С полминуты мужчины гневно пялились друг на друга, оценивая заново, потом обезьян хмыкнул, потухая, и примиряюще протянул раскрытую ладонь.
Извините, вздохнул, с горечью, погорячился. Наболело очень, за моих Вальку с Алешкой, вот и торкнуло, сорвался. Не повторится.
Отринувший сомнения Виктор крепко пожал руку тому, кто, резко изменившись в лице, назвал Валю и Алешу своими, не запнувшись, с тоской в голосе. Не говорят подобным образом, с мУкой, о чужих, кто безразличен, лишь о дорогих сердцу.
Аа, Николай прикрыл глаза веками и зашебуршался. Перед кем я тут распинаюсь, вообще? Вы Валю никогда не любили. Слез ему не вытирали, на пьянки его не любовались, собутыльников-ебарей не гоняли, в морге не опознавали, всего в кровище. Пропавшего из квартиры Алешку после, по больницам, с полицией, тоже сутки не искали. Счастливец. Завидую вам черной завистью.
Мужчина, с некоторым трудом, поднялся на ноги, цепляясь за стол, сдернул с края раковины тряпку и кинул ее в разлитую по клеенке чайную лужу, принялся промакивать. Виктор тоже встал, пошатывался.
Не маячьте, старательно отводящий потухший взгляд Николай подвинул ему стул. Вы же контуженый, грохнетесь еще.
Прямо над столом висела на стене фотография он, трое лопоухих школьников-мальчишек, одетых альфочками, и миловидный, полноватый, светловолосый, тяжело опирающийся на костыли омега. Ребятишки не взяли от отца ничего, кроме ушей и худощавого сложения, улыбались в обьектив, копии папы. Судя по дате, снимок сделали пять лет назад.
У меня и у Костеньки, с двух сторон, в семьях неизлечимое, наследственное заболевание рассеянный склероз. Обезьян нежно приласкал фотографию подушечками пальцев и шмыгнул забитым соплями носом: Передается по омежьей линии. Поэтому мы родили только альфят, омежек было нельзя зачем заведомо приводить ребенка в мир на раннюю смерть?
Виктор отпрянул, пораженный. Да, он знал о рассеянном склерозе, и не по наслышке у друга детства, Володьки, папа умер в возрасте пятидесяти пяти лет, в больнице. Последние четыре года омега был полностью парализован, лежал недвижимый, подключенный к аппаратам жизнеобеспечения. Доконала беднягу пневмония.
Исказившая на мгновение черты гостя страдальческая гримаса была замечена Николаем и понята верно.
Эхма, дом озадаченно почесал щеку над наливающейся красиво синим цветом свеженькой гематомой. А у нас, кажись, есть общие темы для беседы, кроме Вальки с Алешкой. Заварю-ка я нам снова чаю, севший Виктор кивнул, соглашаясь.
Я Вальку любил не меньше, чем Костю люблю, Ник аккуратно прихлебнул горячий чай. Иначе, но не меньше. Он был Ну, объяснить подоходчивей, мужчина отставил чашку, пощелкал пальцами в поисках нужного слова: Потеряшкой, вот. И постоянно нуждался в поводыре. Саб есть саб, тряпочка безвольная. Если не попинывали, опускал руки, квартиру засирал, валялся в постели без дела сутками, даже жрать не готовил. А еще, Вик слушал, не мигая, он о любви мечтал, большой, чистой, о семье, о детках это до того, как Макса убили
Примерно с час назад мужчины перешли на «ты» и чувствовали себя друг с другом вполне комфортно. Им действительно было о чем поговорить по душам. Общих тем оказалось навалом.
Жаль, продолжал Ник, не меня он полюбил, глупышка. А я так старался! Клянусь, старался Валечку завоевать, изо всех сил. Но совершил ошибку, не объяснил ему, почему не могу иметь от него малыша. Оттолкнул отказом, еще и наорал тогда. Болван, кающийся дом потер лоб. А все из-за страха Костя узнает, он смотрел печально. Костю бы убило известие, что у меня ребенок на стороне
Мда. Нелегко любить сразу двоих омег, один из которых смертельно болен и уже почти не ходит, а второй дурит, шлендрает по клубам и спивается. Осуждать Ника у Виктора не получалось.
Привезу я тебе Алешку, привезу, завтра вечерком, Вик утешающе похлопал едва ли не плачущего обезьяна по предплечью. А в субботу хоть на весь день забирай. Навозитесь, наиграетесь, я же не зверь, понимаю соскучился ты по нему
Ник промокнул рукавом повлажневшие глаза и благодарно, кривовато улыбнулся.
