Ты же почувствовала запах? Лима кивнула. Запах тины вперемешку с запахом гари шел от него очень сильный. Готова поспорить, что это он убийца. Он как-то узнал, что записка, указывающая на тебя, у нас и, наверное, вспомнил, что что-то обронил или мог обронить, вот и полез в озеро, а когда нашелсжег.
Не убедительно, возразила Ро, разворачивая леденец.
Почему?
Во-первых, ты сама говорила, что тот, кто решился такое провернуть, халтурить не будет, а он получается лоханулся дважды: сначала не подумав, что ты сопрешь записку, а потом вдруг вспомнив, что мог что-то обронить, что укажет на него.
Он не мог предвидеть, что я буду с Лимой и что увижу клочок бумаги, прилипшей к подошве.
Окей, не мог, согласилась Ро. Тогда, во-вторых: ты когда-нибудь видела, чтобы хоть один огненный совался в воду?
Алекс прекрасно плавал.
При упоминании этого имени Лима вздрогнула как от удара молнии.
Не смейГубы ее задрожали. В глазах заблестели слезы.
Лима, прости, я не подумала. Ильмира скривилась, как будто боль подруги была ее собственной.
Не смей, повторила Лима, не давая к себе прикоснуться, сравнивать этого ублюдка сГолос ее сорвался. Она не смогла произнести имя того, кого так старательно не вспоминала уже больше года, чье лицо, чей голос до сих пор иногда мучили ее во снах, насильно возвращая ее в тот день, когда все в ее жизни изменилось.
Лима
Я спать, ледяным тоном оборвала она.
Накрывшись чуть ли не с головой одеялом, она отвернулась от подруг, надеясь, что скоро они уснут, и она сможет спокойно поплакать.
Алекс снился ей всю ночь, и сон тот был приятным ровно на столько, на сколько и горьким. Память о нем, которую она больше всего на свете хотела бы стереть, была ее наказанием за то, что он был наказан вместо нее, но история та была в прошлом, и никто не смел ей об этом говорить, потому что все знали, какой опасной и непредсказуемой могла быть Лима в гневе.
Подруги, конечно, были исключением, но оттого, что они напомнили ей о нем, все равно было больно так, как будто это произошло вчера.
Проснувшись на рассвете, Лима тихо выскользнула из комнаты и пошла к озеру, и, чтобы хоть как-то прогнать из головы горько-сладкий сон, она нырнула поглубже и, как мантру, повторяла про себя слова матери "нет лекарства лучше, чем цветущий внешний вид" до тех пор, пока не почувствовала облегчение и прилив сил.
Вернувшись в комнату, Лима расчесала волосы и, надев черные чулки, достала замшевые ботфорты приглушенного коричневого цвета на высоком каблуке и короткое платье с длинными рукавами и глубоким вырезом цвета электрик.
Подкрасив губы прозрачным блеском с блестками, она улыбнулась Ильмире, виновато посматривающей на нее все утро. Подруга должна была знать, что она на нее обиды не держит, ведь без нее и Ро она тогда не справилась бы, не выдержала.
Столовая гудела от несмолкаемых обсуждений. Кто-то из студентов типа случайно подслушал разговор ректорши с одним из преподавателей о возмутительном решении следственных органов, возомнивших, что у них достаточно полномочий, чтобы провести допрос всех студентов.
Значит, все-таки убийство, задумчиво протянула Ильмира.
Как будто ты в этом сомневалась, без интонации заметила Ро.
Просто удивлена, что делу дали ход. Я надеялась, что ректорша все ниточки передергает, чтобы по-тихому все прикрыть.
Если бы! вздохнула Лима, посылая томный взгляд Ирику, допивавшему кофе.
Как думаете, о чем будут спрашивать?
О чем они могут спрашивать? раздраженно ответила Лима, отворачиваясь от любимого преподавателя. Хорошо ли он учился, не проявлял ли агрессию по отношению к другим, начала перечислять она, могли ли его отвратительные прыщи и не менее отвратительная привычка ковыряться в носу привести к желанию покончить собой и все в таком духе. И знаете, что я на это отвечу? Могли и еще как! С такими прыщами жить невозможно!
Думаешь, хотят на это все скинуть? нахмурившись, спросила Ильмира.
Я бы на их месте так и поступила бы, ответила Лима. Если честно, я вообще удивлена, что, учитывая, кем работает подавляющее большинство родителей студентов, им вообще позволили сюда вернуться и такое устраивать.
