- Видишь это? - указывая на ошейник, поинтересовался Норман. Говард молча кивнул, завороженно оглядывая сидевшего на полу Джаспера. - Это означает, что он принадлежит мне со всеми потрохами. На ошейнике выбиты мои инициалы, сам Джаспер не может его снять. Он вообще не может сделать ничего без моего разрешения.
- Это такая игра? - обретя дар речи, поинтересовался Говард. Норман нехорошо усмехнулся.
- Это не игра, - сказал он. - Это жизнь. Просто другой способ. И нам обоим это нравится. Правда?
Он резко повернулся к Джасперу, и тот кивнул.
- Да, хозяин. Мне это нравится.
- Видишь? - Норман снова посмотрел на ошарашенного Говарда. - Он сделает все, что я скажу, и еще получит от этого удовольствие. Правда, малыш?
От бархатных глубоких интонаций его голоса Джаспера пробрало до самого нутра. Он выгнулся навстречу руке, ласково прошедшейся по его волосам, и едва не замурлыкал. Норман одобрительно хмыкнул и отошел к диванчику, стоявшему у стены, напротив кресла Говарда. Джаспер, которого оставили одного, даже не успел расстроиться, как его позвали:
- Подойди ко мне.
Джаспер поднялся и медленно, двигаясь плавно, без резких неуклюжих движений, приблизился к удобно развалившемуся на диване Норману, а потом замер, ожидая дальнейших указаний. Ньюман взглядом указал на пол у своих ног, и он снова встал на колени, оказавшись между расставленных бедер своего хозяина.
- Ты знаешь, что делать, - кивнул Норман, и Джаспер потянулся к замку на его брюках. За спиной послышался рваный выдох, но его это совершенно не интересовало. Мир сузился до жара чужой плоти в руках, терпкого, хорошо знакомого мужского запаха, бархатной гладкости кожи на языке. Его затягивало в эти ощущения. Даже сверлящий спину вожделеющий взгляд лишь добавлял в испытываемое удовольствие пряности, но нисколько не препятствовал. Норман откинулся на спинку дивана, и тихо, с шипением втягивал воздух сквозь стиснутые зубы, чтобы потом выпустить его с глухим стоном. Его рука запуталась в волосах Джаспера, перебирая их почти нежно, без малейшего намека на грубость, а того буквально разрывало на части от испытываемого возбуждения. Он инстинктивно поерзал, пытаясь хоть немного снять мучительное давление в паху, но его тут же остановил негромкий непререкаемый голос:
- Не сметь.
Хозяйские пальцы с силой стиснули волосы на затылке и слегка потянули наверх, отвлекая от собственной неудовлетворенности. Он заработал языком усерднее, и хватка ослабла, снова превратившись в ласковое поглаживание. Еще немного - и Норман хрипло простонал, подался бедрами вперед и кончил, обильно выплескиваясь в рот Джасперу. Тот не посмел отстраниться и послушно проглотил все, что смог, но часть спермы, смешанной с его собственной слюной, стекла из уголка рта, вычерчивая беловатую дорожку. Его опять ухватили за волосы и рывком запрокинули голову, демонстрируя перепачканное лицо.
- Ты все еще думаешь, что он может меня предать? - с издевкой произнес Норман, и Говард выругался в голос, не в силах выразить свое состояние цензурными словами. Джаспера трясло. Собственное возбуждение выкручивало пах, а взгляд Крафта ощущался на коже как огонек лазерного прицела. Все это изрядно било по нервам, обостряя восприятие до предела. Сейчас он чувствовал и тяжелое дыхание Говарда, и мерное биение сердца Нормана, и инстинктивно льнул к хозяину, желая закрыться от постороннего желания. Ньюман, словно почувствовав это состояние, потянул его выше и впился в беззащитно приоткрытые губы жадным подчиняющим поцелуем. Сразу все исчезло. Джаспер перестал воспринимать и собственное тело, настойчиво требовавшее внимания, и пристальный взгляд Говарда, пробиравшийся под одежду, и даже течение времени. Для него существовали только губы Нормана, сминавшие его рот, и рука на затылке, удерживающая его на грани реальности. Когда его отпустили, он несколько секунд приходил в себя, и только потом осознал, что Говарда в комнате уже нет.
- Возвращайся, - тихо сказал Норман и осторожно погладил его по щеке. - Тебе помочь, - он выразительно посмотрел на пах Джаспера, - или справишься сам? Или... потерпишь до дома? Там у нас много не опробованных вещиц.
Часть 4
- Я хочу пить. Но лежать я хочу больше.
