Тот же адвокат, который втирал мне про продуктивность встреч за ужином, явно переоделся перед приездом ко мне, даже запонки, простите, п*дарские надел. Черт, Борис бы им закусил только так!
Приятного аппетита, любезно пожелала я, смело зачислив себе бал за банальные понты.
Ибрагимов ответил мне улыбкой и взял вилку и нож. Корочка на мясе зловеще треснула, горячая кровь сочно выделилась из куска мяса и растеклась по его тарелке.
Я совершенно спокойно встретила его взгляд, одновременно с ним вдохнув запах крови. В глазах волка промелькнуло что-то неоднозначное, но я должна была отдать ему должное: ничто в его запахе не выдало, какое впечатление на него это произвело.
Впрочем, отсутствие реакции на мясо с кровью скорее было не его заслугой, а заслугой волкодава, чей сигаретный дым без остановок плыл из-за угла дома. Наверное, за год слежки за мной у него выработалась нездоровая привычка.
Ибрагимов принюхался, но, видимо, посчитав близость наемника нормальным явлением, за которое по идеи я и платила, со вкусом положил в рот кусок мяса с кровью.
Я терялась в догадках, с кем мне "повезло" больше: с самоуверенностью адвоката или взрывоопасной близостью волкодава, у которого в голове сам черт бы ноги переломал?
Я все же надеялась, что везение без кавычек больше относились к Астахову, ведь он сам говорил, что Ибрагимов мой лучший союзник. С другой стороны он имел в виду Ибрагимова старшего, а не молодого волка, увлеченного глупостью красивой, но, увы, не шибко умной, вдовы.
К счастью для Михаила, что бы не надумал себе Астахов, он предпочел все же остаться в стороне, и я смогла сосредоточиться на стопке документов, краткое содержание которых любезно предложил поведать мне мой дорогой гость.
Правда, сосредоточитьсяэто было слишком сильно сказано. Я просто кивала на автомате, думая на самом деле о другом. Я организовала встречу с определенной целью, но сформировать ее, конкретизировать не смогла.
Меня не интересовали возбужденные взгляды Ибрагимова младшего, в перерывах между умными словами представлявшего, как он разложит меня на столе. Меня не интересовали планы его отца на город, на Астахова. Старый волк знал, где я была и, если послать ко мне кого-то, чтобы выкурить меня и вынудить вместе с Астаховым вернуться в город, было не его рук делом, то оставался тогда только Кохан.
Волкодав со всеми своими способностями не смог найти его в городе, значит, именно в городе и была его зона комфорта. Где-то он облюбовал себе очень хорошее местечко, покидать которое ему было не выгодно, по крайней мере, раньше времени.
Нет, ему проще было выманить меня, но пока он не давал о себе знать, а бесконечно сидеть в ожидании чего-то я не могла себе позволить. Да и я по опыту знала, что беда всегда приходила тогда, когда ее меньше всего ждали.
Значит, надо было действовать самой. Как-то приманить его, дать понять, что я была готова уладить все мирно, но тут же хотелось спросить: а уладить что?
Между нами не было конфликта. Это Ибрагимов старший обманул его, сделав меня крайней. Это он не хотел, чтобы Кохан что-то получил, за что и расплатился старшим сыном, но даже после этого, как я предполагала, он остался верен своему плану оставить брата Ангелова с носом и любыми путями вынудить Астахова занять место хозяина города.
Наверное, все-таки это Ибрагимов послал за мной, и мы с Астаховым сделали именно то, что он и хотел. И я продолжала делать так, как он хотел, в смысле, что начала распоряжаться активами Ангелова.
Скорее всего Астахов был прав, и Ибрагимов старший захочет со мной встретиться, но я не понимала, зачем он тянул. Наблюдал? Оценивал? Прикидывал? Ждал, что я сама к нему побегу? Или просто выжидал, когда я натравлю Астахова на Кохана, чтобы посмотреть, кто окажется сильнее? Кто выживет?
Однако был еще Ибрагимов младший. Очаровательный Михаил, который все никак не закрывал рот, наслаждаясь своим собственным голосом и моей грудью, на которую то и дело смотрел, да облизывался, причем в прямом смысле. Молочка хотел пососать. Что ж Его ждало разочарование: молочко закончилось.
Так вот, очаровательный Михаил Чьи распоряжения он выполнял? Какую сторону поддерживал?
