамилией, дядя Титус сразу настораживался.
Выводи грузовик, скомандовала тетя Матильда. Немедленно едем туда и убедим бедную неразумную девочку выбраться из этого ужасного дома, пока с ней ничего не случилось!
Дядя Титус пошел к грузовику.
А ты, Юпитер, строго сказала тетя Матильда, ты слишком много на себя берешь! И вывел меня из терпения. Берись-ка за работу, так мне спокойнее за тебя будет.
Юп промолчал. Тетя Матильда считала работу очень полезной для него, даже когда бывала за него спокойна.
Надо хорошенько вымыть садовые мраморные изделия, которые твой дядя привез из Беверли-Хиллз, объявила тетя Матильда. Где ведра и мыло, тебе известно!
Хорошо, тетя Матильда, покорно сказал Юп.
Тетя Матильда и дядя Титус укатили в громыхающем грузовике. Юпитер очистил место в глубине двора и принялся горячей водой с мылом приводить в пристойный вид мраморные статуи и декоративные урны, покрытые многолетними слоями грязи, копоти и плесени. Он уже почти оттер пухлощекое лицо ангелочка, держащего в руке яблоко, когда к нему подошел Ганс.
Вижу, твоя тетя поговорила с тобой серьезно! сказал он, глядя на щетки и ведро с мыльной водой.
Юп кивнул, обтер мраморного ангелочка и взялся за пузатую урну с виноградными гроздьями по бокам.
А куда все подевались? осведомился Ганс. В доме никого. В конторе тоже.
Тетя Матильда с дядей поехали в дом Гончара повидать миссис Добсон, сообщил Юпитер.
Фу! буркнул Ганс. Моей ноги там не будет, даже за миллион долларов. Там водятся привидения. Сумасшедший Гончар разгуливает босиком. Я сам видел! И ты тоже.
Юпитер присел на пятки.
Мы видели следы, напомнил он, а не Гончара.
А кто эти следы оставил, если не он? ехидно спросил Ганс.
Юпитер замолчал. Он смотрел на урну, довольно-таки аляповатую, и ему вспомнились несравненно более изящные изделия Гончара.
Урны на крыльце Гончара куда красивее этой штуки, сказал он вслух.
Да-да! Мастер он хороший, кто спорит? Да только не в своем уме.
Не думаю, возразил Юп. Однако почему у одного орла на одной его урне только одна голова?
Так ведь орлу одна голова и требуется! объявил Ганс.
Совершенно верно. Да вот Гончар, судя по всему, предпочитал двухголовых орлов, ответил Юпитер Джонс.
ВЕСЕЛЫЙ РЫБОЛОВ
Тетя Матильда и дядя Титус вернулись только в полдень, глубоко убежденные, что женщины, упрямее Элоизы Добсон, свет еще не видывал.
Несмотря на все уговоры начальника полиции и все убеждения тети Матильды, умеющей настоять на своем, миссис Добсон твердо и очень сердито ответила, что из отцовского дома ее никто не выгонит.
Вчера вечером она уже была готова уехать оттуда, заметил Юп.
Значит, ты должен был тогда же ее увезти! огрызнулась тетя Матильда и сердито ушла в дом заняться обедом.
Юпитер обдал последнюю урну из шланга и пошел принять душ. А после обеда вернулся на склад. Тетка запамятовала дать ему новое поручение, и Юпитер, пробравшись в штаб по Второму туннелю, незаметно ускользнул со склада через Красную калитку. Направился он в полицейское управление Роки-Бич.
Рейнольдс мрачно сидел за своим столом.
Что тебя сюда привело, Джонс? спросил он.
В «Морском бризе» сейчас живет один человек, который окружает миссис Добсон чересчур назойливым вниманием, сообщил Юпитер.
Не сомневаюсь, сказал начальник полиции, что в этом отношении миссис Добсон сумеет сама за себя постоять.
Не в том дело, возразил Юпитер. Мисс Хоппер он внушил, будто приехал удить рыбу. Но до сих пор ничего не поймал.
Ну и что? Невезение и только.
Не исключено. Однако его машина стояла напротив дома Гончара в субботу, когда меня оглушили в кабинете Гончара. Далее, он явился к миссис Добсон вчера вечером, незадолго до того как на ступеньках загорелись новые следы. Не говоря уж о его одежде!
При чем тут его одежда?