- Ну так и лежи. Сейчас принесу.
Норман потянулся и рывком поднялся с кровати, демонстрируя бодрость тела и духа. Джаспер от души ему позавидовал - он сам не был способен пошевелить ни одним мускулом.
- Вот, - вернувшийся с кухни Норман протянул ему стакан воды и снова залез под одеяло, наслаждаясь последними утекающими минутами вместе. Он никогда не оставался до утра, каждый раз уходя к себе домой. Джаспер не возражал, ему самому требовалось время, чтобы восстановиться и спокойно выспаться, хотя порой он ловил себя на мысли, что неплохо бы было узнать, как это - просыпаться вместе.
- Странно получается: почему это я ношу тебе воду? - вывел его из задумчивости ироничный голос. Джаспер усмехнулся.
- Это только в порнофильмах саб вечно ползает на коленях, нося за своим господином тапочки в зубах. В жизни все обычно. У большинства пар, по крайней мере. Некоторые, по сути, даже не являются парами, встречаясь лишь на время сессий. А у кого-то действительно складываются семьи, но и там все не так запущено. Ведь все это, - он махнул рукой в сторону шкафа, куда были убраны игрушки, - все это лишь вспомогательные вещи, помогающие настроиться или будоражащие воображение, придающие пикантности. Самое главное происходит в голове. Есть желание одного перестать контролировать происходящее, отдаться во власть того, кому доверяешь безоговорочно. Есть возможность и желание второго этот контроль принять, вместе с ответственностью, разумеется. Это, между прочим, очень сложно. Нужно тонко чувствовать грань между тем, что можно и что нельзя, и ни за что не переступать ее, иначе нарушится самое важное - доверие. Именно поэтому Говард никогда не сможет быть Верхним. Он не захочет остановиться.
- А я? - помолчав, поинтересовался Норман. На губах Джаспера заиграла улыбка.
- А ты и есть Верхний, это у тебя в крови. Ты перехватываешь контроль автоматически, даже не осознавая этого, но с тобой это воспринимается... естественно. Не пугает. Просто потому, что тебе это нужно не для самоутверждения, а для наивысшего удовольствия. Обоим. Ты сможешь остановиться, почувствовать границу допустимого. И не перейдешь ее.
- Ты странный, - словно смакуя на языке каждое слово, произнес Норман и внезапно перекатился, нависнув над Джаспером. Тот от неожиданности вздрогнул, но тут же расслабился, окутанный привычным теплом.
- С тобой тепло. И хорошо, - будто отвечая на его мысли, неожиданно сказал Норман, и улыбка Джаспера померкла. - Что такое?
- Никогда не говори такого шлюхам, - спокойно глядя ему в глаза, сказал Уолш. - Тебя могут неправильно понять.
- Что ты имеешь в виду? - Норман отстранился и сел, одарив его внимательным, испытующим взглядом. Джаспер закинул руки за голову и потянулся.
- Это могут расценить как... обещание, - сказал он. - И уцепятся за эту возможность. Знаешь, многие из нас как дети в приютах, верят, что рано или поздно придет добрая тетя или дядя и заберет нас из нашего унылого существования в светлый и чистый рай. И там начнется новая жизнь, и, прикоснувшись к этому свету, мы сами станем лучше. Только правда в том, что если нас пустить в рай, то мы его уничтожим.
- Почему?
- Потому что продажность гнездится в душе, - рассмеявшись пустым безжизненным смехом, пояснил Джаспер. - А душу не оставишь в прошлом, как рваное белье. Как бы этого ни хотелось.
Норман осторожно положил ладонь ему на живот и медленно провел вверх до самого горла, а потом опять вниз.
- Думаешь, никто не захочет измениться? - спросил он. - Мне так не кажется.
- Если бы хотели - уже бы изменились, - возразил Джаспер, сердце которого забилось сильнее, когда горячая рука заскользила по его коже. - Те, кто остается в бизнесе, уже не изменятся никогда.
- Может, у них до этого не было возможности, - пожал плечами Норман. Джаспер снова расхохотался.
- Возможность есть всегда, - отсмеявшись, сказал он. - Хоть и самая крайняя... Всегда можно просто уйти. Совсем. Но страшно. И думаешь: ну это же не выход. И привыкаешь продаваться, считая, что когда-нибудь это кончится. Воображаешь, что покупают не тебя - твое тело. Боже, какая пошлость.
- Поэтому - Уолтер? - подумав, спросил Норман. Джаспер кивнул.
