Заместитель финансового директора консалтинговой компании «HCG».
Мой босс. Ужасный тип. И просто Мудак с большой буквы.
Гребцов стоял у входа в свой кабинет, скрестив руки на груди. Я предположила, что он специально выглянул, решив «обрадовать» меня своим присутствием. Конечно, так и сделал. Наверное, кто-то из его подхалимов, обитающих в бухгалтерии, сообщил ему, что я уже в пути. Этот человек ни за что не упустит возможность загнать меня в угол и отчитать по полной программе разок-другой.
Александр Павлович выглядел безупречно в своем сером костюме и скучном галстуке. Ни одна прядь его густых темных волос не выбилась из прически а-ля «Ален Делон в свои лучшие годы». Могу поклясться, что ежедневно он тратит уйму времени на создание ежедневного образа строгого, но прекрасного сукина сына.
Приятно видеть, что ты наконец-то присоединилась к нам,флегматично сказал Гребцов.Не захватила с собой зонт?
Забыла дома,ответила я, вложив усилия в то, чтобы это прозвучало как можно более похоже на: «Катись к дьяволу, ублюдок».
Ах, понятно.
Взгляд Александра Павловича скользнул вниз с моего лица туда, куда все остальные пялились, словно под воздействием магнитного притяжения. Верно. Он заглядывался на мою грудь. Это длилось всего лишь долю секунды, и Гребцов почти сразу же поднял надменный взор обратно к моим глазам. Линия его подбородка напряглась. Он открыл рот, как будто хотел что-то сказать а потом снова закрыл его, плотно сомкнув губы в бледно-розовую линию.
В конечном счете, мужчина проинформировал:
Я рассчитываю, что ты придешь на совещание вовремя, к десяти тридцати. И, будь добра, подготовься как следует, чтобы ничего не забыть.
И он развернулся на каблуках, демонстративно хлопнув дверью своего кабинета перед моим носом.
Несколько секунд я молча смотрела ему вслед, жалея, что у меня не имелось еще одной сверхъестественной способностивоспламенять предметы и людей силой мысли. Я бы с превеликим удовольствием подожгла своего начальника. Я бы танцевала джигу-дрыгу на его остатках в виде горстки пепла.
В отличие от дизайна кабинета Гребцова, планировка моего не отличалась безукоризненным выполнением. Одна из четырех стен была полностью из стекла, так что это не давало мне стопроцентного уединения и позволяло любому проходящему мимо возможность заглянуть сюда. Да и вообщедостаточно оторваться от экрана и немного приподнять задницу со стула, чтобы быть в курсе всего, что происходит в моем кабинете.
Технически я предоставлена на всеобщее обозрение коллегам, которые, несомненно, прямо сейчас находили обсуждение моего выбора нижнего белья куда занимательнее рабочих моментов.
Плюхнувшись в кресло, я взяла телефон и отправила «Мистеру А» сообщение.
Черная Орхидея: Я думаю, что мой гребаный босс только что пялился на меня, как какой-то озабоченный. Это унизительно.
Прочла немедленный ответ Алекса.
Мистер А: Хорошо. Я хочу, чтобы другие люди смотрели на тебя. Я хочу, чтобы они представляли себе то, чего у них никогда не будет. А именнотебя. Я хочу, чтобы ты свела их с ума.
Черная Орхидея: Ты переоцениваешь мою привлекательность.
Мистер А: Разве? Я считаю иначе. Думаешь, после того как они увидели тебя в таком провокационном виде, то сохранили невозмутимость? Думаешь, что теперь каждый мужчина в твоем офисе и, может быть, некоторые женщины не фантазируют о том, чтобы снять с тебя эту мокрую блузку, мечтая увидеть скрытое под ней? Ты думаешь, Лолита, что твой босс прямо сейчас не испытывает мучительную тягу, влечение к твоему влажному телу?
Я вновь ощутила, как жар приливает к моему лицу и не сразу заметила, что улыбнулась.
Я подумала о легком мерцании глаз Гребцова, о внезапном напряжении в его позе. На самом деле, это был один из тех редких случаев, когда я добилась от него хоть какой-то реакции. И это отозвалось во мне ненормальным, незнакомым возбуждением от маленькой победы.
Черная Орхидея: Сомневаюсь насчет босса. Он принадлежит к тому типу людей, которые презирают других без видимых на то причин. И он абсолютно точно ненавидит меня.