Она вся, насколько я могу судить, совершенно новая, объяснил Юпитер. Словно надел костюм для киносъемок. И, кстати, его вид никак не гармонирует с машиной, на которой он ездит. Она старая и кое-где побитая. Коричневый «форд». Может быть, вы сочтете нужным запросить Сакраменто, на кого она зарегистрирована. Он себя называет «Фэрьер».
Может, он пользуется собственной фамилией? заметил Рейнольдс. Вот что, Джонс, я знаю, ты воображаешь себя вторым Шерлоком Холмсом, но все-таки бросил бы ты совать нос не в свои дела. А у меня хватает настоящих проблем. Твоя миссис Добсон ждет, что я разыщу ее отцаесли он ей отец! еще до вечера, а то и раньше. С моим бесчисленным штатом из восьми человек я должен прочесать весь береговой хребет и найти человека, который не хочет, чтобы его нашли. Кроме того я должен установить, как кто-то проник в запертый дом и поджег ступеньки!
Вам из лаборатории прислали заключение относительно сожженного линолеума? спросил Юпитер.
Когда пришлют, ты об этом узнаешь последним, окрысился Рейнольдс. А теперь убирайся, у меня и без тебя голова болит.
Запрашивать Сакраменто вы не станете? не отступал Юпитер.
Нет. И не подумаю. А если ты начнешь допекать этого Фэрьера, я лично привлеку тебя за нарушение общественного порядка!
Очень хорошо, сказал Юпитер и, выйдя из кабинета, направился в «Морской бриз». Он обрадовался, обнаружив, что коричневого «форда» на стоянке нет. Он знал, что мисс Хоппер любит днем вздремнуть и, скорее всего, уже сладко спит у себя в комнате. Конечно, оставалась горничная Мари, да и кто-нибудь из постояльцев мог выйти на веранду или в вестибюль.
Однако в вестибюле «Морского бриза» было пусто, а дверь позади бюро была плотно закрыта. Мисс Хоппер отличалась большой аккуратностью, и Юп хорошо знал ее привычки. Запасной ключ к сто тринадцатому номеру он нашел именно там, куда взглянул сразу, в отведенной ему ячейке на дне нижнего ящика. Юпитер бесшумно извлек ключ, положил в карман и вышел на веранду. Мари нигде не было видно, и смотрящая на пляж терраса стояла пустая.
Юпитер сунул руки в карманы и неторопливо пошел по террасе. У двери сто тринадцатого номера он остановился и постоял, прислушиваясь. Нигде ни звука.
Мистер Фэрьер? произнес он негромко и тихонько постучал. Мистер Фэрьер не откликнулся.
Юпитер осторожно вставил ключ в замок, отпер дверь и вошел.
Мистер Фэрьер? еще раз негромко сказал он.
Но комната была пуста. Пуста и прибрана. Мари нашла время застелить постель и пропылесосить ковер.
Юпитер бережно притворил дверь и принялся за работу. Ящики комодика были пусты, как и ящики письменного стола. Мистер Фэрьер не потрудился распаковать свои великолепные чемоданы, если не считать нескольких новехоньких спортивных курток, которые висели в гардеробе рядом с полдесятком чистейших рубашек и голубых спортивных брюк с щегольски заглаженными складками. Юп ощупал их карманы и не нашел ничего.
Затем он занялся чемоданами. Их было два. Один лежал открытый на банкетке в ногах кровати. Содержимое его выглядело нормальнымпижамы, носки, пара шлепанцев, явно ни разу ненадеванных, нижнее белье, а на самом дне прятался комок грязного белья.
Второй чемодан стоял на полу рядом с банкеткой. Он был закрыт, но не заперт, как не замедлил обнаружить Юпитер. Опять одежда, вся совершенно новая с ярлыками разных магазинов в Лос-Анджелесе. С одной рубашки даже не был снят ценник, и Юпитер ахнул, увидев, сколько она стоила.
Шарящие пальцы Первого Сыщика нащупали на дне бумагу. Он аккуратно извлек одежду и увидел сложенный газетный листотдел объявлений «Лос-Анджелес таймс». В колонке «личные» одно объявление было обведено чернилами. В нем говорилось: «Николай. Я жду. Пишите Алексису почтовый ящик 213, Роки-Бич, Калифорния».