Я в суд подавал, сообщил он, мрачно помолчав, сморкаясь в кусок сложенной вчетверо туалетной бумаги. Хотел Алешу у Вали отсудить себе. И проиграл дело не признали Валю невменяемым. Кто я мальчику? Чужой дядя, не отец. Вот и отказали. Тебе проще, днк подтвердило близкое родство.
Вик снова кивнул, сочувствовал и одновременно готов был провалиться сквозь пол от стыда перед этим едва знакомым человеком.
Где болтался долгие семь лет, пока Валя носил его сына и забросил сразу после родов, повредившийся рассудком? Почему не потрудился, пусть раз, на пять коротеньких минут, встретиться с бывшим любовником и проверить, действительно ли омега сделал обещанный аборт? С другими омегами кувыркался, чистенькими и не очень, вестимо, ну, и работал с утра до ночи. Собирал на банковский счет зарплаты.
Теперь на Алешку будет денежку накопленную тратить, покупать игрушки и одежду, оплачивать садик с кружками. Собирался омежонка записать на танцы не записал, забыл
А достану я нам пузырь, вдруг встрепенулся доминант. Опрокинем по рюмахе. Или ты на машине? спохватился, и тебе нельзя?
Виктор пожал плечами он бы тоже выпил чего-нибудь покрепче, чем чай с лимоном.
Так такси вызову, не проблема, фыркнул. А машину завтра заберу. Мне с утра на работу не нужно, я на больничном. Он поводил засвербившим изнутри носом, «созрел» и чихнул в рукав. Доставай свой пузырь, велел. Трубы горят.
Ничего не понимаю! Говори четче! голос Жени взволнованно дрожал в динамике. Где ты сейчас? У какого еще Ника? Вик! Ты пьяный, что-ли?
Сообразил, наконец. Долгонько врубался, с чего у жениха язык во рту о зубы заплетается.
Я тяяя люблю, Женеч...каааа! Виктор икнул, поцеловал телефонную трубку, пошатнулся, но сумел удержаться на ногах.
Рядом, обнимая за плечи, стоял такой же пьянющий Ник и кивал. Вдвоем мужчины за полтора часа, почти без закуски, печеньки не в счет, уговорили бутылку вискаря, и пол под ними упорно сотрясался повторяющимися конвульсиями землетрясения.
По-хорошему, обоим пора было ложиться. Но они не ложились перевозбудились.
Вик, ласково позвал Женя. У этого, твоего Ника дополнительная кровать есть? Если есть, оставайся там ночевать, пожалуйста. Поздно уже, дети спят. Но предупреждаю заранее: если учую от тебя завтра запах омеги кастрирую и четвертую. Пока. И он отключился.
Ник продолжал кивать, тщетно пытался сфокусировать разбегающийся взгляд. Дом слышал разговор между Виктором и его парой от слова до слова и одобрял незнакомого ему омегу, разрешившего своему альфе ночевать вне дома.
Дверяет он тьбе, сказал с зевком. Знает налево не заверикнешь.
Пшшшли, у мню еще пзырь есть, позвал. Но цликом пить не будемик. Дговор?
Дговор, ответил Виктор.
Новые друзья скрепили решение рукопожатием и, натыкаясь на стены, мебель и цепляясь друг за друга, поплелись обратно на кухню, допиваться до состояния свободного падения.
====== Часть 28 ======
Пьянка имела для Вика и Ника неожиданный приятный эффект оба проснулись с жутким похмельем, но без соплей и больше не кашляя. Не выдержали поселившиеся в их организмах гриппозные вирусы захлебнулись закачаной людьми в кровь спиртягой и массово передохли.
Похмелье альфачи лечили нашедшимся у хозяина квартиры в холодильнике огуречным рассолом и купленными вчера Виктором таблетками от головной боли, как и пили, вместе. Бурчали друг на друга, впрочем, беззлобно, любовались взаимно поставленными вчера же синяками.
Подлечившись, мужчины завалились на диван смотреть телик. Ник хотел сбегать за пивом, но Вик его отговорил испугался, что такая опохмелка плавно перерастет в еще одну пьянку. Вряд ли Женя обрадуется повторно упившемуся жениху, а у доминанта завтра дети возвращаются с курорта.
Заснули новые друзья незаметно, забормоченные телевизором, спали крепко и продрали глаза лишь к трем часам дня, голодными. Николай звать доминанта обезьяном Виктора больше не тянуло по-быстрому наварил макарон, открыл из запасов банку тушенки, и поели. После распрощались Виктор поехал к себе, мыться, бриться и приготовить что-нибудь на ужин своей семье, Ник остался. Дому нужно было сходить в магазин, затариться продуктами и тоже готовить, заодно прибрать на кухне следы вчерашней гулянки. Еще он планировал заскочить ненадолго в больницу, навестить супруга, Костю, но, видимо, сегодня уже не успевал ведь Вик обещался привезти вечером Алешку
Алеша вошел в квартиру Ника уверенно, явно бывал здесь раньше много раз, за руку втянул следом засмущавшегося Сашу. Сдержанно кивнул отпершему дверь Николаю, муркнул приветствие и отстранился.