А может они что-то нашли, предположила Ро. Записку мы забрали, но могло быть еще что-то. Они ведь не просто так в озере сейчас шарятся.
Кстати, что там с запиской? оживилась Ильмира. Нашла что-нибудь?
Два набора пальчиков. Наверное, Лимы и Ирика. И все. Вообще, записка удивительно хорошо сохранилась. Я даже подумала, что это подделка, но нет. Кто-то очень постарался ее сохранить, причем, даже без заклинаний.
Хорошо, что мы ее забрали, сказала Ильмира, пробегая мрачным взглядом столовую, в которую как раз вошел Даниэль.
Выглядел он не менее мрачным, чем Ильмира, и взгляд также блуждал по лицам студентов, как будто он искал кого-то. И, наконец, нашел.
Гнида вонючая, злобно сузив глаза, прошипела Ильмира. Как же он на тебя смотрит! И глаза никак не повылазят!
Лима сразу почувствовала взгляд Даниэля, но отвечать на него не стала. Пускай смотрит, сколько хочет. Его право. Она же не собиралась портить себе настроение и обращать на него внимание.
Занятия проходили в напряженном ожидании. Студентов вызывали по одному в кабинет ректорши для допроса. Хотя это было слишком сильно сказано. Скорее, это был просто разговор: беглый, поверхностный, чисто формальный. По крайней мере, если было судить по тому, как быстро студенты возвращались.
Насколько она знала, подруг ее уже допросили, но у Лимы не возникало ни малейшего желания встретиться с ними и узнать, о чем их спрашивали. Она выглядела прекрасно, и привычное для нее легкомыслие возвращалось, поэтому она просто ждала своей очереди, параллельно подразнивая Антонио демонстрацией своих чулков.
Преподаватель монотонно повествовавший о древних языках, на которых строились многие заклинания, прервался, когда в кабинет заглянула секретарша ректорши.
Лима, тебя вызывают, сообщила она, даже не извинившись перед преподавателем за вторжение.
Лима улыбнулась и, собрав свои вещи в сумку, встала из-за стола и направилась к выходу.
Давай, Лима, подзадорил Антонио, шлепнув ее по ягодицам. Задай им жару!
Непременно, рассмеялась она. Но берегись, Антонио, добавила она, игриво сверкая глазами, ты следующий!
Жду, не дождусь, ответил он, пошло облизнув губы.
Глава 8. Допрос
Кабинет ректорши находился на втором этаже. Витражные стекла в нем разноцветно поблескивали в свете многочисленных ламп, ярко горевших на фоне деревянных панелей из темного дерева, которыми были оббиты стены.
Ректорша сидела на кожаном диване с крайне недовольным видом. Взгляд ее фиолетовых глаз, подведенных изумрудного цвета подводкой, остро метался от женщины следователя с весьма заурядной внешностью до статного темноволосого мужчины приятной наружности, занимавшего за ее столом кресло с высокой спинкой.
А, мисс Феррара, произнес следователь, вставая из-за стола. Лима не без удовольствия отметила про себя, каким взглядом он прошелся по ней, останавливаясь на выпирающих частях ее тела. Присаживайтесь, пожалуйста.
Лима улыбнулась и, сверкнув глазами, откинула за спину волосы. Грациозно обойдя стол и стоявшего следователя, она по хозяйски села в кресло.
Вы не против, если я сяду здесь? промурлыкала она, закидывая ногу на ногу.
Женщина с заурядной внешностью возмущенно дернулась. Ирик, который тоже находился в кабинете, неодобрительно кашлянул, что, пожалуй, больше относилось к веселому подмигиванию ректорши, одобрявшей поведение своей студентки. Кто-то же должен был показать этим шавкам, кто в академии главный.
Если вам так удобнее, то конечно, ответил следователь, мягко улыбнувшись. Взгляд его упал на выглянувший кружевной верх ее черных чулков. Итак, мисс ФеррараОн присел в менее величественное кресло с другой стороны стола.
Лима, перебила она. Просто Лима.
Лима, следователь снова улыбнулся, вы знаете, почему вы здесь?
Знаю.
Отлично. Вы можете что-нибудь рассказать о покойном студенте?
Увы, с наигранным сожалением ответила она, покачиваясь в кресле. Я не имела удовольствия быть с ним знакомой. Следователь с пониманием покачал головой, делая пометку в бумагах, лежавших перед ним на столе.