- Я придумал его почти сразу... после Клифорда. Джаспером я был только для него, для всех последующих - Уолтером. И еще Джессом - для Марти. Не знаю, почему ему так нравится коверкать мое имя.
- Расскажи мне про Клифорда, - попросил Норман. Джаспер фыркнул, отчаянно маскируя подступающую истерику, напускным весельем.
- Что тут рассказывать? Ты наверняка все и так знаешь. Я спер деньги, а наказали его. У Марти забавная логика.
- А как было на самом деле? - спокойно, не обращая внимания на полный возмущения взгляд Уолша, переспросил Норман. Джаспер попытался подняться с кровати, но его ухватили за ногу и силой затащили обратно. - Рассказывай!
- Да пошел ты! - разозлился Джаспер и попытался лягнуть Ньюмана свободной ногой, но его быстро скрутили, словно беспомощного котенка, и замотали в одеяло так, что он мог только гневно сверкать глазами и изрыгать страшные угрозы в адрес творившего над ним произвол.
- Так кто украл деньги? - в третий раз спросил его Норман, для убедительности усевшись сверху на свернутое в рулон одеяло, в недрах которого задыхался Джаспер. Тот неубедительно послал его по всем известному маршруту, а потом тяжело вздохнул.
- Клифорд хотел получить быструю прибыль, - неохотно сказал Уолш, сдаваясь. - Он убедил меня, что все пройдет гладко, хотя я говорил, что биржа непредсказуема. А он ответил, что верит в мои способности. Мне и вправду до этого удалось заработать и даже неплохо, но с такими суммами я никогда не имел дело. Клиф предоставил мне доступ к активам Марти, и я... и я все проиграл. Потом пытался вернуть, еще раз позаимствовав у Марти - и потерял снова. Тут нас и взяли.
Он замолчал, не зная, как высказать все то, что мучило его эти годы. Чувство вины, смешанное с обидой и разочарованием. Предательство.
- И твой драгоценный Клифорд сказал, что это была полностью твоя идея? - догадался Норман. Джаспер заерзал, пытаясь выбраться наружу, и его великодушно выпустили из плена. - Почему ты не рассказал правду?
- А какой был в этом смысл? - равнодушно пожал плечами Уолш, усаживаясь рядом. - Да и я думал, что мне все равно крышка, так хоть Клиф... а вышло вот как. Его нет. А я...
- А ты зациклился на жалости к себе, - неожиданно резко произнес Норман. Джаспер поперхнулся и удивленно моргнул, не ожидав такого тона. - Не всегда нужно хвататься за первый попавшийся выход, особенно, если его последствия не обратить. Иногда важно просто выжить, и не имеет значения - как. Ты сохранил куда больше, чем мог бы, и это несомненный плюс. А вот то, что ты полностью перекрыл себе любые альтернативы - это жирный минус. Ты сейчас скажешь, что я тоже купил тебя. Это так - если ты ощущаешь, что продался. Но если расценивать нашу сделку как шаг к своей, а не моей цели, то все может начать смотреться по-другому. Может, пора уже выкинуть старое и рваное белье?
- Черт... - в полной прострации прошептал Джаспер, завороженный его словами. - Ты - дьявол, знаешь об этом? Все так перевернуть с ног на голову.
- Я - бизнесмен, - усмехнулся тот. - Издержки профессии. Знаешь что? - он взглянул на часы, потом на Джаспера и демонстративно потянулся. - Пожалуй, сегодня я останусь у тебя. Так лень куда-то ехать.
- Ну так и лежи, - хмыкнул Джаспер, испытывающий необычайную легкость. Плохое настроение развеялось без следа, он вытянулся рядом с Норманом и закрыл глаза, постепенно успокаиваясь. Засыпать, слушая сквозь дрему чужое размеренное дыхание, оказалось на редкость приятно.
- Почему столько проволочек? - раздраженно поинтересовался Говард, пролистывая переданные ему документы. - Что опять не так?
- Они страхуются, - ответил Джаспер. Ему уже изрядно надоело стоять навытяжку перед столом Говарда, поэтому он без тени колебаний пододвинул кресло и уселся в него. Крафт проследил за его манипуляциями задумчивым взглядом, размышляя явно не о документах, и покачал головой.
- Я никак не могу понять... Как в тебе уживается все это?
- Я не понимаю, о чем вы говорите, - пожал плечами Джаспер. - У вас еще есть вопросы? Замечания? Или я могу приступать к работе?
- Что, хозяин заждался? - подколол его Говард, но ирония вышла довольно жалкой. Сквозь нее столь отчетливо проглядывала зависть, что Джаспер не сдержал улыбки.
