Любишь делать это в своих старых тряпках? Чем халат не угодил?
Сажусь в свое любимое кресло, но пить кофе не спешу.
Делать что? недоуменно смотрит на меня, разговаривать?
Отдыхать, ты ведь гостья в этом доме, скалюсь, развалившись в кресле.
Меня немного разморило тепло, а разница в поясах лишила определенного заряда энергии. Больше суток на взводе. Я хочу отоспаться. Но уснёшь ли с этой тупой шлюхой?
Гостей с кляпом во рту не доставляют, избавьте меня от лапши на ушах. Что вам нужно?
Раздевайся, будем сексом заниматься. Мне нужно расслабиться.
Пристально изучаю лицо этой суки и невольно сжимаю подлокотники.
Ходят слухи, ты отличная давалка, многих кобелей пропустила через себя?
Я не стану отвечать на это, гордо вздергивает подбородок, зло сверкнув взглядом. Делает шаг назад.
Если разговор окончен, то я, пожалуй, пойду.
Ты никуда не уйдешь. Пока мы не решим твою судьбу. Мне вновь ставить тебе условия?
Сжалась, замерла. Вижу, как в ней борются демоны.
Ладно, фыркнула, смирившись. Начинайте. Решайте. Только избавьте меня поскорее от своего общества, потому что я устала и хочу отдохнуть.
Завтра утром едем в полицию, где ты изменяешь свои показания, или твоего Рому найдут в разных концах города в мусорных пакетах.
Как вы можете так? Играть с чужими жизнями, как с побрякушками? Рази нет старушки, но плевать, сына отмажу, девчонка сядет. А не сядет, так не станет ещё и мальчонки, её начинает колотить уже не мелкой, а крупной дрожью, она прижимает ладони ко рту, словно пытаясь задержать крик, готовый сорваться с уст, по щекам катятся дорожки слёз.
И я бы поверил в эту игру со спецэффектами, но о славе этой особи ходят нелестные слухи.
Я лишь спасаю того, кто мне дорог. От такой, как ты, которая свела с ума, подвела к грани и отделалась мелкими ушибами. Ты пиздой думала в тот момент или чем?
Я взбесился и соскочил с кресла. И мне было плевать на то, что эта потаскуха дернулась от меня, как от прокаженного. Успеваю схватить её за руку и дернуть на себя. Коньяк сыграл со мной злую шутку, мне не просто жарко, мне дико жарко.
Что в тебе такого, что мужики штабелями ложатся?
Задираю одной рукой её тонкую водолазку и сжимаю грудь, а второй расстегиваю ей джинсы, проникаю в трусики и больно тру клитор.
Будем разгадывать ребус?
4
Девка уже не то, что дрожит, а просто колотится в моих руках.
Отпустите мен-ня, от страха начинает заикаться, выставив вперёд свои ладони и пытаясь оттолкнуть. Ноги тем временем пятятся назад, но тело тут же налетает на стену.
Ты любишь играть в сопротивление? Или тебя возбуждает принуждение? В чем твоя фишка? хриплю на ухо Алине, не прекращая стаскивать с нее одежду.
Её страх превращает меня первобытного поддонка, но я не верю её игре, она лишь пытается что-то выиграть в этой битве. Та, что прошлась по десяткам мужиков, научилась доминировать и играть по своим правилам.
Девчонка цепляется за одежду, как утопающий за соломинку. Пытается прикрывать обнаженную грудь руками, пока есть возможность. Но когда я стал расстегивать джинсы, она пальцами вцепилась в них, не отпуская.
Вы меня с кем-то спутали, ничего во мне особенного нет. Пожалуйста, отпустите меня, пожалуйста, умоляю вас, не надо.
Полы моего халата давно разошлись, а каменный член таранил тощий живот этой потаскухи. Как я мог хотеть ее, если единственны желанием было ее просто убить? Свернуть эту тонкую шею, а тело скормить псам. Других эмоций не вызывала.
Сейчас мы это проверим.
Я открываю Алину от стены и животом бросаю на спинку дивана. Ее аппетитная задница сверкнула перед моим носом. Красивая задница, упругая.
Куда предпочитаешь? сверкнул глазами, головкой упираясь между двух половинок.
Девчонка в панике уползает вперёд, резко перевернувшись на спину и пряча с глаз свой аппетитный задок. Глаза испуганные, ошалевшие, смотрит на мой член в упор, не поднимая взгляда. Руки сами подтягивают к себе плед, пытаясь спрятать тело от меня. Хороша актрисулька, играет правдоподобно. Может этим мужиков берёт?
Я буду кричать, хриплым голосом предупреждает, стоит мне наклониться сильнее.