Пока он всячески проявлял свое расположение ко мне, но он мог быть, например, в сговоре с Коханом, или с любым другим самоназванным наследником трона хозяина города. Все могло быть. Абсолютно все.
И если так уж было удариться в паранойю, то кто сказал, что Ибрагимов был не Коханом на самом деле? На сайте их юридической фирмы не было фотографий ни отца, то есть Ибрагимова старшего, ни сыновей. Откуда мне было знать, что передо мной сидел именно тот, за кого он себя выдавал?
Кусок мяса с кровью чуть не застрял в горле от этой мысли, и я поспешила сделать глоток красного вина. Вот было бы зрелище, если бы я его оплевала или ему пришлось бы выдавливать с меня застрявший не в том проходе кусок мяса!
Простите, Михаил, перебила я, немного скривившись. На мой вкус вино было выбрано неудачно. Не тот сорт.
Ибрагимов замер на очередном умном слове, но сумел изобразить внимательность, вместо удивления, что его вдруг прервали.
А что конкретно произошло на мусороперерабатывающем заводе? спросила я, потянувшись к портсигару. Вы говорили, что с ним были кое-какие сложности.
Михаил проследил, как я закурила, сделав с этого свои выводы, и промокнул губы салфеткой.
Волчья природа не наделила меня, как полукровку острым слухом, но я так и слышала, как вращались его шестеренки. Неужели это был такой сложный вопрос?
А вот, что еще мне было любопытно: сложности с заводом произошли сразу после покушения на его отца или после?
Даже не знаю, что вам и сказать, Кира, ответил адвокат, взяв бокал с вином. В какой-то момент начались проблемы с персоналом, и завод пришлось приостановить.
А с чего вы взяли, что к этому приложился Владислав? спросила я, внимательно наблюдая за реакцией Михаила.
В этот раз высокомерная выдержка его подвела и дала фееричный сбой, обдав меня букетом удивления, почти граничившего с шоком. Я даже сама удивилась, что одно имя так выбило почву из-под его ног. По крайней мере, было не похоже, что адвокат и был Коханом.
Жаль. Тогда можно было бы закончить все здесь и сейчас.
Были некоторые обстоятельства, уклончиво выдавил Михаил.
Какие? не отступила я.
Слухи, Кира, вздохнул адвокат. Говорили, что среди рабочих был один полукровка, который подбивал остальных перестать работать на бандитов.
Подбивал или угрожал? уточнила я. Насколько мне известно на заводе работало много полукровок из ближайших неблагополучных районов. Они не привыкли крутить носом, ведь деньги, как известно, за безделье не платят.
Я вас понял, Кира, улыбнулся Михаил. Я распоряжусь, чтобы работникам повысили зарплату.
Я скрежетнула зубами. Выкрутился сучонок! Ну, да ладно!
Приятно иметь дело с сообразительным и компетентным сотрудником, улыбнулась я, всем своим видом демонстрируя тупость. Не хотите бурбона? тут же справилась я, погасив сигарету в бокале с недопитым вином.
От хорошего бурбона я никогда не откажусь, безмятежно ответил Михаил, к счастью для меня не почувствовавший в моем запахе ничего подозрительного.
Мы прошли в дом, сияющий в наступивших сумерках хрустальным светом. В этот раз мне никто не пришел на помощь и бурбон пришлось искать самостоятельно, а точнее пытаться отыскать, так как на столике у дивана была только вода, а в мини-баре для гостей было все, что можно было только пожелать алкоголику, кроме проклятого бурбона.
Кажется, я поспешила предложить вам бурбон, озадаченно пробормотала я, перебирая бутылки.
Руки обхватили меня за талию, и адвокат прижался ко мне сзади. Вот и настала очередь продуктивности!
Вы меня интригуете, Кира, прошептал он.
Винное дыхание скользнуло по шее, вызвав мурашки по всему телу. Я почувствовала запах его сексуального возбуждения, подтверждающегося тугим вдавливанием члена в мои ягодицы.
Думаю, Михаил обвел ладонями мою грудь, нас с вами ждет очень тесное и продуктивное сотрудничество, добавил он и, грубо взяв за лицо, развернул мою голову к себе, и впился в губы.
Глава 11
Я долго стояла под горячим душем, вымывая с себя запах волка и ощущение, будто меня вываляли в грязи.