Мистер А: Ненависть является мощным эмоциональным афродизиаком, Лолита. Я удивлю тебя, сказав, что влиятельные мужчины с особой чуткостью фантазируют о том, как трахают женщин, в которых чувствуют опасность для своего эго.
Черная Орхидея: Почему ты думаешь, что он чувствует во мне угрозу?
Мистер А: А с чего бы еще ему тебя презирать?
Я задумалась.
Я была в числе редких личностей, готовых противостоять Гребцову, способных говорить ему, что его идеичушь собачья. И даже если хорошенечко подумать, я не смогу назвать качество, которое бы привлекло меня в нем.
Я знала, что раздражаю его.
Гребцов считал меня слишком самоуверенной, слишком неуважительной, слишком опрометчивой. Я охотно шла на риск, если это прогнозировало большую выгоду. В то время как Гребцов только и делал, что играл в безопасность. Его необъятное чувство ответственности перед подчиненными соответствовало огромному эгоизму, так же присущему ему. Вероятно, он родился с шилом в заднице, а я не умела воспринимать всерьез таких персонажей.
Ничего не могла с собой поделатьвсегда хотелось поддразнить его, подколоть. Естественно, это не способствовало гармоничным рабочим отношениям.
И что бы там ни думал Алекс, я оооочень сомневалась, что своим неподобающе мокрым внешним видом пробудила в Александре Павловиче непристойные эротические фантазии о том, как он будет заниматься со мной сексом. С большей вероятностью в своих фантазиях он вышвырнет меня из окна, или добавит в мой кофе яд.
Мой телефон издал сигнал о поступлении нового сообщения.
Мистер А: Заставь его попотеть. Я уверен, что он хочет тебя. И он не в силах избавиться от мыслей о тебе. Это превращает его существование в настоящее безумие. Поверь мне. У тебя есть власть над ним, Лолита. Ты можешь обрести власть над кем угодно.
Черная Орхидея: Даже над тобой?
Мистер А: Отличная попытка. Итак, твое первое задание. Вскружи голову своему боссу. Наслаждайся.
Еще некоторое время глядя на экран своего телефона, я начала смеяться.
Как странно.
Неловко.
Волнующе.
Пугающе.
И весело.
Это очень весело.
Только первый день игры Алекса, я уже носила чертовски красивое и дорогостоящее нижнее белье. Я бегала под дождем. За сегодняшнее мрачное утро понедельника я улыбалась больше, чем за все предыдущие недели Вспомнила заикание охранника, круглые глаза молодого практиканта и вынуждена была прикусить губу, чтобы подавить приступ хихиканья.
Резкий стук вернул меня в реальность. Я подняла глаза и увидела вошедшего Александра Павловича. Он ворвался ко мне сразу после того, как единожды ударил костяшками пальцев по двери и направился к моему столу.
Надень на совещание. Лариса оставила перед тем, как уйти в декрет. Вряд ли она будет возражать, если ты одолжишь его,пробурчал и небрежно кинул передо мной легкий пиджак от костюма.
Жакет бывшей секретарши Гребцова оказался мне немного великоват в плечах, да и к тому же цветом не сочетался с моей юбкой. Тем не менее, если я не найду способ высохнуть до начала планерки, вещь все-таки сгодится.
О спасибо,пробормотала я.
В этом жесте доброты имелся какой-то подвох?
Ах да. Завтра я жду тебя рано утром. Отработаешь сегодняшнее опоздание. И надеюсь, ты будешь одета более профессионально.
Не дожидаясь ответа, Гребцов покинул мой кабинет.
Доброта и мой босс?
Неееет.
Что-то остается неизменным.
АЛЕКСАНДР
Самые безумные вещи происходят с нами тогда, когда мы меньше всего ожидаем их возникновения, верно?
Если бы в моем естестве теплилась хотя бы толика порядочности, я отменил бы все. Немедленно. Я прекратил бы игру с женщиной под псевдонимом «Черная Орхидея».
Моя Лолита.
Поклонская была той самой «Черной Орхидеей».
Многое подводило к этому ошеломляющему факту, но я до последнего отказывался верить. Находил кучу отговорок. В прочем, и сам был наглядным доказательством того, какое паршивое чувство юмора у судьбы.