Юпитер вынул газету. Под ней оказался еще один лист с объявлениямина этот раз из «Нью-Йорк дейли ньюс» с таким же оповещением. И еще лист из «Чикаго трибьюн», где Юп прочел тот же призыв. Он посмотрел на даты. Все три листа были оторваны от номеров от 21 апреля текущего года.
Юпитер нахмурился, положил «Чикаго трибьюн» на прежнее место, положил сверху лист из «Дейли ньюс», а его накрыл «Лос-Анджелес таймс». Затем он убрал в чемодан одежду, закрыл его и поставил на пол.
С какой бы целью щеголь-рыболов ни приехал в Роки-Бич, решил Юп, к рыбе она отношения не имела.
Он быстро осмотрел ванную, где увидел только бритвенные принадлежности и чистые полотенца, и направился к двери, как вдруг услышал быстрые шаги на веранде снаружи. В замок вставили ключ.
Юп бросил вокруг отчаянный взгляд, решил, что под кровать ему не втиснуться, и юркнул в гардероб. Он укрылся за новенькой курткой мистера Фэрьера и затаил дыхание.
В номер вошел Фэрьер, что-то фальшиво напевая. Его шаги на несколько секунд замерли возле кровати, а затем прозвучали у двери ванной. Она скрипнула, закрываясь, и Юпитер услышал звуки льющейся из крана воды.
Он выскользнул из гардероба и на цыпочках побежал к выходу. Еще миги под шум воды он спиной вперед выбрался на веранду, затворяя за собой дверь. За секунду до того, как она закрылась полностью, он заметил, что мистер Фэрьер оставил что-то на кровати.
Веселый рыболов носил с собой пистолет!
У ЮПА ЕСТЬ ПЛАН
Пит кончил подстригать газон и готовил себе лимонад, когда зазвонил телефон.
Пит? произнес голос Юпитера Джонса. Ты сможешь прийти в штаб после ужина?
Могу, но только не на всю ночь! Две подряд мама не позволит.
Нет, только на час-другой, обещал Юп. Я раздобыл новую весьма любопытную информацию, которая может помочь нашему клиенту. Миссис Эндрюс передаст вызов Бобу. Не исключено, что он, вернувшись из библиотеки, тоже сообщит нам кое-что полезное.
Не помешало бы! заметил Пит.
Надежда не обманула Юпитера. В штаб-квартиру Боб явился, пошатываясь под тяжестью двух больших томов со множеством закладок.
Лапатийский словарь! весело объявил Боб. Вернее, лапато-английский. Вы не поверите, какая это редкость! Пришлось заказать его в городской библиотеке Лос-Анджелеса. Папа заехал туда по пути домой. А вторая книгаполная история Лапатии.
Здорово! воскликнул Пит.
А документ, который мы нашли в доме Гончара, ты сумел прочесть? спросил Юп.
Частично. Но остальное более или менее понятно, ответил Боб. Хорошо еще, что лапатийский не похож на русский. Они там пользуются латинским алфавитом. Если бы мне пришлось переводить рукописный текст с неизвестными буквами, думаю, я бы повесился!
Где он? спросил Юпитер.
Боб извлек сложенный лист пергамента из словаря и положил на стол. Потом положил рядом лист простой бумаги, на котором он записал карандашом переводто и дело что-то стирая или вычеркивая.
Говорится в нем, примерно, вот что, сказал Боб. «Да будет известно всем, что в день сей двадцать пятого августа одна тысяча девятьсот двадцатого года Алексис Керенов, достигнув совершеннолетия и принеся присягу своему монарху, возводится в сан герцога Маленбадского, и его охране и совести вручаются корона и скипетр Лапатии, кои он должен телом своим защищать от всех врагов во имя блага своего монарха».
Боб кончил читать и посмотрел на друзей.
Вот, примерно, и все, сказал он. Еще печать с двуглавым орлом и подпись, только ее не разобрать. С подписями всегда так.
И чем выше пост занимает человек, тем неразборчивее его подпись, согласился Юпитер. А может быть здесь написано «Азимов»?
Боб пожал плечами.