Вариант с сексом я действительно рассматривала всерьез. Старый, проверенный способ мог (и оказался бы!) очень эффективным с таким самоуверенным персонажем, как Михаил, но, видимо, мой внутренний хамелеон ушел в отпуск или впал в спячку, и я не почувствовала ни малейшего физического отклика на ласку привлекательного мужчины.
Каждый его поцелуй, каждое касание вызывали во мне отвращение, и даже имя сына не смогло запустить во мне нужный режим. Когда-то я считала себя падшей женщиной, и такой и была по большей части, но, видимо, в своем недолгом искуплении мне удалось немного возвыситься, и в последний момент я дала задний ход, использовав козырь, который, вообще-то, хотела припасти.
Услышав про отца и про то, что я готова была с ним встретиться, молодой адвокат быстро понял, что недооценил меня и убрал свои гадкие ручонки, но даже под водой мне все еще казалось, что он ко мне прикасался и целовал.
Я намазалась кремом и, подождав, пока он впитается, надела халат. Поймав свое отражение в зеркале, я не увидела в нем признаков даже маленькой победы, хотя мне и было, чем гордиться.
Конкретного ответа Михаил не дал, сказав, что все зависело от его отца, что, с учетом сдержанно-злобной интонации, с которой он говорил, практически означало "знай свое место, сучка, и жди своей очереди".
Впрочем, я и не ожидала, что дав молодому адвокату понять, что у него больше не получится вешать мне лапшу на уши, он упадет мне в ноги и будет целовать их, воспевая мой ум, красоту и деловую хватку.
Последняя фактически даже не была моей заслугой, а была заслугой Алеши и Розы, но кое-чего я все-таки добилась сама, верно почувствовав, что в истории с заводом что-то было. Кохан не просто так ворочал там что-то, прикидываясь простым рабочим. И, что бы он не сделал, ему было нужно остановить работу завода. Зачем? Что на том заводе могло быть такого?
Деньги? Чушь! Через завод Борис отмывал не малые суммы, но там он их не хранил.
Какие-то документы? Тем более чушь!
Может, на заводе что-то хранилось? Борис ведь занимался и наркотиками, и оружием. Если Кохану нужно было остановить завод, чтобы уменьшить охрану и похитить хранившиеся там наркотики, то это было даже хорошо, потому что это означало, что ему нужны были деньги с их продажи, которую легко можно было вычислить и, возможно, даже узнать его местоположение.
Плохо же было, если на заводе хранилось оружие и, если целью было оно, то можно было смело утверждать, что Кохану определенно было, кого вооружать, не говоря уже о том, что он вообще знал об оружии, то есть кто-то слил ему эту информацию. И этим "кто-то" мог быть Михаил, либо не ожидавший, что Кохан попытается убить его отца и убьет брата, либо, если слив произошел уже после покушения, очевидно, не испытывавший ни к отцу, ни к брату теплых чувств.
С этими мыслями я проворочалась в кровати до полуночи и, смирившись с тем, что уснуть не получалось, спустилась вниз. Предположение про оружие, которое мог получить Кохан, интуитивно сподвигло меня срочно проверить сейф в гараже, на который мне указал Алеша. В нем должно было находиться что-то важное, иначе он бы не навел меня на него.
С улицы долетали голоса мотоциклистов в буквальном смысле окопавшихся в яме, где должен был быть бассейн. В темной гостиной же было не продохнуть от сигаретного дыма и запаха алкоголя.
Кончик горячей сигареты лениво мелькал в глубине комнаты, и два огонька попеременно вспыхивали то справа, то слева от него.
Я в неуверенности остановилась напротив входа в гостиную. Мне не нужно было обладать идеальным волчьим зрением, чтобы понять, чьи глаза следили за мной из темноты. Мне даже не нужно было принюхиваться, чтобы различить среди дыма и запаха алкоголя оттенки серебра и апельсина, новшества в фирменном букете волкодава, совершившего налет на мини-бар.
Я поправила халат, раздумывая над тем, стоило ли мне что-либо говорить Астахову. Пьяная охрана, которая ни то, что на ногах стоять не могла, а и не могла и двух слов связать, мне была не нужна, но затевать очередной скандал тем более с пьяным волкодавом у меня тоже не было никакого желания.
С другой стороны пускать его поведение на самотек тоже не стоило, хотя бы во избежание пожара из-за его вонючих окурков.