Лолита, очевидно, понятия не имела, что яее боссбыл «Мистером А». Тем самым мужчиной, с которым она согласилась вступить в чрезвычайно необычные и интимные отношения. Я был тем, кто провел рядом с ней много лет, тщательно разделяя свою работу от личной жизни.
Моя высокая должность обязывала иметь репутацию холодного, и даже безжалостного человека. Самый простодушный из сотрудников назвал бы меня «жестким, но справедливым». Или как-то так. Некоторые же не церемонились и называли меня «этот ублюдок». И я точно знал, в какой лагерь попала Лолита Поклонская, а может и вовсе его возглавляла.
Ей претила моя личность, однако она должна была признать: япрофессионал своего дела.
Я не срывался на подчиненных, вываливая на них необоснованную злость. Я не заводил любимчиков, справедливо оценивая возможности и слабости каждого служащего под моим руководством. Да. Возможно, иногда я завышал требования, тем не менее, и сам никогда не уступал.
Меня ненавидели и уважали.
В личной жизни я снимал с себя доспехи неприступного деспота. Мне не нужно было быть профессионалом, общаясь с женщинами. И быть справедливымтоже. А ещеконтролировать свои эмоции, потому что это не было тем, чего бы хотели от меня партнерши. Они желали, чтобы я удивлял их, возбуждал, доводил до предела и наказывал, если они терпели неудачу.
Я был этим самым человеком.
Я мог дразнить.
Я мог шутить.
Я мог флиртовать.
Я мог быть нежным. И я хотел быть нежным.
Хотя иногда включал свою безжалостную сторону, потому что женщинам это нравилось не меньше ласк. Я щелкал пальцами, и они повиновались.
Одна только мысль о том, чтобы щелкнуть пальцами и заставить Лолиту подчиниться каждому моему эротическому капризу, делала невыразимые вещи с разумом. Искушение обладать этой женщиной отзывалось болезненностью во всем теле. Соблазн восхитительный и совершенно непреодолимый проникал сквозь лучших ангелов, стоявших на защите моей совести.
Я думал о Лолите беспрестанно. В течение вечера, ночи и следующего, после дождливого, утра. Во время обеда был поглощен фантазиями о ней, что не лучшим образом отразилось на моей трудоспособности. Я не мог есть, не мог пить и уж тем более заниматься решением рабочих процессов. Целиком отдался бесконечному мыслительному перетягиванию каната. Не знал, что делать. Вчерашний образ Поклонской прочно засел в голове. То, как она смотрела на меня, стоя передо мной в промокшей рубашке, которая прилипла к ее прекрасной груди, едва сдерживаемой бельем, что я купил для нее.
Я занимался тем, что пролистывал историю наших сообщений в телефоне и теперь явственно представлял, как Лолита своим бархатным, невыносимо сексуальным голосом покорно соглашалась с «Мистером А».
Та самая женщина, спорившая со мной по каждому пункту каждого проекта, почти из принципа.
Та самая женщина, у которой на рабочем столе стояла фотография ее дочери-подростка и, глядя на нее, Лолита с теплотой улыбалась. Каждый. Раз.
Та самая женщина, которая всегда брала новых сотрудников под свое крыло и была неизменно снисходительна, терпелива, отзывчива.
Женщина, что часто опаздывала на работу и жила за счет черного кофе.
«Ты меня совсем не знаешь»она написала мне это.
Проклятье.
Я застонал, положив локти на край стола, и принялся усердно тереть виски.
Лолита права. Я совсем ее не знал. И, черт, как же мне этого хотелось.
Вновь потянувшись за телефоном, сжал гаджет в пальцах и послал «Черной Орхидее» короткое сообщение.
Мистер А: Ты в своем кабинете?
Я не сумел сдержать улыбки, потому как ответ пришел моментально. Это говорило о готовности Лолиты. Она жаждала получить над собой новую порцию контроля.
Черная Орхидея: Да.
Кто я такой, чтобы отказывать ей в маленьких шалостях?
Моя совесть дрогнула лишь слегка, когда я набирал следующие слова:
Мистер А: Скажи мне, что на тебе надето сейчас.
Черная Орхидея: Белая блузка. Серая юбка. Туфли на десятисантиметровой шпильке.
Я нервно усмехнулся.
Она дразнила меня. Прекрасно понимала, что я имел в виду немного другое.
Мистер А: А что под блузкой и юбкой, Лолита?
Черная Орхидея: Мой обычный бюстгальтер. Белый, с маленькими вышитыми цветами на нем.