Согласно утверждениям некоторых студентов, покойный был к вам неравнодушен. Вы знали об этом?
Не могу точно сказать. Ко мне очень многие неравнодушны. Лима соблазнительно провела языком по нижней губе.
Да, следователь проследил за движением ее языка, кстати, примите мой скромный комплемент: я в жизни не видел такой красоты. Вы, Лима, божественно прекрасны.
Женщина заурядной внешности почти позеленела. Ректорша издала смешок, а Ирик, прищурившись, окинул следователя недобрым взглядом.
Благодарю, ответила Лима, поощряя мужчину улыбкой.
"А он неплох" подумала она, почувствовав прилив тепла внизу живота.
Следователь отвел взгляд от приоткрытых губ Лимы и пролистал свои бумаги.
По утверждению одного из студентов, Даниэля Кигана, в ночь происшествия вы были с ним. Это так?
Сердце ее пропустило несколько ударов. Вот об этом она как-то не подумала. Подруги то наверняка сказали, что они были втроем в комнате всю ночь.
Даниэль же сказал правду, то есть, что был с ней. Хотя, доподлинно ей было известно только то, что с ней он был лишь часть ночи, а судя по тому, как заерзал на диване Ирик, он вообще ему не поверил.
Кинув на него беглый взгляд, Лима беззаботно улыбнулась.
Если вы уже знаете ответ, зачем спрашиваете?
Значит, вы подтверждаете, что провели ночь с огненным? уточнил следователь, как-то особенно сделав упор на слове "огненным".
Лима окинула следователя оценивающим взглядом. Хитер был лис, хитер: сначала комплементы и лесть, потом ответ вместо вопроса, теперь же явный намек на что-то.
Нуигриво протянула она, наматывая на палец прядь волос. Возможно, что и не всю. Сами понимаете, на часы нам смотреть некогда было.
Следователь усмехнулся, но во взгляде его проскользнуло что-то, что Лиме не понравилось. Мозги подпудрить он себе дал, но про дело не забыл, гад.
Скажите, Лима, а вы хорошо знаете Даниэля? Вопрос был с подвохом, и у нее внутри зашевелилось совсем уж дурное предчувствие.
Что в вашем понимании "хорошо"? Лима грациозно откинулась на спинку кресла и облизнула губы.
Я перефразирую: мог ли Даниэль убить?
Услышав иную формулировку, Лима испытала некое облегчение, ведь, по ходу, все складывалось в ее пользу: если Даниэля обвинят в убийстве, то уже будет неважно, что он скажет. Однако во взгляде следователя все также скользило что-то еще, и Лима решила пойти ва-банк.
Простите, как вас зовут? Она наклонилась к столу, демонстрируя шикарное декольте.
Киан.
Киан, поласкав на языке имя, улыбнулась она, к чему вы клоните?
Я клоню к тому, без намека на улыбку, ответил следователь, что в вашей академии это уже второй случай утопления, в котором фигурируете вы и огненный. Лиму обдало жаром и холодом одновременно.
Да как вы смеете? взвилась ректорша, подпрыгнув на диване. Вы знаете, кто ее отец? Хоть представляете, что с вами будет, если вы посмеете обвинить ее
Успокойтесь, перебил он. В голосе его послышались усталость и раздражение. Я никого и ни в чем не обвиняю. Пока. Я лишь задаю вопросы.
В таком случае, ответила ректорша, задавайте их в официальном порядке. Киан слегка поморщился. Видимо, сейчас он проводил допрос не официально, и проводить его иначе ему совсем не улыбалось. Я и так достаточно позволила вам издеваться над детьми и без того тяжело переживающими случившееся, так что если у вас еще есть вопросы, в частности, к мисс Ферраре, я дам вам контакты ее адвоката, с которым вы сможете обговорить ее дальнейшее с вами общение. Вам ясно?
Кристально, сухо ответил следователь, пронзительно глядя на Лиму, титаническим усилием заставившую себя сидеть на месте, а не выбежать из кабинета. Мисс Феррара, примите мои искренние извинения. Я ни в коем случае не хотел вас обидеть.
Лима сдержанно улыбнулась и вопросительно посмотрела на ректоршу.
Иди, милая, ласково погладив ее по волосам, сказала та.
Не медля не секунды, Лима встала и под многозначительный взгляд Ирика вышла из кабинета.