Разувайтесь, велел Саше и отцу, указывая пальчиком на свободное место под вешалкой, кроссы ставьте вот сюда, дядь Ник любит порядок.
Альфенок послушался, Виктор тоже, и Алеша подал им тапочки.
Они большие, сказал персонально Саше, извиняясь, но ты же в них не бегать будешь. Но без тапок нельзя, полы холодные.
А потом, вдруг, отбросил напускное равнодушие и с тонким писком ткнулся Николаю мордочкой в живот.
Я по тебе скучал, дядь Ника, сообщил с предвещающим слезы придыханием, обхватывая альфача ручонками вокруг бедер, влажно глядя снизу. Очень-очень. И немедленно посыпал вопросами, оттаявший, затеребил: Ты без меня здесь как жил? Дядь Костю навещал? Ему лучше? А где остальные? Неужели в школе? Разве не поздно уже? Или они на футболе? Дядь Ник! Не молчи, я же волнуюсь!
Виктор машинально выделил истинно омежье «я же волнуюсь» и, невольно, тепло улыбнулся: так говорил его папа, и Женя тоже постоянно говорит.
Солнышко Алешка, настоящее маленькое солнышко и со временем будет кому-то отличным мужем и папой
Николай быстро присел на корточки и крепко обнял льнущего омежонка, поцеловал коротко в предложенную мальчиком щечку.
Я в полном порядке, уверил мужчина ребенка. Клянусь. Но без тебя ужасно скучал. Понимаешь, Алешка смотрел, не отрываясь, прямо в глаза альфачу. Мне никто не сообщил, что тебя увезли к отцу. И я тебя искал, целых три недели
Омежонок округлил ротик буковкой «о» и заморгал. Пытался сообразить, сколько это три недели, выставил веером пальчики, что-то засчитал в уме.
Двадцать один день получается, дядь Ник, выдал вдруг ответ. Если ровно три недели и я не напутал И без всякой связи с неделями, просто хвастаясь знанием, добавил: А четыре на четыре шестнадцать!
Забытый Саша дернул жениха за рукав.
Леш, альфенок недовольно поджимал губки, очевидно, приревновал Алешу к чужому альфе. Я писать хочу! И руки помыть в гостях принято мыть руки! Покажи, где туалет!
Омежонок вздрогнул и очнулся от задумчивости.
Ой, он, извиняясь, погладил Ника по скуле, над синяком, высвободился из объятий, звонко хлопнул себя ладошкой по лбу и возбужденно подпрыгнул на месте.
Дядь Ник, я такой глупый! Воскликнул: Я тебе забыл представить моего жениха! Знакомься, пожалуйста, с Сашей, только побыстрей, а то он описается, а запасных штанов у нас нет, мы их не взяли! А после туалета ты мне расскажешь, кто тебя ударил, чтобы я его побил! А еще тебе покажу свою метку, мне Саша поставил! Вот!
Выпалив всю фразу без пауз, мальчик схватил альфенка за руку и уволок по коридору к туалету. А Николай и Виктор остались ржать.
«Умора с детьми, смеялся про себя Виктор. Женихи в мокрых штанишках. Зато младший будущий супруг немного умножает числа, значит, к семейной жизни вполне созрел. Кстати, еще он умеет мыть полы и посуду. Пора назначать дату свадьбы».
Буквально через десять минут Алеша продемонстрировал отцу он умеет еще и немного готовить
Это что, дядь Ник? повязавший вокруг талии фартук маленький, детский, украшенный по краю узором из клубничек омежонок изучал содержимое стоящей на плите кастрюли, держал в руке эмалированную крышку: Цветная капуста, да? Уже сваренная?
Николай подтвердил да, она, и Алеша расплылся в довольной, предвкушающей вкусный ужин улыбке.
Пожарю нам с яйцами, объявил. И салатик порежу, со сметанкой. Дядь Ник, у тебя есть сметанка в холодильнике? А помидорки? В салат надо помидорки!
И огурцы, с серьезным видом поддержал заглядывающий в кастрюлю через его плечо Саша. И лук с укропом. Тогда будет настоящий ням!
Виктор и Николай, по молчаливому сговору, не мешали мальчикам хозяйствовать, сидели спокойно за столом, пили чай. Оба получали, наблюдая за детьми, огромное удовольствие.