Мистер А: Что еще?
Черная Орхидея: Эмм. Шортики черного цвета.
Мистер А: Шортики?
Черная Орхидея: Что-то вроде боксеров для женщин.
Не прошло и нескольких секунд, как от Лолиты поступило новое сообщение, и мне показалось, его тон был оборонительным.
Черная Орхидея: Они очень удобные.
Она не имела права быть такой сексуальной
Почему, черт возьми, мысль о Лолите в женских боксерах была куда более возбуждающей, чем мысль о Лолите в нежных кружевных трусиках из последней коллекции «Victoria's Secret»?
Мой член зашевелился от одного только образа, вставшего перед глазами.
И все же я не собирался говорить ей об этом, ответив односложно:
Мистер А: Прелестно.
Правильное слово. Идеальное сочетание искреннего и слегка покровительственного тона.
Лолита была миниатюрной и хорошенькой женщиной. Должно быть, она всю жизнь раздражалась, когда мужчины называли ее «милой». И я более чем уверен, что это именно та самая кнопка, на которую надо нажать, чтобы немного разозлить и заставить почувствовать, будто ей необходимо что-то доказать. Подтолкнуть на демонстрацию несогласия, которое она определенно испытывала прямо сейчас.
Я отправил Лолите следующее сообщение.
Мистер А: Думаю, мне нужно немного развлечься и проверить, на что ты еще способна. Как далеко можешь зайти, понимаешь? Я хочу, чтобы села за свой рабочий стол. Я хочу, чтобы ты приспустила черные женские боксеры и доставила себе удовольствие с помощью пальчиков. Ты сделаешь это для меня?
Просил ли я слишком много для кого-то, кто был новичком в этой игре и едва знал правила?
Я еще не совсем понял, что возбуждало Лолиту, а что просто заставляло ее чувствовать себя неловко.
Признаться, я рассчитывал на ответ вроде: «Я не знаю», или «Я бы предпочла этого не делать», или «Мой кабинет хорошо проглядывается через целую стену из стекла, поэтому будет очень трудно остаться незамеченной».
Однако Лолита ошеломила меня, прислав сообщение буквально через несколько секунд колебаний.
Черная Орхидея: Я сделаю это для тебя, Алекс.
Глава 3
ЛОЛИТА
Я смертельно боялась, что сквозь стены будет слышно, как нещадно колотится мое сердце о ребра. Уставившись на экран телефона, несколько раз прочла сообщение от Алекса, в котором он попросил нет, приказал мне ублажить себя. Крепко сжимая телефон в липких пальцах, неритмично стучала мыском туфли по паркетному полу.
Мастурбация на рабочем месте по команде незнакомца?
Эта идея представляла собой что-то ужасно непристойное и одновременно невыносимо соблазнительное. Здесь в любой момент кто-то мог ворваться в мой кабинет, как, например, это обожал делать Гребцов. Черт! Абсолютно. Каждый. Человек. В офисе. Будь я дома, в безопасности, закрывшись в спальне, то не колебалась бы ни мгновения. Но совсем другое делозаняться самоудовлетворением в разгар рабочего дня, сидя в кожаном кресле на всеобщем обозрении как минимум у пятидесяти сотрудников. Я играла с огнем, и мысль об угрозе быть обнаруженной сильно подрывала мою браваду.
От волнения закружилась голова, и ослабли колени. Трепет, вызванный огромным риском, пронзил меня, как пылающая стрела.
Я, должно быть, совсем чокнулась, раз согласилась без промедлений на такую авантюру.
Теперь прогулка без зонта дождливым утром не казалась столь опрометчивой. Я действительно могла столкнуться с серьезными последствиями, если кто-то поймает меня. Включая пожизненное унижение и немедленное увольнение, от чего, безусловно, Гребцов придет в экстаз.
Я даже не хотела представлять, что он подумает обо мне
С каждой секундой казалось, что мимо моего кабинета проходят все больше и больше людей.
Я распрощаюсь со здравомыслием раз и навсегда, если послушаюсь «Мистера А».
Но с другой стороны, мне не терпелось подчиниться ему. Словно он требовал от меня проделывания чего-то абсолютно разумного из разряда будничных задач. Таких как: ответить на срочное сообщение, убрать мусор со стола, не забыть закончить ежемесячный отчет для моего босса до вторника.