Прочесть ее можно хоть на сто ладов, ответил он. Но вполне вероятно, что расписывался именно Азимов, потому что род Кереновых, как выяснилось, играл в Лапатии немалую роль. Золотых дел мастер Борис Керенов не исчез незаметно со сцены. А наоборот, толокся на ней и старался быть полезным. Боб открыл вторую книгу на заложенном месте. Тут имеется индекс, сообщил он с удовольствием, так что копаться нам в ней не нужно. Борис Керенов, который изготовил корону для старого герцога Федерика, стал его советником, когда герцог объявил себя королем. Он помогал ему планировать улицы вокруг замка в Мадангофе и руководил перестройкой замка, когда его расширяли. Он сообразил, что королям требуются скипетры, и изготовил скипетр для Азимовых по своему эскизу. Федерик не остался неблагодарным и сделал его герцогом Маленбадским. По весьма интересному совпадению Маленбад был герцогством, где перед тем правил Иван Смелый.
Погоди минутку, перебил Пит. Дай разобраться в действующих лицах. Иван Смелый. Это тот тип, который уперся и отказался присягнуть в верности герцогу Федерику? И в результате оказался покойником?
А его голову выставили на стене замка Мадангоф. Тот самый. Керенов получил рубин Ивана для королевской короны, а владения Ивана получил в свою собственность, и добился, что его сделали герцогом и хранителем королевских регалий, что, впрочем, логичнокак-никак создал их он! Он стал очень, очень богатый, и Кереновы, с той поры только приумножили свои богатства. В этой книге полно Кереновых. Все старшие сыновья старших сыновей становились герцогами Маленбадскими и хранителями короны со скипетром.
Боб открыл книгу на другом месте.
Кереновы, продолжал он, чуть ли не интереснее Азимовых. Некоторое время они жили в старом замке Ивана в Маленбаде, но, примерно триста лет назад покинули замок и переселились в Мадангоф. По причине, которая вас приведет в восторг.
Это почему же? спросил Юпитер.
Уж очень она в масть, просто не верится, сказал Боб. В Маленбаде вышла заварушка. Одна из дочерей тогдашнего Керенова была объявлена колдуньей. Ее звали Ольга.
Так это же было очень рискованно, перебил Пит. То есть, по-моему, взять да обвинить в колдовстве дочку герцога вещь опасная.
Меньше, чем казалось бы, ответил Боб. Это была массовая истерия, какие иногда вспыхивают, и людям всюду чудится колдовство. Ну, как в Сейлеме у нас два века назад. Все обвиняли всех. А Ольга имела несчастье поссориться с отцом, потому что влюбилась в сына местного трактирщика, чего он одобрить не собирался. К тому же, его самого обвинили в том же, и ему пришлось просить защиты у тогдашнего Азимова. Ну, и девушку сожгли на костре.
Пит даже охнул.
Сожгли? насторожился Юпитер. А после этого Кереновы уехали из своего Маленбадского замка?
Видишь ли, после того как ее сожгли, Ольга а, вернее сказать, ее призрак постоянно возвращался в замок, бродил по нему и оставлял
Огненные следы! воскликнул Юпитер.
Вот именно, ответил Боб. А потому замок был заброшен и теперь от него остались одни руины. Кереновы жили в столице до уже известной нам революции двадцать пятого года, а затем их следы теряются. Дальнейших упоминаний о них в книге нет.
Несколько минут Три Сыщика переваривали новые сведения в молчании.
Пожалуй, я догадываюсьи благодаря Бобу с вескими на то основаниями, как на самом деле зовется мистер Александр Гончар.
Если, по-твоему, зовется он Алексис Керенов, я спорить не стану, отозвался Боб.
Но Том же говорил, что настоящая его фамилия очень длинная! возразил Пит. Со всякими там «ц» и «щ».
Несомненно, он уже жил под чужой фамилией, когда познакомился с бабушкой Тома, предположил Юпитер. И помните, что она про него говорила?
Что от него пахло мокрой глиной? сказал Пит.
Да. А кроме того, что он всегда нервничал и ставил по три замка на каждую дверь. Он ведь и по сей день большой любитель замков. Гончарчеловек с какой-то тайной. А кроме того он человек, который ищет связи с кем-то.
Что-что? переспросил Боб.
Юпитер быстро рассказал о своих дневных приключениях. О том, как он обыскал номер веселого рыболова, и о пистолете, и о газетных листах с одинаковым объявлением.
«Нью-Йоркская газета», «Лос-Анджелес таймс» и «Чикаго трибьюн», сказал он. Все три опубликованы в один деньдвадцать первого апреля. Все три с просьбой к Николаю написать в Роки-Бич.