Поищи в холодильнике, Алеш, доброжелательно посоветовал омежонку Ник. Все что есть, там.
Алеша, сохраняя серьезный, взрослый вид, деловито спрыгнул со скамеечки малый росточек не позволял ему дотягиваться до плиты без дополнительной ступеньки отложил крышку от кастрюли на угол столешницы, закатал рукава и полез в недра холодильника, зашуршал там пакетиками, что-то задвигал.
Спустя, примерно, минуту он вынырнул, держа в каждой ручонке по крупной, спело-красной помидорине.
Нашел, сообщил.
Найденные огурцы и лук малыш вывалил кучкой в раковину. Потом, из специальных ячеек полочки на дверке холодильника, аккуратно достал шесть яиц и сложил в снятую с сушилки глубокую пластиковую миску.
Помою с мылом, объяснил, открывая воду.
Вытащив из неработающей духовки большую сковородку, омежонок под взглядами сразу трех альф ловко зажег спичкой газ одной из комфорок и водрузил сковородку разогреваться.
Саша, распорядился, вон, видишь бутылку с маслом на столе? Бери и наливай, чего замер. Только медленно лей, я скажу, когда хватит. Нам сильно много не нужно.
Совместными усилиями мальчиков масло было налито в сковородку, и Алеша вновь решительно отстранил жениха.
Отойди, попросил. Я капусту буду закидывать, может брызнуть!
В вываленную жариться капусту ребенок разбил яйца, уменьшил под сковородкой огонь и принялся помешивать полученную красоту деревянной лопаточкой, высунув в старании язычок. Когда месиво пошло крупинками, малыш выключил газ и накрыл сковородку крышкой.
Сейчас салат, поведал улыбающимся из-за стола взрослым, и протянул до этого мающемуся без дела Саше нож.
Помыв огурцы и помидоры, мальчики вдвоем порубили их на доске куски вышли крупноватые, ну, и ладно ссыпали в миску тоже помытую в ней ранее лежали яйца, и Алеша почистил и нарезал луковку.
Уффф, выдохнул, взмахнув ножом в опасной близости от Сашиного глаза и широким жестом вытер предплечьем со лба капельки трудового пота, явно копируя манеру Жени: Я устааал Дядь Ник, омежонок кинул более не нужный нож в раковину. Я пока мусор соберу, а ты салат заправляй. И посоли, не забудь, обязательно.
Николай согласно потрепал мелочь по щечке и встал, полез в холодильник за сметаной. Виктор смотрел на обоих, и у него создалось четкое впечатление, что эти мужчина и ребенок отнюдь не впервые так готовили.
Отя, отправивший яичную скорлупу и очистки овощей в мусорное ведро Алеша строго наставил на любующегося сыном подлинным омегой пальчик: А ты что сидишь, не голодный? Тарелки где? Хлеб? Или мы со стола будем есть?
Виктор икнул от неожиданности, подскочил и потянулся за тарелками. У Алеши получалось распоряжаться, факт.
Пока альфа резал хлеб, утомленный готовкой омежонок сменил гнев на милость подошел скромником, с полной ложкой капустно-яичной поджарки, сбоку набрано чуток салата, и робко предложил:
Попробуешь?
Вкусно? спросил нетерпеливо у жующего отца, переступая с ножки на ножку. Тебе нравится, отя? Я старался
Даже если бы оказалось невкусно или пересолено, Виктор никогда бы об этом сыну не сказал. Но врать мужчине не пришлось.
Очень вкусно, мой хороший, искренне похвалил он, проглотив подношение, и Алешка счастливо засиял мордашкой, с пустой теперь ложкой наперевес. Проба снята садимся ужинать?
====== Часть 29 ======
Съевших все до крошки детей Николай и Виктор освободили от посуды и отправили играть в гостиную.
Я сам помою, сказал им Ник, идите, машинки погоняйте. Вы уже наработались, хватит, заслужили.
Алеша и Саша коротко поблагодарили альфача и убежали. Оставшиеся наедине мужчины вернулись за стол, допивать чай.
Николай поглядывал на севшего напротив Виктора, теребил в задумчивости правое, с сережкой-гвоздиком в мочке, ухо.
Да спрашивай уже, разрешил подобревший, сытый Виктор. Чего мнешься? Не так что? Дети замечательные, ужином нас накормили от пуза, не чавкали, не капризничали, кусков на пол не роняли
Доминант сощурился, подобрался, и сразу стал похож на охотящегося, заприметившего лань тигра: зрачки холодные, мерцающие зеленью, губы побледневшие в нитку, только клыков оскаленных не хватало.