Не кури, пожалуйста, в доме, попросила я и, передумав проверять сейф в гараже, развернулась к лестнице.
Долго ты еще будешь меня наказывать?
Хриплый голос Астахова неприятно ударил в спину. Похоже, что он принял мои поцелуи с адвокатом на свой счет, и скандала мне было все-таки не избежать.
Я тебя не наказываю, прохладно ответила я, а обращаюсь с тобой так, как ты этого заслуживаешь.
Сказав это, я имела в виду, что посвящать его в свои планы касательно адвоката, я была не обязана, но слова выбрала крайне неудачно, практически признав, да еще и подчеркнув, что то, что обжимания с Михаилом я устроила специально, чтобы насолить ему.
Интересно, если бы я все-таки переспала с адвокатом, Астахов бы убил его, или он бы застрелил его едва тот высунул член?
То есть как с дерьмом! тем временем невесело констатировала темнота.
Я мысленно чертыхнулась, почувствовав, что наступила на личное минное поле Астахова.
Заметь, ты сам это сказал, сказала я, сделав спасительный шаг в сторону лестницы.
Я отец твоего ребенка! повысил он голос, громко стукнув то ли стаканом, то ли бутылкой.
Внутри все десять раз перевернулось при упоминании сына. Кожа вспыхнула, будто меня облили бензином, подожгли, да еще и взорвали все мины. Как он смел мне такое говорить, причем таким тоном, будто я должна была ему медаль за это дать?
Титаническим усилием я заставила себя сделать еще один шаг к лестнице вместо того, чтобы ворваться в гостиную и вцепиться ему в глотку.
Какое интересное построение предложения! ядовито ответила я, схватившись за перила, как за якорь. Отец твоего ребенка
В одну секунду Астахов налетел на меня и прижал к перилам. Глаза его светились, а к запаху прибавилась горечь сильных эмоций.
Ну, что ты придираешься к словам? Его лицо оказалось совсем близко от моего.
Я не придираюсь к словам, невозмутимо возразила я, пытаясь обойти его. Я смотрю на поступки, а они говорят сами за себя. Дай пройти.
Волкодав, казалось, стал еще ближе. Перила мучительно скрипнули, настолько сильно он в них вцепился, не давая мне отойти.
Это явыдохнул он мне в лицо. Я, черт возьми! Я виновен в том, что тебя нашли! Виновен что не смог не быть рядом!
Но ты не был рядом! со злостью возразила я, упираясь ладонями в его грудь. Не был! Ты посмел трогать Никиту, чтобы удовлетворить свое больное любопытство!
Ну, убей меня за это! Я услышала шорох кобуры и щелчок предохранителя. Хочешь? Он схватил меня за руку и вложил в нее пистолет, направив глушителем себе в грудь. Убей! Его рука легла поверх моей, а палец опасно задел курок.
Что ты делаешь, Гриша! не на шутку испугалась я.
Алкоголь никогда и ни для кого не был хорошим советником, а в случае с волкодавом он был еще и смертельно опасным.
Убей! повторил он, сверкая глазами. Убей, только не смотри на меня так, как ты смотришь! Не могу это выносить! Не могу! выдохнул он, уронив голову мне на плечо. Не могу
Глянцевые поверхности холла внезапно вспыхнули ярким светом. Потянуло свежим ночным воздухом. Серый осторожно оттащил от меня Астахова, а Катя быстро забрала как тот пистолет, что он удерживал в моей руке, так и второй, который был в кобуре.
Пойдем, братишка! успокоительно сказал Серый, направляя Астахова в сторону открытой настежь входной двери. Пойдем! Тебе надо проветриться!
Астахов затравленно посмотрел на него, а потом на меня, и без сопротивления дал себя увести на улицу.
Я жадно хватала ртом воздух, не в состоянии сдвинуться с места. Его буря Она будто удерживала меня, но и одновременно крутила со всей силы.
Ну, почему? Почему в его словах и поведении было столько боли и страсти? Почему все внутри меня взрывалось на это в ответ? Почему во мне была та же буря, что и в нем? Почему меня так волновало то, что с ним происходило? Почему так напугало касание курка пистолета и возможность выстрела, когда я и сама тогда в коттедже выпустила в него всю обойму? Почему
Красный бриллиант в кольце огненно переливался в лучах солнца. Я так и не смогла нормально поспать ночью, лишь время от времени проваливаясь куда-то в серое забытье.