Намек понял, тяну Алину на себя, широко разводя ей ноги, врываюсь на всю длину, шумно выдыхаю, когда чувствую тугую плоть.
Она удивительно тугая, что сводит с ума до осатанения. Я трахаю эту девку так, что искры из глаз сыплются, а ее слезы только сильнее разжигают мое мужское самолюбие.
Течешь, сука, ладонью хватаю Алину за затылок и притягиваю к лицу ее заплаканное лицо, теперь я понимаю, чем ты всех берешь. Своими наивными глазами и наигранной стыдливостью. Но твое тело кричит о другом, видишь, как она принимает его, не смотря на то, что я тебя даже не ласкал.
Я лишь на мгновение извлекаю член, пальцами проникаю внутрь влагалища, скалюсь, когда мои пальцы блестят от смазки. Растираю доказательство по животу Алины и опять до упора заполняю девку.
Тебе ведь это нравится? Смотри в глаза!
Сжимаю ей горло и требую смотреть мне в глаза. Алина ничего не отвечает, смотрит на меня ненавидящим взглядом. Если до этого пыталась дёргаться, отбиваться, вырываться, сжимать ноги, словно хоть что-то из этого могло бы ее спасти, то теперь я чувствую, как ее тело расслабилось. Наблюдаю, как запрокинулась голова, открывая тонкую шею, которую сжимают мои пальцы. Чувствую, как по коже проехалась молодая, упругая грудь с твёрдыми, как камень, сосками, когда ее тело выгнулось сильнее. Теперь я даже хочу услышать обещанные крики, но девчонка уперто молчит, словно воды в рот набрала.
Чертова баба. Я не хотел касаться губами ее губ, но это сильнее меня. Они сладкие, но с примесью слёз. Красивая девочка, и трахается так же красиво. Мои губы терзают этот красивый ротик до тех пор, пока я не взрываюсь от удовольствия. Горячая сперма заливает ее лобок, я чувствую, как пульсирует разрядившийся ствол, упираясь в клитор головкой.
Мы же ещё не закончили правда? хриплю ей в припухшие губы, а потом целую шею, не выпуская Алину из объятий.
Ты, вроде, закончил, голос девчонки звучит бесстрастно, когда она взглядом указывает на залитый моим семенем лобок.
Я не настолько стар, чтобы обойтись одними разом. А ночи осенью длинные, Алина, а я давно не был с женщиной. Особенно с такой податливой, как ты. Я хочу, чтобы эти пухлые губки сослали мой член, порадуешь своего хозяина?
Девчонка поднимает на меня потемневший от ненависти взгляд.
Никогда. Хоть псам своим меня скорми.
Э будет кровавое зрелище,хрипло смеюсь и подхватываю лёгкую, как пушинка, Алину на руки, несу к себе в спальню.
Не удержался, прижался к губам, заставляя девушку приоткрыть ротик и пустить мой язык внутрь. Это сопротивление кружит мне голову, а ее противное упрямство вновь заводит.
Ты сегодня моя до утра, полностью и без остатка, Алина. Мне нравятся такие сладкие киски, очень нравятся.
Ногой толкаю дверь в ванную и ставлю гостю в душ, сбрасываю халат к ногам и ступая следом. Хлопаю рукой по включателю, и приятно вздрагиваю, когда наши разгоряченные тела орошает вода. Мои руки вжимают Алину спиной к животу, настойчиво скользят по груди вниз, к промежности и смывают сперму. Член вновь крепнет, и это меня злит.
Сожми его рукой.
Встречаю яростный взгляд. Девчонка медлит, сжав губы так сильно, что они побелели. Снова словно взвешивает что-то, а затем протягивает руку к своему трофею. И сжимает, сжимает так, что сначала прошибает током от удовольствия, а затем резко становится больно, но пальцы этой глупой бабы сцепились мёртвой хваткой.
У тебя ровно секунда, чтобы ослабить хватку. Клянусь, выброшу в этом же виде на улицу и оставлю на растерзание псам, сжимаю зубы от боли.
Грудь девчонки вздымается, словно она пробежала стометровку. И я снова буквально вижу, как в ней борются внутренние демоны. Хватка разжимается резко, но ствол не отпускает, скользит ладонью от основания к головке, где небрежно растирает большим пальцем каплю смазки, моментально приводя его в полную боевую готовность.
Смотрит мне в глаза непонятным, потемневшим взглядом, подносит ладонь ко рту и берёт свой большой палец в рот, слизывая свой трофей так эротично, что вся кровь моментально отхлынула вниз.
Мой палец трёт нижнюю губу девушки, а мои губы пленяет дерзкая улыбка победителя. Она знает толк в соблазнения. Палец ныряет ей в рот, делает поступательные движения. Я же часто дышу, вжав Алину в стену. Она вьет из меня веревки. Настолько искусно, что здесь уже, увы, не я главный.