Время, проведенное там, показалось ей вечностью, но занятие, с которого ее сорвали, еще даже не закончилось, и холл второго этажа был пуст.
Схватившись за перила лестницы, Лима обессилено опустилась на ступени и закрыла лицо руками. А ведь знала же она, что рано или поздно прошлое догонит ее и так вцепится в задницу, что сил не будет отодрать его. Так оно и вышло.
Лима? Голос Ирика раздался совсем близко, и она подняла голову. Он стоял над ней, с тревогой заглядывая в глаза. В руках у него была ее сумка, про которую она вообще забыла. Ты в порядке?
Не смотря на то, что его неприятно кольнуло, что она подтвердила, что была с Даниэлем, в голосе его звучала искренняя забота.
Лима встала, виновато отводя взгляд. Самое обидное, что она не могла сказать ему, что у нее с Даниэлем ничего не было, потому что тогда ей пришлось бы рассказать, что на самом деле они делали ночью, а этого, в свете последних событий, она сделать не могла.
Да, я Я в порядке. Просто его слова застали меня врасплох.
Только это застало тебя врасплох? Или есть еще что-то, что ты от меня скрываешь?
Лима в изумлении посмотрела на Ирика. Оказывается, он знал ее лучше, чем она думала, и чувствовал, что у нее действительно еще что-то не так.
На лестнице раздались шаги, и в поле зрения оказался Даниэль. Он быстро спускался с третьего этажа, но увидев Лиму, в нерешительности притормозил, как будто именно к ней спешил и именно ее искал.
Спасибо за сумку, профессор. Она выхватила сумку из рук Ирика и помчалась вниз.
Ирик догонять ее не решился, а вот Даниэль все же догнал.
Стой! крикнул он, поймав ее за руку.
Гнев, переполнявший Лиму, вырвался на свободу, и она, вырвав руку, со всей силы ударила его по лицу.
Еще раз тронешь меня, я тебя утоплю! прошипела она. Глаза ее затянулись бушующим океаном, и в холле потянуло соленым ветром.
Даниэль отступил от нее на шаг. Взгляд его выражал не столько страх, сколько удивление, но он быстро взял себя в руки.
Тебе не в первый раз, сирена, усмехнулся он.
Что ты сказал? Голос Лимы стал опасно звенящим. С улицы донеслись порывы ветра и удары озерных вод о камни на берегу.
Пронзительно взревел звонок, и студенты потоками хлынули в коридоры. Даниэль снова усмехнулся и, кинув острый взгляд на Лиму, смешался с толпой.
Трус! злобно выплюнула Лима.
Выглянув в окно она посмотрела на озеро, чьи воды уже не бесновались, повинуясь ее настроению.
Меня ждешь, красавица? Антонио прижался к ней мокрым телом, одной рукой обхватив за талию, а другой нырнув под платье. Я услышал твой зов и сразу пришел, добавил он, сжимая ее ягодицу.
Лима, чей гнев сменился желанием снять стресс, игриво закусила губу. Наверное, Антонио был у озера и безошибочно почувствовал, что волны, которыми его и окатило, были делом ее рук. Более того, он принял это на свой счет.
"Почему бы и нет" подумала она. Прошлое вцепилось ей в задницу, но можно же было подставить и другое место, только для настоящего и более приятного.
И я очень рада, что ты пришел, выдохнула Лима ему на ухо, игриво коснувшись кончиком языка его мочки. Антонио почти застонал от возбуждения.
Закрывшись в подсобке, где совсем недавно Лима развлекалась с Ириком, она прижалась к Антонио, подставляя губы для поцелуя.
Антонио накинулся на нее, жадно вталкивая язык, сжимая ее ягодицы.
Скажи мне, как ты хочешь, в перерыве между поцелуями прохрипел он. Я все сделаю!
Лима задумалась и, прикусив его губу, игриво улыбнулась.
На колени, прошептала она.
Тяжело дыша, Антонио опустился на колени. Задрав ее платье, он стянул ее черные кружевные трусики. Раздвинув языком половые губы, Антонио с чувством начал ласкать ее клитор, причем, ласкать настолько умело, что Лима даже удивилась.
По телу прошел разряд, и она со стоном кончила. Антонио поднялся и, приспустив ее платье, чтобы высвободить грудь, провел кончиком языка по соску, параллельно расстегивая ширинку, чтобы пустить в ход изнемогавший член.