- Я все еще не понимаю, о чем вы говорите, - сказал он и поднялся. - Когда закончите - передайте мне замечания с Агнесс. Ну, или сами занесите.
- Стой, щенок! - разозлился Говард. - Ну-ка, сядь на место, я с тобой еще не закончил!
- Знаете что, - Джаспер медленно наклонился и оперся ладонями о столешницу, нависая над замолчавшим от неожиданности Говардом, - вы видели мой ошейник, но инициалы на нем не ваши. Поэтому, до тех пор, пока ситуация не изменится, можете засунуть свои распоряжения, не касающиеся работы, сами знаете куда.
Он демонстративно облизал верхнюю губу и выпрямился, удовлетворенный полным холодного бешенства взглядом Говарда.
- Я жду ваших замечаний.
- Ты... дождешься, - с угрозой выдавил Говард, и Джаспер широко улыбнулся.
Исправления к документам ему на следующий день занесла Агнесс, и Уолш, в очередной раз выругавшись на витиеватый почерк Крафта, принялся разбирать пометки, которых оказалось довольно много. Джаспер сперва скрупулезно дочитал все до конца, вникая в каждый пункт с чрезвычайной дотошностью, а потом задумался. Некоторые поправки его насторожили. Говард явно что-то замышлял, и он решил посоветоваться с Норманом.
- Говард роет мне яму, - усмехнулся тот, внимательно ознакомившись с документами. - Если это всплывет на совете директоров, то могут возникнуть неприятные вопросы. Господи, как он предсказуем!
- Что будем делать? - поинтересовался Джаспер. Норман весело посмотрел на него.
- Как что? Вноси все как есть, я подпишу.
- Думаешь он - Джаспер не закончил фразу, но Ньюман прекрасно его понял и кивнул.
- Да. Он придет ко мне. Я даже не сомневаюсь в этом. Кажется, мы его хорошо разогрели. Еще немного - и закипит, а нам останется только снять пенку.
- Какие у тебя интересные кулинарные аллегории, - поморщился Джаспер. Он полностью осознавал - сейчас они приближались к самому главному, и было крайне важно не дать Говарду соскочить с крючка. Только не сейчас. - Не боишься, что желание насолить тебе окажется сильнее?
- Нет, - улыбнулся Норман. - Он уже сделал мне предложение, от которого я отказался. Сейчас он пытается найти точку давления и довольно успешно. Держу пари, я бы сам мог и пропустить замеченные тобой нюансы. Так что он придет, готовься. Не передумал?
- А я могу? - с невеселой усмешкой отозвался Джаспер. Ответом ему послужило молчание.
- Мне нужно будет спать с ним? - Джаспер внимательно разглядывал фотографию Говарда, пытаясь по ней составить представление о будущем объекте. Ощущения ему не нравились - у Крафта был хищный, тяжелый взгляд человека, любящего чужую боль.
- Это проблема? - Джаспер поймал спокойный взгляд Нормана, сидевшего напротив, и покачал головой.
- Да нет, просто уточняю. Значит, цель - он? Интересный...
Сейчас, узнав Говарда лучше, Джаспер уже бы не назвал его интересным. Опасным - да, но ему не хватало стратегического мышления Нормана, всегда умевшего просчитать ситуацию на десять ходов вперед. Говард мыслил локально, зачастую упуская из виду глобальные цели в угоду сиюминутной выгоде. Это сгубило не одну карьеру.
- Я готов, - сказал Джаспер, и Норман одобрительно кивнул.
Ждать пришлось недолго. О чем они беседовали за плотно закрытыми дверями, Джаспер не знал, но Говард оттуда вышел с видом победителя. Он одарил Уолша веселым, довольным взглядом, подмигнул и, едва не пританцовывая, отправился к себе.
- Зайди, - раздался в коммуникаторе голос Нормана, и Джаспер поспешил на зов.
Норман тоже выглядел довольным.
- Переделай тот контракт, - сказал он. - Мистер Крафт милостиво согласился не доводить дело до совета директоров. Ну, а сегодня вечером нас ждет развлечение. Подготовься.
Джаспер закусил губу и кивнул. Чем дальше они заходили, тем сильнее его мучило тревожное чувство, никогда не подводившее раньше. Ощущение, будто он что-то упустил, не просчитал, было смутным, но вполне реальным. И это сильно мешало сосредоточиться. Норман, считывавший его настроение просто феноменально чутко, моментально оказался рядом и обхватил ладонями за щеки, заставляя посмотреть себе в глаза.