Это было жарко, детка.
Приподнимаю Алину, заставлю ногами обнять меня за торс. Вбиваюсь с новой животной силой, пока хватило выдержки. Не отпускаю ее губы до тех пор, пока мой член пульсирует в ней.
Алина рвано дышит, обмякнув в моих руках. Встречается взглядом со мной. Вижу, что на языке у девчонки что-то вертится, но она сдерживает себя.
Я хочу спать, говорит внезапно, я могу идти?
Я по-прежнему сжимаю её в руках, даже член не извлёк, а она уже бежать собралась.
Нет, мы ещё не закончили, носом скольжу по ее щеке, ниже, туда, где бьётся жилка, легонько прикусываю шею и выхожу из Алины. Ты была хорошей девочкой, Алина.
Вновь целую ее в губы до тех пор, пока хватает дыхания. А потом мою ее, уделяя внимание всем эрогенным зонам, о которых знаю. Чувствую, что больше не сопротивляется. Лишь послушно подчиняется, чем меня успокаивает. Укутываю в полотенце и несу на кровать. Вижу, как кутается в одеяло. Ругаюсь мысленно, возвращаюсь в ванную, ищу свежий халат и одеваю его. Выхожу из спальни с единственной целью, напиться до забытья. И я это делаю до тех пор, пока полбутылки коньяка не испаряются внутри меня.
5
Я резко распахиваю глаза. Мне не нужно много времени на дурацкие вопросы, где я и что со мной. Я прекрасно помню, где я. Как я здесь оказалась. Почему я здесь.
И как надо мной надругались.
У меня нет времени страдать. Я должна найти своего обидчика. И убить.
Мозг работает быстро и хладнокровно, и предлагает сразу два варианта: зарезать или удушить? Я понимаю, что с ножом у меня больше шансов, но брезгую. До одури боюсь крови. И эта авария и её последствия лишь возродили этот страх с новой силой.
Поэтому не нож. Душить безопаснее, только бы сил хватило.
Резко, как кошка, встаю с кровати. Меня не заботит, что я обнажена, мозг даже не концентрируется на этой детали. Хватаю подушку и отправляюсь на поиски своего мучителя.
Нахожу его на том диване, на котором он меня взял. Как символично.
Крепко спит. В гостиной приятный запах, но не соображаю, чем пахнет. Элитным алкоголем. На столе так и стоят бутерброды с красной икрой, но я не шибко рассматриваю обстановку. Здесь всё элитное.
И мой кошмар в том числе. Перед тем, как занести над его головой подушку, я внимательно рассматриваю мужика. Красив, чертовски красив и знает об этом. Уже в возрасте, но ухаживает за собой. Как такой видный самец может быть такой мерзкой тварьюне знаю. Но есть, что есть, и это должно прекратиться немедленно.
Я подхожу близко, слишком близко, и опускаю подушку на его лицо, душу изо всей силы. Воодушевляюсь сперва, пока не начинаю ощущать сопротивление.
Эта сволочь, не смотря на то, что изрядно выпила, ловко выкручивается и сваливает меня на пол. Его бешенные глаза едва не убивают наповал.
Я же одной левой скручу тебе голову, дрянь!
Итак, бой проигран. Нужно было брать нож.
Что делать дальше? Он уже давал понять, что может убить. Я снова спровоцировала насилие. Включить дуру и петь про лунатизм, спасая свою шкуру? Не хочу. И не буду.
Тебе придется убить меня после всего этого, вскакиваю резко, как кошка, потому что если я переживу это Я тебя уничтожу!
Он прижимает ладони к лицу, сваливается на ковер и дико ржет.
Ещё ни одна баба мне не угрожала таким смехотворным способом. Твое место под мужиком. И ты сейчас же обязана загладить свою вину.
Я вижу его восставший член, который крепнет на глазах.
Твоё место в психушке, качаю головой, не веря в происходящее.
Я хотела его убить. А он хочет трахаться. Опять.
Меня это раздражало. Когда в голове мелькнула мысль о том, что мне не нужно так часто, я выбесилась тому, что я вообще думаю в таком ключе.
Мне не нужно это с ним. Никак. Ни редко, ни часто, вообще не нужно. Зачем это нужно ему?
Сколько раз ты будешь меня трахать прежде, чем отпустишь? осенило меня вдруг гениальной мыслью, которую я и озвучила.
Тупая курица!
Этот танк срывается на ноги, хватает меня за волосы и вновь швыряет на спинку дивана.
Ты знаешь условия: показания в полиции или жизнь твоего Ромео. А ты как приятный бонус в виде подстилки. Я буду брать тебя столько, сколько захочу и как захочу.
Делает резкое движение и проникает в меня на всю длину, огромной ладонью сжимая мои груди, пока трахает моё тело, как сумасшедший. Я часто дышу, сжимая ткань подушечки, кусаю губы и не могу заставить себя не реагировать. Его зубы кусают кожу моей спины, от лопаток до шеи, делают больно, не парясь над тем, что чувствую я.
Чувствую, как его семя заполняет меня, когда он изливается, а сама не чувствую ничего, кроме того, как саднит промежность после его огромного члена.
Он ещё тяжело дышит и пытается прийти в себя, а я отрезаю:
Хорошо. Что вам нужно, чтобы я сказала?
Что это ты отвлекла Давида, когда он на скорости не смог усмирить тебя, твою похотливую душонку.
Он был за рулём. Закон жесток в этом плане. Не умеешь концентрироваться на дорогене лезь за руль, ходи пешком, развожу руками. Даже если я совру, что сосала ему, ну будут все говорить что яшлюха, но вашего сына это никак не спасёт. Он убил человека.
Это моя проблема, как и каким способом облегчить сыну приговор. Я не утверждаю, что буду откупать его от правосудия, но как отец я должен потянуть за все ниточки.
Мужчина отрывается от меня, обходит диван, садится в кресло и трет пальцами глаза.
Как отец, вы облажались и хоть за волоски на яичках себя потянитеситуацию не исправить.
Я, видимо, решила, что бессмертна, раз позволила себе такое. Но в какой-то мере понимаю, что дошла до той точки, когда мне уже нечего терять. Я спаслась от одного Камаева, чтобы меня поимел другой. Младший убийца, а старший того хуже. Я до сих пор не знаю, как там Ромка, но его крови на своих руках не хочу.
Иди в душ, оставь меня, я позже приду.
Мужчина, имя которого я до сих пор не знаю, встал с кресла и отправился искать ещё одну бутылку элитного пойла.
Ты глухая или тебе мало? Любишь анальный секс? Можем попрактиковаться. Или это единственное отверстие, где ты ещё ни-ни? скривил губы, плеснув янтарной жидкости в стакан, презрительно бросив взгляд, полный цинизма.
Я ответила ему столь же презрительным и ядовитым взглядом и поспешила ретироваться.
Потому что он меня испугал.
Я не знаю, кто пустил мерзкие слухи о моей шлюшести, потому что не первый мужчина этой семьи пытается доказать сне, что я либо лунатик, либо у меня есть злой двойник или близнец, который зарабатывает мне дурную славу.
"Открывай рот и начинай работать, сучка, чтобы по приезду сразу перешли к десерту", слышу в голове голос молодчика.
Это была его предпоследняя фраза перед тем, как раздался глухой стук тела о лобовое стекло.
В последней фразе он обещал засадить мне по самые помидоры в обе щели за непослушание.
6
Сердце стучит как у зайца, когда забегаю в комнату и захлопываю за собой дверь. Адреналин так и гуляет по крови, не давая расслабиться. Даже душ не помогает. Мозг готов взорваться от того, что происходит и организм не находит ничего лучше, чем выключить меня, отправив в беспробудный сон.
Я проснулась от того, что мне жарко. Чьи-то руки настойчиво ласкают моё расслабленное тело. И губы, чужие губы всасывают поочередно соски, короткими поцелуями опускаются к животу, к чувствительной точке между ног. Язык штурмует мой клитор, а руки сжимают бедра.
Я боюсь дышать, боюсь шевелиться, боюсь открывать глаза. Боюсь увидеть того, кто делает это со мной. Боюсь, что он увидит, что я уже не сплю и реагирую. Я реагирую и это так стыдно!
Меньше всего на свете я хочу показать своему мучителю, что хоть одно его прикосновение мне нравится. Но я не дура и всегда честна сама с собой, и этот мужчина прекрасно знал каждую точку на теле, каждый поцелуй и движение языка он совершал с одной цельювыбить из моего тела одобрение того, что он делает.
Было мучительно трудно сдерживать стоны, когда наглый язык, прекрасно знающий, как доставить удовольствие, касался каждой чувствительной точки. Когда к нему присоединились пальцы, я от неожиданности громко простонала в ещё спящем доме. Не открывая глаз, почувствовала кожей ухмылку мужчины. И это меня убивало. А потом его губы присосались сильнее, а пальцы трахали грубее и настырнее. Я вся горела от этих прикосновений, прижимала ладонь к губам, подавляя предательский всхлип. И как я не старалась заставить себя переключиться, не реагировать, волна болезненного удовольствия была всё ближе.